Принц-полукровка Глава 5

Не доходя до своих комнат, я повернул налево и оказался в коридоре, который вел в гостиную слизеринцев. Не знаю, как ведут себя с первокурсниками МакГонагалл, Флитвик и Спраут, но я считаю крайне необходимым, поприветствовав, кратко объяснить им правила и порядки как Хогвартса, так и самого факультета. Нельзя допустить, чтобы потом маленькие напакостившие недоумки пытались заявить в свое оправдание, что они ничего не знали о нормах поведения. Подобные отговорки следует пресекать на корню.

Подойдя к голой, ничем не примечательной стене, я с трудом подавил усмешку. Уверен, что в отличие от остальных гостиных, проникнуть сюда шансы есть только у тех, кто когда-либо учился в Слизерине. Остальные не смогут не то что узнать пароль, а даже просто найти вход.

— Serpens Argentea.

Часть стены уехала в сторону, и я, уверенно шагнув в открывшийся проход, быстро окинул взглядом помещение. Взмахом палочки зажег в камине огонь, еще одним — свечи.

Теперь гостиная была достаточно освещена, и все было готово к тому, чтобы принять учеников.

Через несколько минут, тихо переговариваясь между собой, вошло большинство шестикурсников. Я молча кивнул в ответ на их приветствие и снова перевел взгляд на стену.

Вскоре комната оказалась заполнена студентами, и, дождавшись полной тишины, я сделал несколько шагов вперед, поближе к еще бледным первокурсникам, которые стояли полукругом. Сзади них виднелись все остальные: изначально я произносил короткую речь только для новых учеников, но со временем стали прислушиваться и другие, так что теперь это стало своеобразной традицией нашего факультета.

— Добро пожаловать в Слизерин, — я говорил так же тихо и вкрадчиво, как и на уроках, но почему-то на лицах своих змей не увидел даже намека на страх, только интерес и любопытство.

И они еще называют гриффиндорцев смелыми. Зашел бы Альбус на зельеварение — узнал бы про свой обожаемый факультет много нового.

— Меня зовут Северус Снейп. Начиная с этого момента и в последующие семь лет я буду вашим деканом. Также я являюсь профессором зельеварения, и смею ожидать, что в моем классе вы будете вести себя подобающим образом. Разумеется, это относится и к остальным урокам: мне отнюдь не нравится выслушивать упреки о крайне глупом и недостойном поведении своих студентов от других преподавателей. Далее...Как вы должны понимать, обращение к людям, чей возраст значительно превышает ваш, должно быть исключительно вежливым: никаких «да» или «нет», только «да, сэр» или «нет, мэм». Факультет Слизерин с начала основания гордится благородностью, умом и сообразительностью своих студентов, так что те, кто окажутся настолько невоспитанными и ограниченными, чтобы нарушить это правило, вызовут мое неудовольствие.

Если у вас возникнут какие-либо проблемы, вы можете обратиться за помощью к старостам. Если вы считаете свою проблему достаточно серьезной, можете обратиться прямо ко мне. Всегда держитесь вместе: к сожалению, к вам как к слизеринцам отношение других учеников может быть предвзятым, так что никогда не забывайте, что ваши однокурсники и есть ваша семья, по крайней мере здесь, в Хогвартсе.

Напоследок я хотел бы заметить, что Слизерин уже шестой год подряд выигрывает Кубок Школы. Кубок Квиддича не является для нас редкостью, и мне бы очень хотелось, чтобы так было и впредь. Уверен, вы приложите всевозможные усилия, чтобы продолжить эту традицию, и даже добьетесь большего, чем ваши предшественники. Это касается всех, — я обвел взглядом внимательно слушающих учеников. На лицах первокурсников теперь безошибочно читалось и уважение, так что я позволил себе едва заметно улыбнуться краешком губ.

— На этом все. Надеюсь, Слизерин станет для всех вас вторым домом. А теперь, первокурсники, настоятельно рекомендую вам прямо сейчас отправиться в спальни. В первый день учебы вы обязаны показать себя с лучшей стороны, и вам вряд ли захочется засыпать на уроках.

С этими словами я развернулся и быстрым шагом вышел из гостиной. Последним, что я услышал, был голос нового старосты, Гленза:

— Вы слышали, что сказал профессор Снейп? По постелям, быстро! Мальчики, идите за мной, я покажу вам ваши спальни...

Приятно видеть такую ответственность. Честно говоря, мне довольно сложно представить, как можно предпочитать факультеты самовлюбленных глупцов, неисправимых всезнаек или эмоционально-неустойчивых идиотов Слизерину.

Что ж, каждый делает свой выбор. Не хватало мне еще таких, как, например, Лонгботтом или Поттер. И мне абсолютно плевать на то, как относятся к моему факультету. Абсолютно.

Поджав губы и добравшись до своих комнат, я бросил взгляд на часы.

Отлично, выжду еще час и отправлюсь к Альбусу. Есть у меня к нему пара тем для разговора, и на этот раз я не уйду, пока не добьюсь внятного ответа. Право же, сложно поверить, что этот человек закончил Гриффиндор: столько в нем хитрости и расчетливости. Хотя в этом плане Альбус вообще отличается от всех остальных, потому что в нем не только отвага Гриффиндора и коварство Слизерина, но и мудрость Рэйвенкло и порядочность Хаффлпаффа.

Как и много лет назад, я до сих пор уверен в том, что лучшего директора у Хогвартса просто быть не может. Однако это не мешает мне выходить из себя, когда он начинает плести заговоры у всех под носом, не ставя меня при этом в известность, а подбрасывая лишь жалкие намеки.

Глубоко вздохнув, я медленно прошел мимо шкафа с книгами, машинально провел рукой по корешкам. Потом приблизился к креслу, опустился в него и, откинув голову на спинку, мысленно вернулся к событиям сегодняшнего дня.

Предупреждение следить за детьми Пожирателей...Поощрение Поттера...Без умолку болтающий Квиррелл...Церемония Распределения...Поттер, его внешность и манера поведения, настолько напоминающие его отца...Долгое молчание Шляпы, когда она коснулась его головы...Квиррелл, интересующийся Пушком...Снова Поттер, на этот раз схватившийся за свой шрам...Странное высказывание Альбуса по поводу коридора на третьем этаже...

Поморщившись, я устало потер виски руками.

Квиррелл. Вот уж не ожидал, что этот безобидный на первый взгляд дурачок способен представлять какую-то угрозу. И тем не менее я не очень верю в совпадения, а его странный интерес к трехголовому монстру совсем не кажется мне основанным на искреннем любопытстве. Что еще более странно — желание Квиррелла вести защиту от темных искусств, когда этим предметом он интересуется еще меньше, чем Маггловедением. Нет, вряд ли я берусь утверждать, что этот странный тип — гениальный стратег и чрезвычайно опасный враг. Прекрасно помня о своей паранойи, я знаю, что нельзя делать столь поспешные выводы, практически не имея никаких весомых доказательств. Но все же к нему стоит присмотреться повнимательнее.

Я еще раз посмотрел на часы, потом — на книжный шкаф. После короткого колебания вытащил палочку и махнул ей:

— Акцио «Сто последних открытий по Антиликантропному зелью».

Небольшая книга в коричневом переплете тут же скользнула мне в руку, и я, попытавшись расслабиться, открыл семьдесят третью страницу и погрузился в чтение.

Прошло пять, десять минут, и небольшое изменение, почти полностью совершенствующее зелье, настолько захватило меня, что, когда возле кресла с тихим хлопком появился эльф, я от неожиданности сразу же выхватил палочку, при этом чуть не уронив книгу.

— Да? — сердито прорычал я, яростно разглядывая маленькое испуганное создание.

— П-профессор Дамблдор хочет видеть вас, профессор сэр зельеварения!

Конечно. Интересно, почему эти эльфы упорно не называют меня по имени? Посмотрел бы я, что сказала бы им МакГонагалл, если бы услышала «профессор мэм Трансфигурации».

— П-профессор Дамблдор...

— Я уже понял, — резко перебил я. — Можешь идти.

Эльф словно и ждал этих слов: я едва успел договорить, как он исчез с новым хлопком.

Удивительно, сколько прошло времени...Хорошо еще, что Альбус сам меня вызвал, иначе я бы утратил возможность обсудить то, что меня интересует.

Поднявшись на ноги, я бережно положил книгу на кресло и вышел из комнаты, попутно раздумывая, стоит ли устроить небольшой обход по школьным коридорам.

Наверное, все же приберегу это для следующего раза. Вряд ли нарушители появятся в первый же день: я более чем уверен, что одна половина всех учеников спит, а вторая — горячо обсуждает, кто как провел лето.

Очень интересное занятие.

Передернув плечом, я остановился у горгульи, буркнул очередной абсурдный пароль и, оказавшись у двери, коротко постучал.

— Входите, Северус.

Сейчас в кабинете Альбуса царил полумрак. Горело всего несколько свечей, а едва пробивающийся через окно лунный свет создавал впечатление, будто мы находимся где-то в Запретном Лесу, а не в замке.

— Признаться, я удивлен, что вы сами не пришли ко мне. Я был уверен, после сегодняшнего вечера у вас возникнут вопросы.

— Я собирался, но меня отвлекли кое-какие дела, — я проигнорировал предложение Альбуса присесть и предпочел медленно кружить по кабинету. — И вы правы, у меня и правда появилось, что спросить.

Повисло молчание. Я мысленно прикидывал, на какой из всевозможных вопросов Альбус точно ответит. Кашлянув, я наконец начал:

— Насчет Поттера...

— Да? — мне показалось, голос директора звучал нетерпеливо.

— Вы, должно быть, заметили, что во время его распределения Шляпа долго молчала. Как вы считаете, может ли это значить...

— ...что он имел все возможности попасть в Слизерин?

Я молча кивнул.

— Именно так, Северус.

— Но тогда...

— Мы должны быть очень, очень осторожными. Гарри — добрый, приятный во всех отношениях мальчик, но лучше бы не допускать какого-либо негативного влияния на него, хотя бы первое время.

Интересно, как это он за один вечер сумел разглядеть в Поттере и «доброту», и «приятность»? Как по мне, ребенок — настоящее исчадие ада.

— Что-нибудь еще?

— Да. Его шрам...

— А, — даже в темноте я увидел, как Альбус нахмурился.— Это как раз то, что я хотел у вас спросить. Вы тоже заметили, как мальчик неожиданно схватился за лоб?

— Конечно, ведь в это время он смотрел на меня.

— На вас.

На этот раз это не был вопрос — казалось, Дамблдор над чем-то размышляет.

По его взгляду, внезапно скользнувшему по моей левой руке, я неожиданно все понял и ощутил, как напрягается мое тело.

— Вы думаете, это из-за Метки? — мой голос был хриплым.

Если так, то каким образом, Мерлина ради, я вообще смогу учить мальчишку? Если его шрам вспыхивает болью, едва мы с ним встречаемся взглядом, я и рядом показаться не смогу. И если Поттер реагирует так на всех Пожирателей, то что будет, когда ему придется лицом к лицу столкнуться с Темным Лордом?

— Я не знаю. На самом деле, так не должно быть. Не с вами.

— Что вы имеете в виду?

— В настоящий момент Метка на вашем предплечье — всего лишь обычная татуировка. Она не должна нести в себе никакой силы, так как, во-первых, Волдеморт сейчас неактивен, а во-вторых, настоящая связь между ним и вами разорвалась в тот момент, когда вы искренне раскаялись и вступили в Орден.

Я с трудом подавил гримасу отвращения на лице. Раскаялся. Неизвестно, как бы повернулась судьба, если бы не определенные обстоятельства. Скорее всего, я бы так и остался Пожирателем смерти и сейчас догнивал бы в Азкабане.

— Тогда чем может быть вызвана реакция Поттера?

— Хм... — Альбус задумчиво постучал пальцами по столу. — Не могли бы вы показать мне, что с точностью произошло в тот момент?

В ответ на мой подозрительный взгляд директор кивнул в сторону Омута Памяти, который стоял неподалеку.

— Неужели это настолько важно? — я, конечно, многое могу понять, но делиться с кем-либо — даже с Альбусом — своими воспоминаниями не стал бы ни под каким предлогом! Разве что если мне и правда докажут исключительную важность данного действия.

— Да. Только так мы получим возможность посмотреть на происходящее со стороны и кое-что прояснить.

Что ж, это не самое лучшее объяснение, но едва ли у меня есть шанс отказаться.

Выдохнув, я направился к чаше и поднес палочку к виску.

Через несколько минут Альбус, с трудом скрывая нетерпение, погрузился в Омут. Секунда — и он исчез.

Чуть помешкав, я сердито последовал за ним. В конце концов, это мои воспоминания. Мы вместе были на ужине — так почему он не воспользовался собственными?

Суета и праздничное настроение Большого Зала снова поглотили меня. Альбус уже стоял напротив учительского стола, выжидая нужный момент. Я подошел ближе к нему и поморщился, снова слушая свой нелепый разговор с Квирреллом.

— Это же т-так важно — сделать ур-рок интересным, в-вызвать симпатию, ув-важение учеников...Мне бы х-хотелось оправдать д-доверие Д-Дамблдора, и д-для этого нужно изучить б-большое количество литературы, б-быть уверенным в...

Я из прошлого скучающе посмотрел на учеников, и по резко вспыхнувшему черным взгляду мне сразу же стало ясно, что я увидел Поттера.

К моему безграничному удивлению, Альбуса, казалось, больше интересовал Квиррелл, который, причудливо изогнувшись, старался донести до меня какую-то бесполезную информацию.

Директор задумчиво глянул на мальчишку, и последний в этот же момент хлопнул себя по лбу, болезненно скривившись.

На этом нас вынесло из моих воспоминаний, и Альбус послал мне укоризненный взгляд.

— Это было слишком быстро, Северус. Могли бы хотя бы не делать переход столь резким.

Я хмыкнул, презрительно повернув голову в сторону. Пускай скажет спасибо за то, что я вообще смог пересилить себя и пустить его в свои чертовы воспоминания: одна мысль об этом вызывала во мне отвращение.

— И что? Вы узнали то, что хотели?

— Кажется, да.

— Кажется или узнали? — в моем голосе постепенно начинала появляться злость. Дамблдор, почувствовав это, повернулся и обезоруживающе улыбнулся.

— Разумеется, вы и сами все поняли, Северус.

— Но я не...

— В любом случае, вспомните только что увиденное еще раз — и все окончательно проясниться.

Клянусь, иногда мне хочется послать в него Непростительное. Как может человек вызывать безграничное уважение, внушать спокойствие и в то же время приводить в такое бешенство?

— Я нахожу интерес профессора Квиррелла к питомцу Хагрида несколько неуместным. Тем более, я не в восторге от того, что он предпочитает расспросить вас, а не поговорить лично со мной. Мне всегда хотелось верить, что коллектив достаточно доверяет мне, для того чтобы не бояться приходить и задавать вопросы. Вы так не считаете?

Я промолчал, хотя на языке вертелось несколько фраз относительно того, что я думаю насчет разгадывания дурацких загадок в полвторого ночи. Что Альбус от меня хочет? Чтобы я приглядывал за Квирреллом или же внушил ему доверие к директору и уговорил поделиться с ним своими опасениями?

Черт с этим. Я буду делать исключительно то, что считаю нужным, по крайней мере до тех пор, пока не получу четких и конкретных инструкций.

— У меня к вам последний вопрос.

— Да, Северус?

— Зачем вы перед всей школой сказали про третий этаж и запретный коридор? Ведь многие студенты поведутся именно на эти слова.

— Кто, например?

— Да кто угодно! Близнецы Уизли. Старший Джефферсон. Поттер...

— Ясно, что вас беспокоит, — Альбус опустил голову, но я готов поклясться, что он изо всех сил старался скрыть улыбку. — Что ж, я уже однажды говорил вам, но повторю снова: любопытство, как и присутствие внимания, — не всегда плохая черта.

— То есть, если я правильно понял, — начал я убийственно тихим, полным ярости голосом, — вы совсем не против того, чтобы Поттер посетил коридор? Даже, может быть, рискнул жизнью, выведывая, что же именно послужило причиной запрета?

Неожиданно Альбус поднял взгляд, и я чуть не отшатнулся от того холода, что появился в нем.

— Если вы считаете, что я могу подвергнуть мальчика ничем не оправданной опасности, я советую вам подумать еще раз, Северус.

Конечно, как и всегда. Дамблдор никогда не лжет: он говорит загадками, отговорками, либо же, что и происходит чаще всего, просто чего-то не договаривает. Как, собственно, и сейчас.

«Если вы считаете, что я могу подвергнуть мальчика ничем не оправданной опасности...». Насколько я могу понять, ключевое здесь — «ничем не оправданной». Без какой-либо цели Альбус ни за что не станет рисковать Поттером, а вот если на то будут какие-то весомые, одному ему ведомые причины...

— Поздравляю вас с началом учебного года, Северус.

Подавив гримасу, я едва заметно кивнул.

— И я вас. Если на этом наш разговор закончен...

— Да, конечно, можете идти...Спокойной вам ночи.

Ничего не ответив, я вышел за дверь.

Окончание главы