Убийца Богов / Zhu Xian / Jade Dynasty Глава 5. Храм Будды

Том 18. Глава 5. Храм Будды.

Рассвет, закат, день сменял день, словно им не будет конца.

Каждый следующий день был похож на предыдущий. Кому-то дни казались печальными, кому-то спокойными, время, то длинное, то короткое, существовало лишь в сердцах.

В мгновение ока пролетели несколько дней, которые Зевул провел в Храме Скайи, слушая звуки колокола на рассвете, звуки барабанов на закате, которые раздавались из всех уголков Храма в назначенное время, день ото дня. Отчего-то за такое короткое время он уже успел полностью погрузиться в атмосферу этого места, он молчал целыми днями и только вслушивался в происходящее вокруг.

Сейчас он был в самом расцвете лет, в прекрасном состоянии. И хотя он получил тяжелую рану, во-первых, он был еще молодым, а во-вторых, его уровень был очень высок, к тому же если прибавить нежданную доброту и помощь людей Скайи, которые бескорыстно лечили его, не было ничего удивительного в его быстрой поправке. Местные лекарства славились на всю Поднебесную.

Через несколько дней он уже мог ходить, хоть и с трудом – рана в груди начинала болеть через несколько минут ходьбы, ему нужно было все время отдыхать. Однако несмотря на это, присматривавшие за ним Фасян и другие монахи очень радовались, говоря, что никогда не видели, чтобы кто-то так быстро вставал на ноги после такой раны. Кажется, не пройдет и месяца, как он уже будет полностью здоров.

Зевул иногда виделся с монахами и даже перекидывался парой слов. Никто из них не упоминал о его происхождении, словно для Фасяна и других монахов Зевул был всего лишь обычным человеком, которого нужно было излечить, а не беглецом от сил Света, украденным из под носа людей Айне. А сам Зевул больше не спрашивал, зачем люди Скайи решили спасти его.

Так и пролетали дни, Зевулу с каждым днем становилось все лучше. Очень скоро он уже смог спокойно ходить, иногда при звуках утреннего колокола он пододвигал стул, открывал окно и садился около него, слушая колокол и барабаны. Для него в этих звуках слышалось что-то особое.

За все это время, пока он залечивал свои раны, только Фасян и Фашань приходили навещать его, остальные монахи почти не приходили, не говоря уже о старейшинах и других мастерах Скайи. Но и сам Зевул почти не покидал своей комнаты из-за раны. Кроме тех моментов, когда он выглядывал из окна и мог видеть небольшой двор, красные стены и зеленую черепицу, несколько низких деревьев во дворе.

Для Зевула этот небольшой дворик приносил какое-то знакомое чувство. С самого первого дня, как он открыл это окно, ему здесь понравилось.

Утренний колокол и вечерние барабаны, здешнее спокойствие и тишина, за короткое время запали ему в душу, так что он уже не хотел покидать это место.

Кто знал, что в его душе самым большим желанием была именно такая спокойная жизнь...

Горный пейзаж, Храм Скайи, величественные строения монастыря вокруг, простые тихие дворики, дни проходили один за другим, один за другим...

Со скрипом отворилась дверь в комнату, и вошел Фасян. Он был один сегодня. Окинув комнату взглядом, он посмотрел на Зевула, лежащего на кровати с закрытыми глазами. Было непонятно, спит ли он.

Фасян улыбнулся, закрыл дверь и обратился к Зевулу: «Как ты себя чувствуешь сегодня? Рана на груди еще болит?»

Зевул пошевелился, медленно открыл глаза и, посмотрев на Фасяна, просто ответил: «Ты каждый раз приходишь, чтобы спросить об этом. Еще не надоело?»

Фасян с улыбкой покачал головой, его взгляд обратился к другой стене, на которой висело изображение Гуань Инь, и к медной печи для благовоний.

От нее поднимался легкий дымок, парящий в воздухе, от чего изображение богини расплывалось, и можно было ощутить легкий аромат благовоний.

Фасян сложил руки в молитве, поклонился Гуань Инь трижды, затем повернулся к Зевулу, подумал о чем-то и вдруг сказал: «Ты не хочешь поклониться?»

Зевул так и замер, невольно посмотрев на картину. Лицо Гуань Инь было спокойным, прекрасным, глаза лучились мудростью, словно она смотрела сразу на всех живых существ в мире, исполненная сострадания.

Его сердце дрогнуло, но на лице отразилась холодная улыбка. «С чего я должен ей поклоняться? Если даже она и существует, я столько раз молился бесчисленным богам и духам, но так и не дождался от них помощи!»

Фасян долго смотрел на него, но на лице Зевула была все та же холодная улыбка, он не сожалел о сказанном. В итоге Фасян вздохнул, развернулся и снова поклонился богине, что-то проговорив едва слышно.

Зевул продолжал холодно улыбаться, глядя на него со спины.

Когда Фасян закончил молиться, он повернулся, а выражение сострадания исчезло с его лица. Осталась только спокойная улыбка, с которой он сказал: «Я вижу, ты сегодня в настроении, к тому же твои раны почти затянулись. Может быть, ты захочешь выйти отсюда?»

Услышав это, Зевул замер и спросил: «Выйти? Куда мы пойдем?»

Фасян улыбался. «Куда хочешь, увидеть тех, кого хочешь».

Зевул нахмурился, затем с сомнением спросил: «Что, так мы пойдем к Мастеру Пухону?»

Фасян кивнул. «Все так. Мастер услышал, что ты уже поправился и очень обрадовался этому. Сегодня он хочет увидеться с тобой, и если ты действительно в порядке, вы можете встретиться. Что ты думаешь об этом?»

Зевул посмотрел на Фасяна с минуту, затем вдруг с улыбкой сказал: «Ладно, ладно, ладно, я уже очень долго жду этого дня, конечно же я хочу с ним встретиться. Не важно, в каком я состоянии, даже если бы он захотел увидеть меня раньше, я бы приполз к нему с тяжелой раной».

Фасян сложил руки в молитве. «Ты слишком строг к себе. Пойдем со мной».

Он первым вышел из комнаты, открыв деревянную дверь.

Зевул последовал за ним, только, выходя из комнаты, он почему-то обернулся и посмотрел на изображение Гуань Инь на стене. В легкой дымке ее лицо было еще более мягким, с легкой улыбкой, словно она смотрела прямо на него.

Зевул нахмурился, фыркнул, и тут же вышел, больше не оборачиваясь, прямо за Фасяном. Позади остался только аромат благовоний и дым, парящий по комнате.

Они вышли из двора и пошли по небольшой тропе, шириной в четыре чжана. По обеим сторонам были красные стены, высотой с двух человек, наверху также красовалась зеленая черепица. В конце тропы оказалась круглая дверь, когда они вошли в нее, откуда-то снаружи послышался звук.

Это был очень странный звук, похожий на чтение мантр, но к нему прибавлялось еще что-то. Зевулу даже показалось, что этого звука здесь не должно быть – как будто деревенские жители собрались вместе поговорить. Кто-то громко прославлял Будду, а еще время от времени раздавался детский плач.

Откуда эти звуки могли взяться здесь, в Храме Скайи, одной из трех сильнейших магических школ?

Зевул удивленно посмотрел на Фасяна, но тот был спокоен и продолжал идти вперед, через дверь впереди. Зевул нахмурился, успокоился и шагнул за ним.

За дверью было уже просторнее, белые каменные колонны, металлический пол, каменные ступени, всего их было девять, ведущих к огромному Залу наверху. Перед Залом в небо устремлялись тринадцать колонн, высотой в десять чжанов, с золотыми сияющими навершиями, с вырезанными на них драконами. Также на них были высечены десять животных, символов счастья.

Все было сделано так искусно, что трудно было представить, что это сотворили люди. По обеим сторонам от Зала были еще два высоких строения, соединенные площадкой и небольшими тропинками, все это было слито воедино, ступенька за ступенькой.

Однако, хоть это все выглядело очень величественно и красиво, так что вызывало даже восторг, сейчас Зевул удивленно онемел совсем не от этого. А от того, что в таком священном месте сейчас всюду бродили обычные люди, у многих в руках горели благовония, кто-то молился, кто-то поднимался наверх, чтобы поставить молельные свечи божествам.

Словно самый великий и самый высокий в Поднебесной буддистский храм превратился в обычную молельню, куда мог прийти кто угодно.

Зевул даже подумать об этом не мог, и хотя звуки, которые он до этого услышал, навели его на такие мысли, увиденное все же привело его в замешательство. Он с детства вырос в Айне, он привык, что в священных местах обитают только маги, а обычным людям туда нет доступа. Неужели в Айне можно было увидеть, чтобы простые люди вот так разгуливали и просили о чем-то богов?

Он повернулся к Фасяну и удивленно произнес: «Это...»

Фасян улыбнулся и сказал: «Сегодня ведь Первый день Нового года, поэтому людей так много. Сюда можно приходить, чтобы помолиться, но в обычные дни людей намного меньше, только каждое полнолуние люди, живущие в сотне ли от Храма, приходят поклониться Будде».

Зевул покачал головой, словно о чем-то задумался, затем все же спросил: «Я не о том, мне вообще кажется странным, почему вы позволяете простым людям приходить сюда молиться?»

Кажется, Фасян ожидал от Зевула этого вопроса. Он кивнул, указал рукой на поворот тропы, уходящей за величественный Зал, и на ходу начал говорить: «На самом деле изначально Храм Скайи был таким же, как и горы Айне, закрытым для людей. Но мой Мастер Пухон, когда занял место главы, обсудив это с другими двумя Мастерами, издал указ – каждый может прийти в Храм, чтобы поклониться Будде. Так наш Храм стал открытым местом».

Договорив, Фасян остановился и указал на бесчисленные ступеньки, ведущие к Храму внизу. «Ты видишь эту каменную тропу?»

Зевул кивнул. «И что?»

Фасян сложил руки в молитве и продолжил: «Эту дорогу нашел один из наших Мастеров. Многие простые люди хотели прийти помолиться, но также многие из них были уже слабыми и немощными, так что не могли бы осилить путь по горам. Поэтому Мастер в одиночку проложил эти ступени наверх, чтобы каждый мог по ним подняться».

Зевул невольно восхитился этим поступком, но его лицо почему-то потемнело. «Неужели на свете есть такие мастера? Скажи, как его имя?»

Фасян посмотрел на него, странно помолчал, затем тихо ответил: «Этого монаха звали Пучжи, его не стало больше десяти лет назад».

Зевул застыл, это имя прозвучало для него ударом грома, отозвавшись в голове, но врезавшись прямо в сердце.

Фасян увидел, что с Зевулом что-то не так – на его лице отразилась печаль, а затем и гнев. Фасян вздохнул и тихо добавил: «Ладно, пойдем, Мастер Пухон уже ждет нас!»

Зевул оцепенело пошел за Фасяном, но теперь его расслабленные шаги стали тяжелее. Пройдя несколько шагов, он вдруг снова обернулся и посмотрел на скопление людей позади, многие поднимались по каменным ступеням, старики, мужчины, женщины, дети, один за другим они поднимались наверх, читая молитвы и мантры, словно пройдя по этой тропе они сами приближались к Будде.

Лицо Зевула было темным, он сжал руки в кулаки и снова отпустил, в конце концов он все же развернулся и пошел вперед. Впереди его ждал Фасян, он сложил руки в молитве и ничего ему не сказал.

Они вдвоем пошли дальше, оставляя толпу людей позади.

В тот момент Храм Скайи превратился в обычный мир людей, а не в волшебное место магии.

Они так и прошли мимо величественного Зала. Позади него была целая цепочка храмовых комплексов, Скайя все-таки была одной из великих магических школ, и очень сильно отличалась от простого храма Будды. Но Фасян все вел Зевула вперед, не останавливаясь ни у одного здания Храма, они направлялись ко Внутренней горе.

Зевул все время шел позади Фасяна, ни слова не говоря. Его лицо было серьезным, и он словно не видел ни природы, ни прекрасных зданий вокруг себя.

В конце концов, когда Фасян привел его к последнему выходу из Храма Скайи, и они пошли по небольшой горной тропинке, Зевул хмуро спросил: «Как, Мастер Пухон не в Храме?»

Фасян кивнул. «Да, хоть наш Храм очень величественный и прекрасный, монахи все же предпочитают спокойную атмосферу, Мастер и другие старейшины любят проводить время в тишине, поэтому живут в небольшом монастыре на вершине горы, обычно мы называем его Небесный Монастырь». Договорив, он улыбнулся белоснежной улыбкой.

Зевул молча кивнул, но ничего не ответил, а только пошел следом за Фасяном к вершине горы.

И хотя горы здесь не были такими высокими, как в Айне, и не доставали до облаков, они тоже были не самыми низкими. Храм Скайи находился на середине горы, но когда они начали подниматься дальше, то только через час смогли добраться до надписи – Небесный Монастырь.

Снаружи было видно, что строение с этой надписью не более чем дворик с тремя воротами, он разительно отличался от того величественного Зала внизу. Но это место действительно было далеко от людей, вокруг был только глухой бамбуковый и сосновый лес, дул ветер, шевелились ветви деревьев, царила непонятная атмосфера спокойствия. По сравнению с шумом внизу, здесь все было совершенно иначе.

Конечно, раны Зевула уже почти затянулись, но после такого долгого пути на его лбу выступил пот. Он остановился, чтобы передохнуть, обернулся назад и увидел, как из курилен Храма внизу поднимается белоснежный дым. Он был очень далеко, но его все еще можно было разглядеть. Эта картина вызывала странное чувство восхищения.

Зевул еще немного посмотрел вниз, отдышался, затем снова повернулся к Фасяну – тот кивнул, и они вошли внутрь Небесного Монастыря.

Здесь все было намного проще, чем внизу. Они прошли мимо небольшого алтаря Будды, повернули два раза направо и вошли во внутренние покои. Здесь было три чистых комнаты. Фасян пошел вперед и, подойдя к комнате по середине, громко сказал: «Мастер, Ученик Дан Сайон прибыл».

Из комнаты тут же раздался спокойный голос старика: «Прошу, входите!»

Фасян обернулся и сделал знак Зевулу рукой. Тот немного поколебался, затем вошел в комнату. Фасян при этом остался снаружи и, похоже, не собирался идти с ним.

Войдя в комнату, Зевул огляделся. Здесь все было очень просто, так же как в той комнате, где совсем недавно жил он сам. А один из сильнейших магов Поднебесной, Мастер Скайи Пухон, сидел прямо перед ним на обыкновенной кровати, в руке у него были четки, а на лице играла легкая улыбка.

«Ты пришел» голос его был спокойным и приветливым.

Отчего-то, при виде этого человека, возбужденные эмоции Зевула сразу успокоились, он глубоко вздохнул и кивнул ему. «Да».

Пухон внимательно осмотрел его с ног до головы, в его взгляде блеснуло сострадание и странное сияние. Он шевельнул четки в руках и сказал: «Ты, наверное, хочешь у меня что-то спросить?»

Зевул тут же кивнул и начал: «Верно, мне очень странно от того, что люди Скайи решили спасти меня, вопреки желанию людей Айне. И еще, почему вы...»

Он очень волновался, поэтому говорил очень быстро, но задав половину вопроса, вдруг сам остановился – Пухон поднял вверх правую руку, сделав ему знак подождать.

Зевул ничего не понял, а только завороженно смотрел на Пухона, пока тот произнес мантру и сошел с кровати. Он поднялся и обратился к Зевулу: «Перед тем, как выслушать тебя, я хочу, чтобы ты встретился кое с кем».

Зевул замер. «Встретился? С кем?»

Пухон не ответил, направившись наружу, на ходу говоря: «Этот человек очень давно хотел увидеть тебя, и ты наверняка хотел встретиться с ним».

Зевул замолчал и невольно направился вслед за Мастером, только почему-то на ладонях выступил пот, а сердце забилось так быстро, словно где-то впереди его ждало самое страшное место на свете.

Фасян все это время спокойно стоял снаружи. Увидев Пухона и быстро направляющегося за ним Зевула, он никак не отреагировал, а только отступил назад и встал в стороне. Пухон взглянул на него, спокойно кивнул, но ничего не сказал, а только пошел вместе с Зевулом в другую сторону. К самой дальней комнате из трех, примыкающей прямо к горе.

Окончание главы