Гарри Снейп Глава 37

После инцидента Гриффиндорской Башни, как ученики теперь это называли, дни полетели стремительно. Гарри принудили отвлечься от сосредоточенных попыток решить что-нибудь по поводу нападения Петтигрю – чего не скажешь о Северусе, который упорно продолжал думать об этом инциденте, – и все из-за какого-то Квиддича. Первым матчем сезона был Слизерин против Гриффиндора, и Гарри мысленно готовился к грязной игре. Но у команды Слизерина оказались другие проблемы.

К Гарри – и Северуса – большой досаде, за день до матча Маркус Флинт, капитан команды Слизерина, пришел на поле, когда они упражнялись, и сообщил им, что Малфой пострадал во время тренировки и, следовательно, участвовать не сможет. Так что игра превратилась в Гриффиндор против Хаффлпаффа. Невилл, который наблюдал за этим действом со стороны, только закатил глаза и указал вверх на закрывшие небо облака. Гарри понимающе кивнул.

– В задницу такую травму! – выкрикнул Джордж, едва Флинт покинул поле. – Они просто не хотят играть в такую погоду!

И Гарри был с ним полностью согласен; последние три дня беспрестанно шел дождь, и все указывало на то, что в день игры ветер будет еще сильнее, чем накануне. Еще одной смежной новостью выяснилось, что у Хаффлпаффа появился новый капитан; его звали Седрик Диггори, который к тому же оказался ловцом команды. Гарри ухмыльнулся, дивясь тому энтузиазму, который эта сочная подробность вызвала у женской части команды, но, похоже, он оказался единственным мужчиной, который так отреагировал. Джорджу и Фреду это точно не понравилось, и в тот же день за ужином они постарались предельно точно выразить свое мнение, а Гарри лишь кивал, пытаясь справиться с побуждением удивленно фыркнуть в картофельное пюре. Но тут его лучший друг все-таки подавился собственным картофелем, и два подростка открыто рассмеялись, едва Фред и Джордж покинули стол.

Как бы там ни было, команда возобновила свою школьную деятельность, раз уж все равно ничего не поделать; во-первых, они решили не филонить и поработать помимо игры, и, во-вторых, погода действительно больше не позволяла тренироваться, так что даже Оливеру пришлось уступить, так что занять мысли чем-то помимо игры было, вероятно, лучшей стратегией, какую они могли избрать. На следующий день Сириус, который из-за полной луны был на этой неделе основным учителем, с большим удовольствием давал ему советы по поводу того, как удержать курс во время полета под проливным дождем. Гарри не хватило духу сказать, что, скорее всего, он-то знал о работе метлы намного больше самого Сириуса, так что только тихо стоял и внимательно слушал. Как ни странно, но, похоже, то, о чем стремился поведать Сириус, заинтересовало Невилла, что Гарри запомнил себе на будущее, ибо сейчас был сконцентрирован не на том, что ему объясняли, а на самом анимаге-псе.

Любому, кто проявил бы хоть малейшую заинтересованность, стало бы ясно, что в последнее время крестный постоянно пребывал в состоянии серьезного стресса: перманентные черные круги под глазами, да к тому же он вроде бы похудел. Гарри уже знал, что мужчина принял побег Петтигрю близко к сердцу; он не решался даже представить, что Сириус почувствовал, когда понял, что бывший друг проник в школу, которую он обязался охранять.

Он уже знал, что у его матери чуть не случился сердечный приступ. Адриан получил чрезвычайно длинное письмо на тему того, что он должен удвоить бдительность, что он обязан ни в коем случае не покидать гостиную после наступления темноты, и с прочими подобными инструкциями, получив которые, его старший брат надулся. Гарри только надеялся, что Адриан не попытается выкинуть что-то опасное просто назло всему этому. Зная рисковую природу своего брата, тот запросто мог так поступить. Близнецы Уизли тоже всю неделю странно посматривали на его брата. А это еще с чего?

В день игры все подобные мысли отошли на второй план; он как раз накладывал на очки и одежду всей команды защиту от влаги, когда в помещение вошли насквозь промокший Сириус с Адрианом, тоже похожим на жертву потопа.

– Привет, там! – поприветствовал их Гарри, накладывая на очки Алисии Спиннет последнее заклинание. – Это должно помочь, Алисия.

– Ты спаситель, Гарри.

– Ты накладываешь водоотталкивающие заклинания? – спросил Сириус своего крестника с гордой улыбкой.

– Я решил, что они могут немного помочь, – признался Гарри, накладывая заклинание на собственную одежду и снаряжение. Прогремевший над Квиддичным полем гром временно прервал все разговоры. – Я не знаю, может, ты не заметил, но дождь идет, – указал Гарри, нарушив молчание.

– Есть немного, – признал Сириус, взмахом палочки высушивая одежду на себе и Адриане.

– Итак, готов играть? – спросил Адриан.

– Ага, – подтвердил Гарри, стараясь, чтобы его голос звучал настолько уверенно, насколько это возможно. Он в очередной раз пожалел, что не может взять сейчас Молнию.

– Ты уверен? – спросил Сириус. Гарри закатил глаза и повернулся к своему крестному.

– Метла, есть, – начал он, показывая им свой Нимбус 2000. – Водонепроницаемая одежда, способная пережить катаклизм, есть, – продолжил он, отчего его брат фыркнул. – Водонепроницаемые очки, чтобы я все-таки мог видеть, куда лечу в упомянутом катаклизме, тоже есть. Палочка, потому что я параноик, есть.

– Ладно, парень. Ты меня убедил, – сдался Сириус, хлопнув подростка по спине.

– Мы просто зашли пожелать удачи, – произнес Адриан. – Жаль только, что ты не сможешь побить Малфоя, но хаффлпаффец тоже ничего.

Гарри улыбнулся на подбадривания брата; приятно было в кои-то веки услышать подобное не только от Северуса.

– Твой брат прав, Гарри, – добавил Сириус. – Ты прекрасно со всем справишься.

Гарри кивнул и улыбнулся их удаляющимся спинам, готовясь выйти на поле.

– А теперь моя очередь! – раздался голос Невилла из глубины помещения, где парня пленил Оливер, пытавшийся втолковать ему, как команда будет действовать во время игры. – И не мог бы ты напомнить Оливеру, что я вообще-то не вхожу в команду по Квиддичу? Я думаю, что он забыл.

На это Гарри откровенно рассмеялся, бросая взгляд на притихшего Оливера, отчаянно перебиравшего схемы, которые придумал за последнюю неделю.

– Я не думаю, что сейчас это имеет значение, Нев, – признался Гарри, все еще посмеиваясь. – Думаю, Оливер попытался бы объяснить свои стратегии даже Тревору, если бы он решился тут прогуляться.

Ребята снова залились веселым смехом, а потом Невилл пожелал своему другу удачи и выбежал на улицу, чтобы присоединиться на трибунах к остальной части их факультета.

Вспоминая потом тот день, Гарри понял, что это был единственный раз на его памяти, когда Оливер не прочитал им перед началом игры свою речь. Капитан Гриффиндора был так захвачен мыслью закончить Хогвартс лучшим квиддичным сезоном, какой когда-либо видела школа, что и сам утратил дар речи. Еще одним отличием стал выход на поле под едва слышные аплодисменты толпы. Дождь лил так сильно, что Гарри заподозрил, что прочая команда могла вообще ничего не услышать. Два капитана пожали друг другу руки и игра началась.

Гарри взлетел, стараясь удерживать метлу настолько прямо, насколько это возможно, не то чтобы это сильно удавалось; ветер оказался настолько сильным, что ему пришлось вцепиться крепко как никогда. Он сделал несколько кругов над полем, памятуя о ловце противника; Оливер надеялся, что из-за ужасной погоды Седрик и его лучшие игроки окажутся на поле в невыгодном положении. Да только дело-то в том, что даже все чары мира не могли обмануть ветер; пусть никто этого не видел, но Гарри сильно вырос, вступив в период полового созревания, его рост достиг пяти футов шести дюймов*. Северус любил повторять, что он выглядел так, будто в него угодило вытягивающее проклятие, недаром же он набрал за два месяца почти три дюйма**. Гарри лишь хмурился, когда мастер зелий снова накладывал обычные для них скрывающие чары, пусть даже Северус убедил его в течение года постепенно открывать свой новый рост.

Однако теперь ветер доставлял ему больше проблем, чем ожидалось; Гарри делал все, что мог, чтобы поскорее найти снитч. Чем раньше он вернется на землю, тем лучше, особенно учитывая его склонность попадать в аварии. Без его ведома, Северус думал о том же самом; кому вообще в здравом уме могло прийти в голову позволить играть в Квиддич в такую погоду? Да никому, заключил мастер зелий. Но Альбусу Дамблдору, какой бы он там ни был великий волшебник, здравый смысл явно был не свойственен. Он бросил неодобрительный взгляд на упомянутого директора и вернулся к наблюдению за игрой, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гарри эффектно уклонился от бладжера, направленного прямо ему в голову.

Зеленоглазый волшебник изо всех сил вцепился в метлу, выискивая окрест неуловимый золотой снитч. Раз ему показалось, что он его увидел, но хорошо направленный бладжер помешал ему как следует рассмотреть. Не то чтобы это было сделано нарочно; Седрик растерялся так же, как и он сам, и, казалось, скорее намеревался держаться за ним и просто постараться быстрее добраться до снитча, как только тот будет обнаружен.

Гарри вынужден был признать, что хаффлпаффский шестикурсник был хорош. Он бы сам решил следовал за чужим ловцом, если бы понял, что его противник имеет больше шансов поймать снитч. Но это уже начинало раздражать. Пару раз он попытался его обмануть, и пусть это частично сработало, но в конечном счете оказалось пустой тратой времени; погода была слишком плохой, чтобы выполнять маневры свыше необходимого. Ну, подумал Гарри, посмотрев на остальных игроков своей команды, хоть водоотталкивающие заклинания держатся; они лидировали, и если так посмотреть, им было гораздо комфортнее, чем их противнику.

И как раз когда его стали раздражать что погодные условия, что будто бы бесконечное следование Седрика Диггори за ним, а не за снитчем, он его увидел: золотой отсвет дрожал прямо над землей около обруча Хаффлпаффа. Широко ухмыльнувшись, он нырнул, ускоряясь настолько стремительно, насколько могла его метла. Но едва он начал опускаться, как почувствовал это: холод прошил его кожу, как тысячи игл, и пока еще слабые, но постепенно становящиеся все громче крики умирающего зазвенели в его ушах. Время словно остановилось, аплодисменты толпы стихли, и все в ужасе повскакивали, когда появились высокие, укрывающие капюшонами лица фигуры дементоров.

У Гарри перед глазами все закружилось; стук в голове стал настолько сильным, что он почти поверил, что сейчас потеряет управление Нимбусом. Но тут его глаза сузились от гнева, а не от страха; никогда больше он не оцепенеет перед лицом опасности; он давным-давно поклялся себе в этом, и никакой дементор не заставит его нарушить эту клятву. Он вытащил свою палочку и направил ее в их сторону, собирая самые счастливые мысли, какие только мог найти: его Молния, гордость на лице Северуса, когда они покидали офисы Нимбуса, его брат, переживший все испытания, собственный искренний смех в разных уголках мира, смех вместе с Невиллом, когда он впервые понял, какая она – настоящая дружба, спасение Адриана...

– Экспекто Патронум! – прогремел над притихшим полем его голос, и яркая вспышка серебряного света объявила об успешном вызове его патронуса. То самое заклинание, по поводу которого, каким бы продвинутым оно ни было, Северус согласился, что он не должен его скрывать. Широко улыбаясь из-за отступившего звона в ушах, он снова сосредоточился на золотом снитче; зрелище его патронуса, хоть и размытого, похоже, разрушил влияние дементоров и на ловца Хаффлпаффа; блондин тоже начал спускаться. А ведь он с самого начала нырка был ближе к снитчу.

– Давай! – понукал Гарри свою метлу. – Быстрее!

Он прижался к Нимбусу так плотно, как только мог, и не сумел сдержать победного смеха, когда обогнал Седрика и умудрился поймать крохотный снитч всего на пару секунд раньше чужого ловца. Он полетел вверх, плотно сомкнув пальцы вокруг все еще вырывающегося снитча, и мадам Хуч объявила конец игры, а голос Ли Джордана прокричал в небеса о победе Гриффиндора. Он не помнил, чтобы когда-либо получал такие бурные аплодисменты; казалось, рев толпы заглушал грохот грома. Он даже не успел коснуться земли, а члены его команды уже подлетели его обнять.

– Патронус! – воскликнул Оливер. – Настоящий патронус! И ты поймал снитч! Лучший. Ловец. Всех. Времен! – скороговоркой выпалил он, наверное, на одном дыхании, изо всех сил вцепившись в Гарри.

– Ты его задушишь, Оливер! – призывала Анжелина откуда-то из-за левого плеча.

И она таки очень даже права, отметил быстро синеющий Гарри. Но не успел он решить, что его сейчас заобнимают до смерти, как его вырвали из хватки Оливера и активно принялись поздравлять прочие члены команды. Посматривая через плечо Джорджу – или Фреду, в такой ливень точно не скажешь, – он взглядом выискивал мастера зелий.

Упомянутый мастер зелий, довольно ухмыляясь, направлялся к Гарри вместе с прочим персоналом во главе с отвесившим челюсть Сириусом, растерянным Дамблдором и – гоблинское золото! – приплясывавшей профессором МакГонагалл. Гарри только улыбнулся в их сторону и приготовился выложить свою историю; он знал, что она ему когда-нибудь понадобится, так что сочинил ее тогда же, когда сумел наколдовать своего первого патронуса. Северус ее выслушал, немного уточнил, и теперь у него была готовая легенда.

– Черт побери, Гарри! – воскликнул Сириус, шокировано глядя на своего крестника. – Что это было?

– Поздравляю, мистер Поттер! – улыбнувшись, в свою очередь воскликнула МакГонагалл; кажется, ее не особо интересует, откуда взялся патронус, по крайней мере, не сейчас, весело подумал Гарри.

– Да, да, – начал Альбус, на этот раз его голос звучал как-то растерянно. – Великолепная игра и еще более великолепная демонстрация магии.

– Что за чертовщина, Гарри? – снова спросил Сириус, отчего зеленоглазый волшебник хихикнул.

– Не возражаете, если мы пройдем внутрь? – спросил он, глядя на небо. – Я начинаю промокать; водоотталкивающие заклинания долго не продержатся.

Невилл лишь стоял с гордой улыбкой, глядя на своего лучшего друга сияющими глазами; Гарри подумал, что в ближайшее время придется научить заклинанию патронуса и Невилла. Он улыбнулся этой мысли и кивнул, а затем снова посмотрел на директора.

– Да, конечно, – согласился Дамблдор.

Так что под громкие приветствия большая часть школьного персонала проследовала за командой Гриффиндора в раздевалку. Только проходя мимо Седрика, Гарри притормозил и протянул руку.

– Ты был великолепен, там, наверху, – сказал он, улыбнувшись старшему мальчику, который, поборов первоначальное удивление, улыбнулся и пожал руку Гарри.

– Ну, ты был лучше.

– Скажем так, мы оба сделали все возможное. Это была очень хорошая игра, – посмеиваясь, заключил Гарри.

– Уж будь уверен, так и есть! – согласился Седрик, тоже посмеиваясь.

Попрощавшись друг с другом, они разошлись по своим раздевалкам. Пока мальчик поздравлял своего соперника с хорошей игрой, Северус сделал мысленную пометку найти Гарри на Рождество что-нибудь невероятное; проклятье, он вырастил настоящего джентльмена! И постарайся не расплакаться, напомнил он себе. В качестве превентивной меры, он повернулся к откровенно благоговеющему Сириусу и снова ухмыльнулся. Как только они ступили в раздевалку, Гарри опять засыпали миллионом вопросов.

– Ты скажешь мне, наконец, что это была за чертовщина? – снова ошалело спросил Сириус.

– Да, я думаю, мы все хотели бы знать, – настойчиво сказал Дамблдор; комната вдруг затихла, и Гарри пожал плечами.

– Для начала, профессор Люпин сказал Вам, что мой боггарт принимает форму дементора? – спросил директора Гарри; старик отрицательно покачал головой, он никогда не спрашивал. Сириус, однако, утвердительно кивнул, как и профессор МакГонагалл. – Ну, после того как я впервые столкнулся с ними там, на поезде, я поискал в библиотеке заклинание, которое можно было бы против них использовать; чары патронуса не так трудно найти, их учат на седьмом курсе.

– Согласен, – подтвердил Альбус и жестом попросил его продолжать.

– Ну, я взял это заклинание и смог добиться, чтобы оно работало, но даже через месяц, когда мне наконец-то удалось вызвать телесного патронуса, я понятия не имел, сработает ли он против дементоров. А потом я увидел боггарта, и я подумал, что, если я потренируюсь с боггартом, который становится дементором, и у меня получится это заклинание, то и против настоящего дементора оно тоже сработает, – объяснил Гарри.

– Вполне разумно! – вставил Флитвик. – И очень по-равенкловски, мистер Поттер!

– Спасибо, профессор, – сказал Гарри и улыбнулся, припомнив, как близнецы говорили, что Флитвик считал его замаскированным равенкловцем.

– И что же ты сделал? – растерянно спросил Сириус.

– Ну, я слышал, что профессор Люпин учит Адриана, а Вы, сэр, заняты поиском Петтигрю, так что...

– Он попросил меня найти ему боггарта, – с каменным лицом признался Северус.

Снова повисла гробовая тишина.

– Тебя? – переспросил Сириус, обхватив голову, словно она у него закружилась. Остальные гриффиндорцы в шоке уставились на своего мастера зелий.

– Да, – ответил Северус с кажущимся равнодушием. – Я предоставил ему боггарта и пустой класс. Думаю, он тренировался.

Он постарался, чтобы его голос звучал так, словно он был разочарован действиями Гарри, и это, казалось, успокоило гриффиндорцев, которые, скорее всего, подумали, что он надеялся, что Гарри либо бросит это дело, либо боггарт его исколошматит.

– Я так и делал, сэр, – вежливо отозвался Гарри. – Мне удалось выполнить это заклинание всего несколько дней назад.

Вообще-то, это было немного не так, но Адриан сумел добиться телесного патронуса всего за несколько недель до игры, и Гарри не хотел им демонстрировать, что он умудрился – как бы там ни было на самом деле – справиться с дементором еще быстрее.

– Что многое объясняет, – заключил Дамблдор, весело мерцая глазами. Как правильно угадал Гарри, он пришел к определенному выводу, и на его лице появилось счастливое выражение, хотя тот был не особо верным. Ну да ладно. – Двадцать баллов Гриффиндору за решительность их ловца.

Крики и аплодисменты зазвучали в раздевалке только тогда, когда профессор Флитвик добавил еще десять баллов за:

– Демонстрацию великолепной магической доблести и упорства.

И крошечный профессор ушел, в очередной раз подумав, что, может быть, в данном случае Шляпа ошибся, и что младший Поттер должен был быть на Равенкло. Профессор МакГонагалл последовала его примеру, еще раз поздравив команду и подумав о том, что даже дементоры не смогли поставить под угрозу нахождение Кубка по Квиддичу в ее кабинете. Директор ушел, размышляя, что с воспитанием Гарри, Северус, возможно, действительно начал меняться в лучшую сторону. А Сириус неохотно последовал за гордым – и все еще взбудораженным – Северусом к дверям, думая, что прозвучало что-то такое в только что произошедшем разговоре; и ему нужно будет выяснить, что именно, решил он.

– Вы собираетесь в гостиную на вечеринку? – спросил Фред, его предложение было встречено возгласами и аплодисментами.

Гарри пришлось признать, что этот день определенно стал самым выдающимся за достаточно беспокойную неделю. Он собирался вернуться в гостиную Гриффиндора и провести прекрасный вечер, может быть, перехватить чего-нибудь пожевать, потому что перед игрой у него, как обычно, пропал аппетит, поговорить с Невиллом и даже начать объяснять, как он наколдовал патронуса. Чего он не ожидал, так это очутиться в центре скандала.

– Слушай, если Гарри смог это сделать, то и ты тоже можешь, Рон! – обвинила разъяренная Гермиона очень оскорбленного младшего из мальчиков Уизли. – Мерлин знает, сколько времени Адриан пытался тебя этому научить!

Гарри обменялся полу паническим взглядом с широко распахнувшим глаза Невиллом, который вошел в раздевалку в тот момент, когда профессора ее освободили, и возвращался в Гриффиндорскую Башню вместе с командой, пересказывая происшествие с появлением дементоров на поле со своей точки зрения.

– Что? – беззвучно спросил он ошеломленного гриффиндорского ловца, который только плечами пожал и обернулся к близнецам за разъяснениями.

– Похоже, у нашего маленького братца неприятности, – заявил Фред, глядя на Джорджа.

– Похоже, что так, о лихой близнец мой, – подтвердил Джордж, отзеркалив ухмылку своего близнеца.

– И что вы собираетесь с этим делать? – спросил Гарри, покачав головой на выходки своих друзей.

– Ничего! – хором воскликнули они.

– Он сам в это вляпался...

– ...Так что пусть теперь сам и выпутывается! – завершил фразу брата Фред и последовал за ним к импровизированному шведскому столу, который они притащили с кухни.

В любой другой ситуации Гарри бы последовал их беспечному примеру, но тут прозвучало его имя; это было не к добру.

– Помоги! – беззвучно воззвал он к Невиллу, и тут его внимания потребовал брат.

– Гарри! – с облегчением окликнул Адриан, откровенно счастливый по поводу возвращения своего близнеца. – Помоги мне! – прошептал старший брат, хлопая младшего по спине.

– И рискнуть для этого своей жизнью? С чего меня вообще втравили в этот спор? – в панике спросил зеленоглазый близнец.

– Гарри! – окликнул Рон, радуясь найденному выходу из вроде бы безнадежной перебранки. – Крутая игра, приятель!

– Спасибо, Рон, – сказал Гарри, осторожно приближаясь к нему, Невилл следовал всего в нескольких шагах позади.

Гермиона посмотрела на него с недоумением.

– Где ты научился так призывать патронус? – спросила темноволосая девушка.

Гарри постарался не закатывать глаза; она правда хотела как лучше, но порой могла быть такой властной! Выгнув бровь, она ждала ответа, который Гарри не считал себя обязанным ей давать; что, нельзя было повежливей спросить?

– Ой, да ладно, Гермиона! – раздался у него за спиной голос Джинни. – Выглядит так, словно ты осуждаешь Гарри! Кстати, хорошая игра, Гарри. И насчет патронуса; что это было? Я сидела далековато и не разглядела.

Зеленоглазый волшебник обернулся и улыбнулся рыжеволосой девочке.

– Спасибо, Джинни. А это был волк.

– Немного великоват для волка, разве нет? – удивленно спросила младшая девочка. – Он скорее походил на медведя.

– Вот настолько я хорош, Уизли, – ухмыльнулся Гарри.

Джинни закатила глаза на его выходку и отвернулась к своим друзьям, но напоследок пробормотала:

– В этом весь ты, Поттер.

Гарри усмехнулся, но тут дождавшаяся Гермиона насильно вырвала его из его хорошего настроения.

– Ты никогда не говорил мне, знаешь ли, – казалось, она сопротивлялась желанию раздраженно постучать ногой по полу, и Гарри смиренно вздохнул. Он выдал ей ту же историю, которую озвучил после игры; на Рона и Адриана она произвела большее впечатление, чем на нее.

– Снейп? – недоверчиво спросил Рон. – Снейп тебе помог?

– Он казался разочарованным, что боггарт тебя не съел или что-то в этом духе, если хотите знать мое мнение, – поделился с ними прислушивавшийся к разговору Фред. – Он смотрел на тебя как-то раздраженно.

– Скорее разгневанно, – поправил Джордж.

Гарри только головой покачал.

– Я думаю, он всегда так выглядит, когда Сириус поблизости.

Близнецы кивнули, соглашаясь с резонностью этого замечания.

– И все же, помощь от Снейпа – не та идея, которую легко переварить, – заключил Адриан.

Невилл глянул на Гарри с мягкой улыбкой; он начал понимать, что профессор Снейп показывал себя всему Хогвартсу совершенно иным, чем был на самом деле. И его отношения с Гарри, по мнению Невилла, тоже были чем-то большим, чем они показывали. Недавно он осознал, что Гарри решил показать ему, насколько все было по-другому между мастером зелий и им самим, только ему одному, и он не мог не чувствовать себя ошеломленным таким доверием; Невилл знал, каково это, скрывать часть себя. У Невилла никогда не было кого-то настолько близкого, чтобы делиться с ним своими сокровенными страхами и тревогами, брата, о котором он мечтал, когда был маленьким.

– Дело не в этом, – отмахнулась от них Гермиона, вырывая Невилла из его мыслей. Она снова переключилась на Рона: – Видишь? Гарри сумел это сделать, потому что он практиковался; раз уж ты тренируешься с Адрианом, ты мог бы хотя бы попытаться быть более...

– Ой, отвали, Гермиона! – резко перебил ее напыщенную речь Рон, залившись краской до ушей; ему не сильно понравилось, что девочка отчитывала его на глазах у братьев. – Это не моя гребаная вина, что ты нахватала уроков больше, чем можешь потянуть, и у тебя не осталось времени, чтобы научиться патронусу!

А Гарри стало интересно, как так получилось, ведь Адриан упоминал, что с ним тренируется только Рон.

– Не моя вина, что ты выбрал Прорицания, чтобы облегчить себе жизнь! – возразила Гермиона, повысив голос.

Гарри сглотнул: это было не к добру. Он послал Фреду панический взгляд, а тот, в свою очередь, указал ему отступить подальше. Невилл, проявив благоразумие, уже отошел на несколько шагов.

– Адриан выбрал те же факультативы, что и я! – оскорбленно напомнил ей Рон; в этот момент они начали привлекать к себе внимание остального факультета.

– Но он учится дополнительно и...

– Не все могут быть раздражающими властными всезнайками! – выплюнул Рон, и Гарри с ужасом увидел, как глаза у Гермионы повлажнели.

– Иногда ты совершенно невыносим! – воскликнула она и убежала из гостиной в женское общежитие, едва сдерживая слезы.

Гарри уныло покачал головой; оба они были порой невыносимы. Невилл в молчаливом сочувствии предложил ему стакан тыквенного сока и указал на шведский стол, обещая Гарри, что и ему что-нибудь принесет.

Рон дулся в углу, когда близнецы, снова переглянувшись, положили руки Адриану на плечи; Гарри некоторое время следил за ними, пока они не вывели его брата из помещения. Он хотел последовать за ними, но был остановлен восторженным Оливером, который хотел обсудить квиддичную стратегию. Гарри не был уверен, что в тот момент его больше нервировало: блеск в глазах рассуждающего о Квиддиче Оливера, как будто он затемпературил, или такой же блеск в глазах брата, когда тот вернулся в гостиную?

Окончание главы