Тысячеликая демоническая супруга Глава 110

У госпожи выкидыш

Это сделало старое лицо Лу Цуфена красным.

-Я позволил Третьему принцу увидеть весь этот фарс.

Глаза Сяхоу Цина остановились на Лу Юнь, и ее лицо покраснело, а ее сердце начало биться быстрее.

Он медленно забрал свой взгляд, и насмешливо сказал:

-То, что я увидел на фестивале гибискуса было не так, как вам рассказали. Эта девушка Лан Бай действительно наступила на ногу госпожи Лу Юнь. Но я могу точно утверждать, что ее нога тогда не была еще повреждена. Зато, когда она выступала на сцене, она ошиблась и упала, подвернув ногу. Все выступления в тот день, даже если были всего лишь посредственными, по крайней мере, не показали столь очевидных ошибок. Но госпоже Лу Юнь не только не хватило навыков, чтобы выиграть приз, она допустила ошибку, которая еще свежа в моей памяти.

Когда Лу Цуфен услышал это, он был вне себя - как он мог до сих пор не понять, что его обманывают?

Он был так зол, что его тело задрожало, но, вспомнив, что Сяхоу Цин все еще наблюдает, он заставил себя улыбаться ему.

-Я приношу вам свои извинения, Третий принц, за то, что вы увидели наш семейные дела.

-Ничего страшного. У каждой семьи есть свое грязное белье. Похоже, госпожа Лу не сможет поехать со мной сегодня, так что я ухожу. Я вернусь в другой день, чтобы забрать госпожу Лу, и я надеюсь, что тогда она будет свободна.

Он многозначительно посмотрел на Цинву и тепло улыбнулся.

Лу Цинву подняла голову, чтобы посмотреть на него и ответить.

-Конечно, я буду свободна.

Сяхоу Цин:

-Тогда это хорошо.

Прямо до тех пор, пока Сяхоу Цин не ушел, лицо Лу Цуфена полностью потемнело. Он резко бросился к Руан Чжэнь.

-Руан Чжэнь, ты обманывала этого старика и играла с ним, как с дураком, снова и снова. Ты правда думаешь, что я дурак?

Выражение лица Руан Чжэнь тоже не было хорошим. На этот раз она понимала, что не сможет легко объяснить свою выходку. Свидетельство Третьего принца подтвердило ее преступление.

Она одно не могла понять - почему Лу Цинву, у которой было всего лишь смазливое личико, заставляет так много мужчин бегать за ней. Сначала она влюбила в себя Ли Цзиншена, затем Второго принца, а теперь даже Третий принц лично пришел к ней в резиденцию, желая ее видеть. А ее Ляньсинь? Прямо сейчас она будет вынуждена стать наложницей семьи Ли! Когда она вспомнила угрозы Лу Цинву, злость закипела в ней с новой силой.

-Лаойе, это все просто слухи. Даже если это было неправильно, ваша наложница тоже жертва.

В это время она могла только спихнуть всю вину на Четвертую госпожу. Ей нельзя попадать в неприятности в это критическое время, это не пойдет на пользу ее Лянь Эр.

Если бы она заранее знала, что с Лу Цинву будет так трудно справиться, она бы дождалась, пока Лянь Эр выйдет замуж, прежде чем начать разбираться с ней. Но сложнее всего в этом мире купить лекарство из сожалений.

Четвертая госпожа услышала это и мгновенно стала недовольной. Но когда она уже собиралась открыть рот, то увидела злые глаза Руан Чжэнь, и ее сердце мгновенно похолодело. Она тут же опустила голову и прикусила губу. Она могла только заставить Лу Юнь встать на колени рядом с собой со слезами в глазах.

-Лаойе, Юнь Эр еще так молода. После того, как она расстроилась из-за своего неудачного выступления, она преувеличила все, что произошло с ней во дворце. Она не хотела этого. На этот раз виновата ваша наложница, которая не научила ее вести себя хорошо. Пожалуйста, не сердитесь.

-Не сердитесь?! Этот старик больше не может проглотить свой гнев!

Лу Цуфен был в ярости. Он гневно поглядел на испуганную Лу Юнь, опустившую голову.

-Возьмите Третью дочь и дайте ей десять больших досок, чтобы научилась поступать хорошо в таком молодом возрасте. Иначе, что с ней будет, когда она станет старше?!

-Ах! Я не хочу! Отец, не бейте меня! Мама, мама, спаси меня!

Услышав слова отца о наказании, Лу Юнь совершенно обезумела. Ее никогда не били за всю ее жизнь! Десять досок ее могут убить!

Но Лу Цуфен был неумолим, он стал глухим к ее мольбам.

Сегодня из-за этих женщин ему снова пришлось пострадать, он потерял лицо перед Третьим принцем, так что, если он не выпустит свой гнев, ему не станет легче. Он повторил свой приказ:

-Наказать!

Он повторил приказ, и дядюшка Лю тут же велел слугам схватить Лу Юнь.

Лу Юнь пыталась бороться, толкалась и билась в конвульсиях.

Лу Цуфен стал еще более раздраженным, остатки милосердия исчезли из его сердца.

-Ударьте ее! Ударьте ее, как следует!

-Мама, спаси меня!

Лу Юнь выла и плакала. Когда первая планка упала, она плакала так сильно, как будто мир разваливался на куски. Она была настолько громкой, что у Лу Цуфена заболела голова.

Лу Цинву стояла в стороне и спокойно наблюдала за происходящим. Лан Бай стояла за ней, и ей было совсем не жалко Лу Юнь. Если бы не жалобы этой девушки и ее озлобленность, ничего этого бы не случилось.

Только несколько ударов слишком легкое наказание для нее. Но, впрочем, когда еще Лу Юнь получит даже такое наказание?

Она упорно плакала, и сердце Четвертой госпожи Чи Мей стало мучительно болеть с каждым новым криком дочери.

Ее руки крепко сжимали носовой платок, а ее возмущение и гнев по отношению к Руан Чжэнь росли.

Если бы не обещания Второй госпожи, что все будет хорошо, она бы не осмелилась даже прикоснуться к кому-то, кто находился под присмотром Старшей дочери!

Чи Мей не была глупа, она видела, что кое-что в резиденции с недавних пор изменилось. В тот день, когда Лу Ляньсинь попала в беду, она уже стала опасаться Старшую дочь. Но Вторая госпожа пообещала ей, и она поверила. Однако, когда пришло время, Вторая госпожа быстро перекинула вину на ее бедное дитя, которое теперь так страдает.

Ярость внутри нее набросилась на ее сердце, глаза Чи Мей закатились, и она упала в обморок.

Когда Чи Мей упала в обморок, крики Лу Юнь достигли апогея. Она стала кричать так сильно, что у всех заболели головы.

Старший помощник, который бил Лу Юнь, испугался и отошел от нее. Она поспешила к Четвертой госпоже.

Лу Цуфен только хотел дать Лу Юнь немного урока, так что ему стало все равно после первых ударов, которые она получила.

Но Чи Мэй внезапно потеряла сознание, и это ухудшило его настроение.

-Почему вы все стоите там? Идите немедленно за врачом!

-Да, да, ваш старый слуга уже идет за ним.

Но когда дядюшка Лю вышел, один из помощников, который побежал посмотреть на Четвертую госпожу, вдруг закричал:

-Не хорошо, не хорошо! Кровь! Четвертая госпожа кровоточит!

Лу Цуфен услышал это, и его брови еще сильнее нахмурились.

Он подошел вперед, чтобы взглянуть и, действительно, увидел, что кровь идет от нижней части тела Чи Мей.

Его лицо мгновенно изменилось, и он снова зарычал:

-Быстрее приведите сюда доктора!

Руан Чжэнь, которая стояла в стороне, тоже выглядела несчастной.

Лан Бай внимательно смотрела, а потом, увидев кровь, которая текла от нижней части тела Чи Мей, пробормотала:

-Госпожа, эта Четвертая госпожа ... у нее ведь не выкидыш, как вы думаете?

Она говорила не громко, но Лу Цуфен услышал ее.

Его тело мгновенно напряглось, и на этот раз, он был потрясен случившимся. Его самым большим сожалением в жизни было то, что ни одна из его женщин не смогла родить ему сына.

И вдруг оказывается, его Четвертая госпожа снова беременна!

На лице Лу Цуфена появилась сильная тревога.

-Быстро приведите врача! Быстрее, быстрее!

Лу Цуфен нервничал и отдавал приказы, и все в зале предков пришли в уныние.

Если у этой Четвертой госпожи действительно произойдет выкидыш, разве лаойе не сойдет с ума от горя? В конце концов, уже очень давно в резиденции не появлялся ребенок.

Все засуетились в одно мгновение: кто-то пошел за врачом, а кто-то бросился поднимать Четвертую госпожу с пола. В родовом зале внезапно воцарился беспорядок.

-Лаойе, разве Старшая дочь не имеет медицинских навыков? – закричал кто-то, и все тут же повернулись в сторону Лу Цинву.

Лицо Лу Цинву было по-прежнему безразличным, как будто она не замечала взгляды людей, обращенные на нее.

Она медленно посмотрела на них, переведя после этого взгляд к лежащему в крови телу Чи Мей.

Затем она посмотрела на Руан Чжэнь, чье выражение лица стало очень плохим, едва она услышала слово «выкидыш».

Она пристально посмотрела на нее, прежде чем ее губы изогнулись в улыбке.

Окончание главы