Мастер притворяется, что любит меня [сенен-ай] 3

Линь Ляотин посмотрел на внезапный интерес Цзянь Сююня и не знал, что должен чувствовать.

В будние дни отношение учителя к Хань Вэньсяо было очевидным для всех. Ранее Хань Вэньсяо был заперт им в пещере Яньло, и семь дней не приходил на утренние занятия.

Почему этот учитель вдруг забеспокоился об этом уродливом человеке?

— ...Я не знаю, — все еще упрямо ответил Линь Ляотин.

Увидев, что он отказывается признаться в этом, Цзянь Сююнь не рассердился, просто переместил пальцы с его плеч на шею и легко сказал:

— Если ты не скажешь правду, тебе не придется говорить следующие семь дней.

Линь Ляотин расширил глаза и недоверчиво посмотрел на Цзянь Сююня.

Учитель наложит на него Запрещающее заклинание?!

С момента начала его ученичества и до сих пор Цзянь Сююнь не сказал ему ни одного недовольного слова, и сегодня он собирался наложить на него Запрещающее заклинание ради этого уродца.

Сун Цинжу, стоявшая сбоку, наблюдала за этой сценой. В ее глазах мелькнул намек на удивление.

Чувство нелепости, словно восход солнца случился с запада, поднялось в ее сердце.

Хотя Линь Ляотин и Хань Вэньсяо оба ее младшие братья, она все же больше предпочитала Хань Вэньсяо, ведь по сравнению с Линь Ляотином этот ребенок действительно жалок.

Поэтому, увидев это, она тоже помогла:

— Ляотин, может, учитель торопится найти младшего брата, так что не ссорься.

Линь Ляотин имел прямолинейный темперамент и никогда не скрывал своих чувств. Когда эти двое так надавили на него, его лицо сразу же отразило небольшое негодование.

Если бы посторонние относились к нему так, он давно обнажил бы свой меч, но Цзянь Сююнь был другим, он был его учителем, которого Линь Ляотин всегда уважал.

Линь Ляотин обиженно опустил голову и неохотно сказал:

— Может быть, он на другой стороне горы?

— Где именно?

— Долина Пяти ядов.

Услышав это, Цзянь Сююнь на мгновение замолчал, затем слегка похлопал его по спине веером и сказал:

— Понял, сначала ты должен учиться сам, а я вернусь позже.

Долина Пяти ядов, как следовало из ее названия, была местом, где повсюду ползали ядовитые насекомые.

Если там находились бы обычные люди, считалось, что они не проживут и часа.

Но они были теми, кто культивировали бессмертие, и ядовитые насекомые не могли к ним подобраться.

Но Хань Вэньсяо больше всего боялся этой живности, такой как змеи и черви, казалось, что Линь Ляотин хотел не навредить ему, бросив туда, а просто напугать.

Цзянь Сююнь знал, что делать, поэтому не торопился. Он шел по дороге без всяких хлопот и вообще не чувствовал, что собирается спасать человека. Это было похоже на прогулку.

С другой стороны, на этот раз он лично пошел к Хань Вэньсяо, чтобы наладить с ним хорошие отношения. Он все еще не очень любил его в своем сердце, особенно после того, как прошел через все это в своей предыдущей жизни.

Даже если Хань Вэньсяо еще немного пострадает, он был очень рад увидеть успех.

Итак, прошла четверть часа, прежде чем он прибыл в долину Пяти ядов.

Как только он вошел в долину, Цзянь Сююнь выпустил немного духовной энергии, чтобы защитить себя. Эти змеи, муравьи и комары тут же отступали, как только чувствовали его энергию, поэтому он шел очень плавно.

Он думал, что это займет некоторое время, но не ожидал, что ему очень повезет. Он довольно быстро увидел темную тень, висевшую вниз головой на дереве.

Цзянь Сююнь пристально посмотрел и увидел, что это был Хань Вэньсяо.

Поначалу ему показалось, что ребенок выглядел немного странно, но Хань Вэньсяо все еще находился на стадии Золотого ядра, как он мог попасться в веревку?

Приглядевшись, он понял, что Хань Вэньсяо был связан бессмертной веревкой.

Мало того, что даже бессмертный человек может быть пойман в ловушку с помощью этой веревки, но и навыки связанного человека будут подавлены, и он вообще не сможет их использовать.

Из-за такой мощной силы бессмертную веревку чрезвычайно сложно сделать, стоимость ее изготовления заоблачна, а каждую штуку можно использовать только один раз.

Такой драгоценный предмет. Линь Ляотин действительно использовал его, чтобы напугать Хань Вэньсяо.

Цзянь Сююнь на мгновение не знал назвать ли своего ученика глупым или похвалить семью Линь за их большой успех.

Хань Вэньсяо был явно напуган и плотно закрыл глаза. Когда Цзянь Сююнь присмотрелся, то увидел, что его тело слегка дрожит.

Поскольку его духовная сила была подавлена, его божественное чувство не могло воспринимать окружающее пространство, и он не знал, что Цзянь Сююнь стоит за деревом недалеко от него.

Цзянь Сююнь посмотрел на сцену перед собой и не мог не вспомнить ситуацию, когда в прошлой жизни его повесили вниз головой в подземелье.

Это была та же поза, с завязанными глазами и бесконечной тьмой вокруг него.

В таких обстоятельствах слух становился необычайно чувствительным.

Он слышал холодный смех Хань Вэньсяо:

— Учитель, угадайте, что хорошего приготовил для вас сегодня ваш ученик?

Затем раздались нерешительные звуки.

Казалось, вокруг него ползают тысячи живых существ.

Эти звуки словно исходили из-под плотной упаковки. Они наслаивались друг на друга, не приближаясь, но и не прекращаясь.

В тот день и ночь Цзянь Сююнь чуть не сошел с ума от страха.

Пада.

Цзянь Сююнь сжал веер в руке и вставил его за пояс.

Линь Ляотин не хотел на самом деле причинять боль, зная, что Хань Вэньсяо не может использовать свою духовную силу. Поэтому он подвесил его на очень высокое древнее дерево и привязал к довольно толстой ветке.

При нормальных обстоятельствах никакое ядовитое существо вообще не могло бы приблизиться к нему.

Он определенно хотел спасти его, но эта сцена вернула ему плохие воспоминания, заставив почувствовать, что он не может так легко действовать.

Поэтому он подумал, взял мелкий порошок ловчей травы из мешка для хранения и послал его в Хань Вэньсяо с помощью своей духовной силы.

Ловчая трава — это разновидность духовной травы, которая могла издавать особый запах, и существа, которые его чуют, не могут не приблизиться к ней.

Затем они выбирают свою любимую добычу и пожирают ее.

Вскоре волна за волной поползли к змеи, жабы, многоножки, ящерицы и так далее.

Тело Хань Вэньсяо мгновенно задрожало еще больше.

Цзянь Сююнь стоял неподалеку и наблюдал за этой сценой, в его сердце возникло искривленное удовольствие*.

*Наш учитель все же злодей :). Давайте не забывать об этом.

Будучи в таком в хорошем настроении он достал из сумки торт, который купил утром, но так и не съел.

Однако, когда он открыл бумажный пакет, Цзянь Сююнь обнаружил, что торт был холодным и прилип к промасленной бумаге.

Некоторое время восхищаясь мрачной и дрожащей маленькой жалкой внешностью Хань Вэньсяо, Цзянь Сююнь был удовлетворен и высвободил свою духовную силу, чтобы рассеять грязные яды вокруг него.

Затем, приняв удивленный вид, он вышел из-за дерева и направился к Хань Вэньсяо.

Чего он не ожидал, так это того, что, когда он будет всего в нескольких шагах от Хань Вэньсяо, с дерева внезапно упадет черная масса прямо на тело его связанного ученика.

Прежде чем Цзянь Сююнь смог понять, что это было, он услышал низкий, подавленный крик боли Хань Вэньсяо.

Интуиция Цзянь Сююня не была плохой, поэтому он взлетел и разорвал связывающую его веревку своей духовной силой, а затем шагнул вперед, чтобы поймать Хань Вэньсяо, который начал падать.

Черная тень приземлилась на землю почти одновременно с ними, Цзянь Сююнь внимательно посмотрел. Это была очень уродливая змея.

Все ее тело было темно-серое, кожа покрыта выпуклыми бугорками, на которых имелись плотные черные пятна.

Цзянь Сююнь почувствовал, что его глаза почти ослепли, поэтому он поспешно взмахнул веером в воздухе и улетел на расстояние 108 000 ли*.

*Думаю, здесь метафора. О том, что он убежал как можно дальше.

На некоторое время он замедлился, а затем посмотрел на Хань Вэньсяо в своих руках.

Он увидел, как Хань Вэньсяо сжался в его объятиях, его пальцы крепко сжимали перед рубашки, тело все еще дрожало, а лицо было бледным, как бумага, его глаза оставались плотно закрыты, а губы стали ненормально серо-фиолетовыми.

Цзянь Сююнь сразу понял, что Хань Вэньсяо был отравлен.

— Эта змея… цк, — Цзянь Сююнь стиснул зубы, он был небрежен.

Он не смел больше терять время и немедленно стал искать рану на его теле.

Цзянь Сююнь обнаружил, что ядовитая змея укусила его за плечо.

Поэтому он разорвал его одежду и увидел, что кожа на месте со следами от двух острых зубов стала темно-синей. Ему придется отсосать ядовитую кровь.

Цзянь Сююнь также быстро постучал по акупунктурным точкам, чтобы предотвратить распространение яда, но у него возникли проблемы, когда он перешел к следующему шагу.

Глядя в лицо Хань Вэньсяо, он ничего не мог сказать.

Увидев, что два следа от зубов на плече Хань Вэньсяо стали темнее, Цзянь Сююнь действительно хотел заколоть себя прямо сейчас.

Он пытался украсть курицу, не потеряв при этом риса, вот и все.

Цзянь Сююнь сердито закрыл глаза, думая о чем-нибудь красивом, затем медленно наклонился, прижался губами к плечу Хань Вэньсяо и начал с силой высасывать ядовитую кровь.

Когда ядовитая кровь покинула его тело, сознание Хань Вэньсяо постепенно восстановилось.

Как только он открыл глаза, он почувствовал укол боли в правом плече.

В его сознании возникла последняя сцена: змея упала с неба и приземлилась ему на плечо.

Потом пришла острая боль.

Хань Вэньсяо едва осмелился обернуться, опасаясь, что если он повернет голову, то встретит еще одну змею.

Но он также знал, что долина Пяти ядов полна ядов, не говоря уже о яде змеи. Он должен был изгнать зараженную кровь как можно скорее.

Сопротивляясь страху в своем сердце, он повернул голову. Но обнаружил, что его одежда наполовину разорвана, правое плечо обнажено, а холодные губы Цзянь Сююня прижимаются к его ране, высасывая для него яд.

Цзянь Сююнь? Его учитель!

Хань Вэньсяо был ошеломлен.

Он увидел, что Цзянь Сююнь одет в белое, а глаза у него были ясные и благородные, как у одинокого бессмертного.

Но в это время он стоял на коленях и высасывал из его плеча ядовитую кровь.

Хань Вэньсяо снова закрыл глаза, думая, что, должно быть, его тело заполнили токсины и у него галлюцинации, и его, возможно, уже не спасти.

Цзянь Сююнь не останавливался, пока кровь снова не стала чисто-красной.

Затем он сорвал с тела Хань Вэньсяо кусок одежды и перевязал ему рану.

Сделав все это, Цзянь Сююнь достал две бутылки воды со Снежной горы из сумки для хранения и прополоскал рот, а затем похлопал Хань Вэньсяо по лицу. Пытаясь сделать свой собственный голос мягче, он сказал:

— Ха… Вэньсяо, Вэньсяо, проснись.

Как только рука Цзянь Сююня коснулась лица Хань Вэньсяо, тот тут же пришел в себя.

Хань Вэньсяо какое-то время смотрел на него, прежде чем неуверенно позвал:

— Учитель?

Цзянь Сююнь ответил:

— Ну, все еще болит?

Хань Вэньсяо не ответил, выражение его глаз изменилось с удивления на непонимание.

— …Это не больно, — через некоторое время все же ответил Хань Вэньсяо.

Говоря это, он попытался сесть, но неизвестно, было ли это из-за остаточного яда, но его тело обмякло, и он не смог встать.

Цзянь Сююнь сбоку: …

Это еще одна хорошая возможность наладить отношения, хотя он совсем этого не хотел.

Цзянь Сююнь мысленно подготовился, развернулся и присел на землю спиной к нему.

— Поднимайся, — коротко сказал Цзянь Сююнь.

Хань Вэньсяо был так напуган его словами, что снова чуть не лег.

Должно быть, он неправильно расслышал.

Хань Вэньсяо думал так, поэтому не действовал.

Однако в следующую секунду Цзянь Сююнь, казалось, был нетерпелив, он повернул голову и сказал ему:

— Поднимайся скорее.

Хань Вэньсяо только почувствовал, что его горло пересохло, и он с трудом выкрикнул:

— Учитель?

Цзянь Сююнь не ответил, мысль «Забудь об этом, пусть он сам здесь позаботится» в сотый раз промелькнула в его сердце.

Как раз в тот момент, когда его последнее терпение было на исходе и он собирался столкнуться с опасностью ослепления, но все же решил повернуться и понести Хань Вэньсяо обратно как принцессу, рука с острыми костяшками пальцев осторожно поднялась на его плечо.

Кажется, что он наконец определился, и другая рука Хань Вэньсяо тоже протянулась к нему и нежно обвила его шею.

Цзянь Сююнь просто хотел покончить со всем этим как можно скорее, поэтому, увидев, что он ухватился за него, просто встал.

На долгое время эти двое потеряли дар речи.

Только на полпути обратно сзади раздался голос:

— Учитель, как ты* узнал, что я здесь?

*Интересно, что пока они наедине, Хань Вэньсяо использует «ты».

Цзянь Сююнь ответил:

— Ты не пришел на утренний урок, поэтому я пошел тебя искать, — он изо всех сил старался, чтобы его тон казался искренним.

Они оба долго молчали, а затем он услышал, как Хань Вэньсяо продолжил:

— Но это не в первый раз…

Хань Вэньсяо не закончил фразу, но они оба поняли, какими были следующие слова.

— Э-э…

Цзянь Сююнь застрял и какое-то время не знал, что сказать. После долгой паузы он резко сменил тему:

— Рана все еще болит?

Без оков бессмертной веревки духовная энергия в теле Хань Вэньсяо начала работать, постепенно залечивая раны.

Ему все равно было больно.

Но…

— Больше не больно, — ответил Хань Вэньсяо.

— Это хорошо.

Опять наступило безмолвие.

Хань Вэньсяо уткнулся лицом в плечи Цзянь Сююня, и когда он поднял голову, то увидел только его гладкий профиль, его кожа была белой и гладкой, как тонкий фарфор. Его дыхание все время лилось и имело прохладный и приятный аромат.

Хань Вэньсяо внезапно захотелось плакать.

Он чувствовал, что Цзянь Сююнь будет пытать его до безумия.

Он ясно видел, что ему неприятно смотреть на него. Он не обращал внимания ни на что в нем, наблюдая со стороны, как за излишней шуткой. Он позволял запугивать и унижать его, и по собственной воле растоптал его обожание и искренность.

Но...

Почему он так нежно к нему относился, когда был в унынии и ненавидел его?

Хань Вэньсяо не мог ни увидеть, ни угадать, ни понять.

В его сердце переплелись два сильных чувства, и он чуть не взорвался.

В конце концов, он не мог не спросить очень мягким голосом:

— Учитель, какие чувства ты испытываешь ко мне...?

Окончание главы