Прирожденный бунтарь [Быстрая трансмиграция] [BL] Глава 8– Нет никого более страшнее, чем игрок, который очень умен и достаточно безумен

После того, как Гэ Сю ушел, несколько других помощников также разошлись по собственным приказам, и дверь капитанской каюты за ними автоматически закрылась.

　　В огромной капитанской каюте мгновенно стало тихо, металлические стены отражали холодный свет.

　　Молодой генерал, который ехал с Гэ Сю на легком военном корабле, выступил вперед и доложил о том, что он видел на Либерте, включая те смелые слова Гэ Сю, подразумевающие, что он хотел их шантажировать.

　　Лулай подошел к командному столу, глядя на огромную звездную карту, плавающую перед ним и внезапно поправил:

　　- Левиафан.

　　Его голос был низким и спокойным, и офицер пребывал в шоке пару секунд, прежде чем понял, что собеседник поправил название корабля. Он вздохнул и слегка кивнул:

　　- Именно.

　　Итак, в следующем отчете он сообщил, что внешняя броня Левиафана повреждена более чем на 40%.

Когда отчет закончился, Лулай повернул голову, чтобы посмотреть на него. Голубой свет карты галактики был отпечатан под глазами, и это делало их все больше и больше похожими на замерзшее озеро:

　　- Удовлетворяй все его требования, насколько это возможно.

　　Генерал немного удивился. Он поднял взгляд и посмотрел на Лулая:

- Но...

　　Но когда он встретился с бесстрастным взглядом Лулая, он не мог не испугаться, его спина выпрямилась, и он снова опустил голову:

- Этот подчиненный слишком много говорит.

　　Лулай опустил глаза, выглядя непредсказуемым:

　　- Холл, вот ты думаешь, как он выиграл?

　　Холл на мгновение заколебался, а затем медленно и с осторожностью ответил:

- Армия Альянса недооценила своего врага, и они не сделали того, что должны были сделать, когда обнаружили врага заранее. Командир ошибся в своих решениях.

　　Лули покачал головой:

- Поэтому Альянс лишь потерпел неудачу, а не победил.

　　Холл немного подумал и, наконец, ответил с некоторым разочарованием:

- ...этот подчиненный некомпетентен.

　　Лулай повернул голову, чтобы посмотреть на плавающие за иллюминатором металлические осколки, и медленно прищурился:

　　- Он мастер в манипулировании эмоциями врага.

　　Это первый раз, когда он дал такую высокую оценку кому-либо, и Холл не мог не опешить. Он удивленно поднял голову.

- Начиная от провокаций в начале и заканчивая более поздним планом, заманиванием врага, контратакой и, наконец, смертельным ударом, все было тщательно продумано. Именно эмоции врага - его оружие. Взаимосвязанные ловушки ведут врага в логово, пока не будет одержана окончательная победа, которая в тот момент находится в пределах досягаемости.

　　Лулай, казалось, не был недоволен, но Холл все еще не мог избавиться от ощущения холодного пота на спине.

　　Несмотря на это, объяснение все равно его немного не убедило:

- Однако, как только командир оправится от поражения или если он будет соблюдать установленные правила, его можно будет уничтожить.

　　- Если бы это был ты, то осмелился бы встретиться с элитой Альянса только лишь с таким экипажем и оборудованием?

　　- …

　　В комнате воцарилась тишина.

　　Лулай неторопливо продолжил:

- Нет никого более страшнее, чем игрок, который очень умен и достаточно безумен.

　　Он многозначительно посмотрел на Холла:

　　- Итак, как ты думаешь, почему он сказал что-то подобное при тебе?

　　Холл больше не воспринимал ситуацию легкомысленно и несерьезно. После тщательного обдумывания он осторожно сообщил Лулаю свой ответ:

- Он хочет, чтобы я передал вам это предложение и выразил себя через это действие. Для него больше не существует угрозы.

Лулай отказался от дальнейших комментариев, но снова повернул голову, чтобы посмотреть на плавающую перед ним огромную карту галактики. Линия его нижней челюсти была острой и холодной, как будто она высечена изо льда.

　　Холл смело поднял голову:

- Тогда… что вы собираетесь дальше с ним делать?

　　Неосознанно, он не мог не использовать почетный тон, говоря о Гэ Сю.

　　Лулай стоял перед иллюминатором, заложив руки за спину, и мерцание галактики за окном отпечаталось на его суровом лице, обнажая до костей чувство угнетения, накопившееся после многочисленных убийств:

　　- Если бы я мог начать его использовать, конечно, это было бы прекрасно.

　　В его серебристо-голубых глазах не виднелось никаких лишних эмоциональных взлетов и падений, таких же спокойных и непредсказуемых, как море, а его голос был низким и равнодушным:

- Если это не сработает, значит нет причин продолжать держать беспокоящих нас людей.

　　Холл вздрогнул и опустил голову.

　　Лулай обернулся:

　　- Давай пойдем и посмотрим на него.

Гэ Сю отвели в отдельную каюту корабля. Границы здесь были явно не такими холодными, как в капитанской каюте, а оформление более в стиле ретро и нежным.

　　На столе стояло много видов еды, работа была выполнена изысканно, и вся комната наполнена богатым и привлекательным ароматом.

　　Сейчас питательный раствор стал основным средством энергетической добавки. Дешево и легко носить с собой. Это стало установленной валютой на военных кораблях. Однако цены на приготовление и консервирование продуктов для свежих блюд стали выше. Это означало, что только торговцы с более высоким социальным статусом или дворяне имели условия, чтобы наслаждаться такими блюдами на корабле.

　　Еда была тщательно разделена на небольшие части, чтобы голодный Гэ Сю не ел слишком быстро, что вместо насыщения повредило бы его организму.

　　Но чего человек, который готовил еду, не ожидал, так это того, что Гэ Сю съел совсем немного, остановился спустя половину полноценного обеда, отодвинул миску в сторону и начал с энтузиазмом наблюдать за удобствами во всей каюте.

　　В этот момент люк бесшумно открылся, и пара длинных ног, обутых в черные военные брюки, шагнула внутрь.

　　Взгляд Лулая скользнул по столу и, наконец, остановился на Гэ Сю, который сидел за столом. Пара серебристо-голубых глаз казалась бездонной:

- Почему не ешь? Разве не аппетитно?

　　Гэ Сю покачал худыми ногами на высоком стуле и равнодушно пожал плечами:

　　- Нет, все хорошо.

Лулай остановился и его тонкие бледные пальцы подняли тарелку с нежным пирожным с конца стола. Затем пирожное было аккуратно поставлено перед Гэ Сю, и серебряная тарелка ударилась о стол с четким звуком:

- Попробуй это.

　　Гэ Сю от неожиданности поднял брови, но все же взял серебряную ложку и откусил уголок от мягкого теста, покрытого густыми сливками, попробовал его и вежливо похвалил:

　　- Вкусно.

　　Сразу же после этого он равнодушно отложил ложку.

　　Серебряная ложка стукнулась о край фарфоровой тарелки и издала звук «динь».

　　Бледно-золотистые ресницы Лулая опустились, и он внимательно изучил выражение его лица:

　　- Что, ты не любишь сладости?

　　Хотя это было вопросительное предложение, тон был уверенным.

　　Гэ Сю слегка наклонил голову, нахмурившись, как будто размышляя над чрезвычайно глубоким философским вопросом, и через некоторое время ответил:

　　- Да нет.

Он посмотрел вниз и приподнял край серебряной ложки, кончиками пальцев небрежно и легко погладил холодную и гладкую поверхность металла, его тонкие костлявые пальцы, обтянутые тонким слоем кожи, казались более шокирующими на фоне красивой ручки ложки:

- Еда - это всего лишь процесс потребления энергии для обеспечения физической формы. Оно как-то связано с качеством еды?

　　Голос мальчика был легким и дрожащим, как будто ему было все равно и ничто не имело для него значения.

　　Подсознательно Лулай слегка нахмурился.

　　Он с любопытством посмотрел на Гэ Сю, глаза под его ресницами были похожи на струящееся чистое серебро, и прошло много времени, прежде чем он, наконец, отвел взгляд.

　　Гэ Сю изначально думал, что он собирается начать говорить о делах. Он просто взял себя в руки, но не ожидал, что после того, как Лулай убрал руку, тот достанет что-то из кармана. Когда он раскрыл свою тонкую ладонь, на ней волшебным образом появилось нечто новое.

　　Конфета.

　　Высококачественная конфета, завернутая в блестящую фольгу, не была того же уровня, что и более распространенная конфета, которую Гэ Сю взял на уже бывшем Либерте. Изысканная упаковка сияла необычайно красиво и искрилась под светом.

　　Глаза Гэ Сю мгновенно загорелись.

　　Он поднял руку, и только на полпути он вспомнил и спросил:

　　- Для меня?

　　Лулай кивнул.

Гэ Сю внезапно открыл глаза и улыбнулся. Он взял конфету, умело снял обертку, а затем засунул сладко пахнущий леденцовый шарик в рот.

Часть его щек округлившись оттопырилась, и он выглядел довольно забавно, его глаза слегка сузились, как у довольного кота, и даже худое лицо, которое едва можно было назвать красивым или уродливым, казалось на три балла милее.

　　Лулай слегка пошевелил кончиками пальцев, а затем бесшумно убрал руку за спину. Он тихо сказал:

　　- Я думал, ты не питаешь особой страсти к сладостям.

　　Гэ Сю красноречиво объяснил:

- Сладости - это сладости. Конфеты - сахар, это не одно и то же.

　　Лулай поднял брови:

- И в чем разница?

Гэ Сю шокировал вопрос, он немного подумал, затем опустил глаза, его голос был немного неясным из-за конфеты:

- ......я не могу ответить.

　　Он прямо и смело пожал плечами:

- В любом случае это не одно и тоже.

　　Лулай был почти удивлен столь диким негодяем.

　　Он скривил губы, и подавленное намерение убить и резкость на его теле уменьшились от улыбки:

- Если тебе они нравятся, то подожди минутку, пока я попрошу Холла прислать весь инвентарь на борт.

　　Гэ Сю внезапно показал ему яркую улыбку:

- Хорошо! Благодарю тебя, господин!

　　Лулай почувствовал, что у него снова защекотало кончики пальцев.

Поэтому он отвел взгляд, придвинул стул, сел и естественно сменил тему разговора:

　　- Почему ты называешь меня «господин»? Ты знаешь кто я?

　　С самого начала их встречи этот парень называл его только «господином».

　　Другие беженцы с бесплодной планеты могли неясно выражаться, но Лулай не верил, что этот худой мальчик перед ним не знал, что Лулай Сивир ушел из Альянса три года назад и все его почести и обязанности были вычеркнуты. До сих пор он оставался самым разыскиваемым преступником во всем Альянсе и самой большой угрозой для врага. Для него было действительно неуместно использовать столь почетное звание для официальных лиц Альянса.

　　Уголки губ Гэ Сю приподнялись, а его темные глаза пристально уставились на стоявшего перед ним высокого и опасного мужчину. Детские и невинные черты на его лице, казалось, мгновенно исчезли, как холодная и великолепная ядовитая змея, охотящаяся и показывающая язык в темном лесу, пугающая и опасная.

　　Он облизал сахарный шарик во рту и беспечно ответил:

　　- Это зависит от того, хочешь ли чтобы я тебя так называл.

　　Лулай спокойно посмотрел на него, его глубокие серебристо-голубые глаза были спокойными и непредсказуемыми:

- Хо?　　

　　- Если ты не хочешь, то опираясь на силу своего флота, а этого более чем достаточно, чтобы стать счастливым свободным человеком на этом огромном звездном пространстве, в таком случае слово «сэр» было моей ошибкой, и я приношу тебе свои извинения.

У Гэ Сю оставалась та же милая улыбка на губах, и он осторожно подвигал серебряную ложку на тарелке кончиками пальцев, заставляя ее звенеть,

- Но… если ты хочешь, это вполне возможно.

　　Цвет лица Лулая остался неизменным, но на холодном лице появилась непредсказуемая и трудно уловимая эмоция:

　　- Ты думаешь, я бы так поступил?

　　Гэ Сю больше не обсуждал эту тему. Он поставил локоть на стол, его выпуклая щека была набита сладкими конфетами, и он скривил рот:

　　- В противном случае, разве Маршал, Бог войны, который превышает по силе 10 000 человек Альянса, не сделал бы этого?

　　Гэ Сю хитро подмигнул Лулаю, его голос был мягким и низким, как греховный шепот рядом с подушкой:

- Как ты мог не пригласить меня начать делать такие забавные вещи?

　　Лулай пристально смотрел на него с безразличным спокойствием на лице.

　　Гэ Сю оглянулся, ни в малейшей степени не уклоняясь.

　　В следующую секунду высокий мужчина внезапно наклонился, положил руку на затылок и энергично потер его.

　　Гэ Сю на этот раз действительно подобного не ожидал.

　　Он был ошеломлен всем этим поглаживанием, игрой с его спутанными волосами, лицо стало бледным и удивленным:

- ...э-э-э?

Окончание главы