Я такой тип женщины Глава 5.1. Сокрытие серебра

Бань Хуа встала с паланкина и спросила слугу, который подошел поприветствовать ее: “Шицзы вернулся?”

“Сянцзюнь, Шицзы вернулся полчаса назад, - поклонился слуга и ответил. - Он учится в своем кабинете”.

“Учится? - Бань Хуа подняла брови. У ее младшего брата обычно начинала кружиться голова, как только он входил в кабинет. Если бы он действительно смог успокоить свой ум и почитать книгу, это было бы действительно похоже на восход солнца на западе. - Пойдем. Я хочу взглянуть на него”.

Как только Бань Хуа подошла к двери кабинета, она услышала, как Бань Хэн читает вслух: “Конфуций сказал: не печалься, что люди не знают тебя, но печалься, что ты не знаешь людей...”

Она толкнула дверь и увидела, что он выглядит самодовольным и серьезным. Скрестив руки на груди, она сказала: “Ты читаешь «Аналекты Конфуция», держа в руке «Книгу ритуалов». Ты действительно потрясающий”.

“Я учусь методом смешивания. Мои глаза читают «Книгу ритуалов», а в душе я читаю «Аналекты Конфуция». Только такой метод может помочь мне улучшить мою память”. Бань Хэн солгал, не краснея и не пропуская ни секунды: “Что ты знаешь о таких вещах, будучи женщиной?”

“А? - Бань Хуа подняла бровь. - Что ты только что сказал?”

“Я… Я ничего не сказал, ах, - Бань Хэн положил «Книгу ритуалов» и придвинулся ближе к Бань Хуа с заискивающей улыбкой, - Сестра, ты же знаешь, что мой мозг работает не очень хорошо. Я только что нес чепуху”.

Не обращая на него внимания, Бань Хуа подошла к книжной полке и вытащила сборник «Мэн-цзы». Как только она открыла книгу, то обнаружила, что, хотя на обложке было написано «Мэн-цзы», на самом деле внутри была какая-то другая случайная книга. Прежде чем она успела открыть ее, Бань Хэн поспешно выхватил книгу.

“Сестра, моя добрая сестра, ты не можешь читать эту книгу, - схватив книгу, Бань Хэн в отчаянии прижал ее к груди. Если он позволит сестре читать такие книги, мать забьет его до смерти.

“Мне не нужно её читать, чтобы понять, что там. Это не что иное, как рассказы о встрече бессмертных лис в горах или о взаимном обещании молодого дворянина и молодой леди выйти замуж”. Бань Хуа взглянула на полку, полную книг, и спросила: “Почему ты сегодня так хорошо себя ведешь?”

Бань Хэн опустил голову и ничего не сказал.

“У тебя опять были неприятности на улице? - Бань Хуа подозрительно взглянула на него. - Или тебе не хватает денег?”

“Это ... Это не имеет большого значения, - глаза Бань Хэна смотрели вверх на потолок и вниз на землю, но он не осмеливался взглянуть на Бань Хуа, - это просто мелочь”.

“Говори скорее. Что случилось? - Бань Хуа села на стул и указала на место рядом с ней. - Садись и рассказывай медленно”.

“Сегодня, когда я возвращался после верховой езды, из бокового переулка вдруг выскочил человек, и моя лошадь случайно лягнула его, - Бань Хэн почувствовал, что сам пережил обиду. Очевидно, он ехал на лошади очень медленно. Кто же знал, что кто-то вдруг появится из ниоткуда, чтобы напугать его лошадь, а потом получит от нее пинок?

Надо знать, что эту лошадь ему подарила бабушка. Говорят, что это был чистокровный конь, полученный в качестве дани из-за Великой стены. У него были сильные ноги, и он подозревал, что тот, кого он пнул, был сильно ранен.

“А потом? - Бань Хуа нахмурилась. Хотя ее брат был праздным бездельником, он ни за что не стал бы отпускать свою лошадь в людных местах и причинять людям боль.

“А потом я уже собирался отвести его к врачу, но вдруг сбоку выскочили еще несколько человек, оторвали его от земли и убежали, прежде чем я успел что-то сказать”. Бань Хэн потрогал свою не очень умную голову и спросил: “Как ты думаешь, что с этим следует делать?”

“Доложи. - Бань Хуа очистила орехи от скорлупы на подносе с фруктами и лениво сказала, продолжая есть. - В любом случае, мы не можем снова найти этого человека и не хотим, чтобы против нас плели заговоры другие. Так что просто сообщите об этом случае властям”.

“А если меня арестуют?”

“У тебя что, свиной мозг? - Бань Хуа уставилась на Бань Хэна с чувством ненависти к железу за то, что оно не стало сталью. “Ты должен сказать, что сегодня ты видел кого-то, кто выглядел так, как будто за ним охотились, чтобы убить, и он также врезался в твою лошадь. Более того, ты беспокоился, что с ним могло случиться какое-то несчастье, и хотел сообщить об этом случае чиновникам. - Бань Хуа нежно погладила кровавый нефритовый браслет на своем запястье, - кто же тогда посмеет прикоснуться к тебе?”

“Это тоже верно. - Бань Хэн думал, что в любом случае ему не повезет лишь через пять лет, и он был полон уверенности. - А если это не похищение?”

“Ты всего лишь сообщил о своих подозрениях из доброй воли, верно? - Бань Хуа отряхнула руки и встала, - ты отвечаешь за его дела. Сначала выпутывайся из неприятностей, прежде чем беспокоиться о других вещах”.

“Я понимаю, я поеду немедленно”. Хотя мозг Бань Хэна работал не слишком хорошо, у него тоже были свои сильные стороны, одна из которых заключалась в том, что он мог действовать в соответствии с хорошими идеями других. И теперь, когда Бань Хуа так много сказала, он как послушный ребенок, повиновался.

Приближалась ночь, и Чжао Дунань, окружной судья в столице, собирался переодеться в парадное платье и отправиться домой обедать, когда его прервал судебный пристав, сообщивший, что Цзинтин Хоу Шицзы пришел сообщить о каком-то деле.

Будучи мелким чиновником восьмого ранга, отвечавшим за общественную безопасность в столице, Чжао Дунань проводил свои дни между дьяволом и глубоким синим морем, потому что это было под носом у Императора, и любое незначительное событие могло в любой момент перерасти во что-то серьезное. Кроме того, в столице было много знати, и даже простые люди могли иметь одного или двух видных родственников. Поэтому ради закона и порядка в столице он пошел на большие неприятности.

Когда он услышал, что пришел сын Цзинтин Хоу, и это тоже для того, чтобы сообщить о преступлении, он чуть не выплюнул кровь.

Что не мог решить непосредственно внук старшей принцессы? Даже если что-то действительно произошло, не должен ли он пойти к лорд-мэру, чтобы сообщить об этом, вместо того, чтобы прийти к нему, низкому мелкому чиновнику восьмого ранга? Хотя он чувствовал себя несравненно задыхающимся в своем сердце, окружной судья Чжао не осмеливался показать даже малейшее неудовольствие на своем лице. Он привел в порядок свое платье и большими шагами вышел навстречу.

Войдя в дверь, он увидел во дворе маленького мальчика в парчовом халате, с нефритовой короной в волосах и вышитым поясом, повязанным вокруг талии. Вопреки ожиданиям, он выглядел как красивый и элегантный молодой аристократ.

Жаль, что это было только с виду.

“Этот мелкий чиновник, Чжао Дунань, рад познакомиться с Бань Шицзы”.

“Господин Чжао слишком вежлив. - Бань Хэн увидел, что Чжао Дунань не очень стар, но его волосы уже поседели, и осторожно протянул руку, чтобы поддержать его: “Я пришел сюда сегодня, чтобы сообщить вам об инциденте”.

Окружной судья Чжао вздрогнул. “Могу я узнать, о каком инциденте хочет сообщить Шицзы?”

“Возможно, это дело об убийстве”.

А... убийство?!

Окружной судья Чжао чувствовал, как его сердце раскалывается на куски, и его внутренний голос говорил: “Не думай, что ты можешь говорить глупости только потому, что ты Шицзы. Дело, связанное с человеческой жизнью, вовсе не тривиально!”

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Фу – домашнее хозяйство; официальная резиденция; особняк

Хоу Шицзы – наследник княжеского дома; сын владетельного князя

Сянцзюнь (сельский лорд) – Титул, присваиваемый женам или дочерям высокопоставленных дворян

Гунцзы – титул, используемый для сыновей чиновников или дворян

Ненависть к железу за то, что оно не стало сталью – разочарование в ком-то за то, что он не улучшился, как ожидалось

Аналекты – сборник цитат, устных высказываний, преданий и деяний Конфуция – первого и величайшего учителя Китая, - составленный его последователями. Эта книга стала одной из самых читаемых и изучаемых в Китае за последние 2 000 лет.

Человек в Китае считался высокообразованным, если он хорошо знал содержание девяти классических книг, созданных Конфуцием и его последователями, “Четверокнижие” и “Пятикнижие”.

В четырехкнижие входят: Лунь-юй (Рассуждения и беседы), Да-сюэ (Великое учение), Книга “Чжун-ют” (соблюдение середины), Книга Мэн-цзы (по имени философа, жившего с 4-3 вв. до н.э).

К Пятикнижию относят: Ши-цзин (Книга песен), Ли-цзи (Книга ритуала), Шу-цзин (Книга истории), И-цзин (Книга перемен), Чунь-цю (Весна и осень)

Окончание главы