Мифы и легенды: Александр Глава 10– Первородный

Первородный 

Солнце весело выкатилось из-за горизонта на небосвод и начало непринуждённо запекать Подкованного прямо в доспехах. Зато с замечательным гарниром в виде кроличьих потрохов, да в кровавом маринаде. 

Не решившись на столь благородный поступок, как положение жизни в жертву создания великого кулинарного шедевра (причём самозародившегося – шах и мат! креационисты!), Подкованный начал свой побег. 

- Ха, - вместе с выдохом послышался тихий свист пронзаемого воздуха.  

Подкованный повернулся влево и увидел Геру, тренирующегося с копьём. Тот вставал в стойку и резко выкидывал копьё вперёд, коля невидимого врага. 

- Доброе утро, - заметил пробуждение охотник и остановился, - я тут решил сменить деятельность. Тебе помочь? 

- Да, - Подкованный с большим усилием приподнялся и тут же плюхнулся обратно.  

Гера подошёл, протянул правую, но в последний момент перебросил копьё и дал другую. Совместными усилиями они поставили Подкованного на ноги. 

- Тони, почистить бы тебя, - Гера проскользил взглядом по доспехам. – Тут уж точно надо домой, помыться там. 

- Действительно, - Подкованный осмотрел себя и тяжко вздохнул. – Но, пожалуй, пока не найдётся ли лопата? 

Бровь Геры единолично вскинулась, и тот поднял руки вверх, показав ладони. 

- Серьёзно? 

- Тут нет особых хищников. 

Подкованный скептически поднял брови. 

- Такие только на свежую кровь идут. 

- Идём, - Подкованный махнул рукой и направился обратно по следам. 

Вскоре они дошли до остатков лошади, и Гера ловко выкопал яму. Неширокую и глубокую, куда удобно уместился бедный скакун. Подкованный недолго постоял над свежесделанной могилкой, печально о чём-то размышляя. Гера был невозмутим. 

- А ты умело копаешь, прям загляденье, - сказал Подкованный, отходя от могилы. 

- Есть специфический опыт, - пожимает плечами охотник. 

Под предводительством Геры дальше они отправились к его дому. 

В этот раз путешествие было ещё страннее. С одной стороны человек намного ближе чем конь к другому человеку - и уже тем более природа в целом, хотя как посмотреть - с другой что-то было не так в Гере. Его шаг был чёткий, ровный, но совершенно бесшумный. Дыхание тихое и будто непрерывное. Лицо как каменная маска, на которую ложатся неживые тени. Он производил почти тоже ощущение, что и всё здесь. 

Он даже, можно сказать, пугал слегка. С ним было неуютно, как при взгляде в глаза пса, где не разобрать его эмоций, как общение с киноцефалами, да даже с шимпанзе из далёкого юга, так похожими на людей и нет. Да взять тех же детей. Эти полулюди-полукто-то. Личинки взрослого человека… А почему взрослого? Именно человека. Такие похожие и одновременно нет. Будто безумные, но не как отклонение, а как правило. Не эта ли инаковость пугает больше всего. Этакая неизвестность, которую не постичь, ибо нет соответствующего инструмента, способа. И это отчётливо проглядывалось в Гере, в неком роде даже сквозило. 

- Скажи, а почему ты живёшь здесь? Не особо популярные места, - начал разговор Подкованный, подустав от молчания. 

- Мне нравится здесь, спокойно, - Гера немного поджал губы и легонько изогнул бровь, видимо выражая внеземную грусть и печаль. 

 - Знаешь, - затянул Гера свою песню, - у мира есть одно пагубное свойство, он всё время стремиться к хаосу. Вот сложишь ты камни в башенку, а её разрушит беспокойный ветер. Живая природа в меньшей степени подвержена этому. Ей присуща некая цикличность. А в человеке это выраженно ещё сильнее. Постоянная сменна времён, поколений, сезонов и дней создают непрерывную вечно меняющуюся в мелочах, к сожалению, цикличность. Придаёт жизни это свойство. И уже оно нас подводит к порядку. К истинной цели всего живого. Хоть и растянутому по времени. 

 - И как это связанно с этим? – Подкованный обводит пальцем округу. Немного обречённо, но не молчать же. Да и Гера кажется живее от разговоров. 

 - Аргалида прекрасно показывает всю красоту порядка. Как живое прекратило все бессмысленные метания и стало спокойным, навсегда застыв в правильности и упорядоченности, присущим живому, но воплощающимся лишь в моменте. 

 - Но разве смысл жизни не в движении и изменении, что и отличает деревце от камня? 

 - Камень непременно истрётся в песок, а дерево вечно может расти, структурируя мир из нестойкого воздуха в прекрасные круги. 

 - Но деревья ведь тоже «истираются». 

 - Это всё проделки Хаоса. Хаос порождает хаос, и тот даёт начало хаосу, что исторгает из себя хаос, перетекающий в хаос. Это свойство хаоса, и всё что ему противиться, падает от его рук, или что там у него… 

 - А… 

 - А Аргалида освободилась от влияния хаоса. 

 - Что-то здесь не растут деревья тогда. 

 - Им и не надо, поскольку вокруг них тоже порядок. 

 - А что тогда ты двигаешься? Ты же можешь всегда прийти к идеалу? 

 Гера удивлённо раскрыл глаза, и те заволоклись какой-то пеленой. Он отвернулся, пряча лицо, и не ответил. 

 - А что тебя сюда привело, не расскажешь ли поподробней. 

 - Хм, - Подкованный слегка задумался, - мы шли к вулкану. 

 - Геологи? - предположил Гера. 

 - А они разве сейчас есть? - Подкованный немного растерялся. - Откуда ты о них знаешь? 

 - Просто я тоже люблю лазать во всякие дыры... - Гера оборвал себя. Многозначительно так. 

 - Ммм, - Уважительно промычал Подкованный, - но нет, не геологи. Мы охотники на чудовищ. В Метане - вулкану, к которому мы двигались - находится проход в подземный мир. Ну как и в любом вулкане. Зачем уточнял? 

 - И что вас понесло именно туда, в нашем мире разве уже не хватает чудовищ?  

 - Ну, мы так сказать профессионалы высокого уровня, а в скором времени обещают наплыв чудовищ выше нормы. Набег по-другому. 

 - Нашествие, - задумчиво проговорил охотник. - И как вы собрались противостоять орде? Как её остановить-то планировали? 

 - Ну у нас есть, что противопоставить им. Тем более надо лишь убить предводителя, а мы её уже встречали. Ну или всех правителей подземного царства, - лихо ответил Подкованный. 

 - А кого именно вы встретили? 

 - Танату в костюме кошечки. 

 - В костюме... - взгляд Геры затуманился. - Предлагаю направится немного в сторону, к морю. Тут недалеко есть подземный разлом. Один из тайных входов. 

 - Ты предлагаешь спустится и присоединится к остальным? - Подкованный оценивающе окидывает охотника и удовлетворённо кивает. - В принципе возможно... 

 - Нет, спускаться там неудобно, почти невозможно, но можно кое-что проверить. Там риф, с большим количеством косяков рыб, обычно прямо застилающих море. И вот где-то там выход одной из подземных рек, Коцита вроде. Обычно перед нашествиями резко уменьшается количество рыбы. 

 - Интересно, давай, - с энтузиазмом соглашается Подкованный. 

 Гера кивает с лёгким блаженным выражением на лице.  

 - Пляж может раскрыть многое, порой даже совершенно неприступное, - многозначительно поднимает палец вверх Гера. 

 Подкованный простодушно кивает. Дальше они идут некоторое время молча. 

 - Хм, - Гера хмурится, хватает руку Подкованного и ускоряет шаг, прямо таща за собой. 

 Дорога под ногами словно бежит сама, скрадываясь между шагами. Местность вокруг то и дело мелькает и сменяется другой, на мгновения высвечивая призрачные стены, ограничивающие гигантские кубы, делящие весь мир на сектора. Их граница размывается лишь где-то высоко в небе. 

 Очень быстро они оказываются на берегу моря. Волны мирно плещутся, далеко накатываясь по пологому берегу, то и дело скрывая неширокую полоску песка.  

 - Прилив? - расстроенно спрашивает в воздух Гера.  

 Призрачные границы медленно угасают, теряясь от глаз Подкованного. Он лишь успел заметить, что в далеке от берега они истирались, а прямо напротив, перед этим ещё и закручивались в ломаную спираль, мерно вздрагивающую, словно стеная. 

 - К сожалению нам придётся отложить романтик, - Гера идёт к линии моря, разминая плечи и руки. Он втыкает копьё в мокрый песок и разворачивается к Подкованному. Тот тем временем достаёт меч из ножен. 

 - А зачем? - Подкованный задумчиво смотрит на клинок. Он крутит его, наслаждаясь игрой света на лезвии. - Мне кажется, Романтик никогда не помешает. 

 - Правда? - Гера оживляется, вытягивает шею и слегка улыбается. - Сейчас немного не время, но если ты просишь... 

 - А что уж не время, не копьё конечно, но он у меня и против чудовищ тоже хорош, - Подкованный выкидывает меч вперёд, указывая куда-то в море. 

 - Эм, - сбивается охотник, - это твой меч? 

 - Да. Красивое имя, а главное со смыслом. У меня ещё есть сабля Романтика, но она на ремонте, рукоять истёрлась. 

 Гера разворачивается обратно, что-то зло бурча под нос. 

 Нарушая идиллию самокопания Геры и любования Подкованного, из воды медленно поднимается огромная туша. Вода медленно стекает с густой тёмной шерсти. Чудище поднимает узкую вытянутую морду вверх, широко раскрывает пасть и оглушительно орёт. 

 Чудовище медленно выходит на мелководье. Мощные задние лапы поддерживают сухопарое туловище, пригибающееся к земле, неловко опираясь некрупными передними конечностями. Чудище поднимает голову на длинной шее, слегка отталкивается передними лапами, неустойчиво поднимаясь на задних. Сзади болтается шикарный меховой хвост, к сожалению, бесполезный как балансир. Хотя вода слегка помогает. Вставшее на дыбы чудище в высоту достигает где-то трёх человеческих ростов. Оно раскрывает длинную пасть, усеянную частыми конусообразными зубами, и издаёт горделивый рокочущий низкий крик. Чудище замолкло, неловко качнулось и плюхнулось на четвереньки, так что только жопа торчит на верху, хотя и до неё надо кому-нибудь на плечи вставать.  

 На зов вожака из воды начинают показываться другие чудовища разнообразных форм и размеров. 

 -  Мохнатая недоптица моя! - предупреждающее крикнул Подкованный и рванул мимо Геры на вожака. Тот лишь вытянул вперёд и чуть верх голову и зашипел. 

 - Я беру тогда остальных, - Гера перехватил копьё поудобней и заскользил по воде к ближайшей поднимающейся твари, похожей на смесь быка с жабой. 

 Подкованный крутанул меч и лихо прыгнул. Вожак пригнулся, выгнулся и выстрелил своей головой в неуловимом изгибе навстречу. Подкованный перегруппировался в воздухе и прямо с двух ног влетел в морду чудищу.  

 - Пасть надо открывать! - выкрикивает чудищеборец и погружается в воду вместе с головой вожака.  

 Зверь... Ящер... Архозавр... Мехоящер извивается всем телом, с силой мотая головой и отбрасывает Подкованного. Чудище, немного пошатываясь, встаёт и яростно выгибается. 

 Подкованный ловко вскакивает на ноги, выставляя меч вперёд. 

 - Сейчас я в тебя слегка войду. Без подготовки, так что будет больно, не обессудь, - посмеивается Подкованный и с силой упирает меч в грудь. 

 Вожак мгновенно срывается с места и своей многотонной тушей врезается в Подкованного. Меч срезу сбивается и оказывается где-то в пасти, не давая ей захлопнуться, стеснительно прикрыв нечищеные зубы мехоящера и руки, но уже не его.  

 Вожак нависает своей махиной над Подкованным. Одна голова чудища чуть ли не с него размером. 

 - Как удачно застрял, - злорадно ухмыляется Подкованный, слегка побулькивая. 

 Чудовище борец резко вылезает из-под вожака, отчего тот с силой впечатывается мордой в дно, погружая только передний конец пасти в воду.  

 Подкованный быстро встаёт, достаёт из-за пазухи длинный кинжал и с размаху всем телом пытается воткнуть в глазницу, но промахивается. Лезвие со скрежетом соскальзывает с кости и прорывается через жгуты мощных челюстных мышц в боковое височное отверстие прямо к мозгу. 

 - Обожаю диапсид, - через зубы выдавливает Подкованный, пытаясь удержать кинжал, застрявший в голове чудища, извивающегося в агонии. Оно издаёт последний хрип, поднимающий тучу брызг, и затихает, грузно сваливаясь под ноги чудищеборца. Или по пояс, а туловище вообще по голову считай. 

 Гера в это время добивает очередное чудище, потеряв где-то копьё, разрывая ему морду голыми руками. 

 Подкованный призывно взмахивает рукой и в неё прилетает его меч. Он замечает, как к Гере подкрадывается со спины последнее чудище, и с размаху кидает в него меч. Клинок прошибает насквозь чудовище и улетает в море. 

 - Оу, - присвистывает Подкованный и с удивлением смотрит на свою руку, - чего это я? 

 В это время Гера, найдя своё копьё, подходит и грустновато спрашивает: 

 - И где наш романтик? 

 - Улетел, - Подкованный со смехом показывает в море, а потом оглядывает поле бойни и с уважением говорит: - А ты хорош. 

 - Ты тоже, - несколько разочарованно говорит Гера. Видно, слова эти не для такого у него были припасены. 

 И тут невдалеке слышится плеск воды и появляются две фигуры.  

 Первым из воды выходит мужчина в обтягивающем чёрном латексном костюме. Футболочка, шортики, длинные перчатки с сапожками. Всё это выгодно подчёркивало прекрасную фигуру. Волосы и глаза у него тоже были абсолютно чёрными. В во всём этом темном великолепии весело играл бликами факел, который торжественно нёс перед собой мужчина. 

 Чуть сзади него вышагивал гордо другой. Атлетическую фигуру вообще не скрывал, а лишь подчёркивал изящный бондаж, нежно обтягивающий тугие мышцы, весело приподнимающий мощную грудь и ласково обхватывающий по-гречески лаконичный член. 

 Это были Гекатон и Клитий - правители подземного мира. 

 - Отличные костюмы, - серьёзно хвалит Гера, - нам такого не хватает. 

 - Ещё были бы бабы, - несколько не соглашается Подкованный. 

Гекатон, крутанув факел, слившейся огнём в кольцо, слегка приседает и выставляет вперёд левую руку, с которой срывается силовой поток. Он врезается прямо в Геру и отбрасывает его на берег. После чародей вертикально легонько проводит указательным, и с него срывается призрачный полумесец. Раздаётся тихий вскрик. 

 Подкованный изумлённо поднимает брови, пожимает плечами и призывно машет рукой. Из моря вылетает его клинок, опутанный водорослями, и вонзается прямо в спину Гекатону. Точнее пытается, но бесполезно соскальзывает с непробиваемой латексной брони.  

 - Вот как, - Подкованный снова взмахивает рукой и меч прилетает к нему, - придётся попотеть. 

 Но не успевают они схлестнуться, как в битву возвращается Гера. Он ногами влетает в Гекатона, сбивая того с ног. 

 Гера выглядит немного странно. Могучая грудь яростно вздымается, но лицо остаётся совершенно безучастным. А правой руки вообще не остаётся, она срезана по локоть. Но кровь не идёт, поскольку Гера в разрезе оказывается состоит из множества кубиков светло-голубого цвета. И медленно к плечу подплывают новые кубики и отстраивают руку. 

 Клитий спокойно перекатывает плечами и вступает в бой. В его руке появляется верёвка с узлом на конце, которой он обвивает ногу Геры и опрокидывает того. 

 - Воу, воу, - Подкованный поднимает руки и отступает, скрываясь за ближайшей тушей. Вовремя. 

 Гера быстро встаёт из воды, оплёвывается и легко хватает летящую снова в него верёвку, а потом лёгким рывком притягивает Клития к себе и бьёт ему головой по лбу. Тот теряет равновесие и оседает. Невдалеке встаёт Гекатон. Гера направляется к нему, по пути отпинывая Клития. 

 Охотник подсекает ногой чародея и выхватывает факел, после чего тычет тем в Гекатона. Пока тот сбивает пламя с лица, Гера хватает его за голову восстановившейся рукой и что-то произносит. По телу Гекатона проносится волна, и он рассыпается на мелкие осколки.  

 Гера поворачивается к поднимающемуся Клитию и кидает в него факел. Но тот перехватывает факел на лету верёвкой и раскручивает его над головой. Другой рукой он призывает цепи из воды, опутывающие Геру, но тот их легко разрывает. 

 Не давая сделать следующий ход Клитию сзади подходит Подкованный и с размаху бьёт мечом. Клинок лишь скрежетает о ремешки, но Клитий теряет равновесие и слегка припадает на колено. Подкованный пинков его подсекает, и тот падает, перевернувшись на спину. И Подкованный беспрепятственно вонзает остриё прямо в любезно предоставленное кольцо на солнечном сплетении.  

 Но Клитий лишь зловеще улыбается и тянется руками к Подкованному, вытворяя какие-то сложные пасы. Но его прерывает нога Геры, опускающаяся ему прямо на голову, после чего он тоже рассыпается на осколки. 

  - Это же носители нарядов первобогов, - Подкованный распрямляется и устало вздыхает, - что-то больно легко... 

 - Во-первых, это не их стихия, - Гера обводит рукой море, - а во-вторых, видимо они не смогли раскрыть полный потенциал костюма. Да и специализация у них не-то чтобы боевая. Да и неожиданность в какой-то мере сыграла свою роль. 

 - Так они же первые напали? - на вопрос Гера лишь неопределённо машет рукой. 

 - Знакомый бондажик, - Гера поднимает костюм Клития, - в своё время именно им была забита большая часть олимпийских богов. 

 - В смысле? Гигантомахия? 

 - Да. Поначалу гиганты проигрывали, но потом старший из них - Алкионей - нашёл бондаж. Его вообще победили ещё до битвы, мы с Аидом, но видно он выжил с помощью вот этого, - Гера поднимает и трясёт бондажиком. - А после даже его не надевая, а как каким-то кистенём забил почти всех богов, а после основательно прошёлся по всяким и другим: титанам, полубогам, чудищам, нимфам, нереидам и сатирам. Лишь первобогов никак не тронул. 

 - Постой, - Подкованный замотал головой, - “мы победили”? 

 - Да. 

 - Да к ты получается... - тут Подкованному вспоминаются относительно часто встречающиеся в Аргалиде барельефы с изображением одного человека, которые он встречал по дороге, - Алкид... Гера, ха, - Подкованный усмехается и закрывает лицо рукой, - Геракл же. Ха-ха. Вот это я понимаю номер. 

 - И это мне говорит парень в латах? - Гера многозначительно смотрит на наконечник своего копья. Ну он и старьё носит, аж бронзовое. 

 - Уделал, но ладно. Как ты-то выжил? 

 - Всё просто, над первобогами есть Хаос. Первородный. Но он не один такой. Есть ещё и Порядок! - Гера торжественно возносит руки вверх. Синее небо будто истончается, уступая место холодной черноте космоса, из глубин которого чувствуется взгляд чего-то непостижимого, родственного всему странному в Арголиде. Но настолько отличному, что вызывающему лишь ступор, от невозможности полного осознания. 

 - Так стань последователем истинного идеала, стремления всего, конечной точки, что так сладострастна, - Геракл торжествующе протягивает руку Подкованному. Лицо апостола Порядка совершенно бездвижно, глаза пусты, а рука поражающе неграциозна, но правильна в своих движениях. - Давай станем вместе, навсегда. 

 Подкованный быстро понимает, что это предложение во многом риторическое, и на него требуется только один ответ. Который он не хочет давать. 

 - Уж очень двусмысленно звучит, - Подкованный неловко улыбается, тяня время. Он что-то обдумывает, прикидывая варианты. 

 - А до этого ничего такого не было будто, - наверно зло говорит Гера. Пойми по нему. 

 - А было разве? -  искренне недоумевает Подкованный и задумчиво подносит руку к подбородку. Другой достаёт из-за пазухи шлем, который он почему-то всё это время игнорировал. - Хоп! 

 Геру относит на несколько метров сильным порывом ветра. 

 - Раз так, - грустно орёт Геракл и взмывает в воздух. Вокруг него появляется призрачный куб. 

 -Подкованный будто стряхивает пыль с плеча, и его доспехи разом сползают с него, повисая в воздухе. Он взмахивает рукой, и из воды под Герой резко поднимается огромная плита из слипшихся песка и камней и переворачиваясь впечатывает апостола в дно.  

 Гера быстро вырывается, поднимая тучу брызг и песка. Но к этому моменту к нему подлетают доспехи Подкованного и резко облачаются на него, сваливая на колени в воду. 

 - Ну я потонул. Тони всё-таки, - Подкованный машет ручкой и жестом заставляет прилететь к нему бондаж и латексный костюм, после чего скрывается под водой, хотя там и ниже колена. 

 Гера тем временем пытается выбраться из сковывающих его доспехов, но получается пока не очень. Подкованный же выныривает уже на глубине, поднимается над поверхностью и встаёт на меч. 

 - Знаешь, - кричит Подкованный, постепенно слегка приближаясь к Гере, - твой порядок выражен несколько неправильно. Говорят, что даже изредка в младенческом плаче прорезается ритм и мелодия. Ритм вообще сопровождает всюду. В смене дня и ночи, рассвета и заката, где нет чёткой границы между ними, но они существуют отдельно. В смене сезонов и лет. От рождения до могильной травы. И этот ритм, эта цикличность - кажущаяся издалека статичностью и неподвижностью - в своём незаметном и плавном переходе своих частей, отдельный и неделимых, и создаёт настоящий порядок, гармоничный. Даже не порядок, а лад. Не всегда самое простое решение верное, а если и верное, но не всегда лучшее. А у тебя прям всё с плеча. Нужон баланс, - Подкованный хохотнул и быстро полетел, грациозно держась на мече, куда-то на север. 

 Когда уже Подкованный скрылся за горизонтом, его чары ослабли, и Гера высвободился из доспехов.  

 Апостол встаёт в полный рост, расправляет могучие плечи и вздыхает. В глазах у него лишь спокойствие. 

 - Ты поплатишься, - совершенно механически говорит Геракл, но после, к счастью (или нет) добавляет: - и может не только телом. 

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

Окончание главы