Превращение друга детства из пушечного мяса в покорителя сердец Глава 08. Дом

Глава 08. Дом

Сун Юй также был сбит с толку этим инцидентом. Что это? Те, кто делает зло, будут подавлены другими, делающими зло?

Первоначально он и Се Суй были главными героями, но теперь, когда такое произошло, никто не обратил на них внимания.

Отец Цай Минчжу – президент бизнес-группы в районе города Цзин, и она привыкла быть распутной и властной. Характер женщины был расчётливым и мелочным, и никто из тех, кто её спровоцировал, не мог просто потерять деньги. Если бы она захотела, она могла бы выгнать эту семью из города Цзин, и в её арсенале имелось бесчисленное множество способов усложнить им жизнь.

В полицейском участке, после того как они проверили видеозаписи наблюдения и ясно увидели всю историю, лицо Сун Юй побледнело от гнева. Из-за ребёнка, который выстрелил камнем из рогатки и чуть не попал Се Сюй в глаз, подросток резко затормозил и упал с велосипеда. Затем эта замужняя женщина вышла вперёд и начала утверждать, что Се Суй намеренно врезался в неё. Какой злобный негодяй.

Теперь лицо этой замужней женщины выглядело ещё хуже, чем раньше.

Потому что наблюдение чётко показало, что в машину попал один из шариков её сына.

Замужняя женщина уже упала на колени, плача так сильно, что даже задыхалась, и потянула ребёнка к себе на колени. Пятилетнего мальчика избивали до тех пор, пока он не зарыдал и не завыл.

Эта женщина не переставала плакать:

– Я ошибалась, мисс Цай, мисс Цай, я забью этого непослушного ребёнка до смерти! Я помогу вам выплеснуть гнев! Я была неправа! Мисс Цай, я не могу позволить себе компенсацию, вся моя семья, от старых до малых, живёт вместе в маленьком доме, и я не могу себе этого позволить, даже если вы меня убьёте.

Цай Минчжу всё время усмехалась.

В конце концов, замужняя женщина потеряла сознание от слёз. Она сильно сожалела. Все её кишки завязались узлами, но было уже слишком поздно.

Когда они вышли из отделения полиции, Сун Юй отвёз Се Суй в небольшую клинику, чтобы получить лекарство для его раны.

– Ты можешь ходить?

Се Суй также повредил ногу, когда упал с велосипеда. Сун Юй нахмурился и посмотрел на его ногу.

Се Суй нёс полиэтиленовый пакет с овощами в руке. Его голос звучал приглушённо и слабо:

– Всё хорошо.

Сун Юй на мгновение задумался и сказал:

– Я отвезу тебя домой.

Выражение лица Се Суй стало немного ошеломлённым, а пальцы, державшие ручку пакета, непроизвольно сжались. Однако когда он посмотрел на серьёзное выражение лица Сун Юй, то после некоторой паузы, наконец, кивнул.

Его тёмные изогнутые ресницы скрывали немного холодный свет в его глазах.

Был уже вечер.

Звёзды сияли на улице.

Тени от уличных фонарей удлинились.

Июльский ветер нёс легкую сухость.

Первоначально раздражённое сердце Сун Юй также успокоилось.

Он недолго подумал, а затем спросил:

– Ты больше не работаешь в Линьшуй, верно?

Се Суй издал нежный звук «ан» в подтверждение.

Сун Юй вздохнул с облегчением:

– Хорошо. Это место грязное и хаотичное, и тебе не стоит туда ходить.

Се Суй на мгновение заколебался. Похоже, он набирался смелости, чтобы задать вопрос, который долгое время зрел в его сердце:

– Ты, почему ты так?…

Судя по его характеру, он действительно не мог произнести последние три слова из предложения.

В свете уличных фонарей на бледном и утончённом лице юноши проступали следы беспомощности и растерянности.

Сун Юй продолжил с места, где тот остановился:

– Почему я так добр к тебе?

Голос Се Суй был настолько тихим, что его почти унёс ветер.

– Да.

Сун Юй посмотрел на ночное небо. Его мягкие волосы медленно развевались на ветру.

– Наверное… тебе стоит винить в этом просто то, что я слишком добрый.

Се Суй: «……»

Это действительно нетрадиционный ответ.

Сун Юй просто почувствовал, что он слишком добр. Изначально подразумевалось, что это будут хорошие и правильные пять лет, в течение которых он мог есть, пить и играть, как ему нравилось. Тем не менее, ему просто нужно было приехать в город Цзин, разрушить богатые семьи и проклясть хитроумных женщин. Он был почти тронут собственными действиями.

Он почесал в затылке:

– Я просто не могу вынести, когда у меня на глазах издеваются над людьми, и, хорошо это или плохо, я всё время сталкиваюсь с такими вещами.

Се Суй не смог сдержаться и коротко рассмеялся.

Просто Сун Юй был погружён в свой собственный мир и не слышал его. Он серьёзно сказал:

– Спасти тебя дважды – это судьба, как ни крути, поэтому нас с неохотой можно считать друзьями. Не пойми меня неправильно. Я бы сделал то же самое и для других.

Се Суй слегка улыбнулся:

– Хорошо.

Он не поверил этому.

Семья Сун относилась к этому сыну как к огромному сокровищу. Как они могли позволить ему приехать в город Цзин одному?

Линьшуй можно было считать несчастным случаем, но появление Сун Юй на улице Ляньюнь не могло произойти из-за «судьбы».

Сун Юй пошёл туда за ним.

Итак… Почему? Кстати, он и Сун Юй играли вместе раньше, когда были детьми, но это были воспоминания того времени, когда им исполнилось по пять лет, и они не имели большого значения.

Се Суй немного заинтересовался тем, чтобы проверить его, и также нашёл ситуацию немного интересной. Он привёл Сун Юй к себе домой.

Комплекс, в котором жила бабушка Чэн, был очень старым, и свет, включающийся от звука, работал только иногда. Сун Юй пришлось несколько раз топнуть ногой, прежде чем загорелась мутная жёлтая лампочка. Лестница оказалась очень узкой, и Сун Юй поддерживал Се Суй на ходу. В коридоре были свалены листовки, здание пропиталось запахом старости. Поскольку пространство было таким узким, Сун Юй почти прижался к Се Суй.

Слабый запах травы и деревьев ощущался от его одежды, лёгкий и приятный. Се Суй склонил голову и увидел белую и хрупкую шею юноши.

– Какой этаж?

– Третий.

В таком маленьком здании третий этаж был последним.

Толкнув дверь, они увидели, что бабушка Чэн уже заснула, ожидая на диване. Она накрылась одеялом, но к еде на столе так и не прикасалась. Похоже, она ждала Се Суй.

Жёлтый свет освещал эту маленькую, но уютную комнату.

Се Суй положил овощи на стол и подошёл к дивану.

Сун Юй знал, что он хотел сделать, и сказал:

– Я сделаю это. Тебе с травмированной ногой будет неудобно.

Он поднял пожилую женщину. Бабушка Чэн уже старая, и у неё были не очень хорошие глаза. Она проснулась в оцепенении:

– … А’Суй, ты вернулся. Почему ты так поздно пришёл?

Сун Юй мягко сказал:

– Бабушка Чэн, я друг Се Суй.

Бабушка Чэн всё ещё находилась в полусне. Она пробормотала:

– Друг – это хорошо, А’Суй всегда один…

Сун Юй долго думал об этом, затем заговорил шёпотом.

– Он больше не будет один в будущем.

Тёплый жёлтый свет освещал брови и ресницы юноши, нежные и мягкие, как снимок старины.

Се Суй стоял позади него, его брови были холодными и надменными.

Долгое время спустя он коротко усмехнулся, повернулся, чтобы вымыть руки, и бросил шарики, спрятанные в рукаве, в мусорное ведро.

У пятнадцатилетнего Се Суй никогда не было друга с самого детства и вплоть до взрослой жизни. Несмотря на то, что внешне он выглядел равнодушным, он всё ещё тосковал по красоте в своём сердце, и его трогали тривиальные, незначительные вещи. Однако двадцатипятилетний Се Суй испытал на себе слишком много лести и скрытых намерений. Его внешность и семейное прошлое вызвали слишком много лестных слов и комплиментов, как реальных, так и ложных.

Теперь безразличие проникло в его кости. Доброта и мягкость больше не могли волновать его так же, как когда ему было пятнадцать.

Се Суй подумал о некоторых отвратительных вещах из своей прошлой жизни, и его губы изогнулись в насмешливой улыбке. Даже он не мог сказать, на кого это было направлено.

Сколько из комплекса неполноценности нужно было выкопать кому-то из сердца и лёгких ради небольшого тепла? Насколько слабым и трусливым нужно быть, чтобы нуждаться в поддержке других, чтобы избавиться от одержимости?

Когда Сун Юй вышел, Се Суй готовил лапшу на кухне.

Сун Юй вежливо сел за стол:

– Разве здесь недостаточно блюд?

Огонь был выключен.

На стол принесли и подали миску с горячей лапшой.

Кулинарные навыки Се Суй были очень хорошими. На поверхности плавал мелко нарезанный зелёный лук и кусочки мяса с маслом, это выглядело очень вкусно. Аромат попал в его нос, и Сун Юй, который не ел весь день, внезапно почувствовал голод.

– Еда холодная.

Се Суй сел напротив него и поставил перед ним миску с лапшой:

– Ешь.

Он подумал о том, что Сун Юй не ел весь день. Это можно рассматривать как форму погашения долга.

Сун Юй был ошеломлён:

– Это для меня?

Боже, какая это «маленькая жалкая жена и любящая мать» [1]?

Се Суй, казалось, немного смутился под его взглядом:

– Да.

– Спасибо.

Сун Юй помешал лапшу палочками для еды и внутренне вздохнул. Как можно так жестоко оскорблять в книге такого доброго и милого человека?

Он ушёл после того, как поел, позвонив водителю, чтобы тот забрал его.

Когда он сидел в машине, водитель спросил:

– Молодой мастер, разве вы не собирались покупать книги? Как так получилось, что вы попали в такое место, а не ходили по магазинам?

Сун Юй посмотрел в окно:

– Я встретил очень важного друга и временно передумал.

Водитель был удивлён:

– Вы пробыли в городе Цзин всего несколько дней, но у вас уже появился очень важный друг?

Сун Юй заставил свой голос звучать очень разумно и логично:

– Дядя, ты не понимаешь, это называется чувством старых друзей при первой встрече.

______________________

[1] Жена и любящая мать – Сун Юй имеет в виду, как Се Суй так хорошо заботится о доме, и как жалко, что ему пришлось научиться так много делать.

Окончание главы