Ягами Лансель На Север!

— Я этого не делала, — прошипела Серсея. — Понятия не имею, почему он умер, но я тут не при чём. Прежде чем обвинять меня, объясни мне вот что, Лансель: почему Роберт до сих пор жив? Мы же обо всём договорились! Ты что, передумал? Или струсил?

— Я напоил его, как договаривались, — вздохнул Лайт. — И кабан едва его не прикончил, но сир Барристан вмешался и всё испортил.

— Вот же упрямый старый хрен. Давно пора выгнать его на пенсию!

— Не стоит. Если он так хорошо защищает Роберта, то и вашего сына хорошо защитит, когда он станет королём.

— Пожалуй, — согласилась Серсея, подумав. — Пускай Роберту на этот раз повезло, с Джоном Арреном повезло уже нам. Что бы там он ни нарасследовал, теперь он уже ничего не расскажет.

— А Станнис?

Серсея сморщилась, словно лимон откусила.

— Станнис сбежал. Теперь он на Драконьем Камне, в своём владении, и там его не достать.

— Королю понадобится новый десница. Я думал, Станнис захочет занять освободившийся пост.

— Ты слишком много думаешь, Лансель. Всем известно, что король своего среднего брата терпеть не может. Десницей Станнису не бывать. Эту должность следует отдать моему отцу.

— Когда это Роберт делал то, что следует?

Серсея хихикнула.

— И то верно. Надеюсь, Роберт назначит какого-нибудь дурака, себе под стать. Тогда мне будет нечего опасаться.

Дурака? Неплохо бы. Чтобы начать войну, Лайту нужен тот, через кого информацию об инцесте королевы можно слить широкой публике. Честный дурак подойдёт на эту роль лучше всего. Станнис тоже мог бы сгодиться, если бы не сбежал. А вот Ренли для такого дела недостаточно серьёзен. Тут требуется человек основательный, с хорошей репутацией, тот, к чьим словам лорды прислушаются.

Услышав сзади шаги, Лайт оглянулся. Золотые доспехи, золотой меч, золотые волосы — словом, Джейме Ланнистер. Септа как будто стала немного светлее.

— Как ты благочестива, сестра, — насмешливо произнёс он. — И ты, кузен. О чём вы молитесь, интересно?

— О здоровье короля, — сказали Лайт и Серсея хором.

— Не только благочестие, но и преданность! — восхитился Джейме. — Моя семья — кладезь добродетелей. Лансель, ты не возражаешь, если я заберу Серсею ненадолго? Хочу сказать пару слов моей горячо любимой сестре.

— Конечно не возражаю, сир Джейме.

Серсея поднялась, расправляя юбки. Стоять на коленях одному было неловко, и Лайт тоже встал.

— Я слышал, на охоте король едва не погиб. Ай-яй-яй, Лансель, как же так? Будь я человеком подозрительным, я мог бы подумать, что ты специально напоил его, чтобы…

— Заткнись! — прошипела Серсея, смертельно побледнев. — Замолчи, Джейме, сейчас же!

Зелёные глаза расширились.

— Так это правда, — прошептал он. — Вы и в самом деле хотели… боги свидетели, Серсея, я тоже этого хочу, но ты же всегда была против! Что изменилось?

Интересно, подумал Лайт. Если Серсея не сочла нужным посвящать своего брата-любовника в план, значит ли это, что их любовь не так уж крепка? Может, у Лайта есть шанс?

— Я всё тебе объясню, — заторопилась Серсея. — Но не здесь, не сейчас. Джейме, уверяю тебя, я всё делала ради семьи! Ради… нас, — последнее слово королева произнесла одними губами.

А может, и нет.

Великий мейстер Пицель уютно сложил ладони на объёмистом чреве.

— Ужасная трагедия, мой юный друг. Да-да. Смерть лорда Аррена глубоко меня опечалила. Я и сам уже не молод, кхе-кхе, и зрелище чужой кончины наводит меня на грустные мысли. Молодым этого не понять. Старое тело — хрупкий сосуд, и малейшая простуда… лихорадка… кхе-кхе…

Старик зашёлся в притворном кашле. Не такой уж он дряхлый, каким хочет казаться, подумал Лайт.

— Значит, лорд Аррен умер от лихорадки?

— Да, юный Лансель, ты расслышал верно. Наш добрый, всеми любимый десница умер от лихорадки.

— Вы лечили его?

— Я, мой юный друг. Сначала, правда, десницу лечил молодой мейстер Колемон из Долины, но я отослал его прочь.

— Почему?

— Он промывал лорду Аррену желудок. Слишком рискованная процедура в столь преклонном возрасте. Молодым этого не понять.

— Я слышал, промывание желудка помогает при отравлении, — сказал Лайт, внимательно наблюдая за Пицелем.

Выцветшие глаза мейстера забегали.

— Отравлении? Какая странная мысль! Нет, это невозможно. Уверяю тебя, мой юный друг, лорда Аррена никто не посмел бы отравить.

Лайт наклонился вперёд.

— Я кое-что читал о ядах, великий мейстер. Есть такое снадобье, слёзы Лисса, оно ведь наверняка вам знакомо?

Пицель опять закашлялся.

— Слёзы Лисса? — наконец выдавил он. — Да, конечно. Оно мне знакомо.

— Которое из них? — спросил Лайт, разглядывая полки со склянками.

Трясущимися руками мейстер протянул ему пузырёк.

— Как видите, мой добрый юный друг, оно запечатано. Я его не использовал, нет.

Лайт взял пузырёк.

— А кто использовал?

Пицель поник.

— Увы, мой благородный юный друг, на этот вопрос ответа я дать не могу.

Лайт откинулся в кресле и забросил ногу на ногу.

— Я могу сказать королю, что вы намеренно дали лорду Аррену умереть. Могу сказать, что десница умер вовсе не от лихорадки. Одно моё слово, и вы окажетесь в темнице.

Пицель молча трясся.

— Но я могу и промолчать, — вкрадчиво заметил Лайт. — Если вы окажете мне услугу.

— У-услугу?

— Для начала скажите, на кого вы работаете.

— Ланнистеры! — почти выкрикнул Пицель. — Я всегда служил Ланнистерам, ещё с тех времён, когда королём был Эйрис, а ваш дядя Тайвин был у него десницей. Я всегда служил Ланнистерам!

— Прекрасно. Я, как вам известно, тоже Ланнистер. И отныне вы служите мне.

— Служу вам… но как? Что я должен делать?

— Докладывайте мне обо всём, что происходит на заседаниях Малого Совета, и отвечайте на дополнительные вопросы, которые у меня возникнут. Ах да, — Лайт сделал вид, что вспомнил о пузырьке с ядом только сейчас. — Это я забираю с собой. И никому ни слова, понятно?

Пицель низко поклонился.

— Да, милорд Ланнистер. Как вам угодно, милорд Ланнистер.

Выйдя из кабинета великого мейстера, Лайт положил пузырёк в карман и усмехнулся. Как просто! L справился бы не хуже. Да что там L, даже Мацуда сумел бы расколоть Пицеля. Преступники этого мира просто никогда не сталкивались с кадровым офицером японской полиции. И уж тем более — с великим детективом, с тем, кто сумел убить самого L и занять его место!

Итак, причина смерти десницы установлена. Но кто убийца?

Во-первых, кому это выгодно? Серсее. Но она уверяет, что невиновна, и поскольку она в заговоре с Лайтом, её словам можно верить. Кто ещё знал о расследовании? Бейлиш. Умный человек и опасный, но его мотивы неясны. Зачем ему помогать Ланнистерам? Также неясно, каким образом Бейлиш мог подсунуть деснице яд. Разве что он сделал это чужими руками... но чьими? Перейдём к "во-вторых". У кого была возможность дать Джону Аррену яд? У близких к нему людей. Хью? Слишком бесхитростен. В память о друге Роберт посвятил его в рыцари, и Хью зазнался: не желает разговаривать с Лайтом, который всё ещё оруженосец. А может, леди Лиза? Она ссорилась с мужем из-за Робина, и её поспешный отъезд в Орлиное Гнездо сразу после его смерти выглядит подозрительно. Что может связывать Бейлиша и Лизу? Например то, что он её любовник. Тогда мотив убийства скорее личный, чем политический. Или же так: личный для Лизы, но политический для Бейлиша?

Вывод. Наиболее вероятная отравительница — Лиза Аррен. Она могла сделать это как сама, ради ребёнка, так и в сговоре с Бейлишем. Хотя и не исключено, что десницу отравил некто иной с некими неизвестными целями, главной подозреваемой следует считать Лизу Аррен.

Впрочем, всё это представляет скорее теоретический интерес. Разминка для ума, не более. Изобличить преступника Лайт все равно не сможет: нет доказательств. Да и не захочет: есть дела поважнее. А если расследование начнёт кто-то другой? Тогда Лайту желательно принять в нём участие — чтобы быть в курсе дела и иметь возможность повлиять на его исход.

— Винтерфелл? — переспросил Лайт.

— Точно! Мы едем в Винтерфелл. Повидать моего доброго друга, лорда Эддарда Старка. Бери свои книги, одежду потеплее, бочонок вина захвати, а лучше два.

— Ваша милость, а как же Хайгарден? Лорд Тирелл обидится, если вы отмените визит принца.

Король взмахнул ручищей, веля Лайту замолчать.

— Обстоятельства изменились, Лансель. Мой десница мёртв, и только один человек может его заменить. Наш путь лежит в Винтерфелл. А лорду Тиреллу Варис напишет письмо с извинениями. — Король вдруг уставился на Лайта. — Совсем забыл спросить: как тебе бордели?

— Вы уже спрашивали, ваша милость. Помните, я ещё сказал вам, что видел там вашу дочь, Барру.

— Барра, — нежно пророкотал король. — Ты говорил, её мать любит меня, да? Ждёт меня? Обожаю брюнеток!

— Она блондинка.

У короля хватило совести покраснеть.

— Ну, неважно. Эту… мать Барры… я её потом навещу. Когда-нибудь. А сейчас нам пора ехать. Вперёд, на Север!

Королевский кортеж тронулся только после обеда: перед дорогой Роберт решил слегка выпить и закусить, и опустошил четыре тарелки. Пять бутылок вина, целый жареный поросёнок и три каплуна исчезли в объёмистом королевском брюхе. Двигался кортеж небыстро. Огромная раззолоченная колымага, в которой ехала королева с младшими детьми, еле ползла по пыльной дороге. Лайт ехал верхом рядом с принцем Джоффри, с деланным восхищением выслушивая его шутки о северянах («Сколько северян требуется, чтобы подковать коня? Пятеро: четверо держат за ноги, а пятый меняет подковы»).

Тирион, в сопровождении пары ланнистерских гвардейцев, присоединился к ним возле гостиницы "У перекрёстка". Прослышав о поездке короля на Север, карлик выехал из Утёса и по Речной дороге добрался до её пересечения с Королевским трактом. Тирион хотел добраться до Стены, а поскольку король ехал только до Винтерфелла, оставшуюся часть пути Тириону предстояло проделать в обществе братьев Ночного Дозора.

Давно минули те времена, когда служба в Ночном Дозоре считалась почётной. На протяжении последних столетий древняя организация хирела и вырождалась, превратившись в место ссылки преступников. Считалось, что Дозор защищает Семь Королевств от банд одичалых, живущих за Стеной. Стоило ли возводить столь огромное сооружение, чтобы отгородиться от жалких дикарей? Вопрос риторический. Римляне и китайцы тоже строили стены на границах своих империй, но даже им не приходило в голову делать их высотой в двести метров.

Путь на Север занял целый месяц, из которого неделю отряд двигался по гати, единственной дороге через болотистый Перешеек. Оставив трясину позади, отряд сделал привал возле руин рва Кейлин, некогда могучей крепости, защищавшей Север от андалов долгие века. Сейчас от неё осталось лишь три полуразрушенные башни. После того, как Торрхен Старк склонил колено перед Эйгоном Завоевателем, крепость стала не нужна и постепенно пришла в упадок. Однако, как заметил Лайт, расположение башен позволяло держать всю дорогу под обстрелом, так что военного значения ров Кейлин не утратил. Если Север задумает вновь отделиться от Семи Королевств, завоевать его будет очень непросто.

На седьмой день после рва Кейлин на горизонте показались двойные гранитные стены и башни Винтерфелла.

Окончание главы