Охотник на Демонов Том 1. Глава 17 – Цена роста (3)

Лицо женщины тут же затрепетало между зеленым и белым. Ее руки немного дрожали, когда она расстегнула ремень по приказу капитана, снимая брюки вместе с трусами. Затем она наклонила свою верхнюю часть тела и направила свой круглый и твердый зад к капитану.

Капитан несколько раз ударил ее резиновой дубинкой между ног и холодно сказал: — Омерзительно, я потерял интерес. Однако твоя осанка не так уж плоха. Ты должна просто стоять здесь в течение 5 минут!

Женщина-кадет стиснула зубы и продолжала стоять в крайне непристойной позе, не двигаясь с места.

Капитан подошел к лицу Су и смерил его взглядом. Его правая рука сжимала резиновую дубинку, он несколько раз ударил по ладони левой руки и сказал: — Даже если я не хочу этого признавать, ты все еще самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречал, до такой степени, что ты даже красивее всех женщин, которых я видел раньше. Я верю, что каждый мужчина хочет трахнуть тебя в задницу, и кто знает, может быть, однажды ты почувствуешь вкус семи или восьми мужчин. Тем не менее, пока ты все еще довольно чистый сейчас, я не возражаю использовать свой военный жезл, чтобы немного опробовать твою задницу. Почему бы тебе не снять штаны!

— Я отказываюсь, — спокойно сказал Су. Выражение его лица не изменилось ни на йоту.

— У тебя есть мужество! Тогда, что же ты выбираешь? — капитан выжидательно улыбнулся. Выражение его лица было чрезвычайно зловещим.

— Я получу свое наказание, — сказал Су.

Вскоре усилиями нескольких кадетов был воздвигнут крест. Верхняя часть туловища Су была обнажена, а его руки были привязаны к концам креста.

Сначала капитан сделал несколько кругов вокруг Су. Резиновый прут в его руке внезапно поднялся и яростно ударил Су по ребрам! Лицо Су внезапно стало смертельно бледным, а затем он глубоко вздохнул, но не вскрикнул. Только полосы мышц на его теле непрерывно пульсировали, давая понять, как сильно он страдает.

Не дожидаясь, пока Су хотя бы немного отдышится, капитан снова ударил его по ребрам! То, как жезл опускался вниз, было совершенно особенным, особенным до такой степени, что никто из курсантов, включая девушку, которая все еще держала свой зад поднятым, не мог видеть, что же было особенного в резиновом стержне. Однако Су, сделавший пол-вдоха, тут же остановился. Его тело, покрытое нефритовой кожей, внезапно стало кроваво-красным, а затем бледно-белым, как бумага. В этот момент все его мускулы были крепко сжаты. Пот лился с его лба в больших количествах и непрерывно капал на землю.

Бах! Третий удар пришелся по правым ребрам Су! Су тут же поднял голову. Казалось, он ревел, но по-прежнему не издавал ни звука! Он вообще не мог дышать!

Четвертый удар пришелся в нижнюю часть спины Су, пятый - по копчику, шестой - между грудью и животом.

Все тело Су излучало удивительно высокую температуру. Его тело непроизвольно дернулось вперед и назад, а дыхание стало крайне прерывистым. Кислород вообще не достигал легких и просто перемещался в его горле.

Однако от начала до конца Су не издал ни единого стона боли.

На лице Кертиса отразилось удивление. Он заметил, что изменения Су были вызваны чрезмерно сильным чувством боли, и что это было признаком коллапса его сознания. Капитан изначально был уверен в своей способности использовать жезл, чтобы доставить Су максимальное количество страданий, не причинив ему истинного вреда. Однако он никогда не думал, что количество боли, которую Су мог вынести, было намного, намного выше того, что предсказывал капитан. Способность контролировать себя даже до такой степени, когда сознание человека вот-вот рухнет, и не издавать ни единого звука ,заставила даже немного измениться мнение капитана о Су. Он считал, что чувство боли у Су должно быть в 1,5 раза больше, чем у нормальных людей, а это означает, что если и Су, и нормальный человек обладают двумя уровнями физической защиты, то выносливость Су должна быть намного слабее, чем у другого человека. Однако это не обязательно было плохо, потому что чем более чувствительным человек был к боли, тем больше у него было потенциала в области восприятия.

Капитан отменил оставшиеся три удара, которые он запланировал. Индивиды различных Сфер получали различные наказания. Поскольку способность Су находилась в Сфере Восприятия, то 6 ударов, которые он получил, были равны 10 ударам для обычного человека. Боль, причиняемая каждым ударом, накладывалась поверх предыдущих. Кертис посчитал, что если он сам окажется на кресте, то сможет выдержать 15 ударов. После 15 ударов капитан даже не знал, что произойдет. Возможно, он сойдет с ума.

В глазах Кертиса все те, кто мог выдержать 9 ударов, были настоящими мужчинами! Среди 400 курсантов, прошедших через его руки, было только 3 человека, которые смогли принять на себя 9 ударов. Что же касается Су, то способность вынести 10 ударов страдания без крика уже сделала его человеком среди людей!

В глазах капитана красивое лицо Су и чересчур изысканная кожа больше не казались ему такими уж оскорбительными.

Но вот чего капитан не знал, так это того, что его оценка Су все еще была не совсем верной. Чувствительность Су к боли была в три раза выше, чем у обычного человека.

Кертис указал на Кука, который лежал на земле без сил, чтобы подняться, а также на совершенно обнаженную девушку и сказал: — Вы двое, похоже за вами стоят выдающиеся семьи.

— За тобой же..., — капитан использовал резиновый стержень, чтобы ударить Су по груди, но, конечно, на этот раз он не причинил Су никакой боли: — У тебя есть завидный сторонник! Только твой сторонник не так устойчив, до такой степени, что это может стать бременем для тебя в будущем. Через несколько лет ты сможешь понять смысл моих слов. Я никогда не рассчитывал, что ты поймешь это сейчас.

Капитан снова повысил голос: — Все вы можете видеть, что даже те, у кого есть семьи, поддерживающие их и сторонники позади них, закончили так. Всем вам, бесполезный мусор, лучше развеять свои фантазии. Даже если я заставлю вас есть дерьмо, вам всем лучше послушно съесть его!

Два результата отказа от приказа капитана уже были ясно показаны перед всеми лицами. Один из них лежал на земле почти при смерти, а другой был близок к потере сознания на кресте. Даже несмотря на то, что парень на земле был уже определенно искалечен, после того, как они увидели боль, которую терпел Су, совершенно неразумная мысль закралась в их умы. Они скорее будут лежать на земле, чем станут подобны Су.

Капитан щелкнул пальцами, и два крепких и свирепых на вид солдата подбежали и понесли тяжелораненого кадета, как мешок с картошкой. Взвалив его на плечи, они отнесли его в медицинский кабинет. Вопрос о том, будет ли раненый человек чувствовать еще большую боль от этого или нет, их не волновал.

В это время женщина-кадет, которая продолжала сохранять эту позу на плацу, была хорошо изучена двумя солдатами. Четыре полосы пронзительных глаз упали на ее тайные места, заставив ее гладкую и блестящую кожу покрыться румянцем унижения. Она не возражала против того, чтобы ее видели другие или даже трахали, пока у другой стороны было достаточно силы или власти. Тем не менее, в эту эпоху она все еще могла считаться высоко-статусной, поэтому то, что на нее так смотрели два солдата самого низкого уровня, заставляло ее по-настоящему смущаться.

Однако она не подползла и не осмелилась сделать никаких других движений. Даже если прошло уже пять минут, капитан не сказал, что она может встать и одеться, поэтому она могла только продолжать стоять в этой позе, не совершая лишних движений.

— Прямо сейчас я собираюсь повторить одно правило. В ближайшие три дня я расскажу вам об искусстве боя и применении умений. Затем я дам вам каждому отдельную миссию, а затем и её оценку. Когда вам разрешат выполнять ваши миссии, запрет на боевые действия будет снят. Все вы можете делать все, что вам заблагорассудится, пока помните две вещи. Первая! Мои приказы абсолютны! Вторая! Вы должны быть справедливыми! Особенно во время вашей борьбы внутри группы. Справедливость, я полагаю, все вы понимаете, что она означает и признаете её. Не думайте, что вы можете играться с этим словом и бросать вызов моему интеллекту. Тем, кто бросит вызов моему разуму, я обещаю, что с этого момента, они останутся с ничем!

Наконец наступил конец утренней гимнастики, и только тогда капитан вспомнил сказать женщине-кадету, чтобы она встала и оделась. Увидев, что женщина-кадет негодует, большой рот Кертиса приоткрылся и сказал: — На самом деле забудь об этой маленькой семье! Если бы у твоей семьи были силы, разве они послали бы тебя ко мне? Тебя бы уже давно отправили прямиком к становлению всадником Черных Драконов!

На самом деле это предложение было сказано для всех.

Су не знал, как он оказался на кровати. Он только помнил, что когда различным частям его сознания наконец удалось собрать что-то воедино, пронзительный сигнал тревоги уже прозвучал снова.

Су сразу же выскочил из постели, и когда он приземлился на землю, его плоть внезапно дернулась, и он упал обратно на пол. Даже при том, что его разум был пробужден, крайнее страдание, которое испытывало его тело, не исчезло. Большая часть его мышц дергалась сама по себе, не слушая команд, которые отдавал его разум.

Су стиснул зубы и сделал все возможное, чтобы пошевелить мускулами. Перекатившись, он с размаху распахнул дверь казармы, а затем едва успел встать, прежде чем шаг за шагом вынести свое тело на середину плаца. Затем он снова упал.

В поле зрения Су появились толстые военные ботинки капитана: — Отлично, 15 секунд. Твоя удача все еще хороша. А теперь встань!

Движения Су были чрезвычайно похожи на движения зомби, а не на движения чрезвычайно проворного живого трупа, однако он все же встал, несмотря на то, что его тело непрерывно тряслось.

— Ха-ха-ха..., — вдруг сбоку рассмеялся Кук: — Посмотрите на этого слабого, словно цыпленок, сопляка! Он всего лишь немного пострадал, а уже так отвратительно выглядит. Неудивительно, что он больше похож на девушку, чем на мужчину.

Когда Кук начал смеяться, к нему присоединились и те, кто следовал за ним. Хотя остальные молчали, они тоже смотрели на Су с некоторым презрением. Даже если тот, кто специализировался в области восприятия, был более чувствителен к боли, они все равно не должны были иметь настолько слабую выносливость.

— Все вы, заткнулись, — слова капитана были лаконичны, и его голос не был громким, но его эффективность была мгновенной.

Окончание главы