Берегись Этих Братьев (KR) Глава 36

Выйдя ночью из спальни сопроводить Эриха в его похождениях, в вестибюле первого этажа я натолкнулась на чей-то тёмный силуэт и непроизвольно вздрогнула.

Внимательно присмотревшись, я обнаружила Юджина.

— Ю…

Я оборвала фразу, решив не окликать его.

Лунный свет косой полосой ложился на его лицо, и я не могла не заметить, что выражение у него было словно у человека, совершенно позабывшего о ходе времени.

Как долго он там стоял? И я даже не знаю, куда он сегодня ездил. Он покинул особняк сразу после разговора с Кэвеллом, неужели он поехал к графу Шумахе?

Из-за лунного света Юджин выглядел гораздо бледнее обычного. В какой-то момент каменная маска стала неотъемлемой частью его лица, вот и сейчас его кожа больше напоминала тысячи мелких кристаллов льда.

Он стоял неестественно ровно, и смотрел прямо перед собой, однако в действительности его глаза были абсолютно пусты.

Лето неторопливо подходило к концу, сменяясь осенью, и воздух в комнате окутывал приятной прохладой.

Глаза Юджина потемнели, а губы были плотно сжаты в тонкую линию. Я стояла довольно далеко, но разглядела, что кулаки его стиснулись так крепко, что ногти до боли врезались в ладони.

Я понятия не имела, о чём он задумался, стоя посереди вестибюля в полночь. У меня не было ни малейшей догадки, что могло довести его до такого состояния.

Однако, после той ночи это воспоминание преследовало меня ещё долго.

И мне было невообразимо больно от того, что я не знаю причины.

***

На следующее утро Юджин сообщил, что должен уехать.

Этим днём была запланирована важная встреча близких и дальних родственников Эрнстов. По этой же причине и маркиза Рейнольд не появилась сегодня в особняке.

— Боюсь, что погода сегодня прескверная. Вечером обещают ливень.

— Это не дружеский визит. Каждый скажет то, что считает нужным, и разойдёмся. Так что вряд ли я задержусь там надолго.

Бросив озадаченный взгляд на нас троих, вышедших проводить его, Юджин снова развернулся к Хьюберту.

— Позаботься о них до моего возвращения.

— Разумеется, господин.

Перед самым уходом Юджина Кэвелл, колебавшийся некоторое время, все же сказал:

— Будь осторожен, хён.

Юджин резко остановился. Обернувшись, он едва заметно улыбнулся.

— Ладно, буду.

Я долго не могла оторвать взгляда от его удаляющегося силуэта.

Через какое-то время после его отъезда начался дождь.

— Льёт как из ведра.

Впервые за долгое время мы втроём собрались в игральной комнате. Разумеется, сейчас это мало походило на наши прежние беснования. Теперь мы сидели отдельно, каждый сам по себе, просто убивая день.

Словно в ответ на слова Кэвелла, сидевшего у окна, Эрих, ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал:

— Ненавижу дождь.

Кап. Кап. Кап.

Наблюдая за каплями, разбивавшимися одна за одной, я невольно с ним согласилась.

В тот день Юджин попал в аварию.

Одна из лошадей, скакавших перед его повозкой, взбесилась, и превратила всю округу в огромный пустырь.

Юджин попал в самый эпицентр и сломал ногу.

— Хватит плакать. Со мной всё в порядке.

Выражение лица Юджина, сидевшего на кровати, оставалось на редкость хладнокровным. 

По словам врача, он вполне мог лишиться ноги, и всё же он сохранял спокойствие. В отличие от всех остальных.

По мокрому от пота лбу и искусанным в кровь губам можно было догадаться, какую боль испытывал Юджин.

Кэвелл, весь в слезах и соплях, проревел:

— В порядке, да в каком месте ты в порядке?!

— Я всего лишь сломал ногу, так что да, всё в порядке.

Кэвелл был не в состоянии понять спокойствие брата, и на его лице проступило недоумение. То же случилось и с Эрихом, шумно шмыгающим носом.

— А что делали взрослые? – спросила я, как только врач и горничные вышли из комнаты.

— Там ведь было так много людей, так чем же занимались взрослые, когда ты оказался в опасности?

Моё лицо было таким же невозмутимым, как и лицо Юджина.

В ответ на мой вопрос он, утешающе похлопывая по плечам Эриха и Кэвелла, тихо, почти шепотом, ответил:

— И правда, чем же занимались взрослые?

Я заметила лёгкую насмешку в его потемневших глазах.

— Наверняка думали о самом лёгком и эффективном способе укрощения.

Ту взбесившуюся лошадь в конце концов застрелили. Он ведь имел в виду, что взрослые думали, как успокоить животное? Но почему-то в моей голове его слова прозвучали иначе.

— Мне казалось, я уже повзрослел. Но сегодня я вдруг понял, что всё ещё лишь маленький мальчик.

На его лице отразилась ядерная смесь эмоций: унижение и ярость, стыд и бессилие.

— Я впервые чувствую себя таким беспомощным.

И тут я увидела, как ненависть и отчаяние, прежде бурлившие в его тёмных глазах, разбиваются на тысячу мелких осколков.

6. Ты ведь наша сестрёнка

После травмы Юджин уже не мог передвигаться так же легко и непринуждённо, как раньше.

Пошли слухи, что он останется хромым на всю жизнь, и Юджин оставил их без внимания, решив никак не разъяснять ситуацию. Напротив, он даже приобрёл трость, так что общество стало воспринимать сплетни за чистую монету.

— Не удивительно, что люди низшего класса не нуждаются в особых условиях для воспитания.

За окном стояла глубокая осень, и эта мерзкая, жестокая женщина по-прежнему продолжала осыпать меня оскорблениями.

— Никакие усилия здесь не помогут. В мире попросту не существует способа выбить из тебя эту вульгарность.

В какой-то момент мадам Рейнольд перестало хватать одних только розог, и она стала высмеивать моё происхождение.  

— Будь Мелисса жива, люди бы насмехались над ней за то, что она тебя удочерила. Хотя, может она и сама пожалела бы о своём опрометчивом решении, не знаю.

В силу своего возраста я обладала крепким иммунитетом к словам маркизы.

И всё же порой я задумывалась. Может, бросить всё это к чёрту?

— Ещё и с Юджином такое. Поговаривают, что он останется калекой на правую ногу.

Нет. Поговаривают, что ему требуется ещё немного времени на восстановление.

— Разумеется, вряд ли этот инцидент пошатнёт положение Эрнстов в обществе, и всё же я обеспокоена. Со стороны людям можется даже показаться, что никакой проблемы нет, ведь Юджина всегда можно заменить кем-нибудь из его старших родственников. А когда придёт время, титул герцога можно передать Кэвеллу или Эриху.

Я не стала спорить с маркизой. Она практически плевалась ядом, притворяясь, что жалеет Юджина. Скажу-ка я ей лучше вот что:

— Тётушка, Юджин стал герцогом довольно давно, неужели вы никак не привыкните?

Маркиза Рейнольд на мгновение застыла.

— Все права семьи Эрнст перешли к Юджину, но порой вы забываетесь и ведёте себя так, будто они перешли к вам. Вы ведь помните, что Юджин – глава семьи Эрнст? В старости люди часто страдают склерозом, и порой это заболевание бывает настолько серьёзным, что они начинают размазывать говно по стенам… Тётушка, вы ведь не…

Прикрывая рот рукой, я бросила в её сторону шокированный и вместе с тем полный сострадания взгляд. Аристократы никогда не использовали в речи такие бульварные слова, так что маркизу сильно потрясло моё «размазывать говно».

— Господи, что за вульгарные выражения, да что же ты…

— Ох, прошу меня извинить. Просто я так волнуюсь за вас… У меня сердце разрывается от одной только мысли, что кто-то всерьёз может решить, будто вы впали в маразм и размазываете по стенам говно.

Раз уж она сама напомнила, что я из низшего сословия, не грех и повториться.

Я не без удовольствия наблюдала за маркизой, которая начинала закипать.

— Видимо, твою манеру речи может исправить лишь розга!

Она снова вознамерилась прибегнуть к телесным наказаниям.

Немного помешкав, я с видом притворного ужаса сделала пару неуверенных шагов в её сторону.

Хлесть! Хлесть!

Судя по звонким ударам розги, мои слова сильно испортили ей настроение.

Но со временем боль ослабла.

Меня пороли несколько лет, разумеется, за это время я нашла способ уменьшить боль. Маркиза была аристократкой до мозга костей, она даже подумать не могла, что перед каждым нашим уроком я обильно смазывала ноги цилламандровым мёдом.

Цилламандр – это разновидность цветов, чаще всего их можно встретить в лесу на рассвете. Аристократам такое знание без надобности, но вот бедняки все без исключения знают об этой мази.

Цилламандровый мёд обычно мазали на руки, когда шитья было невпроворот, и кончики пальцев трескались, а затем сильно саднили, или, когда нужно было голыми руками стирать бельё в проруби.

Изначально мёд больше напоминал жидкую мазь, но при высыхании он густел, превращаясь в плотную прозрачную корку. Его было трудно смыть водой, и приходилось отдирать руками, а потому он держался довольно долго и был крайне удобен в использовании.

Если проводить аналогию с известными аристократам вещами, то цилламандровый мёд больше напоминал клей или же жидкость для ламинирования.

Но в отличие от них, мёд не обладал глянцевой поверхностью, а потому маркиза Рейнольд даже не подозревала, что я что-то нанесла на ноги.

Разумеется, это не означало, что моя кожа напрочь теряла чувствительность, но сейчас терпеть боль было куда легче.

Ау, и откуда у этой тётки столько энергии? Завтра нужно будет намазать слоем потолще.

К счастью, мне всё же удалось сблизиться с несколькими горничными. Они-то и одолжили мне цилламандровый мёд. Из-за обилия грязной работы, такой, как уборка, стирка и шитье, почти у всех служанок была эта мазь. Для людей низких сословий это вещь первой необходимости!

Как только маркиза Рейнольд вышла, я достала красные чернила и провела пару жирных линий поперёк задней стороны ног. Зрелище довольно забавное, но что делать. Будет странно, если завтра не останется никаких следов, так что приходится идти на крайние меры.

Этот способ я изобрела довольно давно, и, судя по тому, что маркиза так ни о чём и не догадалась, я не обделена талантами. Ну, или дело было в том, что аристократка вроде маркизы даже представить не могла, что кто-то способен на такие ухищрения. Говорят, что цель оправдывает средства, так что, пока я не попадусь, всё остальное неважно.

***

— До свидания, тётушка.

На следующий день всё повторилось, и мы с Эрихом, как обычно, вышли проводить маркизу.

— А где Кэвелл? Он что, даже не соизволит попрощаться со старшими?

Но сегодня ей отчего-то вздумалось придраться к Кэвеллу. И это было странно, ведь она никогда не обращала на него особого внимания.

Окончание главы