Перерождение злодея в святого Глава 6. Богоподобный старец

Ещё когда Мо Юйсинь сообщил, что у него есть нефритовый жетон, у Сяо Жэна возникла идея обнять бедро* его шифу. Жетон какого человека мог привести к плохим последствиям, если попал бы в чужие руки? Естественно, такой эффект имела вещь великого человека…

Примечание – выражение «обнять чьё-то бедро», которое мы часто встречаем в китайских новеллах, означает примкнуть к какому-либо могущественному человеку и пользоваться его авторитетом, быть под его защитой.

Можно было предположить, что наставник Мо Юйсиня – известная фигура, и влияние его не так уж мало. Для Сяо Жэна встретить ученика такого серьёзного человека было то же самое, что для мелкого предпринимателя встретить богатого представителя второго поколения**. Для него, обычного парня, который пытался пробиться в Цзянху, это было подарком судьбы.

**Примечание – выражение «представитель второго поколения» в Китае означает наследник, ребёнок богатой и известной семьи, у него уже по праву рождения имеются и деньги и связи. По-простому, мажор.

Чтобы получить доверие Мо Юйсиня, Сяо Жэн специально устроил дополнительное шоу, параллельно зарабатывая добрую репутацию, ибо бычные способы взаимодействия не были бы приняты его новоявленным приятелем близко к сердцу. Это действительно привлекло внимание другой стороны, и после всего пережитого молодой человек проявил инициативу, чтобы подружиться с ним. Мо Юйсинь ещё никогда прежде не водил знакомство с таким человеком, как Сяо Жэн. Для него всё было в новинку: и манеры поведения последнего и его мысли. В отличие от способа, которым большинство воинственных людей в Цзянху существовали - сражались и убивали, и жертвовали деньги нуждающимся - подход Сяо Жэна к решению дел был иным. Тот объяснял, что всегда нужно учитывать, что не все, кто имели отношение к Цзянху, привыкли жить по таким экстремальным правилам. Очевидно, что обычный народ был более приземлённым и стремился к тому, чтобы мирно заниматься сельским хозяйством , есть здоровую пищу, учиться грамотности и ремеслу, а также снискать добрую славу в обществе. Мо Юйсинь никогда не задумывался ни о чём подобном.

Атмосфера была естественной и гармоничной, обе стороны намеревались ещё посмеяться и поговорить. Позаботившись о похоронах воровского главы, они вдвоём вернулись в гостиницу. Был поздний вечер. Месяц, темнеющий из-за набегающих облаков, едва освещал округу. Хотелось отдохнуть. Сегодня Сяо Жэн ясно почувствовал высокомерие культуры мира боевых искусств. Мо Юйсинь поведал ему, что в Цзянху было принято следующее правило: даже если кто-то погибал в боевой схватке, выясняя, кто прав, а кто виноват, пока люди не сообщали об инциденте, чиновники не горели желанием расследовать убийство. Таким образом, абсолютно всё зависело от людей – они должны были заботиться о своих проблемах и их последствиях сами. Сяо Жэн тайком цокнул. Всё это, по его мнению, являлось внешним отражением ослабления контроля государства над силой. Он прошептал себе под нос: “Интересно, как на всё смотрят люди при императорском дворе? Если император не тугодум, какова его реакция? Он точно должен испытывать недовольство, зная, что мастера Цзянху ведут себя так, словно им закон не писан”. Размышляя над этим, юноша вскоре мирно заснул.

На следующий день он и Мо Юйсинь покинули город Сигуань вместе с несколькими спасёнными детьми. Очевидно, Сяо Жэн навёл справки и договорился, чтобы мальчики поселились в относительно процветающей деревне, приобрели плодородную землю, дом и официально поселились в сельской местности. Как только парень помог ребятам урегулировать дела и попрощался с ними, в системе одно за другим стали появляться сообщения: Твори добро, +100! Совершай добрые дела, +100!.... Сяо Жэн ликовал, подсчитывая заработанные баллы, когда откуда ни возьмись появилось последнее уведомление: Иди дорогой добра, +1000! Это был первый подобный запоздалый случай выплаты очков. "Откуда могло насчитаться настолько высокое значение?" – Сяо Жэн был озадачен.

"Младший брат, что-то случилось?" – окликнул внезапно застывшего юношу Мо Юйсинь. "Ничего" – Сяо Жэн улыбнулся. "Каковы твои планы, вернёшься в город?" Мо Юйсинь задал вопрос с некоторой грустью. Им быстро удалось поладить. Несмотря на юный возраст, брат Сяо действительно знал много вещей и был приятным собеседником. Если бы у Мо Юйсиня не было дел, он мог бы остаться в городе Сигуань ещё на некоторое время."А как же брат Мо?" – риторически спросил Сяо Жэн. После хорошего разговора эти двое оставили формальности и непринуждённо называли друг друга братьями. "Я собираюсь помочь шифу с поручением, поэтому мне нужно спешить в Гуанъюань" – честно ответил Мо Юйсинь. "А вот мой наставник хотел бы, чтобы я пустился в странствия по Цзянху. И сейчас у меня нет конкретного пункта назначения. Поэтому, если брат Мо не возражает, почему бы мне не отправиться с тобой?" – Сяо Жэн сочинял на ходу.

"Хорошо!" Мо Юйсинь издал радостное ликование, а затем с любопытством поинтересовался: "Ты действительно обучался боевым искусствам, брат Сяо? Но ты не похож на человека, владеющего ими". "Ну, до этого пока далеко. Когда я пришёл к мастеру с просьбой взять меня в ученики, он захотел проверить стойкость моих убеждений и дал возможномть пройти испытание. Если я не оправдаю его ожиданий, я не смогу учиться у него у будущем" – уверенно продолжал Сяо Жэн. "Хм? Такое ещё существует?" – удивлённо округлил брови Мо Юйсинь.

Конечно, вся история от и до была порождением бурной фантазии Сяо Жэна. Он рассуждал так: чтобы стать своим в Цзянху, необходимо было наследовать и освоить какое-либо из боевых искусств. Предполагалось, что раздражающая система Небесного Пути теоретически могла дать ему определённые знания в будущем. Но прямо здесь и сейчас у него не было даже элементарных навыков в этой сфере. Так как он мог бы объяснить свой беглый прогресс в будущем…? Хорошо, если ему бы предоставили самоучитель по невиданной ранее боевой практике. Но как он смог бы объяснить свою сопричастность к какой-то известной школе, если столкнулся бы с её последователями? Для этого ему необходима была эта выдуманная таинственная фигура, некий почтенного возраста мудрец, который бы приходил из ниоткуда и уходил в никуда, время от времени наставляя своего драгоценного ученика.

"Да" – Сяо Жэн продолжал выдумывать – "Этот человек - богоподобная фигура, которую я встречал раньше. Хотя я лишён знаний и не могу определить его уровень владения боевыми искусствами, но, по моему мнению, это человек производит впечатление мастера с очень сильными навыками и чрезвычайно моральным обликом. Я всем сердцем хотел присоединиться к нему. Но мудрец устроил мне весьма необычное испытание. Он повелел, чтобы я был милосердным, совершал праведные поступки и заработал себе добрую репутацию, а боевым искусствам он обещал обучить меня лишь тогда, когда будет доволен."

"Какой эксцентричный старик" – Мо Юйсинь слушал изумлённо, но с некоторым недоверием. Дело не в том, что он смотрел на Сяо Жэна свысока, просто, как сказал сам юноша, у него были ограниченные знания. И кто знал, смог ли этот “шифу”, который казался ему очень сильным, выстоять перед его мастером, выдержав более сотни ударов? Действительно ли он владел боевым искусством или просто баловался? Существовала легенда, что когда-то и вправду жил великий человек, который испытывал своих учеников, прежде чем принять их. Но тот человек не просил людей совершать добрые дела. Если человек из рассказа брата Сяо обладал высокими моральными качествами и раздавал такие задания, это действительно странно.

Сяо Жэн кивнул головой в знак согласия, выслушав остерегающие слова Мо Юйсиня. Но всё ещё демонстрировал, что свято верит в богоподобность “учителя”. Это была его мера предосторожности на будущее: во-первых, чтобы облегчить работу. А во-вторых, чтобы образ всемогущего старца помог ему, на случай, если Небесная система действительно дала бы ему что-то необъяснимо потрясающее, как "Пилюля Воскрешения" в будущем.

"В таком случае, почему бы нам с тобой не пойти вместе?" сказал взволнованно Мо Юйсинь. "Хорошо" – Сяо Жэн был доволен тем, как развивались события, наконец-то держась за большое бедро. Итак, они вдвоём отправились в Гуаньюань. Юноша встречал на дороге людей, оказавшихся в беде, и, как и полагалось, без колебаний протягивал руку помощи. Шифу учил молодого человека по фамилии Мо быть бдительным во время прогулок по Цзянху, поэтому тот не строил иллюзий и на протяжении всего времени имел в виду, что кто-то из встречных мог оказаться мошенником или кем-то в этом роде. Однако Сяо Жэн не такой, его не волновало, обманывала ли его другая сторона, он без задней мысли первым проявлял милосердие. В конце концов, Мо Юйсиню пришлось задуматься о том, что брат Сяо действительно серьезно относился к совершению добрых дел. Пусть и ради того, чтобы вступить в ряды учеников того сомнительного мастера. Но и это ему казалось достойным восхищения.

На полпути они остановились на постоялом дворе. Хотя Сяо Жэн постепенно приспособился к древнему ритму передвижения на своих двух, его ноги все ещё сильно болели после нескольких дней почти безостановочной ходьбы. После всех водных процедур и обязательной ванночки для ног, Сяо Жэн лег на кровать, тяжело выдохнув. Хотя он хотел спать, он держал веки открытыми, потому что полоса прогресса с розыгрышем вот-вот должна была появиться. Когда сосуды в его глазах уже стали лопаться от напряжения, давно забытое слово “лотерея“, наконец, загорелось и превратилось в плавающий шрифт. Сяо Жэн не мог ждать и нажал на него. Пасьянс из заветных трёх карт появился в его сознании. Поколебавшись мгновение, парень выбрал среднюю карту. В тот же момент на перевёрнутом листе бумаги его взору предстал невзрачный серый матерчатый мешочек со словами, написанными на дне – “пространственный мешочек”！

Окончание главы