За чертой Девяти Небес Глава 31

31. Прорыв

Руки и глаза Чу Яна были шустрее, чем у Мэн Чао Рана. Он прижал ладонь к груди Ши Цянь Шаня. Послышался глухой треск, и кости вокруг груди старшего боевого брата разлетелись на куски. Его тело рывком подбросило вверх, его глаза округлились, и а из ушей, носа и рта хлынула кровь. Спустя несколько вдохов, его тело обмякло, и он перестал дышать.

- А? - Мэн Чао Ран посмотрел на Чу Яна. Он сразу понял его намерения и глубоко выдохнул.

- Учитель, лучше, чтобы это сделал я. Он запугивал нас в течение многих лет, так что я воспользовался шансом выпустить свой гнев, - спокойно сказал Чу Ян.

Мэн Чао Ран задумчиво посмотрел на него и похлопал по плечу. Он хотел сказать что-то Чу Яну, но в конце концов, просто молча вышел.

Учитывая характер Мэн Чао Рана, если бы ему пришлось собственноручно убить ученика, которого он растил на протяжении восьми лет, то угрызения совести мучали бы его до конца жизни. Однако, так как это сделал Чу Ян, и даже несмотря на то, что в итоге Ши Цянь Шань умер на его глазах, это произошло не от его руки, и он будет меньше мучиться от угрызений совести.

Как Мэн Чао Ран мог не знать о намерениях Чу Яна?

Чу Ян вздохнул. Он посмотрел на Ши Цянь Шаня. Не в силах сдержать накопившуюся обиду, он сказал: «Умереть так легко... для тебя это было слишком удобно».

Эти слова не были преувеличением. Если бы Мэн Чао Ран не вмешался так внезапно, тогда план Чу Яна в сочетании с ненавистью, накопленной за две жизни, заставили бы Ши Цянь Шаня молить о смерти.

Чу Ян, наконец, понял, почему Мэн Чао Ран дал ему такое имя. Во-первых, из-за слова «Чу» внутри нефритового кулона. Во-вторых, из-за «Чу» в имени Е Чу Чен.

Разве «Чу Ян» не звучало как ранний утренний солнечный свет?

Разве у «Чу Чен» было не похожее значение?

Разве «Тан» в имени Тан Тана не означало мимолётную красоту? [п/п: на самом деле здесь подразумевается цветок Тань Хуа или эпифиллум остролепестный, он же «королева ночи». Его цветки распускаются довольно редко и только ночью]

Разве Мэн Чао Ран не оплакивал таким образом свою скоротечную любовь?

Внезапно Чу Ян понял глубинную печаль, которую учитель хранил в своём сердце. Людям сложнее всего справиться с разлукой при жизни и расставанием после смерти. Причём, «разлука при жизни» всегда шла первой, потому что ее пережить было сложнее.

Расставание после смерти было лишь временным неудобством, но мучения от разлуки при жизни длились до самой смерти. Жизнь превращалась в сплошную боль, высеченную глубоко внутри и предназначенную для бесконечных пыток!

- Е Чу Чен… - тихо повторил Чу Ян. Глядя в сторону Мэн Чао Рана, он подумал: «Учитель, я запомню это имя».

Оглянувшись назад на труп Ши Цянь Шаня с закатившимися глазами, после долгого молчания Чу Яна начали одолевать противоречивые эмоции. Наконец, он осознал: он сам изменил жизни людей!

В предыдущей жизни Ши Цянь Шань прожил бы ещё на четыре года. Но не дольше, чем за месяц в этой второй жизни он умер от руки Чу Яна...

После минуты молчания Чу Ян накрыл тело одеялом и неспеша вынес на улицу. Когда Чу Ян обо всём позаботился, он обнаружил кое-что удивительное. За это время Тан Тан успел приготовить другу порцию еды и поставил её на стол, еще с горячим паром.

Еще более удивительным было то, что Мэн Чао Ран, вместо того, чтобы исчезнуть, спокойно сидел за столом, будто дожидаясь Чу Яна. Как будто ничего и не произошло.

Когда Чу Ян вошел, Тан Тан неуверенно спросил:

- Это... старший боевой брат...Ши Цянь Шань...?

- Он мёртв. Я убил его, - спокойно ответил Чу Ян, после чего присел.

Тан Тан кивнул и опустил голову, резко потеряв аппетит. Когда он услышал то, что говорил Ши Цянь Шань, он подумал, что смерти для него было недостаточно. Однако сейчас он все еще испытывал необъяснимое чувство утраты. Что бы там ни было, а они много лет прожили бок о бок. Кроме того, до сегодняшнего дня Тан Тан и не подозревал об истинной натуре Ши Цянь Шаня.

Мэн Чао Ран с серьёзным лицом поднял свои палочки и сказал: «Давайте есть». Его взгляд был спокоен, как будто события сегодняшнего дня никогда не происходили, а во дворе Пурпурного Бамбука никогда не было ученика по имени Ши Цянь Шань.

Все трое ели в тишине. Напряжение в воздухе было настолько тяжёлым, что его можно было пощупать.

Чу Ян ничего больше не добавил. Мэн Чао Ран не нуждался в утешениях. Несмотря на то, что он действительно чувствовал сожаление, в течение нескольких дней он легко с ним справится. Вот только слова, которые Ши Цянь Шань произнёс перед смертью, разбередили старые раны глубоко в сердце Мэн Чао Рана. Эта боль, вероятно, еще долго будет его мучить...

Когда Мэн Чао Ран покончил с едой, он заметил, что Чу Ян всё ещё ел с жадностью. Он невольно улыбнулся и сказал: «Чу Ян, ты действительно впервые кого-то убил? Насколько я помню, прежде ты даже курицу не убивал».

Чу Ян замер и ответил: «Да ...!» Только сейчас он понял, что вёл себя слишком спокойно после убийства. В глазах опытного человека, как Мэн Чао Ран, такая необычная реакция казалась сомнительной.

Был ли это мастер боевых искусств или злодей, совершивший бесчисленные преступления, - убив кого-то впервые, реакция должна быть другой. Но Чу Ян, который только что убил человека, своего старшего боевого брата, с которым прожил восемь лет, спокойно ел, как ни в чём не бывало...!

Это не могло не нервировать остальных.

- У тебя крепкие нервы. Как будто ты прирождённый убийца, - говорил Мэн Чао Ран улыбаясь. Внезапно он вспомнил предложение Ву Юнь Ляна. Сейчас идея что послать Чу Яна на ту опасную миссию не казалась такой неразумной.

Он держался чрезвычайно спокойно. Если послать его на миссию, то он не допустит значительных ошибок. Но Мэн Чао Ран всё равно беспокоился о своём ученике, поэтому его одолевали противоречия.

Это хороший, но и одновременно рискованный шанс!

- Прирождённый убийца... - Чу Ян мысленно рассмеялся. Про себя он подумал: «Хотя в этой жизни это был мой первый раз, в предыдущей жизни я отправил на тот свет тысячи душ. Это можно считать хладнокровной реакцией? Моё сердце давным-давно окаменело. Как ни странно, но убийство человека ничем не отличается от убийства курицы...»

- Даже своей смертью Ши Цянь Шань не расплатился за все свои грехи. Его убийство было лишь делом справедливости. Я не испытывал никакого давления или сомнений; плюс, для меня это было честью, - ответил Чу Ян.

Мэн Чао Ран посмотрел на него и вдруг улыбнулся: «Очень хорошо!»

В мгновение ока пролетели три дня!

Той ночью Чу Ян сидел один в глубине Бамбуковой рощи, чувствуя энергию неба и земли. У него было ощущение, что сегодня у него будет прорыв в культивации и он, наконец, перейдёт в ранг Воина боевых искусств!

Со дня убийства Ши Цянь Шаня бурная сила, которая была скрыта глубоко внутри Чу Яна, пробудилась. Он также почувствовал пугающую ауру, возродившуюся в его даньтяне. Как будто внутри него проснулась кровожадность, которая выла и терзала его изнутри.

Это была жестокость, укоренившаяся в его душе после практики искусства меча без любви в предыдущей жизни. Чу Ян потратил много усилий, пытаясь подавить эти эмоции для того, чтобы продолжить мирно совершенствоваться. Именно в тот момент энергия внутри него внезапно вырвалась наружу, как будто пытаясь вырваться из невидимых оков!

Чу Ян прищурил глаза и принялся управлять вихрем энергии, уделяя при этом особое внимание своему даньтяню. Казалось, сейчас маленький дух Меча Девяти Бедствий стал центром всего. Вихрь из его даньтяня закрутился вокруг Духа Меча Девяти Бедствий девять раз и, как молния, выстрелил прямо в меридианы. Словно неудержимая природная стихия, он затопил собой все каналы в теле Чу Яна!

Постепенно набирая силу, энергия кружила вокруг его меридианов девять раз, пока не превратилась в мощную волну. Сосредоточенность Чу Яна прервалась, когда эта волна прорвалась за пределы ранга Ученика боевых искусств и агрессивно перешла в ранг Воина боевых искусств!

Буум!

Чу Ян услышал лишь звук взрыва внутри своего тела. Его резко бросило в дрожь, и вдруг изо рта и ноздрей у него потекла свежая алая кровь.

В это время в нём поднялась огромная волна энергии, которая прорвалась через его барьеры и заполнила собой новые меридианы. Чу Ян изо всех сил пытался держать под контролем поток энергии, потому что после прорыва неосторожное использование новых меридиан могло привести к травмам. Эти невидимые травмы могли значительно ограничить будущие возможности практикующего.

Он был настолько осторожен, как будто пересекал мост, сделанный из одного бревна. Проведя энергию по меридианам один раз, Чу Ян покрылся испариной. Но он не остановился и продолжил прилагать все свои усилия.

Первый круг, второй круг... девять кругов были завершены!

После завершения цикла Чу Ян глубоко вздохнул. Ему казалось, что он потерял половину своих сил. Затем его охватило чувство расслабления, как будто его погрузили в тёплую воду.

Чу Ян сплюнуть какую-то тёмную жидкость. Даже в ночное время она ярко засверкала черным светом, а затем рассеялась в воздухе.

В это же время Мэн Чао Ран стоял, выпрямившись, в глубине рощи Пурпурного Бамбука. Все его тело было покрыто ночной росой, он внимательно следил за своим учеником.

Когда у Чу Яна всё получилось, Мэн Чао Ран тоже с облегчением выдохнул. Чу Ян только что поднялся на ещё одну ступень на пути совершенствования.

- Очищение меридианов?

Мэн Чао Ран был ошеломлён, когда увидел, как Чу Ян сплюнул демоническую тёмную массу. Не в силах сдержаться, он широко раскрыл глаза и рот и внезапно проронил эти слова. Это…была нечисть из его меридианов!

Окончание главы