Война гениев Глава 40 Деньги империи Цзыяо

Глава 40 Деньги империи Цзыяо

Когда Линь Синь приблизился к своему дому, он услышал громкие удары.

Во дворе Ся Чжи несколько раз била по доспехам гигантским молотом, каждый раз производя дождь ярких искр.

Ся Чжи была маленькой и стройной, ей было всего около пяти-шести лет. Гигантский грубый молот выглядел очень негармонично в её прекрасных и стройных руках.

Однако по тому, как она неоднократно ударяла по доспехам в уникальном и расслабленном ритме, было видно, что гигантский молот был таким же легким, как игла для вышивания в её руках.

Линь Синь узнал доспехи. Он собственноручно сделал их несколько дней назад из чешуи однорогой ящерицы. Это была броня, которая ослабила атаку Лиан Жуфэна, когда они сражались, но в результате была повреждена.

Линь Синь был удивлен, увидев, что Ся Чжи взяла на себя инициативу починить его доспехи.

Линь Синь подошел, чтобы поближе рассмотреть гигантский молот, и его глаза расширились от шока. Головка молотка выглядела как кусок железа и была покрыта несколькими отпечатками пальцев.

«Ты сделала это?» - спросил Линь Синь.

Не останавливаясь, Ся Чжи кивнул и небрежно сказал: «У меня нет молотка, поэтому я сделала его сама».

Линь Синь вздохнул от удивления. «Это железо! Она вылепила гигантский молот просто руками?!»

Он ошеломленно уставился на Ся Чжи, бормоча про себя: «Неужели в её тонком и красивом теле скрывается древний зверь?»

Ся Чжи внезапно уронил гигантский молот и передал доспехи Линь Синю. «Я отремонтировала его. Примерь».

Глядя на недавно отремонтированную броню, Линь Синь не мог не улыбнуться. Он похвалил: «Я не ожидал, что у тебя такие хорошие навыки».

Ся Чжи проигнорировала его и вошла в дом. «Я иду спать. Линь Синь, не забудь приготовить мне что-нибудь поесть. Я буду голодна, когда проснусь».

Хлоп!

Она закрыла дверь.

Линь Синь пожал плечами. Он привык к независимой личности Ся Чжи, которая совершенно отличалась от других детей.

Его взгляд скользнул вниз, к гигантскому молоту. Он попытался поднять его, но он был таким тяжелым, что не сдвинулся с места ни на дюйм!

Линь Синь был поражен. Он крепко сжал молот и собрал всю свою силу, а также энергию эфира, чтобы едва поднять молот. Он должен был весить не менее двухсот пятидесяти килограммов!

Бум!

Линь Синь ослабил хватку, и гигантский молот упал и пробил дыру в земле.

«Она действительно маленький монстр!»

Когда Линь Синь подумал о том, как Ся Чжи своими руками вылепила гигантский молот, его лицо просияло, и ему стало любопытно узнать прошлое Ся Чжи.

«Я спрошу ее, когда она проснется».

Линь Синь перестал думать о молоте и пошел на кухню готовить еду. Затем он сел во дворе. Он взмахнул рукой, и в его ладони появилась медная монета. Он пододвинул её ближе и осмотрел.

Он впервые увидел настоящую медную монету. Монета размером с детскую ладонь была полностью темно-желтого цвета и грела его руки.

Из того, что знал Линь Синь, деньги Империи Цзыяо были сделаны из особой смеси молотого камня эфирного облака, особой руды и десятков других материалов, таких как золото, серебро и медь. Затем сплав был подвергнут ряду сложных и строго контролируемых процессов обработки. Внешний мир не мог понять уникальный метод создания денег в империи.

Валюта империи Цзыяо делилась на золотые монеты, серебряные монеты и медные монеты, а соотношение обмена составляло один к сотне.

На всех монетах с обеих сторон был выгравирован символ, уникальный для империи Цзыяо.

Например, лицевая сторона медной монеты в руке Линь Синя состояла из трех частей.

Скопление фиолетовых цветов славы, горящих, как пламя, представляло императорскую семью империи Цзыяо.

Величественный лазурный олень, смотрящий в небо, представлял собой лучшую академию в империи, Академию Цинлу.

Священный меч, переполненный силой, пронзающий небо, представлял армию империи Цзыяо.

Кроме того, на краю трех частей были ветви и листья с красивым узором из облаков, которые представляли высшую знать, аристократические семьи и кланы, внесшие выдающийся вклад в развитие империи Цзыяо.

На другой стороне медной монеты был выгравирован пейзаж, состоящий из туманных гор и могучих волн, что имело непостижимое значение.

Линь Синь не знал, что представляет собой пейзаж на обратной стороне монеты, но он знал, что это, несомненно, имело смысл.

Йонг!

Линь Синь подул на медную монету, издав необычный, но приятный звук. Это монета Цзыяо. Мне понадобится много монет, если я хочу продолжать жить или совершенствоваться в империи Цзыяо.

Из хранилища Ву Хеншуя, Линь Синь неожиданно получил в общей сложности 1500 медных монет, что было эквивалентно пятнадцати серебряным.

Деньги империи стоили многого. Например, за три медные монеты можно было купить двести пятьдесят граммов эфирного зерна. Огненную медь фейюнь размером с большой палец, которую Линь Синь показал Сяо Тяньжэню, можно было обменять в племени Цинъян на тридцать медных монет, что было эквивалентно стоимости 2,5 кг эфирного зерна!

Однако Линь Синь мало знал о стоимости различных предметов в империи Цзыяо и, конечно же, не знал, что можно купить за 1500 медных монет.

В дополнение к медным монетам Линь Синь также приобрел мешок с семенами эфирных трав из хранилища. Большинство семян не были особенно ценными, но были необходимы для культивации.

Линь Синь не собирался сажать их, потому что процесс выращивания эфирных трав был очень сложным и требовал особого мастера. У этих трав был длительный период роста и созревания, и их можно было собрать только через три-пять лет. Некоторым редким семенам эфирных трав потребовались сотни или тысячи лет, чтобы созреть.

Если догадка Линь Синя была верна, среди подчиненных, которых привел с собой Ву Хеншуй, был мастер эфирных растений.

Мешок с семенами не имел никакого значения для Линь Синя, поэтому он намеревался продать его за деньги.

Что сделало его счастливым, так это эфирные травы в накопительном кольце. Все они были редкими сортами. Некоторые из них можно использовать для укрепления тела, а некоторые - для улучшения базы культивации. Кроме того, Линь Синь нашел бутылки с лекарственными таблетками.

Все они были ценными сокровищами. Ву Хеншуй был культиватором Истинной боевой стадии восьмого уровня, поэтому предметы в его коллекции не были обычными.

Линь Синь упорядочил предметы в кольце для хранения и, увидев, что внутри ещё много места, он также убрал клинок разрушителя небес.

«Теперь, когда у меня есть это кольцо для хранения, мне будет легче доставлять товары в племя Цинъян. По крайней мере, меня не ограбят».

Линь Синь тщательно спрятал кольцо. Он знал, что многие люди узнают это кольцо, учитывая тот факт, что Ву Хеншуй был главным управляющим аптеки Ву в племени Цинъян. Он не носил его на руке, так как это привлекло бы слишком много внимания.

«Эти сапоги быстрого ветра плохого качества, но они всё ещё считаются одним из видов снаряжения эфирных-инструментов. Жаль, что они слишком большие для меня. Вместо того что-бы носить, я должен их продать».

После недолгих размышлений, Линь Синь решил продать эти ботинки. Он бросил их в накопительное кольцо.

Разобрав все предметы, Линь Синь долго потягивался и чувствовал себя намного спокойнее.

Следующим его приоритетом было обучение. Что касается вопроса о шахте с огненной медью, он решил оставить это на усмотрение старосты деревни Сяо Тяньжэня.

Линь Синь считал дни и понял, что прошло более двух месяцев с момента последнего испытания Пути великого лазурного облака. Менее чем через полмесяца настанет время пройти второе испытание в тайном царстве омега.

Линь Синь не осмеливался пренебрегать этим вопросом.

В конце концов, он получил Маленькое искусство божественной медитации в награду за прохождение первого уровня. Он задавался вопросом, какую выгоду он получит, когда пройдет второй.

Он был полон предвкушения.

……

Когда наступил вечер, Ся Чжи проснулась и села за каменный стол во дворе. Вскоре Линь Синь принес еду, которую приготовил ранее днем.

Несколько дней назад в деревне был хороший урожай эфирного зерна, и многие жители подарили Линь Синю мешки с зерном, а также мясо более тридцати зверей. Некоторое время ему не нужно было беспокоиться о еде.

Единственное, что беспокоило Линь Синя, так это повышенный аппетит Ся Чжи. Почти каждый день ей приходилось съедать дополнительную миску зерна и мяса.

Её маленький живот был почти бездонной пропастью.

Учитывая скорость роста её аппетита, Линь Синь не мог гарантировать, как долго продержится накопленная еда.

К счастью, сейчас ему не нужно было об этом беспокоиться.

Во время еды, Линь Синь небрежно спросил: «Ся Чжи, где твои родители?»

Пережевывая кусок ароматного мяса, Ся Чжи только покачала головой.

Линь Синь продолжал спрашивать: «А как насчет твоего дома? Ты помнишь?»

Ся Чжи немного подумала и снова покачала головой. «Сколько себя помню, я жила с дядей Медведем в горах».

Она говорила спокойным и серьезным тоном, но Линь Синь принял сложное выражение лица. Эта маленькая девочка живет в горах с детства.

«Кто такой дядя Медведь?»

«Ты встречался с ним пару дней назад».

Разум Линь Синя дрогнул. Медведь-варвар, которого он видел на днях в древнем лесу, промелькнул в его памяти. Он не мог не воскликнуть в шоке: «Ты имеешь в виду дикого зверя, которого убил грубый воин?»

Ся Чжи нахмурилась, подняла голову, чтобы посмотреть на Линь Синя, и серьезно сказала: «Ты не можешь так говорить о нем».

Линь Синь быстро извинился. «Я не хотел проявить неуважение».

По правде говоря, в его сердце закрались смутные чувства. Ся Чжи на самом деле была воспитана медведем. Неудивительно, что она сказала что-то такое сложное и непонятное, когда я впервые встретил её в горах... Подожди!

Нет!

Ся Чжи говорила не на языке животных, а на совершенно другом языке.

«Я не знаю, кто этот грубый воин, но однажды я убью его, чтобы отомстить за дядю Медведя», - поклялась Ся Чжи, её яркие, как драгоценные камни, глаза были непоколебимы.

Сказав это, она снова быстро погрузила голову в еду.

Прерванный, Линь Синь забыл спросить Ся Чжи, как она выучила язык, на котором говорила. Вместо этого, его мысли вернулись к битве между культиваторами Духовного моря.

Битва была между экспертом в лазурной мантии, владеющим мечом, который явно был из Империи Цзыяо, и экспертом по имени грубый воин, который, вероятно, не был из империи.

Линь Синь всё ещё помнил, что грубый воин хотел убить Ся Чжи, а не его!

Действия грубого воина в сочетании с тем фактом, что Ся Чжи говорила на незнакомом языке, заставили Линь Синя предположить, что Ся Чжи была откуда-то за пределами Империи Цзыяо.

Окончание главы