Ваше значение Глава 7.2

Император сказал очень правильно.

Из-за того, что он всегда говорил верные вещи, Даён не могла ничего сказать.

«Но мне так лень…»

Даён, которая страдала от хронической сонливости, показала свое недовольство и нежелание учиться недовольным выражением лица, но промолчала, на что Михаил тут же осадил нее осуждающим взглядом.

— Я впервые вижу такого ленивого человека как ты.

Но у Даён было, что ответить на это.

— Мне очень жаль, но раньше я жила в другом месте.

На что не только император, но и горничные со слугами сделали удивлённые лица.

И зачем тебе все это нужно? 

Даён отчего-то немного смутилась.

— Быть не может. Ты хочешь сказать, что все люди в Синге инвалиды?

Инвалиды... Ха, вы сказали, что все?

На этот раз уже Даён посмотрела на него осуждающим взглядом.

Но император все ещё не верил.

— А в Гергонии и вправду так много ленивых людей? — поинтересовался император.

— Много и ленивых, и не работающих, которые только и делают, что развлекаются. Есть и те, кто не выходят даже за пределы комнаты, и живет только внутри нее. Конечно же, много и тех, кто усердно работает, — ответила Даён и добавила спохватившись, — но как я говорила ранее, я вообще-то не жила в Гергонии.

Девушку задело то, с каким пренебрежением Император говорил о Синге.

— Разве это важно?

Поскольку император невозмутимо задал ей встречный вопрос, слуга, который слышал все, пришел в легкое недоумение:

"Если это не важно, тогда что вообще важно?"

Но он спокойно наклонил голову, его лицо снова стало бесстрастным. Потому что и в этот раз императора власть была огромной.

Разве это не было таким важным для него буквально несколько месяцев назад? Разве не поэтому вы были разочарованы?

Даён тоже странно посмотрела на него, но император сменил тему.

— В любом случае, будет хорошо, если ты обучишься письму. Мне стоит поискать тебе учителя.

Последние слова были сказаны не Даён, а слуге.

— Я найду его, Ваше величество.

— Нет, я имела ввиду… — попыталась мягко возразить Даён, но ее проигнорировали.

Напротив казалось, что император еще больше воодушевился своей идеей.

Вскоре после этого у него появился еще один план.

— Поскольку ты еле двигаешься, то для тебя будут полезны и занятия спортом.

— Спортом? — переспросила Даён с недовольным лицом.

Она не занималась этим с самого рождения.

Несмотря на явное нежелание Даён делать хоть что-то, император оптимистично смотрел на свою идею.

— Только часто двигаясь и загорая на солнце становишься здоровым. Если тело здоровое, то и душа здорова. А фехтование? Ты обучалась этому?

— Вы сказали фехтование? Женщины тоже обучаются фехтованию? Кажется, я не видела здесь женщин рыцарей... — с сомнением спросила Даен.

— В Альтиусе много случаев когда женщины для самообороны и укрепления тела изучают боевые искусства. Для тебя тоже так или иначе пойдет на пользу, если обучишься этому. Хоть во дворце тебе вряд ли придется обороняться от нападения, но упражнения помогут тебе развеяться.

Удовлетворённый своим же планом, будто он был очень хорош, император спросил:

— А может быть, ты будешь тренироваться вместе со мной?  

На этот раз удивились не слуги, а рыцари, сопровождавшие его.

На их лицах читалось изумление. Ведь все знали о том, что император ненавидит, когда кто-то мешает ему во время тренировок.

"Что же случилось с Его величеством?" — спрашивали взгляды рыцарей у слуг.  

"Кажется все же она нравится ему", — проигнорировав удивление воинов, подумал слуга.

— В какое время вы занимаетесь? — неохотно спросила Даён с весьма недовольным лицом.

— В пять, каждый день, около часа.

— В пять вечера?

— Ещё чего.

Услышав это, Даён чуть не упала в обморок.

Он сейчас и вправду сказал, что хочет, чтобы я занималась фехтованием, вставая в пять утра?

Сомневаясь, Даён, раскрыла рот. Теперь она стала серьезной.

— Я прошу прощения, но…

— Да?

— Вы ведь пошутили?

Император сделал удивлённое лицо.

— О чем ты? О совместном занятии по фехтованию? Или о времени?

— Хм... обо всем вместе?

Выражение лица императора тоже стало серьезным.

— Я тоже очень извиняюсь но…

— ....

— Я совсем не шутил.

Ответ императора не был смешон, но почему-то он незаметно улыбнулся.

Но у Даён не было настроения улыбаться.

— Мне жаль. Но, кажется, не в этой жизни.

Поскольку Даён отказала очень резко, Михаил расстроился.

Внимательным взглядом слуга, который наблюдал за ними, подметил, что лицо императора резко стало серьезным.  

Окончание главы