Сердце Даэдра Глава 12

Едва оказавшись под защитой городских стен, Алисия сразу почувствовала усталость. Ее путь вдоль побережья оказался даже скучным, по дороге встречались только волки и парочка восставших скелетов из прибрежных курганов. Колдунья старалась идти быстро, отдыхать мало, и пока ноги несли ее по привычным тропкам или каменистому берегу, она чувствовала себя полной сил. Но завидев знакомую вывеску «Смеющейся крысы», тут же почувствовала, как ноет спина и гудят ноги.

Алисия уверенно миновала таверну и двинулась в самый центр города, привычно лавируя в толпе горожан. Откуда-то слева доносились команды солдата, а потом — треск стрел о набитые соломой мишени. Торговцы хрипели в попытках перекричать друг-друга и предложить свои товары, которые, конечно же, «наивысшего качества» и лучше которых «на сыскать во всем Скайриме». В тени, под лестницей, терся подозрительный аргонианин, жрец Аркея шел по краю дороги и исподлобья всматривался в толпу.

— Алис! — колдунья вздрогнула и обернулась на громкий женский окрик.

И тут же узнала Тари — торговку из «Сияющих одежд». Старая знакомая, не церемонясь, схватила чародейку за руку и потащила к двери лавки.

— И тебе здравствуй, — с усмешкой выкручиваясь из цепких пальцев высокой эльфийки, пробормотала Алисия, смущенная столь радостным приемом.

— Мы думали, что ты сгинула в одном из своих подземелий, — тем временем продолжала Тари. — Думали, никогда больше не услышим твоих баллад о дальних странах, древних героях…

Алисия и не заметила, как оказалась в магазине, наполненном запахами краски, чистого шелка и льна.

— Я помню, как ты последний раз пела на площади. «Кровавые блики во взгляде дракона сияли как камни в имперской короне…» — вдруг не слишком мелодично, но с наслаждением пропела эльфийка. — Ты ведь споешь еще?

Тари, как всегда, не особенно старалась слушать собеседника, поэтому колдунья молча направилась за ней вглубь магазина, чтобы увидеть ее компаньонку. Одну из своих первых и не самых удачных песен она, конечно, вспомнила, но обещать ничего не стала. Чародейка предпочитала вообще не упоминать о своих ранних стихах, но в тот вечер ее очень сильно просили. Почему-то незамысловатые рифмы и простые смыслы привлекали людей гораздо сильнее, чем хитросплетения метафор и сюжетов.

Вспомнив тот вечерний маленький концерт, который она дала на площади, колдунья улыбнулась.

— Здравствуй, Алисия! — Эндари отреагировала более сдержанно. — Я и не думала, что ты когда-нибудь вернешься после всего того, что тут натворила.

Старая торговка ворчала, но в ее голосе чародейка расслышала улыбку.

— Ничего такого, за что могут казнить, — Алисия пожала плечами и уселась прямо на стойку.

Здесь, в окружении давно знакомых видов, звуков и запахов, она снова чувствовала себя юной и беззаботной.

— Признайся же, что я отлично рекламировала в Синем дворце ваши наряды. Уверена, лучше меня вы никого не нашли.

— Да, ты и нищего уговоришь раскошелиться, — с этими словами Тари протянула Алисии кружку с медом.

Разговор потек неспешной рекой, воспоминания как волны то приближались, то снова отдалялись, мерно сменяя друг друга, и только здесь, в окружении старых знакомых, Алисия вдруг почувствовала, что вернулась домой. Быть может, вернулась к тем временам, когда она еще была по-настоящему бесстрашной.

— Помнишь тот случай, когда к нам в лавку зашел какой-то вельможа с юга? — вспоминала Эндари, то и дело прикладываясь к кружке с медом. — А ты его с порога забалтывать начала. И про особенные ткани Скайрима, и про секретную технику красок, и еще про что-то там. Когда ты ушла, он у нас скупил почти все, что на складе было!

— Конечно помню, — кивнула Алисия и снова наполнила кружку. — Я тогда получила жирненький процент от выручки.

Таких историй в запасе оказалось много. Тепло городских стен успокаивало, мед веселил и будоражил кровь, но колдунья понимала, что надолго задержаться у старых знакомых, увы, не сможет.

— Почему ты вернулась? Снова от кого-то бежишь? — вопрос Эндари застал Алисию врасплох.

— Можно и так сказать, — неохотно ответила она, прекрасно осознавая, что торговки попали в точку. — И мне, пожалуй, пора.

Стремясь избежать расспросов, Алисия оставила пустую кружку на столе и стремительно направилась к выходу. Покидать уютный магазинчик не хотелось, да и столь резкий уход она считала плохим тоном, но свои дела предпочитала держать в тайне.

— Я задержусь в городе на пару недель, так что еще успею забежать к вам! 

Последние слова колдунья выкрикнула уже из-за закрытой двери. А когда оказалась на улице, с удивлением обнаружила два факта. Первый заключался в том, что наступила ночь, второй — в том, что она с непривычки захмелела от крепкого меда. И именно из-за легкого опьянения она не сразу заметила легионера, который быстро приближался к ней.

В руке высокий мужчина в имперской форме держал факел, который скрывал за пляской огня его лицо.

— Вам по… — начал было солдат, но замолчал.

В тишине Алисия слышала дыхание незнакомца, но никак не могла решить, вызвать ли ей дремору, или просто бежать.

— Алисия? — почти шепотом спросил легионер, уставившись на нее сквозь прорези шлема.

— Ваше удивление меня удивляет, — произнесла колдунья и поняла, что говорит непривычно-медленно. — Разве мы знакомы?

Солдат стянул шлем и снова посмотрел прямо в глаза Алисии. Тени то и дело меняли очертания сурового лица, но орлиный нос, глубокие морщины на переносице и темные вьющиеся волосы наконец сложились в воспоминаниях чародейки в единую картину.

— Жак?

Алисия вдохнула, чтобы произнести слова приветствия, но они застряли в горле неразборчивым комом. Обычно благозвучная и гладкая речь на этот раз ее подвела.

— Я очень рад тебя видеть, — будто не замечая ее удивления, легионер галантно предложил чародейке локоть.

Алисия несколько секунд смотрела на протянутую ей руку и все же решила воспользоваться помощью старого друга. Жак повел ее между домов, по переулкам, освещая лишь пятачок земли перед собой. По знакомым окнам колдунья поняла, что ведут ее в сторону «Смеющейся крысы». Вообще-то она сегодня не собиралась туда заглядывать, но раз уж обстоятельства сами толкали ее в таверну, решила не противиться.

Догадка Алисии оказалась верными. Как только она заняла свой любимый столик в тени, почти в самом углу, ощущение чего-то до боли знакомого и почти родного усилилось настолько, что колдунья едва не прослезилась.

«Ну-ну, не смей», — одернула она себя, потягиваясь. — «Мало того, что пьяна, так еще и плакать собралась?».

Пока Алисия старалась привести в порядок сумбурные воспоминания, Жак вернулся с бутылкой вина, двумя бокалами и большой тарелкой с сочным куском рыбы.

— Я так понимаю, идти тебе все равно пока некуда, так что тут посидим. Угощаю, — легионер добродушно улыбнулся и поставил блюдо с ароматной едой перед колдуньей.

Алисия бросила сильно похудевшую дорожную сумку на соседний стул и наконец рассмотрела старого приятеля, теперь уже гораздо внимательнее.

«Повзрослел, даже постарел. Сейчас и не скажешь, что когда-то был в легионе новобранцем и стишки писал», — заключила колдунья, рассматривая загоревшую обветренную кожу и только сейчас замечая редкие седые волоски в густой шевелюре.

— Рассказывай, как твои дела? — по-прежнему не желая отвечать на вопросы, Алисия решила перехватить инициативу.

— Понемногу, — легионер пожал плечами. — Живу все в том же доме. Служу. Новобранец, копейщик, воин, агент, победитель… Теперь вот «странствующий рыцарь».

Пока Жак рассказывал, Алисия жевала, наслаждаясь горячей и нежной пищей, по которой всегда скучала в долгих подземных экспедициях.

— Женился? — с хитрым прищуром спросила колдунья, но по мрачному взгляду воина поняла, что шутка не удалась.

— Нет, как-то так… — легионер залпом осушил бокал вина и в его глазах отразилось веселье Алисии. — После тебя не хотелось никому серенады петь. Да и плохо они у меня выходили. Кошки уличные — и те орали мелодичнее.

Алисия засмеялась. Легко и весело, почти без хрипа в голосе. Так же, как смеялась в те ночи, когда новобранец легиона, отправленный в ночной патруль, проходя мимо ее окна всякий раз распевал простые куплеты. А она сидела за столом на коленях — у стула сломалась ножка — писала что-то в черновиках и укрывала свечку от сквозняка, чтобы она не погасла, и чтобы молодой имперец знал, что она его слышит.

Окончание главы