Здравствуй, девятый дядя! Глава 13.1 Травма

[Дорогие друзья-читатели, с этой главы у произведения будет новый переводчик.

Пока я не планирую редактировать предыдущие части и благодарю тех, кто их перевёл, за их нелёгкий труд.

Однако с этой главы я перевожу в своём стиле и по своим принципам. Поэтому некоторые имена, понятия и названия будут изменяться. Сразу же прошу прощения за неудобство у всех, кому мой стиль покажется неприятным. В первую очередь, я стараюсь избегать китаизмов и англицизмов там, где это возможно без ущерба для смысла.

Между тем, я прошу вас немного потерпеть и, надеюсь, что в процессе дальнейшего чтения, привычка к новым вещам выработается, что позволит вам и дальше наслаждаться чтением этого произведения.

Главы так же будут делиться на части, которые мне удобнее переводить, объем одной части будет зависеть от общего объема главы (чтобы получились более-менее равные части) и варьироваться в районе 7-8 тысяч символов. Большое спасибо всем за внимание, а теперь: «Поехали!»]

Глава 13. Часть 1 Травма

Поскольку старшая дочь Чэн Мин вернулась домой погостить, в поместье маркиза Ичунь был организован приветственный семейный ужин.

Столы были разделены между мужчинами и женщинами, а дети перемещались свободно и веселились, однако так как все были родственниками, то этикет не был строгим. И матрона и маркиз были счастливы наблюдать за игрой своих маленьких внуков.

Великая княжна [быв. Цзюньчжу] Цинфу также взяла с собой своего родного сына Чэн Энь Бао.

После пяти лет замужества великая княжна Цинфу оставалась бездетной, и старая матрона Чэн взяла на себя инициативу, чтобы передать Чэн Юй Цзинь великой княжне на удочерение, чтобы привлечь удачу в её семью.

В последствие удочерение Чэн Юй Цзинь действительно принесло удачу, и великая княжна Цинфу забеременела в возрасте тридцати лет и родила собственного сына Чэн Энь Бао. Это был первый долгожданный ребёнок, которого та родила в среднем возрасте, к тому же это был мальчик, можно только представить насколько счастливой была первая ветвь!

В тоже время существование Чэн Юй Цзинь стало неловким.

Её передали на удочерение, как только она родилась. Её биологическая мать Юань ши больше заботилась о тех детях, которые были воспитаны рядом с нею, а великая княжна явно больше любила родного сына. И только пойманная между ними девочка не получала никакой заботы. Юань ши винила её в том, что та предпочитает более богатую приёмную семью, а великая княжна Цинфу опасалась её, думая, что она может оказаться неблагодарной, не смотря на милость удочерения.

Хо Чан Юань заявил ей, что она слишком высокомерна, и не такая как живая и естественная Чэн Юй Мо. Конечно же, они разные!

В детстве Чэн Юй Мо могла играючи вымазаться в грязи и не бояться, что её вообще отругают, а Чэн Юй Цзинь могла получить простую улыбку на лице матери, только показывая выдающиеся достижения.

Чэн Энь Бао был единственным сынов в первой ветви, и в нем души не чаяла его мать, можно только представить каким озорным он рос. На семейном ужине он бегал как маленькое пушечное ядро и создавал множество хлопот для прислуги, сбрасывая посуду со столов и мешая гостям есть.

Чэн Юань Сянь увидев хаос, который создавал его сын, и не мог не прикрикнуть на него: «Чэн Энь Бао, что ты делаешь? Где твои манеры?»

Великая княжна Цинфу с тревогой упрекнула мужа: «Он ещё маленький, зачем тебе на него кричать?»

Так как его жена была титулованной княжной, Чэн Юань Сянь не посмел бы опорочить её образ при таком количестве людей, поэтому он мог только обратить свой гнев на кого-то ещё: «Цзинь, чем ты занимаешься? Почему не заботишься о младшем брате?»

Голос Чэнь Юань Сянь был очень громким и особенно резким на фоне радостного гомона. Чэн Юй Цзинь немедленно встала и склонила голову.

За другим столом маркиз Чэн был ошеломлён. Он неосознанно повернулся и посмотрел на реакцию Чэн Юань Цзин. Молодой человек, как обычно, выглядел спокойным, и маркиз не мог прочитать его эмоции. Старик был слегка взволнован и раздражён, и он внезапно сердито отругал Чэн Юань Сянь: «Выродок, кого ты посмел ругать?»

Чэн Юань Сянь, которого неожиданно так отругали, растерялся: «Что?»

Однако вскоре он постепенно понял и взглянул на сидевшего в стороне Чэн Юань Цзин. Впервые за много лет он осознал, что «Цзинь» (瑾) и «Цзин» (璟) очень схожи по произношению. Когда он только что прикрикнул на Чэн Юй Цзинь, это было похоже на то, что он отругал Чэн Юань Цзин.

Атмосфера в гостиной внезапно стала тихой. Матрона Чэн, сидевшая за отдельным столом, с уродливым выражением лица отложила палочки для еды.

Маркиз Чэн нахмурился и посмотрел на Чэн Юй Цзинь. Обычно в поместье её называли старшей барышней и редко обращались напрямую по имени. Кроме того, маркиз Чэн редко заботился о внуках, а Чэн Юань Цзин не жил в поместье, так что старик никогда не замечал, что личные имена Чэн Юй Цзинь и Чэн Юань Цзин звучат очень похоже. Хотя и была небольшая разница, но при беглом произнесении нарушалось табу на совпадение.

«Почему имя старшей барышни совпадает с именем девятого хозяина?» - спросил маркиз Чэн, - «Нужно избегать имён старейшин семьи в именах молодого поколения, как вы можете быть такими невежественными?»

Чен Юань Сянь, который уже был раздосадован фаворитизмом своего отца по отношению к этому девятому сыну, услышав слова старого отца, сразу же рассердился: «Я знаю, что есть табу на имена родителей, дедушек и бабушек, когда у нас появились табу на имена дядей? Отец, ваша пристрастность слишком велика!»

Маркиз Чэн был в ярости, он ударил рукой по столу и гневно закричал на сына: «Негодяй! Ты целыми днями бездельничаешь и развлекаешься, ничему не учишься и ничего не делаешь, а ещё пытаешься бесстыдно сравнивать себя с девятым хозяином! Как ты смеешь бессовестно ревновать к нему?»

Чэн Юань Сянь был уже мужчиной за тридцать, а теперь отец отчитывал его, да ещё и в присутствии многочисленных родственников и младшего поколения. Он не был умён, а ещё нахлынули многолетние обиды, не обращая внимания на последствия, Чэн Юань Сянь резко закричал: «Отец, ты всё ещё помнишь, что я твой родной сын? На протяжении многих лет ты заботишься об этой внешней любовнице и даже воспитываешь её ребёнка неизвестного происхождения как собственного биологического сына. Но ты никогда не обращал внимания на собственную законную семью. А теперь, когда мы со вторым братом уже выросли, какое у тебя право указывать на меня пальцем?»

Чэн Юань Цзин опустил голову и посмотрел в свою чашу с вином, в свете лампы выражение его лица было неразличимым, однако сердце маркиза ёкнуло. Неизвестного происхождения? Осмелится сказать, что наследный принц был неизвестного происхождения? Был ли Чэн Юань Сянь сумасшедшим?

Увидев, что выражение лица их отца было нехорошим, Чэн Мин быстро сказала: «Старший брат, у отца плохое здоровье, зачем ты так говоришь?»

Затем она поспешила попытаться успокоить старого маркиза: «Отец, брат пьян, не обращай внимания на его слова. Не знаю, почему он вдруг так говорит, но он не имеет ничего в виду, пожалуйста, отец, не сердись!»

Старый маркиз был уже ужасно зол и почти не мог говорить, он дрожащими пальцами указывал на сына: «Ты… ты, ублюдок, очень хорошо! Принесите орудия наказания, я научу его лично!»

Все женщины поднялись со своих мест и в тревоги сбились в круг, услышав его слова, они поспешили его отговаривать.

Матрона Чэн сердито усмехнулась и сказала: «Очень хорошо, какими величественными манерами ты кичишься? Ты действительно собираешься избить своего почтенного старшего сына, на том основании, что он не избегал табуированного имени? Откуда взялись эти правила, что племянница не может быть названа именем похожим на имя своего дяди? Вы просто хотите убить нас, мать и сына! Если я умру, то ты по праву дашь статус своей возлюбленной, потому что её статус любовницы для неё унизителен!»

Окончание главы