Быстрая трансмиграция: я почти мёртв 9 – Готов отправиться в путь (9)

Атмосфера была очень неловкой.

Тан Цзюе, прислонившись к писсуару, невольно посмотрел направо и налево. Его глаза сводило судорогой.

Он не мог этого понять, улицы были загромождены десятками таких тощих обезьян. И что дядя в нём нашел?

Может быть, это запредельное бесстыдство?

Это было возможно.

Возьмём, к примеру, это «у тебя самый большой, самый красивый», эти слова были сказаны с такой честностью и прямотой. В них не было ни капли лести, и было очень трудно найти вторую фразу, соответствующую ей.

Тан Цзюе с любопытством взглянул на промежность своего дяди. Насколько велик был самый большой? Самый красивый… насколько он был хорош собой?

Вырос ли цветок или лишний шарик?

П/п: Всё, этот парень заразился идиотизмом. (－‸ლ)

Тан Цзюе почувствовал на себе ледяной взгляд. Он вытянул шею и со свистом шагнул за спину Чэнь Ю.

Чэнь Ю тоже сделал шаг вперёд, хе-хе, он отказывался быть щитом.

Тан Цзюе заскрежетал зубами, какого чёрта, этот парень не воспользовался возможностью ему угодить, даже вполовину не такой умный, как Цяо Минъюэ!

Его лицо стало зелёным и красным, что ещё больше его смутило.

Чэнь Ю был ненамного лучше.

У него в сердце всегда был маленький секрет, он любил наблюдать за птицами. Он не любил делиться этим с другими.

Пока Чэнь Ю колебался, как выйти из тупика, Цинь Фэн сделал внутрь ещё один шаг. Они с Тан Цзюе одновременно напряглись всем телом.

Цинь Фэн расстегнул молнию. Чэнь Ю взволнованно уставился. Тан Цзюе уставился тупо.

«Убирайтесь».

Чэнь Ю был неподвижен, как столб.

Но Тан Цзюе не посмел больше оставаться и вышел, поджав хвост.

Голос Цинь Фэна смешался со звуком текущей воды: «Что ты здесь всё ещё делаешь?»

Чэнь Ю пристально смотрел, и его глазные яблоки ни в малейшей степени не двигались: «Я боюсь, что Эр-е будет скучно одному».

Эти два угольно-чёрных глаза даже не моргали. Для Цинь Фэна это был первый раз, когда кто-то так пялился на эту штуку. В прошлом ни у кого не было ни смелости, ни возможности.

Он почувствовал странный дискомфорт, которого никогда раньше не испытывал.

Чэнь Ю заглянул в писсуар, очень жёлтая, ах: «Эр-е, разве ты не вегетарианец? Почему у тебя избыточное внутреннее тепло?»

Цинь Фэн хотел найти что-нибудь, чтобы заткнуть кое-чей рот.

Увидев, что пожилой мужчина закончил свои дела, у Чэнь Ю появилось недовольное выражение лица, будто он недостаточно насмотрелся: «Ты его не встряхнёшь?»

Движение застегивающего молнию Цинь Фэна остановилось: «Заткнись».

Чэнь Ю тактично закрыл рот.

Молния была застёгнута, и Цинь Фэн бросил холодный взгляд.

Чэнь Ю невинно моргнул: «…Я ничего не говорил».

На лбу Цинь Фэна вздулась вена.

Он пошёл мыть руки. Чэнь Ю последовал за ним, его взгляд, казалось, скользнул по двери, заметив, что другой мужчина ушёл.

Тан Цзюе сбежал и поехал в Gold, полный ужасного беспокойства. В соответствии с изображением тощей обезьяны, он нашёл кого-то и сделал его.

Через некоторое время Тан Цзюе стало скучно. Он оттолкнул юношу и попросил убраться восвояси.

Юноша засунул чаевые за пояс и бросился прочь.

Не натягивая штанов, Тан Цзюе сел на диван и закурил. Оказалось, что источником его желания была не тощая обезьяна, а то, как другой человек смотрел на вещь его дяди.

Взволнованный, застенчивый, растроганный, благочестивый и страстный, точно так же, как смотрел бы на чрезвычайно ценный предмет, желая прикоснуться, но находя это смущающим.

Его не имеющий возможность прикоснуться, жадный и жалкий вид вызывал у людей желание взять его и дать насмотреться вдоволь.

Дыхание Тан Цзюе стало тяжёлым, он снова получил реакцию.

Он размышлял, когда же он сможет забрать этого человека у своего дяди, и повеселиться.

Тан Цзюе прикусил окурок, и ему в голову пришла идея.

*

На следующее утро в резиденцию на домашний стационарный телефон поступил телефонный звонок Цяо Минъюэ.

Этот его телефонный звонок стал известен всем в доме. Глубина ума не имела ничего общего с простотой.

Цинь Фэн взял трубку, протянутую слугой, и сказал: «Привет».

Голос на другом конце провода был молодым и чистым, голос, что заставлял людей чувствовать себя комфортно: «Эр-е».

Выражение лица Цинь Фэна стало мягким: «Почему ты вдруг решил позвонить?»

После мгновения тишины Цяо Минъюэ сказал: «Я скучаю по Эр-е, – он глубоко вздохнул. – Я не привык к еде за границей, я скучаю по домашней еде».

Цинь Фэн спросил: «Какого числа ты уезжаешь?»

Цяо Минъюэ ответил: «5-го».

Цинь Фэн нахмурил брови: «Я пришлю кого-нибудь встретить тебя в аэропорту».

Цяо Минъюэ подтвердил: «Хорошо».

Цинь Фэн спросил: «Хорошо ли прошло выступление?»

«Всё прошло гладко».

Прежде чем повесить трубку, Цяо Минъюэ тихо спросила: «Эр-е, ты скучаешь по мне?»

Цинь Фэн схватил телефон, его глаза за линзами внезапно метнулись к верху лестницы.

Там было пусто.

Чэнь Ю вернулся в комнату. Он прислонился к стеклу, выдохнул, нарисовал круг, снова выдохнул и нарисовал ещё один круг.

Казалось, что Цяо Минъюэ скоро вернётся, Чэнь Ю прижался головой к стеклу. Этот человек был ветераном, в то время как он был всего лишь новичком, его силу было нелегко сокрушить.

Чэнь Ю катался и перекатывался по стеклу лицом.

Прежде чем Цяо Минъюэ вернулся, он должен был сделать всё возможное, чтобы развить с Цинь Фэном хорошие чувства, чтобы не быть убитым.

П/анл.: Убитым во второй раз.

Слуги старались этого не показывать, но все они в частном порядке смотрели на Чэнь Ю свысока и не считали за человека.

Цинь Фэн же ничего не говорил. У двери Чэнь Ю не было даже мертвеца. Даже если бы он умер внутри, сгнил и провонял, никто бы и не узнал.

Налив себе стакан воды, Чэнь Ю отнёс стакан на балкон и выпил немного воды, чтобы утолить голод.

В тот раз он прочитал слишком постыдное, чтобы о нём упоминать, любовное письмо и сумел спасти свою маленькую жизнь.　

В течение месяца детоксикации он многократно под наблюдением Цинь Фэна проявлял одержимость и, наконец, получил здесь комнату.

Зубы Чэнь Ю стучали о горлышко стакана. Он был благодарен киноварной родинке за эту миссию.

До его уха донёсся неясный звук. Чэнь Ю перегнулся через балкон и, вытянув шею, посмотрел вниз.

Цинь Фэн подрезал цветы в саду, достаточно большом, чтобы крутиться и прыгать по своему желанию. Он был одет в угольно-серую домашнюю одежду, в одной руке держа ножницы, а другой возился с зелёными растениями. Он выглядел как дружелюбный и доступный дядя.

Чэнь Ю высунул свой зад и с большим интересом наблюдал, как в его поле зрения появилось несколько человек.

Необычную атмосферу можно было ощутить на расстоянии. Он приподнял ягодицы повыше и увидел, как двое мускулистых парней повалили на землю мужчину.

Чэнь Ю не мог слышать, что мускулистые люди сказали Цинь Фэну. Он видел только лицо мужчины, втоптанное в грязь. Затем один из мускулистых парней с чрезвычайно почтительным отношением задал Цинь Фэну вопрос.

Цинь Фэн держал на пальце цветок и срезал его ножницами. Его тонкие губы открывались и закрывались, казалось, произнося какое-то слово.

После этого мускулистый мужчина достал шприц и вонзил его в шею мужчины.

В этот момент Чэнь Ю подсознательно почувствовал в шее острую боль.

Всё в порядке, это не я, – Чэнь Ю закрыл глаза и утешил себя.

Чэнь Ю снова взглянул и увидел, что конечности человека на земле подёргивались, и у него к тому же шла изо рта пена. Через несколько мгновений тот перестал двигаться, и его склонившаяся набок голова случайно оказалась обращена к балкону.

Чэнь Ю с трудом сглотнул слюну. Он несколько раз чуть не пришёл к такому же концу.

В другой раз ему едва удалось вырваться из пасти трёх собак.

Обнаружив, что два глаза смотрят в его сторону, Чэнь Ю упустил свой шанс спрятаться. Он натянуто поднял руку, чтобы поздороваться.

Доброе утро, ах, старый извращенец.

Цинь Фэн, казалось, улыбнулся, но в его улыбке не было никакой теплоты. Он передал ножницы своему подчинённому. Другая сторона схватила руку лежащего на земле человека и ка-ка-ка-ка-ка отсекла пять пальцев.

У Чэнь Ю выпучились глаза, какого хрена, так кроваво и жестоко с раннего утра, если бы это показывали по телевизору, всё было бы покрыто мозаикой, ясно?!

Он увидел окровавленные пальцы, упаковывающиеся в маленькую коробку, и не знал, куда её отправят.

Как только получатель их увидит, предполагается, что его вырвет вчерашней едой.

Так сказать, нехорошо было быть большой шишкой. Имея пару врагов, если сделать одно неосторожное движение, можно вскоре оказаться в тени.

В полдень подошёл слуга, чтобы принести еду, и неожиданно оказалось немного мяса.

Чэнь Ю почувствовал аромат, который пробудил у него аппетит. Он подошёл и взглянул. Это были тушёные куриные лапки, перевёрнутые вверх тормашками, как живые, и готовые пошевелиться в любой момент.

Куриные лапки

При мысли о сцене, которую увидел утром, лицо Чэнь Ю стало пепельно-серым, а желудок внезапно скрутило.

Он быстро бросился в ванную, встал на колени перед унитазом, и его вырвало.

После того как у него закончилась рвота, Чэнь Ю полумёртвым рухнул на кровать с физиологическими слезами, свисающими на уголках его глаз.

Старый извращенец, должно быть, сделал это намеренно, чтобы поиграться с ним.

Чэнь Ю отодвинул голову и выбросил куриные лапки в мусорное ведро. Он также не съел и рис.

Он весь день просидел в своей комнате, прислушиваясь к звуку автомобильного двигателя внизу, зная, что Цинь Фэн уходил и вернулся.

Чэнь Ю заснул и проснулся, проснулся и снова заснул. Он встал с постели с растерянной головой и обнаружил, что снаружи собираются тёмные тучи, расползаясь по горизонту, а небо постепенно темнеет.

Увидев эту сцену, настроение Чэнь Ю внезапно улучшилось, как будто в него влили грузовик куриной крови, его тело было полно бесконечной силы.

П/п: Во времена культурной революции население Китая было повально увлечено инъекциями куриной кровью. Преимущественно в сельской местности считалось, что куриная кровь – панацея от всех болезней. Практика ушла в прошлое, однако выражение «вколоть себе куриную кровь» до сих пор часто упоминается в значении «мотивировать себя, взбодриться, или набраться смелости».

Родители Цинь Фэна были убиты во время такой же погоды. Это был дождливый день, и гром был громким. Его маленькая фигурка лежала рядом с двумя мёртвыми телами, беспомощная и испуганная, плача и крича до рассвета и пока кровь на земле не высохла.

Никто не знал, что пережитое в ту ночь оставило в сердце Цинь Фэна ужасную тень. С тех пор он боялся грома и дождя.

Когда дело доходило до такой погоды, Цинь Фэн оставался в своей комнате и в одиночку сталкивался с невидимым страхом.

Чэнь Ю скорчился на кровати, грызя ногти. Его мозг автоматически переворачивал полученную информацию.

Прогноз погоды показал, что предстоящая неделя будет солнечной и облачной. Только сегодня шёл дождь.

Небеса, должно быть, открыли для него дыру.

Даже если это была дыра для собак, у него не было причин в неё не прыгнуть.

С неба ударила белая молния, разделив оконное стекло на две части и отразив в глазах молодого человека расчётливый свет.

Грянул гром.

Чэнь Ю поднял руку и понюхал подмышку, никакого запаха. Он поднял другую руку и принюхался, запаха тоже не было.

Тогда ему не нужно было принимать душ. Поскольку за весь день он ничего не ел, у него определённо закружилась бы голова, если бы он пошёл, и это могло бы поставить его жизнь под угрозу.

Когда ситуация снаружи стала похожа на вопли призраков и волчий вой, Чэнь Ю вскочил с кровати и открыл дверь. Он кое-что вспомнил, снова закрыл дверь и пошёл в ванную, чтобы сделать номер два.

Он подтвердил, что запора и непроходимости не было.

Хорошо, он был готов отправиться в путь.

Пожалуйста, не забывайте ставить лайки и «Спасибо». Переводчику очень приятно. <(＿　＿)>

Окончание главы