Мастер притворяется, что любит меня [сенен-ай] 2

Цзянь Сююнь плохо спал всю ночь.

Как только он закрыл глаза, темнота перед ним заставила его почувствовать, будто он вернулся в то мрачное и темное подземелье.

Его золотое ядро было вынуто, мышцы все разорваны, и на теле не осталось целого места. Он был подвешен на холодной железной цепи, как кусок сырого мяса.

Осталась только боль в каждом кусочке его тела.

Еще хуже было из-за страха.

Как только он слышал мужские шаги, все его тело неудержимо дрожало.

Цзянь Сююнь чувствовал, что ему не повезло, ему просто не нравился Хань Вэньсяо, почему он должен страдать от такого большого преступления.

Если у него будет следующая жизнь, просто не позволяйте ему снова встретиться с Хань Вэньсяо.

В конце концов, у него действительно была следующая жизнь, но, к сожалению, он все еще оставался незадачливым учителем Хань Вэньсяо.

— Учитель, каково это, когда кинжал пронзает тело? Я помню, что ты использовал этот кинжал, чтобы взять мое золотое ядро. ...Это очень больно!

Боль, смешанная с ознобом, мгновенно распространилась по всем конечностям.

Из его тела вытекали большие потоки крови.

Вокруг была кровь.

— Нет... я был неправ!

Цзянь Сююнь закричал и сел в кровати, большая капля холодного пота упала с его лба на синее одеяло, он немного потерялся.

Несмотря на то, что ночь уже прошла, одеяло все еще было холодным.

Само собой разумеется, что с его нынешним развитием температура его тела больше не будет зависеть от погоды в мире. Но он все еще чувствовал озноб, просачивающийся в его костный мозг, как гангрена.

Цзянь Сююнь крепко обнял одеяло, тщетно пытаясь впитать немного тепла.

В этот момент в дверь постучали несколько раз.

Прежде чем он успел ответить, дверь приоткрылась.

Лицо Хань Вэньсяо показалось в проеме.

Человек из кошмара внезапно появился перед ним. Цзянь Сююнь только почувствовал, что его сердцебиение на мгновение остановилось, и сильное чувство удушья ударило по его лицу.

— Не подходи сюда, — крикнул Цзянь Сююнь.

Он хотел встать и бежать подальше от него, но ноги его были уже слабы, и он мог только неохотно поддерживать свое тело руками, как униженная невестка, и съежиться к углу стены.

Шаги Хань Вэньсяо остановились из-за его слов.

После того, как вчера Хань Вэньсяо вернулся, он сложил плащ Цзянь Сююня у изголовья кровати и долго смотрел на него, но все еще чувствовал себя немного нереальным.

Он никогда не думал, что его учитель однажды позаботится о нем.

Он всегда так ненавидел его.

Хань Вэньсяо лежал на кровати, рядом с его подушкой был плащ Цзянь Сююня.

Тонкая струйка прохладного аромата проникла в его нос.

Это был холодный, но приятный запах.

Он вспомнил, что в последний раз чувствовал его, когда впервые увидел Цзянь Сююня.

Он скорчился на руках у матери, окруженный огнями в небе и звуком беспрестанно вонзающихся в тела мечей.

Его волосы и одежду лизал огонь.

Ему казалось, что он умирает от боли.

В этот момент мимо прошел Цзянь Сююнь. Он холодно взглянул на них и продолжил идти вперед.

Но его мать вложила последние силы и так умоляла спасти его.

Он взял его на руки, затушил огонь на его теле и отвел к другим культиваторам.

Он сжимался в объятиях Цзянь Сююня, его ноздри наполнились ароматом.

Он до сих пор помнил, как сильно ему нравился Цзянь Сююнь в начале.

Но через мгновение Цзянь Сююнь бросил его на землю и позволил другим заняться его ранами.

Позже он изо всех сил старался подобраться к нему поближе, но в ответ получал лишь нескрываемое отвращение в глазах.

Позже он узнал, что Цзянь Сююнь любил только красивых людей.

А он явно не такой.

Как бы вещи вам не нравились, с годами интерес к ним угасает.

С годами Хань Вэньсяо больше не показывал свое мягкое тело Цзянь Сююню, как когда он был ребенком.

Раны стали шрамами, и он начал учиться защищать себя.

Хань Вэньсяо повернулся и посмотрел на плащ перед собой.

Он не мог догадаться, каковы были намерения Цзянь Сююня. Почему же он был привязан к печи? Почему он вдруг отпустил его? Он также надел на него плащ, чтобы он не простудился.

Сегодня все было так странно.

Хань Вэньсяо протянул кончики пальцев и слегка коснулся плаща, расшитого темным серебряным узором, затем быстро отдернул руку, словно его обожгло огнем.

Он снова закрыл глаза.

Ему предстояло рано встать, чтобы пойти и вернуть плащ.

В результате, как только он подошел к спальне Цзянь Сююня, он услышал болезненные крики, доносящиеся изнутри.

Некоторое время он немного волновался, постучал в дверь несколько раз и вошел.

Потом было обычное отвращение и избегание.

Хань Вэньсяо посмотрел на выражение отвращения к нему Цзянь Сююня, он не двинулся вперед, просто сдержал взгляд, положил плащ на стул неподалеку и легко сказал:

— Учитель, я только пришел вернуть плащ.

Сказав это, он закрыл дверь и вышел.

В тот момент, когда дверь закрылась, в уголках рта Хань Вэньсяо появилась кривая улыбка.

Разве он уже не знал, что за человек Цзянь Сююнь? Как он мог лелеять эту нереальную тайную радость?

Затем его глаза снова стали холодными.

— У меня плохая память, — холодно сказал он и вышел.

Цзянь Сююнь некоторое время сидел на кровати, а затем пришел в себя.

Постепенно он понял, что только что сделал.

Он связал его прошлой ночью, кричал на него сегодня утром... тск, он удалялся все дальше и дальше от цели.

Цзянь Сююнь протянул руку и потер виски, чувствуя небольшую головную боль.

Он все время намекал себе, что это два разных человека.

Нынешнему Хань Вэньсяо всего четырнадцать лет, и он еще не причинил ему вреда.

Утешившись, Цзянь Сююнь встал и начал умываться, готовый пойти на утренний урок.

Проходя мимо сада Байвэй, Цзянь Сююнь некоторое время колебался, но все же вошел.

Их секта — относительно особое место в мире самосовершенствования. В отличие от традиционной секты бессмертного совершенствования, они принимали только учеников, которые могут заложить основу для совершенствования.

Отбор проходил каждый год, и ученики, которые придут, могут быть детьми, обладающими талантом.

Они также могут быть талантливыми учениками в организации, мехах*, медицине и т. д.

*机甲 — слово, обозначающее мобильную броню, мех. Думаю, что если говорить конкретно об этом романе, то здесь подразумевалось какое-либо оружие. Просто вспомните Хаски и то, как учитель Чу создавал всякие механические штуки, хотя это роман сянься.

После того, как эти ученики придут, они будут разделены на классы и пройдут курс в учебном саду.

Поскольку им пока не нужно было бы практиковаться, они все еще оставались смертными, поэтому они устроили сад Байвэй, чтобы на короткое время обеспечить для них еду.

Конечно, бессмертные культиваторы, которые не нуждались в еде, тоже могли прийти сюда, чтобы поесть, если они будут жадными.

Например, Цзянь Сююнь очень любил здешнюю нежную выпечку.

Говорили, что мастер Ли у витрины кондитерской был императорским кондитером.

Несмотря на то, что он толстый и сумасшедший, с широкими плечами, круглой талией и окладистой бородой, пирожные, которые он делал, необычайно маленькие и нежные, что очень затягивало.

Цзянь Сююнь покупал его пирожные каждый раз, когда приходил в сад Байвэй. Со временем они познакомились друг с другом.

— Старейшина Цзянь, подойди и купи пирожных, — мастер Ли тепло поприветствовал его. — Они свежеприготовленные и еще теплые.

Мастер Ли увидел Цзянь Сююня, стоящего у окна в нерешительности, и спросил:

— Что случилось сегодня? Ты еще не выбрал.

Цзянь Сююнь посмотрел на пирожные перед собой и с сожалением покачал головой:

— Мастер, сегодняшние пирожные недостаточно хороши.

Мастер Ли притворился сердитым и сказал:

— Старейшина Цзянь, ты покупаешь выпечку для еды или просмотра? И вся выпечка, которую я делаю, высокого качества, так почему бы ей не выглядеть хорошо?

Цзянь Сююнь указал на лежащий перед ним торт с кедровыми орешками и лилиями и сказал:

— После пропаривания желтая кожица стала слишком глубокой и выглядит вульгарно.

— Тск, старейшина Цзянь очень разборчив. Те, кто этого не знает, подумают, что ты выбираешь женщину.

Цзянь Сююнь услышал слова и развернул веер в руке, открывая слова на нем: «люблю красоту»; на обороте: «она есть у всех».

Мастер Ли знал его темперамент, и он больше не беспокоился, а снова пошел делать ему порцию.

Когда Цзянь Сююнь вышел из сада Байвэй со свежеиспеченным тортом с кедровыми орешками и лилиями, он понял, что опоздал.

Но это не имело значения.

Все равно о нем никто бы не говорил.

И он действительно давно не ел этот торт и думал об этом.

Как только он вошел во двор Ую, худощавый и красивый молодой человек услышал звук и выбежал.

В этом году мальчику было шестнадцать или семнадцать лет, высокий и стройный, он стоял, как прямой тополь, его длинные черные волосы были собраны в хвост, и выглядел он способным и освежающим. Мечевидные брови и звездные глаза, прямая переносица, хотя он еще не полностью вырос, Цзянь Сююнь уже мог различить внешний вид будущего красавца*.

*玉树 — сказочное дерево.

Это был его второй ученик, Линь Ляотин.

Линь Ляотин — младший сын семьи Линь из Цзянбэя, он вырос в любви, а его темперамент пропорционален его внешности.

Цзянь Сююнь посмотрел на Линь Ляотина перед собой и удовлетворенно кивнул. Эго его ученик с красивой внешностью, который заставлял людей чувствовать себя расслабленными и счастливыми.

— Учитель, вы сегодня поздно легли спать? Почему вы здесь только сейчас, старшая сестра уже пошла в вашу спальню искать вас.

— Нет, по дороге я остановился у сада Байвэй. Вы не будете учиться сами какое-то время, если меня здесь не будет? — сказал Цзянь Сююнь, направляясь к зданию.

Когда Линь Ляотин последовал за ним и хотел объясниться, он услышал, как Цзянь Сююнь спросил:

— Где Хань Вэньсяо?

Линь Ляотин удивленно остановился. Он знал, что учитель ненавидит Хань Вэньсяо. Обычно он не обращал на него внимания. Почему он сегодня об этом спросил?

— Я не знаю, — небрежно сказал Линь Ляотин, — может быть, он пошел куда-нибудь поиграть. Его здесь не будет. И учитель больше не рассердится из-за его лица.

Но сегодня он отличался от прошлого себя, он решил иметь с ним хорошие отношения.

— Ты действительно не видел? — снова спросил Цзянь Сююнь.

Линь Ляотин удивленно сказал:

— Учитель, что с вами сегодня? Его нет здесь. Он не приходит в школу несколько раз в неделю во время утренних занятий.

Цзянь Сююнь собирался заговорить. Из-за двери раздался женский голос:

— Учитель, вы уже прибыли.

Затем вошла молодая женщина.

Это была его старшая ученица Сун Цинжу.

В этом году Сун Цинжу исполнилось восемнадцать, она была совсем юной, ее длинные волосы были черными и как водопад растекающийся по ее плечам. Хотя она также носила форму ученицы, но из-за ее изящной фигуры, она имела неповторимый шарм.

На ее маленьком лице были две две тонкие ивовые брови, ее ясные глаза очаровательны, словно содержали осеннюю воду, нос прямой, а тонкие губки слегка поджаты.

Цзянь Сююнь посмотрел на двух учеников перед собой и был очень доволен.

С такими учениками, что вы хотите от учителя?

— Старшая сестра, учитель ходил в сад Байвэй, чтобы купить пирожные, — сначала объяснил Линь Ляотин.

Услышав это, Сун Цинжу беспомощно улыбнулась. Она вошла и собиралась сесть, но огляделась и спросила:

— Эй, где Вэньсяо? Разве он сейчас не был здесь?

Когда она сказал это, ее взгляд упал на Линь Ляотина.

Когда Цзянь Сююнь услышал эти слова, в его сердце возникло нехорошее предчувствие.

Он также посмотрел на Линь Ляотина.

Он не знал, находился ли этот ученик под его влиянием или нет, но Линь Ляотин тоже очень не любил Хань Вэньсяо.

Вероятно, Хань Вэньсяо снова попал в его руки.

— Почему вы все смотрите на меня? Я не знаю! — сказал Линь Ляотин сквозь стиснутые зубы.

Цзянь Сююнь, очевидно, не поверил в это, поэтому он шагнул вперед, положил руку на плечо Линь Ляотина и изо всех сил надавил:

— Ляотин, где Хань Вэньсяо?

Окончание главы