«Человек, владевший тетрадью Смерти, не попадёт ни в рай, ни в ад»

Рюук, бог смерти

Тирион сделал глоток вина и в очередной раз попытался сосредоточиться на книге. Получалось плохо. Самый маленький из Ланнистеров был озадачен и встревожен, и причиной тому был Лансель, его двоюродный брат. Казалось, он стал совсем другим человеком.

Куда делся тот глуповатый, напыщенный, самовлюблённый подросток, которого Тирион знал до недавнего времени? Началось всё с того, что пару недель назад Лансель вежливо попросил (!) посоветовать ему книги по истории (!!), а когда Тирион, хорошо помнивший, с каким пренебрежением его юный родственник отзывался о «скучных пыльных страницах, копаться в которых пристало карлику, но никак не рыцарю», в отместку назвал зануднейшее и длиннейшее сочинение мейстера Янделя, действительно взял его в библиотеке и прочёл целиком (!!!). И одной книгой он не ограничился. Новый Лансель — пока что Тирион решил называть его так — глотал страницы с такой скоростью, будто родился в каком-то ином мире, где чтение было тривиальным и общедоступным занятием, а не привилегией избранных, которой, впрочем, большинство все равно не пользовалось.

В общем-то, Нового Ланселя можно было бы только приветствовать, если бы не одна странность. Словно в обмен на приобретённую тягу к знаниям, кузен утратил как раз те навыки, что составляли суть рыцаря: он гораздо хуже ездил верхом и почти разучился владеть мечом. Тирион сам видел, как Тирек, на три года младше Ланселя, одолел двоюродного брата в учебной схватке. Обеспокоенный внезапной слабостью сына, дядя Киван велел мейстеру осмотреть парня. Но никаких признаков болезни обнаружить не удалось. Однако, как недовольно заметил лорд Тайвин, неудачи Ланселя в тренировках грозили поставить крест на его планах сделать юношу королевским оруженосцем. Прежний Лансель, услышав выговор от могущественного дяди, перепугался бы и начал бы оправдываться. Новый спокойно выдержал взгляд лорда Тайвина и ровным голосом ответил:

— Мне жаль, что моя неумелость нарушила ваши планы, дядя. Я приложу все усилия, чтобы обучиться всему необходимому в кратчайший срок.

— Будем надеяться, — холодно ответил отец, и на этом вопрос был исчерпан.

И он действительно старался. Внимательно наблюдая за кузеном, Тирион видел прогресс. Хотя ему было все ещё далеко до Старого Ланселя, Новый Лансель постепенно постигал науку, которую в Вестеросе знал любой мальчишка, если, конечно, его не угораздило родиться карликом. В дополнение к урокам с мечом Лансель также начал тренироваться в стрельбе из лука, и тут его успехи были гораздо заметнее. Довольно скоро Лансель превзошёл своих кузенов и даже Джейме, хотя брат ни за что бы этого не признал. Впрочем, Джейме всегда предпочитал меч, а дальнобойное оружие считал уделом трусов.

Время от времени Тирион задавался вопросом, что же всё-таки произошло. Какая неведомая сила, оставив прежней внешность, изменила характер Ланселя почти до неузнаваемости? И неужели он, Тирион, единственный, кто обратил на это внимание? Дядя Киван, вечно занятый поручениями отца, удовлетворился невнятными объяснениями мейстера о «временном недомогании». Мать Ланселя, леди Дорна Ланнистер, в ответ на вопрос Тириона улыбнулась спокойно и мудро и сказала лишь одно: мальчик вырос. Братья Ланселя, близнецы Мартин и Виллем, были ещё слишком малы, а всем прочим, кажется, не было до парня никакого дела.

Тирион любил загадки. Чудеса дальних стран, древние тайны, содержащиеся в пожелтевших свитках — всё это увлекало его с детства. И сейчас Семеро подкинули ему ещё одну. «Во что бы то ни стало я докопаюсь до истины», — думал Тирион, одалживая Ланселю очередную книгу: на этот раз кузен взял «Жизнь четырёх королей» мейстера Ката.

— Спасибо, Тирион. Я знал, что ты меня выручишь.

— Рад был помочь, Лансель, — любезно ответил он, пристально разглядывая юношу с безмолвным вопросом: Кто ты?

Лайт откинул светлую прядь со лба, прицелился и спустил тетиву. Вокруг восхищённо загудели.

— Прекрасный выстрел, — похвалил сир Бенедикт, мастер над оружием. Тирек радостно хлопнул Лайта по плечу.

Лучник, кто бы мог подумать. В прошлой жизни Лайт увлекался теннисом, даже был чемпионом Японии среди юниоров. Верный глаз и быстрая реакция здесь, в другом мире, где никто не слышал о теннисе, тем не менее сослужили ему хорошую службу. Он стал неплохим стрелком. Верховой езде он тоже кое-как научился, хотя до попадания в Вестерос садился на лошадь лишь пару раз, и то это был пони в детском парке. Зато Лайт умел водить автомобиль — абсолютно бесполезный в этом мире навык. Как и большинство его навыков из прежнего мира.

Умение расследовать преступления не нужно там, где следствие и суд вершат феодалы по своей прихоти; умение взломать компьютер, не оставив следов, не нужно там, где нет не то что компьютеров, но даже электричества. В Вестеросе больше всего ценилось умение владеть мечом, но убивать врагов в ближнем бою противоречило всем инстинктам Лайта. Дальнобойное оружие лучше, а ещё лучше не убивать никого самому, а только отдавать приказы. Одна беда: Лансель Ланнистер, сын Кивана, племянник Тайвина, двоюродный брат Джейме, Серсеи и Тириона — не тот человек, чьи приказы будут слушать. По крайней мере пока.

Доставшимся ему телом Лайт был в целом доволен. Он стал младше: Ягами Лайту на момент смерти исполнилось двадцать три, а Ланселю сейчас пятнадцать. Хотя по местным меркам он считается уже взрослым, даже жениться можно. Лансель неплохо развит физически и, судя по взглядам служанок, достаточно привлекателен. Глаза типично ланнистерские, зелёные. Волосы скорее песочные, чем золотые. Нелепый пушок над верхней губой Лайт безжалостно сбрил. Лансель отращивал усы, пытаясь казаться мужественней, но выглядело это глупо.

Лайт упорно тренировался в стрельбе вовсе не для того, чтобы порадовать отца или лорда Тайвина. Он должен попасть в столицу, в окружение короля, а самый простой способ — выполнить пожелание дяди и стать королевским оруженосцем. Дальнейшие шаги Лайт представлял довольно смутно, но одно знал наверняка: в оруженосцах он долго не задержится.

Месяц назад для него всё было кончено. Тупость Миками погубила такой прекрасный план и Кира проиграл — проиграл всё, включая жизнь. Новый мир, свободный от зла и преступников, никогда не настанет. С этой мыслью Лайт приготовился умереть.

И он умер — точнее, умерло его тело. Душа же Лайта получила второй шанс. Шанс начать всё заново в другом мире.

Давным-давно, в их самую первую встречу, Рюук сказал, что тот, кто использует тетрадь Смерти, не попадёт ни в рай, ни в ад. Тогда Лайт решил, что после смерти ему суждено небытие, но что если слова Рюука имели какой-то другой смысл? Если не в рай и не в ад, то куда?

Теперь Лайт знал, куда.

По сравнению с Японией двадцать первого века от Рождества Христова, Вестерос третьего века от Завоевания Эйгона походил скорее на ад, чем на рай. Хотя Лайту ещё повезло. Окажись он в теле простого крестьянина или, того хуже, раба где-нибудь в Эссосе, его новая жизнь была бы печальной и недолгой. К счастью, он попал в тело юноши (хорошо, что не девушки: привыкать к новой жизни в теле противоположного пола было бы намного сложнее) знатного рода. Но не короля, не лорда и даже не наследника.

Покопавшись в доставшейся ему памяти Ланселя, Лайт понял, что парень был типичным оболтусом из богатой семьи: самоуверенный, тупой и нагловатый, причём наглость нисколько не мешала трусости. Вдобавок Лансель имел слабый характер и легко попадал под чужое влияние. Не завладей Лайт его телом, парень рано или поздно вляпался бы в какую-нибудь скверную историю. Кто бы ни поместил его душу в это тело — боги смерти из его мира или Семеро из этого — они поступили правильно. Он, Лайт, сможет распорядиться жизнью Ланселя гораздо лучше, чем сам Лансель. Лучше не только для себя, но и для всего мира.

Приходилось признать, что, называя свой родной мир «прогнившим», Лайт был несправедлив. Вестерос гораздо хуже Земли, и не только потому, что тут нет водопровода и мобильных телефонов. Даже архаичная феодальная система, при всех её недостатках, не имела альтернатив при средневековом уровне технологий.

Настоящая проблема заключалась в том, что средневековье в Вестеросе длилось уже восемь тысяч лет.

Полное отсутствие прогресса — вот что сильно и неприятно поразило Лайта, когда он ознакомился с местной историей. Отчасти виной тому странности местного климата. Суровые и непредсказуемые зимы, длящиеся годами, заставляют думать не о новшествах, а о выживании. Старки, лорды Севера, даже девиз взяли соответствующий: зима близко. Перелистывая одну старую книгу, Лайт наткнулся на легенду о Долгой Ночи. Якобы восемь тысяч лет назад солнце скрылось на долгие годы, и в ледяной тьме мир подвергся атаке жутких созданий: Иных. Герой, называемый в Эссосе Азор Ахаем, одолел их с помощью волшебного меча, Светозарного. В других легендах упоминались другие волшебные создания: Дети Леса (нечто вроде эльфов) и великаны. Обычные сказки, решил Лайт. На Земле в своё время тоже ходили истории о людях с пёсьими головами, о русалках и о драконах. Образованные люди, вроде Тириона и самого Лайта, понимают, что всё это просто вымысел.

Кроме драконов. Драконы в этом мире были настоящие.

Последний из них умер полтора века назад, но драконьи черепа, до недавнего времени украшавшие тронный зал, огромное Драконье Логово, выстроенное на одном из трёх холмов столицы, наконец, расплавленные башни Харренхолла — всё это свидетельствовало о том, что драконы не выдумка. Именно драконы, вместе с породившей их магией, являлись второй и главной причиной местной отсталости.

На драконах и магии поднялась Валирия, местный аналог Римской империи. Могущество валирийцев было огромно, но оно строилось на хрупком основании. Ведь волшебство препятствует техническому прогрессу. Пока магия есть, техника не нужна, а когда она вдруг иссякает, начинается упадок, который некому и нечем остановить.

Так и случилось. Четыреста лет назад Валирия погибла, оставив после себя лишь дымящиеся руины. Все достижения валирийцев — связь на дальние расстояния, секрет изготовления особой стали — были утрачены, а все семьи драконьих всадников погибли. Кроме одной.

Историю возвышения и падения Таргариенов Лайт прочитал особенно внимательно. Как-никак именно они объединили Вестерос, сделав первый важный шаг в верном направлении. Увы, первый шаг оказался и последним. Ликвидировать феодальную вольницу и создать централизованное государство Таргариены так и не смогли, вскоре погрязнув в междоусобных войнах и смутах. Утратив своё главное оружие — драконов — они постепенно деградировали и в итоге потеряли всё. Сейчас последние из них, Визерис и Дейнерис, скитаются по Вольным городам Эссоса, где Визериса прозвали королём-попрошайкой.

Судя по тому, что Лайт слышал от родных, король Роберт Баратеон едва ли лучше. Дела государства не интересуют его, он пренебрегает королевскими обязанностями, предпочитая пиры, шлюх и охоту, а тем временем казна задолжала Ланнистерам три миллиона золотых, и ещё неизвестно, когда и как Ланнистеры получат назад свои деньги. Так сказал лорд Тайвин, и его тон был полон холодного презрения к королю, недостойному этого звания. Киван возразил, сказав, что слабость короля выгодна им, так как позволяет Ланнистерам усиливать влияние при дворе. Тут Тайвин повернул голову и заметил Лайта, стоявшего в дверях.

— Я не вовремя, дядя?

— Нет, в самый раз, — поспешил успокоить сына Киван. — Я слышал, ты делаешь успехи в стрельбе из лука.

— До мастерства мне ещё далеко, отец.

— Скромность Ланнистеру ни к чему, — заметил лорд Тайвин. — Ты должен гордиться. Хотя лучше бы ты освоил меч, как Джейме. Меч — вот оружие истинного рыцаря.

— Я предпочитаю разить врагов на расстоянии, дядя.

— А также проводить время с моим младшим сыном, — недовольно произнёс Тайвин. — Смотри, чтобы он не научил тебя дурному. В семье не без урода, даже в нашей. Лучше тебе держаться от Тириона подальше.

Сир Киван вздохнул. «Похоже, мой отец относится к карлику лучше, чем его собственный», — подумал Лайт.

— Лансель, перед твоим приходом мы с братом обсуждали грядущий визит короля. Роберт Баратеон и весь его двор, в том числе Джейме и Серсея, едут сюда.

— Чтобы пить и развлекаться за мой счёт Семеро знают сколько времени, — процедил Тайвин.

— Мы считаем, что для тебя это хорошая возможность получить место оруженосца. Если Роберт вдруг заупрямится, Серсея напомнит ему, сколько денег он нам должен.

Вряд ли кто-то в этом мире имеет понятие о кредитных рейтингах, иначе бы госдолг Вестероса давно опустили до «мусорного» уровня C. Деградация государства, начавшаяся при Таргариенах, при Роберте Баратеоне продолжилась. Противоречия между Великими Домами росли и накапливались, а центральная власть слабела. Рано или поздно должен произойти взрыв. Из кризиса может родиться новая династия, или же Вестерос распадётся на отдельные королевства, как это было до Эйгона Завоевателя. Первый вариант предпочтительнее. Лайт уже понял, как много в этом мире значат семейные связи. Возвышение Лайта повлечёт за собой возвышение его семьи, и наоборот. Так что Ланнистерам повезло. Раз уж Лайт попал в тело представителя этой династии, придётся постараться, чтобы именно она стала правящей. Интересно, лорд Тайвин хочет того же? Человек он хоть и предвзятый, но несомненно умный. Из него может выйти ценный союзник.

— Я с нетерпением жду переезда в столицу, отец.

«Там я смогу побольше узнать о местной политической обстановке, и выработать более подробный план. План захвата власти».