Время замирает, когда я с ней. Глава 29 (2)

Глава 29 (часть 2)

Я прижалась к ней бедрами и начала тереться грудью об ее грудь. Наши глаза встретились; я не могла сдержать ухмылку, увидев, что ее широко открытые глаза наполнены только желанием. От моей улыбки и прищуренных, сосредоточенных на ней глаз, ее дыхание сбилось.

Мои руки лежали рядом с ребрами Момо и крепко сжимали простыню. Я мучительно медленно приникла к жене всем телом, и ее комбинация задралась вверх, к талии, обнажив трусики.

«Что ты делаешь?» - задыхаясь, спросила Момо, явно желая, чтобы я углубилась пониже, а не двигалась вверх.

«Ах, принцесса, разве не очевидно? Я сделала одежду над твоими сосками влажной, а что бывает, когда одежда влажная?» - я сильнее прижалась к жене грудью, получив в ответ гортанный стон, - «Ткань приклеивается к чувствительной коже, принцесса. И когда я скольжу на тебе…»

Я скользнула вверх и вниз и почувствовала, как ее тело напряглось подо мной.

«Теперь ткань грубо цепляется за тебя. Я могу дразнить твои чувствительные сосочки этим трением, даже не используя рта или рук»

Самонадеянная ухмылка на моем лице в любой другой ситуации вывела бы Момо из себя, но сейчас она была слишком занята, извиваясь от моих движений с зажмуренными глазами, и ничего не замечала. Этот факт сделал мою самодовольную улыбку еще шире.

То, как она стала цепляться ногтями за мои плечи, пытаясь замедлить меня и продолжая прогибаться, - божественное зрелище. Не отвлекаясь, я продолжала мучительно неспешно скользить по ее телу, а она продолжала пищать и стонать; приятные ощущения постепенно накапливались, угрожая переполнить до краёв. Я прижала свои бедра к ее, и стоны стали еще громче и сильнее.

«Ох, боже… вы только посмотрите! Я чувствую твои затвердевшие бутончики на своей груди, принцесса. Что же будет, если я потрусь о твои соски своими?»

После этих слов глаза Момо округлились. Ее дыхание стало еще тяжелее; ей явно ничего не хотелось так сильно, как усадить меня ниже и прижаться. Вскоре желание исполнилось, - я так и сделала. Теперь моя обнаженная грудь прижималась к ее соскам.

Момо отчаянно пыталась держать себя в руках, и я сдавлено рассмеялась. Ее брови нахмурились; с губ слетали тихие стоны. Я и сама не могла удержаться, потому что такой стимуляции вполне хватало моему неделю скучавшему по прикосновениям телу.

«Еще… пожалуйста…» - хрипло попросила жена, явно близкая к высшей точке.

«Если хочешь большего, то, пожалуй, стоит начать тереться об меня, так, принцесса?» - я мурлыкнула ей в шею.

Стоило мне договорить, как Момо принялась страстно прижиматься. Она обнимала, вцепившись в спину руками, словно коала. После нескольких глубоких вдохов, жена стала виться подо мной, будто волна. Каждый раз, когда ее грудь терлась о мою, Момо издавала нежный стон.

«Вот так, принцесса, продолжай… Кончи для меня» - прохрипела я.

Момо задышала громче и прикусила губу, приближаясь к краю. Я замедлилась и нежно приподнялась над ней.

«Ты - умница, принцесса; ты кончила, хотя я не прикоснулась к тебе даже пальцем» - прошептала я Момо, пока та открывала глаза, - «Пожалуй, за такую тяжелую работу тебя нужно наградить»

Я схватила подол ее комбинации и потянула наверх. Момо прогнула спину, чтобы помочь мне всё снять. Она подняла руки, и я подняла комбинацию над ее головой, но оставила руки прикрытыми и скованными. Пока я привязывала свободный край к спинке кровати, жена смотрела на меня растеряно.

«А? Ты не будешь это снимать?» - спросила она.

Я с наигранной задумчивостью хмыкнула, и провела руками от ее шеи до груди.

«Нет…»

«…Почему?» - задохнулась Момо, пока я вела руками по ее телу.

«Чтобы ты не смогла вырваться, принцесса» - я толкнула ее на постель, прижимаясь, - «А теперь расслабься, будь умницей…» - опустив голову, я сосредоточилась на ее неприкрытой груди. Я стала ласкать левый сосок языком, а правый, - пощипывать рукой. Гортанные стоны жены только возбуждали меня сильнее.

Я подняла глаза, проверяя, сработали ли узлы на руках. Есть вероятность, что я заморозила узлы во времени, чтобы Момо, даже с ее усиленным телом, не могла вырваться. Мельком я заметила, как она откинула голову назад, задыхаясь и подрагивая, что явно указывало на невероятное удовольствие.

Момо не оставляла попыток вырваться из оков, но я не позволяла, - я стала посасывать ее грудь, не забывая ласкать затвердевший сосок языком. Неожиданные нежные укусы заставили ее перестать сопротивляться, - на них жена каждый раз отвечала выгнутой спиной и стоном. Я оторвалась от ее груди с приятным чмоканьем, а затем подула на пылающий сосок, заставляя Момо пищать.

Не забывая о второй груди, которую я гладила, я переместила к ней губы (Момо затрепетала в ожидании), и проделала то же самое. Теперь я гладила и дразнила влажные округлости левой рукой. Каждый раз, когда я сжимала горячий сосок жены, она извивалась и прогибалась подо мной.

Когда тело Момо задрожало сильнее, я поняла, что приближается ее предел. В любую другую ночь я бы с радостью довела ее до оргазма, наблюдая, как плавится ее сознание, но сегодня Момо сомневалась в моей любви, поэтому я решила не давать ей кончить до полного обезвоживания. Если в итоге Момо не стала бы похожей на мумию, я бы посчитала, что не справилась с задачей.

Она принялась толкаться ко мне грудью и обняла ногами. Медленно ослабляя хватку, я невольно прикусила губу, когда увидела ее хватающий воздух рот, - Момо приходила в себя.

«Неужели я только что довела тебя до второго оргазма?» - проворковала я, приподнимаясь, чтобы встретиться с ней взглядом.

Едва сумев открыть глаза, Момо медленно кивнула. Я стерла остановку времени вокруг ее комбинации, чтобы полностью снять и освободить ее руки. Затем Момо потянулась ко мне, обняла мою челюсть обеими руками и нежно поцеловала. Снова опустившись на подушку, она остановила на мне взгляд своих полуприкрытых глаз и прошептала:

«Это было… весело»

«Прости, ты сказала «было»? Наша ночь только начинается. У нас впереди еще много веселья!»

Полузакрытые глаза Момо распахнулись после этих слов, а я направилась к месту между ее ног. Скользнув руками по внутренней стороне бедер, я приподняла ее, и села сама. Когда я закинула ее ноги себе на плечи, Момо задохнулась от смущения и прикрыла лицо руками. Теперь на кровати остались только лопатки, а большая часть ее спины висела в воздухе; я же опустила голову между ее ног.

Протесты по поводы такой позы мгновенно оборвались, как только мой язык провел длинную, медленную, пробную полосу по ее влажной щели. Я углубилась, наслаждаясь вкусом ее влаги, которая покрыла не только язык, но и все части рта.

Вскоре Момо привыкла к позе; она обняла меня ногами и впилась пяточками в спину. После нескольких голодных мазков языком по клитору, ее губы, наконец, раскрылись, оставив пучок чувствительных нервных окончаний в моем полном распоряжении.

Я оставила на клиторе несколько нежных поцелуев, чтобы настроить Момо на нужный лад; с каждым поцелуем ее тело вздрагивало, так что можно сказать, что ей действительно нравилось. Решив проявить больше активности, я прижалась к клитору языком и стала спешно водить по кругу, словно облизывая леденец.

Момо стала слегка двигать бедрами, - моё увлеченное сопение только стимулировало ее и побуждало двигать ими чаще. Впиваясь ногтями в гибкую плоть ее бедер, я продолжала. Я не останавливалась, и стоны жены становились плодами моего труда. Если раньше эти стоны разделяло какое-то время, то теперь они стали частыми, и Момо хватала губами воздух.

Я продолжала лизать ее, и мой подбородок верхняя часть моего тела постепенно становились всё мокрее. Затем я оторвалась от ее клитора с тихим чмоканьем.

Момо едва успела всхлипнуть из-за потери контакта, как снова задохнулась, когда я проникла глубже языком. Я проникала и выходила вновь и вновь, поглаживая ее жаждущие бархатные стенки каждый раз, когда они сжимались вокруг меня. Ее ноги сжали меня еще крепче; то же произошло и со стенками вагины. Пятки Момо глубже впились в мою спину, чтобы придать больше баланса для толчков.

Я ослабила мертвую хватку своих рук на ее бедрах и скользнула ниже, раздвигая ее мягкие ягодицы. Когда я стала их мять, жена замедлила движения бедрами, доверяясь моим рукам, пока я ласкала ее ртом. Я точно не собиралась ее разочаровывать.

То, что происходило с Момо, нельзя выразить словами. Сейчас она могла общаться только азбукой Морзе при помощи своих стонов. Момо хваталась за простыни, пытаясь удержать равновесие, потому что отчаянно задрожала. Я уже потеряла счет тому, сколько раз она кончила, но уверена, что этого хватило, чтобы убедить, что я люблю ее и только ее.

Жаждущие стенки сжимались с какой-то религиозной страстью, выплёскиваясь наружу из самого нутра. Не давай жене перевести дыхание, я снова принялась дразнить ее клитор, наблюдая, как она в очередной раз прогибается в моих руках. Я опустилась назад, будучи уверенной, что Момо лежит на кровати; мой рот всё еще крепко прижимался к ее чувствительному бугорку.

Момо стала гладить руками мои волосы, прижимая меня ближе к щели. Я убрала руки из-под нее и снова положила на внутреннюю часть ее бёдер. Затем я стала проникать в ее узкую вагину пальцами, нажимая на верхнюю стенку, где находится точка Джи.

Жена кончала снова и снова, - после долго отсутствия прикосновений, этот неспешный раз сделал ее тело невероятно чувствительным.

Теперь по верхней части моего тела текла ее слизь, - впрочем, это не слишком меня беспокоило. Вся комната пропахла сексом, и я обрадовалась тому, что установила барьер. Пожалуй, стоило устанавливать его и во время нашего медового месяца.

Моя жена, трепещущая от моих прикосновений, - такая картина просто не может не быть сексуальной и не вдохновляющей. Тем не менее, мне тоже требовалась приятная разрядка. Я села и, к разочарованию Момо, оторвалась от ее киски.

Я подняла ее левое бедро и села сверху, а затем развязала свои трусики по бокам, и стала тереться об нее. Трение и контакт, - вот чего мне отчаянно хотелось. На тот момент Момо плохо соображала, едва ли не теряя сознание, и пускала слюнки в подушку. Ей трудно было даже стонать.

Тем временем я стала тереться всё сильнее и стонать громче. Приближалась разрядка; всю ночь во мне копилось тепло, устремляясь к точке плавления. Наконец, с диким стоном, я взорвалась и кончила на все простыни и бедра Момо.

Приводя нас обеих в порядок, я еще раз насладилась видом своей работы: жена, полностью голая, распласталась по промокшей от слизи и пота постели; ее язычок виднелся изо рта, оставляя слюнки на подушке, где раньше лежала голова; дыхание было беспорядочным и не собиралось успокаиваться.

Я легла рядом с Момо и положила ее голову на свою обнаженную грудь, - она рефлекторно прижалась ближе. Затем я стала гладить ее по волосам, надеясь успокоить так, чтобы помочь уснуть. Чмокнув полусонную жену в лоб, я спросила:

«Теперь ты веришь, что я люблю тебя и только тебя, принцесса?»

«Люблю… тебя…» - сумела ответить она, зевая.

Мы улеглись в приятной тишине; мое сердцебиение убаюкало Момо, и она увила меня руками, притянув ближе. Когда она, наконец, уснула, эта умиротворенная картина вызвала у меня нежную улыбку. Я сняла барьер вокруг нашей комнаты и проверила своих клонов, чтобы понять, всё ли шло по плану. В ответ мне пришла фотография обнимавшей их Эри, одетой в свой любимый комбинезон с единорогами.

Сколько событий за одну ночь.

Я поцеловала Момо еще разок и в третий раз за день погрузилась в сон.

(Заметка автора: «Наверное, смута не будет еще какое-то время, потому что в следующих главах должны идти каноничные события, вроде тренировок в Зоне фальшивых катастроф, спортивного фестиваля и так далее. Надеюсь, что глава утолила ваше желание; за ее прочтение вы заслуживаете похвалы, как и я – за ее написание. Надеюсь также, что вам понравилось, потому что волнуюсь на счет смута своего авторства и на счет того, каким он иногда получается…»)

Окончание главы