Прирожденный бунтарь [Быстрая трансмиграция] [BL] Глава 27– Драгоценная переменная

Элинор уставился на лежащее перед ним сердце.

Кровавая пища, которая до сих пор билась, стимулировала его чувства, во рту начала выделяться обильная слюна, инстинкт зверя побуждал его есть.

Сила света, оставшаяся в теле, шумела в его сознании.

Конечно, ничего бы не случилось, если бы он это съел.

Как бог, источником веры которого была война, Элинор никогда не сопротивлялся убийствам, не говоря уже о том, что он бог Фенриров[1]. Раса Фенриров всегда любила сражаться и охотиться. Это заложено в их инстинкте и природе - поедать плоть и пить кровь врага.

Однако все изменилось, когда он был лишен своей божественности, а сила веры утрачена.

Поедание плоти и крови темных существ заставило бы его здесь поглощать и преобразовывать темные элементы, и он начал полностью бы принадлежать Темному Лагерю.

Богатые темные элементы на дне бездны больше не будут сжигать его тело, но станут укреплять и питать, чтобы раны на его теле быстрее заживали и снова сделали сильнее.

Однако это также означало оказаться запечатанным на Голгофе навсегда.

Печать, созданная Богом Света, использовала кости Бога Тьмы в качестве своего материала, и она оказывает связывающее действие на всех существ в Темном Лагере. Сейчас он просто был проклят, оно вынудило его перебраться на другую сторону материка, и печать не могла его остановить. Но как только он обратится к Темному Лагерю, печать Голгофы вступит в силу, и он никогда не сможет уйти.

Это сделало бы его месть невозможной.

Элинор пристально смотрел на соблазнительную кровавую еду перед ним. Золотые глаза были полны жажды крови, но он закрыл глаза и отвернулся.

Гэ Сю не был удивлен его реакцией.

Он все еще мог видеть колеблющийся белый ореол внутри тела маленького волка. Этот свет был очень слабым из-за воздействия разложения и давления окружающей темноты, но все равно оставался очень стабильным и непоколебимым.

Но попробовать не помешает.

Он равнодушно пожал плечами, бросил сердце обратно в рюкзак, затем поставил его в угол пещеры, повернул голову и сказал маленькому волку:

- На случай, если ты передумаешь.

Сказав это, Гэ Сю подпер щеку рукой, чувствуя, что это немного неприятно.

На его памяти он никогда никого не выращивал. Даже если он и заботился о ком-то до того, как его арестовали, он все равно забыл.

Взгляд Гэ Сю остановился на маленьком волчонке, который лежал на земле, некоторое время чувствуя себя немного растерянным, не зная, что делать дальше.

Итак, он начал вспоминать в уме все необычные книги, которые он читал раньше в медицинском исследовательском центре, и с его хорошей памятью он запомнил содержание нескольких справочников о том, как ухаживать за домашними животными.

Хотя этот мир не был прежним, основой замысел должен быть похожим… так?

Гэ Сю в нерешительности почесал щеку.

Он оглядел пустую пещеру и нахмурился. Он посмотрел на лежащего на земле маленького волка и небрежно сказал:

- Никуда не убегай, я скоро вернусь.

Маленький волчонок неподвижно лежал на земле и никак не отреагировал на его слова.

Гэ Сю и не ожидал ответа. Он вышел, добавил еще несколько защитных и скрывающих барьеров у входа в пещеру, чтобы гарантировать, что никакие существа не смогут войти или выйти, затем с легкостью выпрыгнул из пещеры и исчез в темноте в несколько прыжков.

В ту секунду, когда у него перехватило дыхание, Элинор молча открыл глаза.

Он спокойно осмотрел темную пещеру, золотые вертикальные зрачки не моргали, первоначальное кровожадное и свирепое выражение сменилось задумчивым взглядом, с неким мрачным и рациональным размышлением.

Этот человек был немного странным.

От него не чувствовалось ауры демонов или каких-либо темных существ, и он не источал упаднического и мрачного запаха, как те человеческие маги, которые обратились к темной силе.

Он пах... как обычный человек.

Молодой, чистый и теплый.

Несмотря на то, что глаза Элинора не приспособились к вечной тьме бездны, он все равно мог мгновенно узнать о существовании другой стороны на ощупь.

Тело юноши все время излучало тепло, поэтому ему пришлось покрыть свою кожу темными элементами после выхода из пещеры.

Но он определенно не был обычным человеческим существом.

По наблюдениям Элинора, он мог искусно манипулировать темной стихией без помощи каких-либо заклинаний. Хотя техника была простой и грубой, даже немного наивной, это было еще более удивительно, потому что он, казалось, вообще не проходил никакой соответствующей подготовки.

Он мог напрямую высасывать жизненные силы темных существ… точно так же, как и все другие темные расы.

И делал это очень искусно и, очевидно, делал подобное достаточно долгое время, но дыхание на его теле не проявляло никаких признаков трансформации.

Все это смущало Элинора, и в то же время он чувствовал еще большую ревность.

Он встал на четвереньки, подошел ко входу в пещеру и принюхался, перед ним темная стихия заполнила воздух и защитила вход в пещеру без утечки, почти не было возможности сбежать.

Элинор не удивился.

Он выбрал самое дальнее от сердца место, которое источало по пещере восхитительный запах, не обращая внимания на свои клыки и жажду желудка к еде, а затем тихо лег.

Хоть он и был лишен своей божественности, Элинор все еще оставался Фенриром.

Упорство и терпение расы Фенриров были так же хорошо известны, как и их склонность к кровавому насилию. Взрослый волк мог обходиться без пищи более десяти лет.

Причина, по которой его тело так жаждало этого, заключалась в том, что оно нуждалось в содержащейся в нем силе, чтобы залечить раны на его теле.

Стремление к силе стало его природой и инстинктом. Но еды не было.

Элинор свернулся калачиком всем телом, положив короткий пушистый подбородок на прямые лапы, и снова закрыл глаза.

В темной пещере почти не было света, и даже течение времени с трудом ощущалось.

Только плотные темные элементы в воздухе жадно впитывали температуру его тела, постепенно врезаясь в густой мех, как осязаемое лезвие, проклятие, прикрепленное к ранам на спине, становилось все более активным, и боль от разложения ползла по его плоти и проникала в конечности и сотни холодных и тяжелых костей.

В мертвой тишине раздался легкий дребезжащий звук.

Тут Элинор понял, что у него стучат зубы.

Запах наполненного тьмой сердца, казалось, стал намного отчетливее.

Но он все еще оставался невозмутим, он просто свернулся калачиком немного плотнее и затем вернулся из полусонного состояния в сонливое.

Когда Элинор пришел в сознание во второй раз, он почувствовал слабый падающий на его веки свет. Он повел глазами и с трудом поднял тяжелые веки.

Красноватый лунный свет падал на гладкие, зеркально отполированные камни снаружи пещеры, казавшиеся слоем струящихся кровавых волн.

В следующую секунду черная тень быстро метнулась вверх, закрывая слабый свет, отраженный от скал, лунный свет был заблокирован позади него, и пещера снова погрузилась в кромешную тьму.

Элинор неотрывно смотрел на дыру, его конечности мгновенно напряглись, а тело, которое лежало близко к земле, медленно выгнулось дугой, образуя наилучший угол для атаки.

- Ох! Ты не убежал, очень хорошо.

Живой голос мальчика раздался в тот момент, когда барьер у входа в пещеру был снят, и темные элементы, скрывающие ауру на теле человека, также исчезли, открыв улыбающееся лицо.

Это тот самый человек.

Элинор оставался в той же позе, что и тогда, безжалостно глядя на противника, тихо дремав в темноте и бдительно ожидая.

Гэ Сю энергично прыгнул в пещеру и умело запечатал вход в пещеру темными элементами. Выражение его лица было довольным, почти восторженным. Он подмигнул маленькому волку:

- Ты скучал по мне?

Элинор холодно посмотрел на него, стиснув зубы чуть крепче.

Гэ Сю это проигнорировал.

Он склонил голову в приподнятом настроении и радостно доставал вещи из своего набитого рюкзака, двигаясь быстро и аккуратно.

Во-первых, густой мех с грубыми краями и плохой техникой стрижки. Прикрепленный мех был густым и жестким, со слабым кровавым запахом, очевидно, он только что был содран с какого-то животного.

Он неловко свернул мех в гнездо странной формы, а затем положил его в углу пещеры.

Бросив несколько удовлетворенных взглядов, Гэ Сю продолжил доставать вещи из своей сумки.

Два плоских черепа вертикально лежали рядом с гнездом, светясь белым в лунном свете.

Затем появилась тонкая реберная кость, поверхность была очень гладко отполирована, и после того, как ее вытащили, она была небрежно отброшена в сторону.

Элинор положил подбородок на передние лапы и холодно наблюдал, как возится в пещере Гэ Сю.

Несколько минут спустя Гэ Сю наконец закончил, улыбнулся и повернулся, чтобы посмотреть на лежащего в углу маленького волка:

- Малыш...

Элинор мгновенно насторожился и повернулся, чтобы убежать.

Однако Гэ Сю был к этому готов.

Свободные темные элементы в воздухе мгновенно сконденсировались в маленькие шарики, надежно удерживая в них маленького волка, даже если он царапал стены, все было безрезультатно.

Гэ Сю манипулировал сферой, чтобы тот задвигался в воздухе.

Элинор почувствовал, как темная стихия у него под ногами внезапно исчезла, а затем он с головой упал в маленькое сделанное из меха гнездо.

Он покачал головой и неуверенно пошатнулся, а затем вытащил запутавшиеся в густой шерсти лапы. Грубый мех был густым, черным и жестким, слегка вьющимся, время от времени он зацеплялся лапами всякий раз, когда двигался, заставляя его терять равновесие и покачиваться назад в густом меху.

Мальчик подошел и с энтузиазмом наблюдал за ним в его новом доме.

Элинор сердито оскалил на него зубы и издал угрожающее рычание из своего горла.

Единственным эффектом, который это произвело, стала еще более яркая улыбка на лице Гэ Сю.

Элинор заскрежетал зубами, опустил голову и продолжил бороться с мехом.

Гэ Сю отвел взгляд и начал добавлять что-то к двум плоским черепам, один из которых был наполнен мясом, а другой водой.

Сделав все дела, он выжидающе посмотрел на маленького волка, его глаза были сосредоточены и полны энтузиазма, как у ребенка, который не может оторваться от своей новой игрушки:

- Поешь?

Сказав это, он кончиками пальцев подтолкнул два черепа к гнезду.

В этот момент Элинор наконец нашел способ начать гармонично сочетаться с мехом под ним. Он осторожно подошел к краю гнезда и понюхал содержимое двух черепов.

Темная стихия была намного светлее, чем в сердце.

Но это все равно было несъедобно.

Элинор потерял интерес. Он запрокинул голову, нашел удобное положение в логове и снова свернулся на нем калачиком.

Гэ Сю уставился на еду в двух черепах, разочарованно моргнул и пробормотал себе под нос:

- Значит, до тех пор, пока в еде есть темные элементы…

Он обнял ноги и положил подбородок на колено, задумавшись на некоторое время.

Толстая подушка под его телом немного рассеяла холод, и снова появилось чувство сонливости, но Элинор заставил себя сопротивляться этому чувству. Опасное ощущение того, что на него смотрят, пронзило его нервы, как стальная игла, но сознание все равно постепенно рассеивалось.

Его веки постепенно закрылись.

Однако в следующую секунду мягкое прикосновение коснулось его головы, а затем неуклюже потерло уши.

Элинор рефлекторно подпрыгнул на три фута.

Он обнажил клыки и свирепо уставился на быстро убирающуюся руку, его мышцы напряглись, и он выглядел так, словно хотел разжевать ее и глазами проглотить в желудок.

Выражение лица Гэ Сю потускнело, и он пробормотал:

- Эта чертова книга совершенно бесполезна...

Он вздохнул, поместил рядом два сердца и два черепа на углу каменной стены, а затем еще раз поманипулировал темными элементами, чтобы построить стену, разделяющую всю пещеру ровно на две половины.

В этот момент Гэ Сю, казалось, быстро оправился от только что пережитого разочарования, и прежнее подавленное настроение улетучилось.

Он живым голосом объяснил маленькому волку:

- Эта сторона твоя, а моя другая и поэтому мы с тобой сможем хорошенько отдохнуть, хорошо?

В конце концов, он не хочет беспокоиться о том, что ему грозит опасность, когда он страдает каждую ночь и потому что он живет в одном месте со зверем, так что это было хорошее соглашение для них обоих.

Маленький волк холодно уставился на него, золотые вертикальные зрачки были похожи на зрачки хладнокровного животного, а в глубине его глаз горели подавленная враждебность и гнев, вся шерсть на теле встала дыбом, и поза была оборонительной.

Гэ Сю улыбнулся и помахал ему рукой:

- Спокойной ночи.

Сказав это, он повернулся и вернулся в пещеру на своей стороне.

В следующие несколько дней Элинор редко его видел.

Мальчик, казалось, каждый день был очень занят, возвращаясь только тогда, когда кровавая луна отражалась на скалах, а затем уходил, когда кровавая луна исчезала.

Пища в двух черепах время от времени менялась, и темного элемента, содержащегося в них, иногда было меньше, иногда больше.

Элинор понятия не имел, как он смог найти в бездне что-то, что не было полностью загрязнено и поглощено темными элементами. Но даже в этом случае оно все равно было несъедобно.

Между тем большую часть времени он оставался вялым.

Способность Фенрира к самовосстановлению была поразительной, но под подавляющим действием хитрого проклятия на его спине оно действовало куда медленней. Элинор чувствовал, как его тело медленно заживало до прихода кровавой луны, а затем его раны снова разрывались, когда кровавая луна была на пике.

Он находился без сознания все дольше и дольше, и даже если время от времени просыпался, то быстро снова впадал в кому.

Иногда, после того как Элинор просыпался, он неожиданно находил какие-нибудь мелочи рядом со своим гнездом.

Иногда это было несколько камешков.

Иногда несколько странных и красивых костей с гладко отполированной поверхностью и светящихся нефритовым блеском.

Иногда несколько сорняков, которые едва могли выжить в густой темной стихии бездны, связанных вместе неуклюжими способами и аккуратно размещенных рядом со скальной стеной.

Элинор пристально посмотрел на него, затем опустил веки и снова погрузился в глубокий сон.

В течение этого времени притяжение темной стихии к нему возрастало день ото дня.

Каждый дюйм воздуха вокруг его тела медленно колебался, терся о его тело, проходил через кончики когтей и мех, протекал через уши. Плотные темные стихии все время шептали, используя древний и неизвестный язык, чтобы рассказать ему неописуемые сцены, рисуя картины тьмы в его сознании, искушая его и шепча повторяющиеся слова каждую минуту и каждую секунду…

…присоединяйся к нам.

Тьма - это то, чему ты принадлежишь.

Жажда крови и убийства течет в твоих жилах и в твоем наследии. Это твоя участь, твоя судьба и твое будущее.

Нет необходимости сопротивляться.

Присоединяйся к своим братьям и сестрам.

Ты будешь самым могущественным существом среди нас, и ты станешь нашим спасителем и нашей славой.

Это твой дом.

Ответ Элинора каждый раз был одним и тем же:

«Нет».

Это не потому, что он полагался или имел чувство принадлежности к Светлому Лагерю, он просто не хотел. Пламя мести все время горело в его груди, заставляя мстительный яд понемногу поступать в его кровеносные сосуды, и по мере того, как кровь циркулировала по всему телу и проникала в легкие, каждая клетка отчаянно требовала уничтожения и борьбы.

Поэтому он не мог пасть, он не мог позволить себе развращаться.

Со временем обжигающий жар распространился от его головы по туловищу до кончика хвоста. Каждый дюйм его кожи постоянно горел, как в аду.

Элинор впал в глубокий хаос и бессознательно свернулся калачиком еще плотнее.

Гэ Сю бесшумно запрыгнул на скалу и забрался в пещеру.

Он понял, что что-то не так, всего через несколько шагов.

Каждый раз, когда он возвращался, маленький волк был очень бдителен. Хотя он не относился к нему как к врагу, как вначале, он никогда не был таким молчаливым, как сейчас.

Маленький волчонок, свернувшийся в грязный меховой комочек, тихо лежал на меховой подушке в глубине пещеры, опустив голову, белый свет на его теле заметно потускнел.

Гэ Сю осторожно сделал несколько шагов вперед, намеренно не скрываясь.

Маленький волк оставался неподвижным.

Он неуверенно крикнул:

- Эй? Я собираюсь прикоснуться к тебе?

Маленький волк никак не отреагировал.

Гэ Сю нахмурился, быстро шагнул вперед, осторожно протянул руку и коснулся неповрежденной задней части шеи маленького волка.

Серый мех был тусклым и спутанным, но все еще мягким. Когда к нему прикасались, он мог чувствовать взлеты и падения, вызванные дыханием. Оно было слишком быстрым и слабым, кожа под мехом излучала аномально высокий жар, и на ощупь она казалась почти обжигающей.

Подушечки лап тоже были очень горячими, в его ладонях они ощущались как маленький угольный жар.

Гэ Сю обнял сидевшего у него на коленях маленького волка.

Хоть он и был настолько нежен, насколько это было возможно, он все равно неизбежно прикасался к плотным ранам на его теле. Тело волка слегка дернулось, и из его горла вырвался низкий, мягкий стон.

Гэ Сю придержал маленького волчонка, чтобы он не двигался, а затем начал осматривать раны на его теле.

Раны от груди до живота почти зажили, остался только глубокий розовый шрам и отрос короткий серебристый мех.

Но рана на его спине была не столь оптимистичной.

Темно-фиолетовые пересекающиеся раны были вывернуты наружу, обнажая темно-красную плоть и белоснежные кости, мышцы полностью разорваны, гной и кровь снова лопнули и медленно стекали по спине.

Скользкий и гнилой запах стал еще сильнее.

Почти тусклый и вязкий холодный серый цвет прилипал к коже спины маленького волчонка, понемногу настойчиво разъедая тело под мехом.

В глубине души Гэ Сю не хотел, чтобы волк умер.

Дно пропасти становилось для него все более и более скучным. Он уходил все дальше и дальше. В дополнение к этой пещере, во время исследования он также нашел несколько других убежищ. Оставалось все меньше и меньше мест, которые он мог исследовать, волнение и вызов, которые могла принести бездна, ослабевали день ото дня… Более того, большинство существ бездны обладали низким интеллектом и больше не могли приносить ему никакой другой новой информации. Гэ Сю постепенно наскучила здешняя однообразная обстановка.

И поэтому появление этого странного животного было похоже на хаотическое тремоло, которое нарушало гармонию, символизируя пустую область, которая не была исследована.

Даже если он не учитывал возможности, предоставляемые крыльями маленького волка, это все равно было намного интереснее, чем у других видов в бездне.

Охота, которая постепенно теряла свою привлекательность, становилась все более скучной и безвкусной. Он счастливо покидал пещеру каждый день, ища подходящую пищу для своего нового партнера в соответствии с методикой, описанной в руководстве по разведению домашних животных, в поисках подарков-сюрпризов, его круг деятельности расширился почти в несколько раз быстрее, чем раньше. Это также становится более полноценным и приятным.

Как он мог так легко позволить столь драгоценной переменной ускользнуть?

Даже в смертельной опасности!

Высокомерная улыбка скользнула по сжатым губам Гэ Сю.

Его глаза были черными как смоль, и они были покрыты слабым красным светом от лунного света, проникающего снаружи пещеры, придавая ему странное ощущение зла.

Гэ Сю опустил голову и начал подробно рассматривать серые отметины. Спустя долгое время он, казалось, что-то понял и задумчиво прищурился.

Поскольку он мог видеть цвет, который она излучала, это было похоже на черную материю, парящую вокруг него.

Итак, может ли он это съесть?

Гэ Сю осторожно вытянул кончики пальцев, а затем осторожно применил метод, который он использовал для поглощения сердец, и медленно поглотил серую часть рядом с лихорадочной раной маленького волка.

Жгучая боль пришла в одно мгновение.

Он посмотрел на свои пальцы. Он увидел, что кончики его ногтей и передние края пальцев стали окрашены в светло-серый цвет.

Гэ Сю осторожно попробовал… не очень вкусно.

Это было похоже на влажную и холодную почву, без всякой жизненной силы, только холодное дыхание смерти и злобы. Они должны были добываться из темной стихии, но они прошли через извращенные и странные изменения, которые сделали это далеким от первоначального вкуса темной стихии. Пока он ел, желудок Гэ Сю медленно сводило, вызывая у него тошноту.

Но это было очень полезно. Серое вещество, прикрепленное к ране волка, сильно уменьшилось.

Гэ Сю вздохнул, поднял руку, прижал уши потерявшего сознание маленького волка на коленях и тихо пробормотал:

- Если у меня будет плохо с желудком, я стану винить именно тебя.

Затем он снова положил ладони на спину маленького волка.

С течением времени темно-фиолетовая рана постепенно теряла свой странный и ужасный цвет, а вытекающая кровь постепенно превращалась в обычную ярко-красную.

Дыхание волка постепенно становилось ровным, и температура медленно возвращалась к норме.

По прошествии долгого времени Гэ Сю только сейчас вышел из состояния медитации.

Почти половина его ладони стала бледно-серой.

Гэ Сю равнодушно сжал свою руку, вздохнул с облегчением и быстро проверил мягко лежащего у него на коленях маленького волка. Хотя на его спине все еще оставалась часть, которая не была обработана, большая часть серого вещества вокруг раны была начисто поглощена, и оно полностью исчезнет максимум через один или два раза.

Вес маленького волчонка не был легким, и когда пушистое тельце прижималось к его коленям, возникало тяжелое и теплое ощущение.

Он должен был признать, что такая температура была очень ценной и редкой в этой ледяной бездне, полной уродливых существ всевозможных причудливых форм.

Гэ Сю зевнул и воспользовался возможностью, чтобы поднять руку и коснуться маленьких крыльев на спине маленького волка, ему было очень любопытно с момента их первой встречи.

Прикосновение немного отличается от воображения.

То, что соединяло тонкие и легкие кости, было не какой-то гладкой пленкой, а скорее холодной чешуей. На ощупь они были немного шершавыми. Возможно, из-за лихорадки крылья оставались теплыми.

Он удовлетворенно убрал руку, поднял голову и невольно взглянул на вход в пещеру.

Кровавый лунный свет постепенно распространялся с внешней каменной платформы внутрь пещеры, и она находилась всего в одном пальце от знакомого места.

Гэ Сю напрягся.

О нет.

Автору есть что сказать:

Гэ Сю: Это моя собака! Я сказал, что он не может умереть и поэтому ему не позволено умирать!

Смерть: Ты думаешь, что в таких вещах последнее слово за тобой? Ты самонадеянный маленький… подожди-ка, ты же правда не можешь оставить последнее слово за собой, так ведь?? *потрясена*

[1] Самый огромный и сильный из волков. Младший сын бога хитрости и обмана Локи. Убийца богов, древнее чудовище скандинавской мифологии. Существо, пожравшее Одина во время Рагнарёка. (Подробнее: )

Окончание главы