Легко загореться Глава 6. Период развития во время пребывания в Шанхае (3)

В прошлый раз мы остановились на захватывающем моменте. Они были "слишком близко". И что потом? Кто-нибудь предпринимает соответствующие действия?

Глава 6.3   Период развития во время пребывания в Шанхае (3)

Поскольку он собирался взять у нее чашку, то слегка подвинулся вперед, и она, протягивая ему чашку, очень естественно наклонилась к нему чуть ближе... таким образом, их разделяла только ширина чашки, и они смотрели друг на друга.

На ней была толстовка с круглым воротом, и на таком расстоянии хорошо просматривалась ее изящная ключица.

Йи Венце осторожно поднял взгляд. Но чёрт! Одного этого небольшого изменения было уже достаточно, чтобы вызвать жар в лице Цзя Хи.

Аромат табака, смешанный с ароматом лимонного чая, вторгся в каждый дюйм ее сознания.…

После нескольких секунд молчания Цзя Хи прочистила горло. “Может быть, немного горячо.…”

Он взял у нее чашку и сделал маленький глоток. “Это действительно кажется немного горячей.”

Ее глаза смотрели вопросительно. “Хочешь, я добавлю немного прохладной воды?”

“Нет, все в порядке.”

Возможно, потому, что они были так близко, их голоса были довольно тихими.

Он сделал еще глоток, его движения были очень медленными. Однако его взгляд не отрывался от нее.

Эта песня закончила играть, а затем автоматически вернулась к началу, как будто пение ее никогда не кончится. Внизу кто-то, она не была уверена, кто именно, выиграл игру, и поднялся шум. Казалось, кто-то зовет Цзя Хи по имени, но она не могла разобрать, кто именно.

Поколебавшись в течение долгого времени, она, наконец, запнулась: “Там может быть кто-то зовет меня. Я спущусь вниз и посмотрю.”

Он немного помолчал, прежде чем слегка улыбнуться. “Иди.”

В результате, естественно, она сбежала оттуда. Ковер под ногами был слишком мягким, и она чуть не споткнулась.

Спустившись вниз, она увидела, что Цяо Цяо смотрит на нее широко раскрытыми глазами, нахмурив брови, словно хочет что-то сказать. Итак, Цзя Хи подвинула стул и села. Зажав между пальцами плитку для маджонга, Цяо Цяо склонила голову набок и прошептала: “Твой мобильный зазвонил чуть раньше. Я искала тебя. Это был Гу Ю.”

Сердце Цзя Хи бешено заколотилось в груди. “Ты его подняла?”

Цяо Цяо искоса посмотрел на нее. “Я не побеспокоилась поднять его. Я сразу же отключила твой телефон для тебя.”

Цзя Хи впала в небольшую панику из-за этого. “Ты его выключила?”

“Ты все еще хочешь отвечать на его звонки?”

“Нисколько. Люди с пекинской стороны сказали, что в ближайшие два дня они назначат время встречи. Я все это время ждала их звонка.”

Цяо Цяо пожала плечами. “Тогда ты включаешь свой телефон. Просто будь осторожна, чтобы большой плохой Волк не схватил тебя в пасть и не унес.”

Раздраженная и удивленная одновременно, Цзя Хи достала из сумки мобильный телефон и снова включила его. Пять или шесть эсэмэсок посыпались все вместе, ошеломляя ее взгляд. Она открыла каждую. Многие из них были просто рекламными сообщениями из банка или торговых центров. Только одна была от Гу Ю.

Один простой ряд слов:   я внизу твоего дома.

Она долго молча смотрела на свой телефон, колеблясь над простым вопросом, стоит ли ей отвечать или нет. Цяо Цяо уже закончила свой очередной ход и повернулась, чтобы посмотреть на нее, прежде чем Цзя Хи, наконец решившись, быстро напечатала строку слов:  Я в аэропорту Хунцяо. Еду в Пекин на встречу.

Спустя всего десять секунд после того, как она отправила его, он ответил: «Пусть ветер будет у тебя за спиной весь путь» [1].

Цзя Хи до сих пор помнила, как много раз в прошлом она жаловалась, что нельзя желать человеку "ветра в спину", когда он летит на самолете, потому что это очень неудачно. Впрочем, он всегда смеялся над этим, высмеивая ее за суеверность.

Она шмыгнула носом. Ее нос казался немного заложенным, вероятно, из-за того, что она промокла под дождем.

На этот раз настала очередь Ву Чжилуня посмотреть на нее: "Что случилось? А-Це к тебе приставал?"

У нее не было слов, чтобы ответить на это. Встав, она спросила: "А-Цин, простите, что беспокою Вас, но могу ли я побеспокоить Вас, чтобы Вы сначала отвели меня в комнату, где я смогу спать?”

А-Цин поспешно оставила свои плитки там, где они были, и, среди фонового шума группы людей, призывающих ее быстро вернуться, повела Цзя Хи в гостевую комнату, сказав ей, что хотя люди не часто останавливались здесь, все предметы в комнате были заменены прямо перед тем, как они пришли сюда, и были новыми и чистыми, так что она могла спать спокойно. Ее слова, однако, заставили Цзя Хи почувствовать себя еще более неловко, и она поспешно объяснила, что не настолько разборчива. Только после того, как дверь комнаты закрылась, Цзя Хи вздохнула с облегчением.

Стиль декора здесь был очень похож на тот, что наверху, со светлыми деревянными полами и мебелью, которая была вся черная.

Рядом с кроватью лежал точно такой же белый коврик.

После ночи потрясений, как она могла наконец по-настоящему расслабиться? Сопровождаемая невнятными звуками шумной суматохи, доносившейся из-за двери, она завернулась в одеяло и заснула. Посреди ночи она проснулась от жажды и на ощупь пошла за водой, обнаружив, что все уже спят. Дверь той комнаты наверху была все еще полуоткрыта, и слабый свет сочился из нее.

С чашкой в руке она стояла внизу и делала глоток за глотком, вернувшись в свою комнату только после того, как выпила всю воду.

Проснувшись на следующий день, она взяла мобильный телефон и взглянула на него. Был уже час дня.

К прикроватному столику была приклеена белая записка, потянув ее вниз и увидев нацарапанный на ней почерк, она поняла, что ее написала Цяо Цяо.   Я поехала на твоей машине к родителям, чтобы забрать ключи от дома. Вернусь вечером, забрать тебя.

Вечером? Почувствовав, что голова у нее тяжелая, Цзя Хи выпрямилась. Ее горло болело так сильно, что казалось, будто в нем зажгли огонь. Она протянула руку и коснулась своего лба. Он казался очень горячим. Серьезно, все плохое сошлось воедино. Она быстро оделась. Когда она вышла из комнаты, то увидела, что Ву Чжилунь и Йи Венце сидят у небольшой барной стойки и, похоже, обсуждают какие-то вопросы, в то время как снаружи экономка убирала двор и ярко светило солнце.

Услышав шум, двое мужчин одновременно повернули головы и посмотрели на нее.

Йи Венце погасил сигарету, его движения были естественными. - "Хорошо спала?”

Бросив быстрый взгляд на Ву Чжилуня, который явно демонстрировал знающий, наводящий на размышления взгляд, Цзя Хи долго пыталась выдавить из себя несколько слов и наконец ответила: «Довольно хорошо».

Ву Чжилунь преувеличенно демонстративно посмотрел на часы: "Говорят, что женщины плохо спят в чужих постелях, но я думаю... что это значит? - он напустил на себя изумленный вид, хотя и не знал, действительно ли он забыл или просто сказал это намеренно, - о, верно, это "вещи" меняются от человека к человеку."

Она поклялась, что образ, который эта кассовая звезда держала в её сознании, теперь полностью разрушился... однако, хотя у нее были обиды, она все еще помнила свою цель выйти из комнаты. “А где А-Цин?”

Промокнуть под дождем, а потом заболеть лихорадкой - на самом деле ничего страшного. Она вполне могла бы поехать за лекарствами, а потом вернуться домой, накинуть на голову одеяло и поспать, и все было бы хорошо. Но теперь Цяо Цяо взяла ее машину, и это место было также в сообществе вилл за внешней кольцевой дорогой. Но еще более печальным было то, что это был дом ее кумира; она не хотела слишком беспокоить его. Поэтому, не имея возможности придумать какой-либо другой план, она ничего не могла сделать, кроме как сначала попросить А-Цин тайно помочь ей купить какое-нибудь лекарство.

«Она вышла с Цяо Цяо.» - Йи Венце спросил : "Для чего ты её ищешь, тебе что-то нужно?"

Немного поразмыслив, Цзя Хи сказала ему: "Нет, ничего", - ее голос был уже немного хриплым. Боясь, что эти двое поймут, что что-то не так, она подошла к барной стойке, взяла стакан и пошла за водой, все время думая о том, что когда она вернется в свою комнату, то позвонит Цяо Цяо. Она должна продержаться до вечера, когда Цяо Цяо купит лекарство и привезет его ей. Ву Чжилунь очень рассудительно не стал больше дразнить ее и вернулся к предыдущей теме. Она стояла спиной к ним, держа стакан в руках, Цзя Хи казалось, что прошел целый век, прежде чем стакан наполнился.

Как только она повернулась, Йи Венце обратился к ней: “У тебя не очень хороший цвет лица. Ты заболела?”

Она изо всех сил старалась выдавить улыбку. “Нет. Я думаю, это потому, что я заснула слишком поздно.”

Когда он собрался спросить дальше, экономка, которая подметала двор, уже входила в дверь, и она спросила Йи Венце, не следует ли ей приготовить обед для этой молодой леди. Йи Венце естественно кивнул головой, сказав ей, что было бы неплохо сделать что-нибудь простое. Когда Цзя Хи стояла рядом с ним, слушая все это, она начала тихо плакать от боли, небеса и земля, казалось, кружились вокруг нее. Но в такой час дня у нее не было повода отказаться, и она могла только сидеть, деревянная и ошеломленная, у обеденного стола.

Движения экономки были очень ловкими. Из холодильника она достала несколько пельменей и поджарила их до ярко-золотистого цвета.

Это был северный стиль приготовления пельменей, и, подаваемые с небольшим количеством уксуса, они были поставлены на стеклянный обеденный стол. "Мистер Йи сказал, что вы Северянка. Вы, наверное, любите есть продукты, сделанные из пшеницы[2], не так ли? Прошло много времени с тех пор, как здесь кто-то останавливался, и у меня не было никакой лапши под рукой. Сегодня утром я специально попросила мужа замесить тесто, чтобы сделать эти пельмени." - Экономка была очень разговорчива, и она продолжила, сказав, что ее муж тоже был Северянином, а пельмени, которые он заворачивал, были просто особенными, его обертка имела приятную упругую текстуру.

Восхитительные пельмени всегда были любимым блюдом Цзя Хи, но сейчас она чувствовала, что воздух, который она выдыхала, быстро становился горячее, чем тепло, исходящее от пельменей... она практически считала каждый, когда запихивала его в рот. Из-за лихорадки она не чувствовала вкуса того, что ела. В этот момент она могла думать только о том, что ей нужно поторопиться и позвонить Цяо Цяо, чтобы она вернулась. Когда такая жирная пища попала ей в желудок, она почувствовала себя еще хуже.

Покончив с едой, она очень старательно принялась убирать все сама.

"Цзя Хи.”

Она остановилась и посмотрела на него, все еще держа в руках миску и палочки для еды.

Без предупреждения он протянул руку и коснулся тыльной стороной ладони ее лба. Это был очень вежливый поступок, чтобы просто проверить ее состояние, но это заставило ее сердце биться быстрее.

“У тебя жар, - быстро сделав этот вывод, Йи  Венце посмотрел на Ву Чжилуня, - пойди спроси у экономки, где лекарство от лихорадки. - Сказав это, он протянул руку, взял у Цзя Хи миску и палочки для еды и отложил их в сторону, - сначала возвращайся в комнату и ложись. Я скоро буду там."

Цзя Хи хотела сказать, что с ней все в порядке, но ноги внезапно подкосились, застав ее врасплох, и она чуть не рухнула на пол.

В конце концов, ему удалось подхватить ее, но, потеряв собственный центр тяжести, он врезался в барную стойку.

Бах! От удара палочки упали на пол. Его руки, однако, лежали на поверхности барной стойки и полностью защищали ее от столкновения с чем-либо.

Испуг, который испытала Цзя Хи, был значительным, и она поспешно попыталась выпрямиться. “Ты в порядке?”

С этими словами она начала осматривать его от рук до ног. Только когда она убедилась, что не врезалась в его раненую ногу, ее грудь расслабилась от облегчения. Но она чувствовала себя еще более виноватой, и ее сердце болело еще сильнее. - "Мне очень жаль. Я не хотела этого делать…”

"Все в порядке, - успокоил ее Йи Венце. Повернув голову, он обратился к Ву Чжилуню, который только что поднялся на ноги и еще не до конца осознал, что произошло, - не мог бы ты помочь мне перенести ее в комнату?”

Все, что последовало за этим, стало особенно похоже на что-то из телевизионной драмы. Она не была уверена, было ли это потому, что ее нервы расслабились после того, как ее обнаружили, но как только она легла на кровать, ее лихорадка горела с абсурдной яростью, и каждый сустав в ее теле ужасно болел. Все, что она видела, это как Ву Чжилунь принес воду и лекарства, а его молодой помощник стоял в стороне, совершенно неспособный оказать какую-либо помощь. И Йи Венце был у ее постели.

Каждый раз, когда ее будили, она могла видеть его лицо. Однако выражение его лица было размытым пятном в ее взгляде.

К ночи ее лихорадка, наконец, немного спала. В комнате остались только они вдвоем. Чтобы она могла уснуть, настольную лампу включили на самый низкий уровень яркости. Он сидел на стуле с компьютером на коленях, его лицо было освещено белым светом экрана, так что черты лица были очень отчетливы. Какое-то время он не сводил с нее глаз, и на мгновение ее мозг перестал соображать. После долгого молчания она наконец спросила: "Ты ни во что не врезался и не ушибся?”

Он поднял голову и посмотрел на нее, мимоходом закрывая крышку ноутбука. - "Голодна?"

Ничего не съев за целый день, она действительно проголодалась.

В это время, однако, она неожиданно получила входящий телефонный звонок, и довольно смущенно посмотрела на Йи Венце. С другой стороны, его поведение было очень естественным, когда он протянул ей мобильный телефон. Она ответила на звонок, который оказался от режиссера ее следующей телевизионной драмы. "Цзя Хи, до тебя действительно сложно дозвониться. Так как насчет этого? Ты сможешь приехать сюда завтра?”

Голос Цзя Хи был все еще немного слабым. - "Мне очень жаль, директор Лю. Завтра ... завтра будет хорошо для меня.”

Она проспит до завтрашнего утра, и к тому времени лихорадка более или менее спадет. В любом случае посещение встречи - это не физический труд, она должна быть в состоянии справиться с этим. Самое главное... у нее наконец появился повод сбежать отсюда. Она не могла оставаться здесь, в доме Йи Венце.

“Это хорошо. Мы поторопимся и закончим обсуждение, а затем вы можете поторопиться и внести какие-либо изменения. Я жду разделения сцены для первого и второго эпизодов, а затем мы можем выровнять время." - Человек на другом конце, казалось, не заметил ничего особенного в голосе Цзя Хи. “Мы хотим спешить, чтобы в начале мая установить…”

Йи Венце вдруг жестом показала Цзя Хи, что она должна передать ему телефон.

Цзя Хи была озадачена, и даже после того, как она протянула его ему, она все еще не понимала его намерения.

"Здравствуйте, директор Лю." - Йи Венце взял трубку. - "Это Йи Венце.”

Цзя Хи в замешательстве уставилась на него. Только когда она услышала, что он сказал, что она больна и, возможно, ей придется немного отложить свой приезд в Пекин, она поняла, что именно он делает. Она тут же была совершенно ошеломлена. Только одна мысль промелькнула у нее в голове:   О нет, мне конец. Что подумает директор Лю? …

Человек на другом конце, казалось, искренне согласился с просьбой Йи Венце, его проницательгое дружелюбие было на очень высоком уровне.

Йи Венце послушал еще немного, прежде чем ответить: “Конечно. Если есть хороший сценарий, я надеюсь, что у нас будет шанс работать вместе.”

____________________________________

[1] 一路顺风 «ии лу шунь фэн». Дословный перевод: «Пусть у вас будет попутный ветер на всем пути», или «Пусть ветер будет у вас за спиной на всем пути». Обычно это выражение означает «Приятного путешествия»,«Безопасного путешествия»и т.д. Буквальное значение было использовано в тексте перевода, чтобы соответствовать мыслям Цзя Хи, что вы не должны желать попутного ветра тому, кто летит на самолете (потому что самолеты взлетают и приземляются на ветру).

[2] В целом, в Китае люди на юге, как правило, едят больше риса, в то время как жители севера часто едят больше лапши и продуктов из пшеницы.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы