Клинок красавицы Глава 13. Ты мне нравишься

Глава 13: Ты мне нравишься

Этот скромный бамбуковый свисток был знаком Главы Секты Нефритовой Воды, но Юй Шэнъянь так легко отдала его…

Командная эмблема была в руках ее предшественников, но ей не нравились такие вещи. Она довольно редко появлялась в присутствии толпы из своей Секты, и когда она появлялась, это означало, что у нее есть важные дела, о которых она собиралась объявить. Юань Цзюлан вспомнил, что когда он вошел в Секту, то случайно стал свидетелем того, как Глава выходит из уединения - несравненное великолепие это сцены заставило его бояться смотреть прямо на нее. Она отдала только один приказ - уничтожить командную эмблему, а также сделать этот свисток и его уникальный тон знаком личности Главы.

«Мы, подчиненные, отдаем дань уважения Главе Секты!»

Все трое закричали в унисон, но из-за того, что заблокированные акупунктурные точки заставили их замереть, они не могли согнуть тела в поклоне.

Оскорбление Главы было преступлением в Секте, караемым смертью, но никто из них не хотел умирать; в конце концов, они были ярче, чем те, кто ниже их, и, увидев, что на ее лице не было гнева, они не стали рассказывать об этой детали. Она отвела рукав и щелкнула кончиками пальцев, резко выпустив мощную истинную Ци. Тела троих немного окоченели, а затем они тут же рухнули на пол.

«Вы все можете идти» отрешенно приказала она, не позволяя словам застрять в горле.

Свистящий холодный ветер подул из разбитого окна.

Фу Ваньцин сжалась, вся ее фигура устроилась в объятиях Юй Шэнъянь, как если бы она была ленивой кошкой. Выражение ее лица было расслабленным и довольным, с легкомыслием и озорством. Она поцеловала Юй Шэнъянь, ее правая рука медленно ласкала её губы от уха до уголка губ.

«Ты мне очень нравишься» сказала она, мягко выдыхая.

Юй Шэнъянь опустила взгляд.

«В твоих глазах желание убить» равнодушно ответила она.

«Но это нисколько не мешает тебе нравится мне» возразила Фу Ваньцин. «Знаешь, по-моему, симпатия - очень хлопотное дело. Ты мне нравишься, и это потому, что ты достаточно выдающаяся. Я хочу убить тебя, и это еще и потому, что ты достаточно выдающаяся. Но если я убью тебя, мне определенно станет очень одиноко в этом районе Цзянху». Она отчаянно вздохнула; за себя, а также за Юй Шэнъянь.

«Ты не можешь меня убить» последовал мягкий ответ.

Услышав эту фразу, Фу Ваньцин была несколько раздражена, но она не вышла из себя, лишь немного рассердилась.

«Думаешь, мое искусство уступает твоему? Если я не смогу убить тебя, то просто умру от твоего меча!»

«Ты не можешь меня превзойти». Юй Шэнъянь полностью проигнорировала выражение ее лица, сделав паузу, прежде чем снова заговорила. «Я тоже не убью тебя. Этого соревнования между нами даже не будет».

«Юй Шэнъянь!» сердито закричала Фу Ваньцин, цепляясь за шею собеседницы. «Почему ты такая надоедливая?!»

Юй Шэнъянь не ответила, потянув Фу Ваньцин за руку.

Пламя свечи замерцало на ветру, и казалось, как будто в следующее мгновение комнату поглотит тьма.

Фу Ваньцин не хотела отпускать ее, используя свою внутреннюю энергию, чтобы стряхнуть руку Юй Шэнъянь, а затем снова крепко вцепилась в неё. Она прижалась к её лицу, и, используя несравненно очаровательный голос, сказала: «Ты мне нравишься. Разве я тебе не нравлюсь?»

Она была высокомерным человеком, и ее высокомерие предопределило гегемонию внутри ее личности. «Ты мне нравишься, значит, я должна тебе нравиться» так она думала. Юй Шэнъянь была тиха, как всегда, просто бросив на нее легкий взгляд, и этот равнодушный, совершенно бесстрастный взгляд в ее глазах внезапно заставил Фу Ваньцин устыдиться и рассердиться. Она злобно укусила ее за лицо, как неуравновешенный варвар.

«Я тоже должна тебе нравиться» сказала она. «Кроме меня, никто в этом мире не может быть достоин тебя».

«Мм» спокойно ответила Юй Шэнъянь.

Камень упал с сердца Фу Ваньцин, и в ее глазах появилась нить беззаботной улыбки.

На фарфоровой щеке Юй Шэнъянь остался слабый отпечаток зуба.

Фу Ваньцин слегка лизнула отметину, но такой вкус вызывал привыкание, и она почувствовала, что не может остановиться. Сцены близости, которые она когда-то видела в иллюстрированных книгах, внезапно предстали перед её глазами. Ее губы медленно соскользнули, желая, чтобы Юй Шэнъянь тоже испытала это предполагаемое чувство экстаза.

Однако, встретившись с ледяным взглядом Юй Шэнъянь, Фу Ваньцин быстро пришла в себя, вздрогнув.

Ей казалось, что ее сердце внезапно сжала чья-то рука. Даже ее дыхание несколько сбилось.

Она протянула руку, чтобы закрыть глаза Юй Шэнъянь.

"Что ты делаешь?" спросила Юй Шэнъянь.

Эмоции Фу Ваньцин успокоились, и ее губы скривились в улыбке.

"Угадай" не стала думать о значении слов Юй Шэнъянь и взяла её за руку.

Двое выглядели беспечно, как будто ничего не случилось ранее.

Просто фраза «Ты мне нравишься» пустила корни, а они этого не знали.

Самым бесполезным в мире были обещания.

Тем не менее, обещания также были самыми ценными вещами, потому что одно стоило тысячу золотых.

Фу Ваньцин была первым случаем, а Юй Шэнъянь - вторым.

***

Префектура Линь была оживленной. Юй Шэнъянь верила, что Фу Ваньцин воспользуется этой живостью, но она этого не сделала.

Она либо спала в гостинице, либо брала лодку, чтобы оценить виды Западного Озера, как будто ей было недостаточно видеть один и тот же живописный пейзаж.

Фу Ваньцин не присоединилась к движению, потому что знала, что оживление и движение само придет к ее двери.

И вот дверь, которая была плотно закрыта, с грохотом распахнулась. Окно в комнате только что отремонтировали, а теперь дверь выскочила из рамы. Дрожащий трактирщик закричал сзади, но когда он увидел дьявольское лицо, он испугался и скатился вниз по лестнице.

В комнату ворвалась женщина, знакомая Фу Ваньцин. Что касается того, кто последовал за ее атакой, то это лицо тоже было несколько знакомо.

Юй Шэнъянь сидела на диване, скрестив ноги, с книгой в руке и серьезно ее листала. Услышав шум, она даже не подняла головы. Фу Ваньцин снова легла на её колени, ее рука взъерошила прядь волос и ленивым взглядом окинула взглядом стайку мужчин и женщин с убийственным намерением на лицах.

«Что насчет карты сокровищ? Что Лю Ци сказал тебе?!»

«Леди Фу, пожалуйста, спаси меня!» кем бы они не были, невозможно было представить, что рот, из которого исходил пронзительный крик, ранее учтиво пел, как птица.

Это была Чунь Фэнсяо – плачущая Чунь Фэнсяо.

Она прекрасно понимала, что все мужчины непостоянны. Она всегда считала, что мужчины, которые аплодируют ее игре, вот-вот вынут свои клинки и захотят забрать ее жизни! Теперь единственной, кто мог спасти ее, была Фу Ваньцин; только эта томная улыбчивая женщина!

«Как могла Госпожа Фу появиться в префектуре Линь?! Мечтай дальше! Мисс Чунь Фэнсяо, если вы расскажете секрет карты, эта скромная особа будет относиться к вам с теплотой, как я раньше!»

«Кто убил Лу Ци? О чем он говорил с вами? Мне не нужен Гуаньинь, я просто хочу узнать, кто его убил!»

…

Эта перепалка напоминала овощной рынок. Фу Ваньцин выпрямилась, взяла книгу из рук Юй Шэнъянь и бросила на нее взгляд искоса. В это мгновение ее взгляд был полон соблазна. Чунь Фэнсяо была очарована, и незваные гости были очарованы, увидев это, но Юй Шэнъянь слегка приподняла брови, как бы спрашивая: «Что ты задумала?»

Фу Ваньцин неторопливо улыбнулась: «Юй Шэнъянь, ответь мне - спасти ли мне Чунь Фэнсяо или нет?»

«Юй Шэнъянь? Глава Демонической Секты, Юй Шэнъянь? Чунь Фэнсяо – из Демонической Секты?» кто-то громко закричал.

Юй Шэнъянь была красавицей столь же знаменитой, как и Фу Ваньцин.

Последняя была палящим солнцем, а первая - морозной аурой луны. В одной бушевал огонь, в другой был ледяной снег.

Это были женщины, которыми мужчины Цзянху хотели обладать, но также и женщины, которых эти мужчины боялись больше всего. Мечи, которые они держали в руках, предназначались не для размышлений, а для убийства.

Если они не смогли бы подчинить себе этих двух женщин, то могли умереть под их клинками.

Чунь Фэнсяо была в отчаянии, потому что увидела апатию в глазах Юй Шэнъянь. Однако Фу Ваньцин открыла рот, чтобы что-то сказать, вселяя в нее надежду.

«Мог ли Лу Ци знать местонахождение нефрита Гуаньинь?» спросила она ее. «Он сделал его. У него возникли бы причины для беспокойства, пропади нефрит».

Чунь Фэнсяо была умным человеком, поэтому она быстро поняла, что имела в виду Фу Ваньцин. Без промедления она кивнула, отвечая: «Он знал! Он знал! Однажды он упомянул об этом, когда приезжал. Именно из-за этой проблемы он всегда был угрюм и приходил в мой Переулок. Нефрит был поручен Защитнику Парящей Мощи, но, к сожалению, их народ не сработал в соответствии со стандартами; они сказали, что нефрит был утерян, хотя на самом деле его украли. Что касается старшего часового Ма Саня, он знал кое-что, но внезапно исчез».

Был только один ограбленный конвой. Не было необходимости изгонять того, кто много работал и имел высокие заслуги. Неужели Орден что-то скрывает?

В одно мгновение в сердцах всех собравшихся возникла следующая догадка.

"Чушь!" снаружи послышался нежный упрек, и силуэт в синем пронзил толпу, как молния. Женщина в синем посмотрела на Чунь Фэнсяо с презрением, холодно пыхтя. «Правдоподобны ли слова этой женщины из грязи?»

Лицо Чунь Фэнсяо быстро побледнело.

На женщин, занимающихся проституцией, всегда смотрели свысока.

Фу Ваньцин взглянула на женщину в синем, и в ее глазах промелькнул холодок, когда она улыбнулась. «Ты, Ян Уминь, рождена Защитником. Это дает тебе благородный статус? Ты действительно веришь, что твоя добрая мать - главная жена Ян Ифэя? Если уж речь зашла об этом, то ты всего лишь дочь наложницы».

Это был секрет семьи Ян. Народ Цзянху не знал об этом, и даже сама Ян Уминь почти забыла об этом. Ее мать была наложницей - несмотря на то, что ее тетя давно превратилась в груду иссохших костей, и, несмотря на то, что ее мать всегда называли мадам, она все еще оставалась наложницей, которую нельзя было увидеть на публике.

Уминь ненавидела Фу Ваньцин, и когда она открыла факт её рождения миру, она возненавидела ее еще больше.

Забыв обо всем на свете, она вытащила свои когтистые крючки и бросилась в атаку.

Окончание главы