Сяо Юнин держала письмо о разводе1. Позади неё стояла элегантная кровать цянгун2, покрытая красным стёганым одеялом, расшитым утками-мандаринками3. Арахис4 и финики5, ещё недавно разложенные Си Нян6, спокойно лежали на кровати.

Её окружала праздничная и тёплая красная7 обстановка. Однако в этот момент она чувствовала себя так, как будто провалилась в ледяную пещеру, и холод просачивался в трещины её костей, словно паутина, парящая в воздухе. Было так холодно, что у неё чуть не застучали зубы.

— Вы, семья Ли, собираетесь со мной развестись?

Держа в руке небрежно написанное письмо о разводе, она, полная решимости, смотрела на Ли Цинчжи, который даже сменил свой свадебный наряд. В её сердце было много сложных эмоций, но негодование взяло верх.

Сяо Юнин думала, что она охрипнет и устанет от гнева. Тем не менее, открыв рот, она всё же услышала свой холодный, равнодушный голос.

Глаза Ли Цинчжи вспыхнули, когда он услышал её слова. После того, как он раз взглянул на неё, он не осмелился взглянуть на неё снова, поэтому он повернулся, чтобы посмотреть на ярко горящие свечи дракона и феникса8.

Сяо Юнин, столкнувшись с его молчанием, неожиданно захотелось рассмеяться.

Этот сын чиновника, которого в прошлом хвалили за его несравненные моральные качества, кажется осознал, что он обычный лицемер, не имеющий чувства ответственности.

— Юнин, ты не должна винить Второго сына, — женщина, стоявшая раньше сбоку, сделала шаг вперёд и наполовину загородила сына позади себя. Она сказала:

— Нам также тяжело из-за того, что с твоим отцом и братом произошло несчастье. Если бы это была обычная проблема, то всё было бы в порядке. Но причиной несчастного случая стало то, что они не прислушались к совету военного министерства и продолжили упорствовать при командовании армией, что привело к сокрушительному поражению в бою с вражеской страной. У них было тридцать тысяч солдат, и две трети из них погибли. Следствие пришло к выводу, что это было серьёзное преступление, из-за чего даже семья Ли не может просить о снисхождении, — слабо вздохнув, женщина посмотрела на неё с жалостью.

— Юнин, Второй сын искренне тебя любит. Однако я никому не могу позволить разрушить его будущее. Если бы его главной женой9 была дочь преступника, то более десяти лет кропотливого труда, вложенного в учебу, были бы напрасны. Если хочешь обвинить кого-то, то обвини меня. Но я могу заверить тебя, что я буду заботиться о тебе тайно и не позволю тебе, сироте, попасть в беду на улице.

Сяо Юнин чуть не вырвало от этих слов.

— Дочь преступника?! Почему же госпожа Ли вы не сказали этого, когда наши семьи решили заключить брак, пока господин Ли был в тюрьме?! Моя семья Сяо в то время говорила, что Ли Цинчжи был сыном преступника?!

Она была так зла, что её глаза покраснели, а сжатые руки слегка дрожали.

Слова госпожи Ли обернулись против неё же. Семья Ли забыла о полученных милостях и вызвала сожаление у других10, и их безобразное поведение было выставлено на обозрение. Госпожа Ли не могла вынести унижения и посмотрела на неё с обидой.

Сяо Юнин была глубоко расстроена обиженным взглядом госпожи Ли.

В этом мире всегда было легко добавить глазурь на торт11, но трудно послать древесный уголь, когда шёл снег12. Если бы семья Ли была просто холодна к ней из-за несчастного случая с отцом и братом, то она могла бы это понять. Но семья Ли предпочла вручить ей письмо о разводе.

Её только что отправили в свадебную комнату, а снаружи всё ещё громко звучали гонги и барабаны, но в мгновение ока её муж снял свадебную одежду.

Кроме того, они лицемерно просили её не разрушать будущее Ли Цинчжи?

По какой причине?!

— Пожалуйста, посадите юную госпожу Сяо в карету. Отправьте её на виллу и хорошо о ней позаботьтесь, — внезапно крикнула госпожа Ли.

Так как отношения разорваны, больше не было необходимости откладывать дальнейшее.

В настоящее время неизвестно, как будут осуждены отец и сын семьи Сяо. Сначала она отошлёт Сяо Юнин, чтобы не испортить репутацию семьи Ли.

Если император решит, что они связаны с преступниками, то их ждёт изгнание, если повезёт. Выживут они или умрут — всё будет зависеть от её усилий!

Несколько крепких и толстых старых служанок13 ворвались в комнату и с агрессией направились в сторону Сяо Юнин.

Сяо Юнин посмотрела на вошедших, и у неё сжалось сердце. В этот момент она с лёгкостью поняла план семьи Ли. Её одежда промокла от холодного пота, и она могла только в панике отступить назад.

Она сделала всего один шаг назад, как её нога ударилась о край кровати.

Внутренняя комната была такой большой, но она не знала, где могла спрятаться.

Её личная служанка так и не появилась, а новости о её отце и брате доставила служанка семьи Ли. Ей стоило быть начеку, но из-за тревоги и душевной боли она не подумала о том, как к ней будет относиться семья Ли.

Служанки были нужны, чтобы усмирить её. Она сделала два шага назад, как её тут же схватили за руки.

— Отпустите! Поскольку я не имею ничего общего с вашей семьёй Ли, то не вам беспокоиться о том, куда я пойду!

Она отчаянно боролась, но руки служанок были похожи на железные клещи, крепко державшие её. Как могла она, избалованная девочка, выросшая в будуаре, избавиться от них?

Она крутила не только запястьями, но и всем своим телом. Она почувствовала боль в суставах. Сяо Юнин не хотела показывать ни тени страха перед людьми, что унизили её, но она всё же не могла сдержать потёкшие слёзы.

— Отпустите меня! — её глаза затуманились, но она продолжала бороться.

Госпожа Ли слегка приподняла подбородок и победоносно посмотрела на неё.

Она всего лишь маленькая глупая девочка. Какими бы спокойными и острыми ни были её слова, она была не более чем бумажным тигром14, который ничего не стоит.

— Мама! — Ли Цинчжи, молчавший всё это время, наконец поднял голову и увидел, как у Сяо Юнин потекли слёзы.

У Сяо Юнин была красивая внешность, а особенно её лицо, похожее на луну. У неё были глаза цвета персика15, которые всегда сияли любовью, когда смотрели на людей. А когда она плакала, можно было почувствовать жалость, увидев её.

В конце концов, Ли Цинчжи проникся состраданием и сказал матери задумчивым тоном:

— Мама, давай объясним ей всё. Она разумный человек и обязательно нас поймёт.

— Ах! — пока мать и сын говорили, служанка вскрикнула от боли:

— Ты, маленькая девка16, кусающая людей! Быстро, быстро хватай её!

Оказалось, что Сяо Юнин открыла рот и яростно укусила ближайшую к ней служанку. Она вложила всю свою силу и ненависть в этот укус. Немедленно выступила кровь, что напугало других женщин: они разжали руки и закричали.

— Вы все бесполезны! — госпожа Ли сильно разозлилась, и ничего не ответила сыну. Она сердито закричала на служанок, требуя, чтобы они быстро поймали Сяо Юнин.

Но они лишь замерли на месте от страха, когда увидели подсвечник в руке Сяо Юнин, так и не успев ещё раз наброситься на неё.

После того, как Сяо Юнин смогла освободиться от рук служанок, она бросилась к длинному столу, стоящему рядом с кроватью, и схватила подсвечник, крепко в него вцепившись.

Свет свечи заставил её глаза сиять ещё ярче.

Она вытерла глаза тыльной стороной ладони и намеренно поднесла подсвечник к ажурной напольной перегородке17. Её глаза всё ещё были затуманены, когда она смотрела на них. Её ненависть и гнев превратились в провокацию:

— Давайте, — сказав это, она поднесла подсвечник к полоске висящего шёлка, украшавшего перегородку. Все встревожились и с ужасом смотрели на то место, где пламя свечи почернело и появился чёрный дым.

— Юнин… Нин-нин, успокойся. Мама не хотела ничего плохого. Семья Сяо была арестована Цзиньи-вэй18, поэтому она беспокоилась, что тебе негде будет остановиться, когда ты покинешь семью Ли, — Ли Цинчжи нервно протянул руки, пытаясь успокоить её своими словами.

Сяо Юнин рассмеялась, услышав его.  

— Ли Цинчжи, ты в это веришь? Ты веришь своим словам?

В её воспоминаниях Ли Цинчжи предпочёл бы упасть с лошади, чтобы защитить её; мог идеально улыбнуться, сломав ногу, сказав, что это не больно, но, как видно, всё это было лишь иллюзией!

Красивое лицо Ли Цинчжи стало смертельно белым. Его губы дрожали, но после долгого времени он не сказал больше ни слова.

— Ты сам не веришь в свои слова, так зачем ты лжёшь мне?!

Она подняла руку выше и увидела нефритовый браслет на запястье.

Это была реликвия её матери.

Её отец сказал ей, что её бабушка подарила этот браслет её матери, когда та выходила замуж. А ещё он сказал, что больше всего её мать сожалела, что никогда не сможет увидеть, как Сяо Юнин вырастет и выйдет замуж.

Теперь, когда она действительно была замужем… Сяо Юнин почувствовала боль в сердце. Слёзы снова затуманили её зрение, но её взгляд всё ещё оставался твёрдым.

Было лето, и комната была украшена лёгким шёлком и пряжей, которые были сметены пламенем, как только она подняла подсвечник выше. Оно легко сожгло ткань за секунду, словно спускающийся огненный дракон.

Напольная перегородка загорелась.

Горячая волна ударила всем в лицо и заставила кожу гореть. Старые служанки испугались и стали с криками убегать.

Кто-то подбежал, чтобы оттащить визжащую госпожу Ли.

Ли Цинчжи испугался пламени и отступил на несколько шагов назад.

Сяо Юнин зажгла одну сторону напольной перегородки и подняла руку, чтобы зажечь другую сторону. Она повернулась и с усмешкой посмотрела на людей, выбегающих из комнаты.

Её красное свадебное платье выглядело очень великолепно в окружении огня. Киноварная родинка под уголком глаза свисала, как слеза, словно она плакала, но от этого её светлое и красивое лицо было лишь более обольстительным.

Ли Цинчжи смотрел на неё издалека. Его сердце начало сильно биться, как будто он увидел её впервые. Эта дерзкая и очаровательная девушка делала его рассеянным, а она даже не знала об этом.

— Она сумасшедшая! Она не просто хочет умереть, но и желает убить нас всех! Маленькая шлюха! — слуги поддерживали госпожу Ли, когда она, шатаясь убегала. Обернувшись, она увидела, что её сын застыл на месте. Она протянула руку и потянула сына, пока сама кричала.

Она давно говорила, что жениться на девушке из семьи Сяо было глупостью.

Старшие баловали её с юных лет, а все её предки служили в армии. У неё не было матери, которая направляла бы её, и она выросла настоящей лисицей19. Ни о какой воспитанной и добродетельной девушке не шло и речи!

В мгновение ока люди разбежались. Сяо Юнин бросила подсвечник на кровать цянгун. Она почувствовала прилив удовольствия в глубине своего сердца без всякой причины, когда увидела, как пара уточек-мандаринок, вышитых на одеяле, была поглощена огнём. Уголки её рта приподнялись, но внезапно дым заставил её задохнуться, и она не смогла удержаться от кашля.

Огонь уже достиг её ног. Она повернулась и посмотрела на окно, перед которым стоял длинный стол. Вместо того, чтобы оставаться дольше, она забралась на длинный стол, распахнула окно и выпрыгнула!

Умереть?!

Она не убьет себя, если только не сойдёт с ума!

Как она могла умереть вот так и отпустить этих отвратительных людей с волчьими сердцами и собачьими лёгкими20?!

Окно было в половину роста человека. Очевидно, что госпожа Ли не учла, что она может поджечь комнату и выпрыгнуть из окна, поэтому снаружи никто не охранял, так что ей было удобнее сбежать.

После того, как Сяо Юнин выпрыгнула из окна, она покатилась по траве.

Корона феникса21 упала, а её тело было повреждено камнями на земле. Однако у неё не было времени обратить на это внимание. Она подняла подол платья и побежала.

— Юная госпожа! — послышался приятный удивлённый голос.

Сяо Юнин повернула голову и увидела, что это её служанка Юань Го.

Юань Го увидела её и радостно подбежала. Сяо Юнин обхватила руки своей горничной, покрытые кровью.

— Как это случилось?! — Сяо Юнин быстро потянула руки, чтобы рассмотреть поближе. Юань Го не обратила на это внимания. Она замахала руками и сказала:

— Не беспокойтесь об этом, юная госпожа. Нам нужно бежать. Семья Ли заперла меня, и я поняла, что должно что-то произойти!

С этими словами Юань Го оттащила её с дороги и побежала.

Снаружи послышались голоса, призывающие потушить огонь. Внутренняя комната уже превратилась в море огня, и даже окно, через которое она пролезла, начало гореть.

Тени прибывающих людей начали накладываться друг на друга. Сяо Юнин услышала хаотичные голоса, смешанные со звуками бегущих и ветра.

Её сердце колотилось из-за этого.

Юань Го уже нашла стену, через которую можно было перелезть. Она взобралась на вершину стены, а затем потянулась, чтобы поднять её.

На этот раз, когда она упала, она была надежно защищена Юань Го и не получила ни малейшего вреда.

Но с этого момента, поняла она со страхом, никто больше не сможет защитить её так… Когда Сяо Юнин подумала о несчастном случае, произошедшем с её отцом и братом, лёгкое жжение охватило её глаза, и она снова чуть не расплакалась.

Задний переулок семьи Ли был соединён с шумной длинной улицей снаружи. Они ринулись в толпу, но Сяо Юнин внезапно остановилась на месте.

— Юная госпожа? — Юань Го больше не могла заставить её двигаться, и она была ошеломлена, когда обернулась. Она увидела, как её юная госпожа, подхватив платье, побежала к воротам семьи Ли.

— Юная госпожа!

Юань Го была напугана до смерти. Наконец-то им удалось сбежать, так что же собиралась делать её юная госпожа, когда снова побежала к дому семьи Ли?!

Сяо Юнин никогда раньше не бегала так быстро. Люди на дороге странно смотрели на неё, а некоторые даже показывали на неё пальцами.

Но её шаги не остановились, пока она не оказалась у главных ворот семьи Ли.

Когда она, наконец, остановилась, она посмотрела на ворота семьи Ли. Она не боялась странных взглядов, проходящих мимо людей. Она повысила голос и закричала:

— Сегодня вы, семья Ли, позабыли о добре и нарушили справедливость, когда увидели, как моя семья Сяо попала в беду. Вы предали своё обещание в день свадьбы и бросили меня! Я, Сяо Юнин, дочь преступника и я не стыжусь говорить о вашей презренной семьи Ли! Сегодня, с Небесным Императором в качестве моего свидетеля, моя семья Сяо и ваша семья Ли разорвут все связи!

Голос девушки был громким и чётким. Охранники внутри ворот были встревожены и выбежали посмотреть, что происходит.

Простые люди на дороге уже возмущались…

Кто в столице не знал, что семья Ли полагалась на семью Сяо, чтобы изменить свое состояние, и решила быть преданной друг другу через брак до конца своей жизни?

Примечания:

1. Письмо о разводе или сюшу — письменное свидетельство, выданное супругом, чей статус значительно выше, чем у обычных людей, когда обе стороны или доминирующая сторона расторгают брачные отношения.

В китайском феодальном обществе для вступления в брак требовалось свидетельство о браке или брачный контракт. Брачный контракт имеет юридическую силу. Наличие брачного контракта приравнивался к установлению брачных отношений. Если брачный контракт расторгался, семья мужа должна была выдать письмо о разводе.

Например, во времена династии Хань брачная система давала мужьям больше привилегий при разводе со своими жёнами. Мужьям не нужны были никакие юридические формальности, достаточно было написать «письмо о разводе» и приказать своим жёнам покинуть дом мужа, после чего их супружеские отношения расторгались.

Именно во времена династии Хань появились «Семь причин», по которым мужчинам было легко развестись со своими жёнами: отсутствие детей, прелюбодеяние, отказ слушать родителей, болезни, воровство, ревность и излишняя болтливость.

2. Цянгун или кровать тысячи часов — одна из самых роскошных кроватей Древнего Китая из красного дерева, свадебное ложе для женщин, на изготовление которого у одного мастера уходило три года, то «есть тысяча рабочих часов». Данная кровать пользовалась популярностью в богатых семьях и семьях чиновников во времена поздней династии Мин, где она становилась частью приданного, чтобы выходящая замуж девушка обрела высокий статус в семье мужа.

Это двухъярусная кровать со сложной конструкцией, выглядящая как кровать с балдахином, поставленная на деревянный помост. Четыре угла помоста инкрустированы деревянными ограждениями.

В хорошо продуманной кровати цянгун есть спальное место, туалетный столик, небольшие шкафы, шкатулки для драгоценностей, коробки для закусок, стол для игры в маджонг, а также любые вещи, способные значительно улучшить комфорт и уединение спального места. По сути, данная кровать является эдакой маленькой комнаткой.

3. Утки-мандаринки — символы вечной любви и брака. Утки-мандаринки создают пару на всю жизнь: они вместе летают, вместе плавают и вместе отдыхают, а если один из них умрёт, другой останется в одиночестве до конца своей жизни.

4. Арахис — считается, что арахис способен принести здоровье, долгую жизнь, процветание, умножение богатства и удачи, стабильность. Слово, обозначающее арахис, звучит как 生 shēng, что означает «рожденный», поэтому его едят на свадьбах в надежде на скорое рождение сына.

5. Красные финики или зизифус — известны своей сладостью и часто подаются в качестве закусок и десертов. Финики представляют собой богатство, процветание и плодородие. Название на китайском звучит как «рано», поэтому его также употребляют на свадьбах в надежде на скорое рождение сына.

6. Си Нян — женщина, нанятая семьёй мужчины, которая сопровождает невесту и заботится о ней. Она хорошо знакома со свадебным процессом и сопутствующим этикетом, красноречива и хороша в общении. Си Нян обучает невесту свадебному этикету, инструктирует невесту о проведении церемонии, беря на себя роль руководителя свадьбы, приветствует жениха и невесту, когда прибывает паланкин, совершает церемонию открытия, сопровождает невесту во время свадьбы, направляя её в случае чего, произносит благоприятные слова и т.д. и т.п.

В разные периоды к Си Нян были разные требования. Например, иногда от Си Нян требовали, чтобы у неё был счастливый брак, дети, братья, сёстры, и даже внуки, а сама она была соответствующего возраста и даже имела определённый сексуальный опыт. Во времена династии Цин от Си Нян требовали красивой внешности, молодости и способности красиво петь.

Также обычно Си Нян занимали низкий социальный статус в обществе, и в том же районе Хэнчжоу во времена династии Цин они были известны тем, что спали с мужчинами-гостями на свадьбах.

Си Нян также могли быть профессиональными свахами, но стоит помнить, что это две разные профессии.

7. Красный цвет — данный цвет в Китае связывают с любовью, успехом, счастьем, процветанием, удачей, плодородием, честью и верностью. Обычно используется в украшении дома во время праздников, а особенно на свадьбах.

8. Свечи дракона и феникса — две красные свечи с изображением на них дракона и феникса. Означают удачу и гармонию. Зажигание свечей дракона и феникса является важным ритуалом во время китайской брачной ночи. Две свечи символизируют молодожёнов. Они также означают пожелание молодожёнам жить вместе до седых волос с любовью и удачей.

9. Главная жена или дици — жена, что в полигамной семье, приравнена по статусу к мужу. Её дети были главными наследниками, а дети, рождённые от наложниц или других жён, считались её детьми.

10. Забыть о полученных милостях и вызвать сожаление у других — китайская идиома, говорящая о неблагодарности благодетелю.

11. Добавить глазурь на торт — идиома, означающая как что-то хорошее делают ещё более совершенным.

12. Послать древесный уголь, когда шёл снег — это метафора оказания людям материальной или духовной помощи в трудные или кризисные времена.

13. Старая служанка — здесь используется термин «поцзы», который так и переводится. 

14. Бумажный тигр — метафора человека, который может выглядеть устрашающе, но на самом деле не имеет реальной силы.

15. Глаза цвета персика — разновидность формы глаз, названная так потому, что она напоминает цветок персика. Длинный и тонкий глаз имеет волнистую форму, что напоминает лепесток персикового цветка и обычно выглядит красиво. Взгляд водянистый, глаза слегка покраснели по краям. Если у женщины пара глаз персикового цвета, её глаза кажутся пьяными и жалкими, как весенний цветок персика под дождём; если у мужчины пара глаз персикового цвета, его глаза полны любви.

16. Маленькое копытце — очень известное китайское выражение, часто используемое в романах, фильмах и сериалах. В основном его используют, как оскорбительное ругательство исключительно в сторону женщины, но может использоваться маленькими девочками, как прозвище, а также в наше время это выражение приобрело шутливый характер и используется между девушками-сверстницами, но только очень близкими друзьями: нельзя называть «копытцем» обычных приятелей, старших или начальницу.

Также стоит отметить, что слуги не должны использовать это выражение по отношению к хозяйке.

Впервые подобное оскорбление использовали 1400 лет назад в сторону служанок, а в дальнейшем подобное оскорбление использовалось для любых девушек.

17. Напольная перегородка или лодичжао — разновидность резьбы по дереву для украшения внутренних карнизов старинных зданий. Используются для разделения внутреннего пространства.

Можно посмотреть: Цзиньи-вэй — тайная служба правителей империи Мин, основанная в 1382 году императором Чжу Юаньчжаном. Цзиньи-вэй подчинялись только императору и были уполномочены отменять судебные разбирательства в отношении тех, кого они считали врагом народа. Они задерживали, допрашивали, арестовывали и наказывали без суда. Также агенты Цзиньи-вэй служили комиссарами в годы войны.

19. Лисица или хумэй — относится к похотливой и льстивой женщине, очаровывающей людей своими женскими чарами.

20. Волчьи сердца и собачьи лёгкие — идиома, используемая для обозначения порочного и злого человека.

21. Корона феникса или Фэнгуань — представляет собой тип китайского традиционного головного убора для женщин. Его носили в основном императрицы, наложницы и знатные женщины во время церемоний или официальных мероприятий. Это также традиционный головной убор невесты.

Название, которое происходит от его украшений: фениксов, сделанных из инкрустированных перьев зимородка, а также золотых драконов, вышитых бисером фазанов, жемчуга и других драгоценных камней. Одна из самых ранних корон феникса, которая была раскопана, принадлежала императрице Сяо из династии Суй.