ГЛАВА 1.

Драка с дядей Верноном. Нимфадора.

Солнечные лучи согревали лицо, и тепло дня подогревало его надежду на то, что это лето будет отличаться от всех предыдущих.

Его родственники, если их так можно было назвать, получившие предупреждение от Аластора Муди, Люпина, мистера Уизли и Нимфадоры Тонкс по поводу того, что им теперь придется нормально к нему относиться, шли к машине. Гарри посмотрел на автостоянку и осознал, что не видел машины, и что он может не найти ее самостоятельно. К тому же Вернон вполне мог купить новую машину, пока он выживал в Хогвартсе. Или приводил к смерти других. Или рисковал жизнями друзей.

Гарри определил для себя цели на это лето еще в поезде из Хогвартса, и надеялся, что ему удалось сформулировать их достаточно просто:  

  1. Выжить

  2. Защитить свое сознание

  3. Стать хозяином собственной жизни

  4. Оставаться в курсе событий

  5. Уберечь своих любимых

  6. Научиться побеждать

Не то, чтобы цели были расписаны в конкретном порядке, но он должен был добиться всего, что он определил. Неудача могла бы привести только к еще чьей-нибудь смерти. И очень повезет, если это будет только его смерть. В таком случае, по крайней мере, ему не придется страдать от чувства вины, которое давит на него сейчас.

То, что случилось с Сириусом, было на его совести, Это он привел его к смерти, более того, это он не смог спасти его. У него был шанс, но он просто стоял и смотрел. И, имея такую возможность, он даже не смог отомстить за смерть своего крестного.

"В следующий раз от меня будет больше толку", подумал Гарри, пытаясь унять злость и отчаяние, царившие в его душе.

Ему столько всего не удалось в этом году! Амбридж была только одной из списка, который мог разместиться на нескольких свитках пергамента.

«Я должен достичь цели. Я должен победить. А сейчас я должен... найти свою чертову "семью"», думал Гарри, понимая, что остался один среди толпы на улице у станции Кингс-Кросс.

Бегло осмотрев людской поток, он выявил две туши, бредущие к парковке через дорогу. Тяжко вздохнув и ухватив покрепче свою тележку, Гарри заставил себя пойти за этими жуткими людьми, с которыми он вынужден оставаться на летние каникулы.

"Их предупредили, чтобы они по-человечески ко мне относились. Они исправятся. Они изменятся".

Гарри увернулся от Рено, промчавшегося мимо него к повороту. Вспоминая первые уроки своего детства, он подумал: "Держись подальше от Дадли и его друзей, если можешь; если не можешь, то помни, что ты бегаешь быстрее. И смотри по сторонам, прежде чем перейти дорогу, потому что Дадли вытолкнет тебя под колеса при первой же возможности".

Добравшись до машины, он постучал по багажнику, чтобы дядя открыл его. Не раньше, чем через 10 секунд багажник распахнулся с характерным металлическим щелчком. «Родственники» - так Гарри планировал их называть вплоть до окончания своего наказания, сидели в машине: Дадли позади отца, а Петуния на переднем сиденье.

Пока Гарри, сняв свой сундук с тележки, засовывал его в багажник, он заметил, что машина давала ощутимый крен на одну сторону. Он усмехнулся, догадавшись о причине.

"Интересно, сколько раз машина попытается свернуть вправо самостоятельно?" – подумал он.

Хедвиг поедет в салоне, вместе с ним, по этому поводу споров не будет, она заслуживала лучшего. Сова в клетке уже сама по себе была довольно нестандартной картинкой, не было нужды еще и усугублять ситуацию, выпуская ее на волю на глазах у вечерних прохожих.

Закрыв багажник, Гарри скользнул на заднее сиденье. Дадли, один занимавший почти две трети оного, попытался, как мог, дистанцироваться от Гарри, но ничего путного у него так и не получилось. Вернон едва заметно вздрогнул от уханья Хедвиг, когда машина резко сдала назад со стоянки с ощутимым перевесом вправо.

Гарри внимательно наблюдал за дядей, оставляя при себе свои саркастические наблюдения. Следующие два часа определят, каким будет это лето. Вернон смотрел строго вперед, ведя машину через загруженные улицы. Он все еще был бледен и не мог смириться с полученными предупреждениями, еще не решил, прислушаться к ним или воспротивиться. Гарри понимал, что для него это была очень непростая ситуация.

Бросив взгляд левее, он увидел тетю Петунию, сидевшую очень прямо. Она только глянула назад, чтобы убедиться, что Дадли продолжал оставаться тем же выброшенным на берег китом, каким он всегда и был, и что магия Гарри еще ни во что его не превратила. Насколько он мог судить, она не обратила на Гарри никакого внимания, но все же что-то было в этот раз по-другому.

Всю дорогу Дадли сидел, уставившись в окно. Он не поворачивал голову и не задавал вопросов. Гарри вспомнилась одна пословица, которую он раньше слышал: "Не смотри на зло, не слушай зло, не говори со злом". Только в данной ситуации это скорее было "Не смотри на Гарри, не слушай Гарри, не разговаривай с Гарри".

"Я могу с этим справиться, - сказал Гарри про себя. - Я могу с этим жить. Тишина - не самый плохой вариант провести лето".

Но тишина продлилась недолго.

Дядя постепенно менял цвет. Поначалу казалось, что это одна из шуточек близнецов, но уже через час дороги "домой" Гарри понял, что это обычная реакция Вернона, приходящего в норму. Сначала его лицо было призрачно-бледным, а затем к нему вернулся нормальный красно-розовый цвет. Оставался только один оттенок, а ехать было меньше двадцати минут.

"Такой же розово-красный, - отметил Гарри, когда они вкатились на подъездную дорожку к дому №4 по Тисовой улице. - Я могу успеть улизнуть в кровать прежде, чем он начнет вопить".

Мотор заглушен, багажник открыт, и семья Дурслей вылезла из машины так быстро, как только смогла. Гарри закрыл дверь машины. Замки защелкнулись, и внутренний свет погас, что позволило ему заметить темнеющее небо. Он отправился к багажнику и, вытащив сундук, резко его захлопнул. Левой рукой он ухватил клетку Хедвиг, правой сундук, и направился к парадной двери.

"Что ж, это просто нужно пережить..."

Гарри закрыл дверь одной ногой, балансируя на другой. Судя по включенному в доме свету, Дурсли были в гостиной. Голубоватый отсвет и жужжание, доносящееся из комнаты Дадли, когда он не спал, были достаточным доказательством тому, что он был у себя.

"Пока все нормально". Гарри опустил сундук на пол, быстренько внес Хедвиг в свою комнату и открыл окно, радуясь, что его не заколотили наглухо. Распахнув дверцу клетки, он разрешил Хедвиг лететь полакомиться, и вернулся к входной двери за сундуком, надеясь повторно улизнуть от родственничков.

К несчастью, он почувствовал за спиной чье-то присутствие. Это было не так, как когда рядом был Волдеморт или Пожиратели Смерти. Это было скорее, как поскользнуться на льду и не упасть, чем ощущение пустоты, когда падаешь, поскользнувшись. Гарри быстро обернулся, и тут же лапа дяди сцапала его за горло и слегка приподняла над полом. Рассеянная мысль промелькнула в его сознании: "Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой".

- Подумал, что это было смешно, да, мальчишка? - дядя шипел, брызгая на Гарри слюной. - Думал, твои придурки-друзья могут меня напугать, а? Ты неплохо посмеялся, теперь пришло время расплачиваться, парень.

В этот момент кулак Вернона обрушился в живот Гарри. От удара весь воздух вылетел из легких, и Гарри согнулся пополам. Все побелело перед глазами, легкие жгло огнем. Лето определенно не задалось. Еще удар, и Гарри сквозь белый туман перед глазами увидел еще и звезды.

Доверяясь инстинкту, Гарри наугад пнул ногой вперед, и попал дяде в весьма чувствительное место. Сам он при этом упал, ударился головой о перила, и, в конце концов, свалился прямо на свой сундук у входной двери, не избежав при этом дополнительных повреждений.

"Черт побери! Еще одно обычное лето в доме Дурслей. Но у меня есть свои цели, и мне нужно их достичь, я не собираюсь больше терпеть неудачи! Я не могу так больше!".

Гарри сфокусировал взгляд и смог встать на ноги быстрее, чем Вернон пришел в себя. Приготовившись к новой атаке, Гарри нащупал палочку, продолжая хмуро смотреть на дядю.

"Типичный пример жалкой маггловской семьи, по мнению Волдеморта, - подумал Гарри. – Но так не будет. Я сильнее. Меня достаточно в этой жизни оскорбляли, и я не позволю этим людям продолжать издевательства".

- Только не на этот раз, дядя, - холодно сказал Гарри. - Ты больше не ударишь меня. Хватит с меня боли.

Гарри отметил, что левый глаз заплыл розоватым туманом. Вздохнув, он провел рукой и обнаружил, что по его лицу течет кровь.

"Вечно я в крови. Как же я уже устал от этого".

Дядя поднялся на ноги, и стоял перед своей женой и "ребенком". К его лицу, наконец, вернулся привычный фиолетовый цвет. Вена на лбу пульсировала. Он стоял, сжав кулаки, готовый задушить Гарри, и уже было перешел в наступление, но остановился, заметив выражение лица мальчика. Решительное неповиновение. Картину дополняла кровь на его лице. Мальчик не был напуган. Он не съежился от страха. Он стоял и спокойно ждал.

- Думаешь, это все, пацан? - пролаял Вернон, пытаясь переменить общее настроение. - На этот раз я из тебя эту всю магию выбью!

- Сильно в этом сомневаюсь, Пузатик, - раздался голос от двери.

Гарри обернулся, с палочкой наготове, которую он достал, чтобы сразиться с Верноном, направив ее на новую цель. Он замер на секунду, постепенно узнавая светлые волосы и лицо в форме сердечка, принадлежавшие неуклюжему аврору, прежде чем обернулся и снова нацелил палочку на Вернона.

- Нимфадора Тонкс, - вежливо сказал Гарри, не показывая эмоций по поводу сложившейся ситуации. - Как мило с твоей стороны заглянуть к нам. Попьем чайку, и, может, немного позабавимся с Дурслем, пока он настоится?

- Спасибо за предложение, Гарри, - жизнерадостно ответила она. - Только, боюсь, Министерству это не понравится.

- Я и слова не скажу, - подыграл Гарри. - Я как раз раздумывал, какое заклятие использовать. Наверняка есть законы, разрешающие мне защищать себя от нападений животных. По крайней мере, хоть один закон-то гласит, что я могу защитить себя от них? - Ответил Гарри, словно случайно делая пассы палочкой в направлении Вернона.

- Может, и есть парочка, - улыбнулась Тонкс, поняв ситуацию. - Есть еще некоторые законы, которые я могла бы применить прямо здесь и сейчас. Я видела, как ты напал на Гарри, маггл. Видимо, наше предупреждение не донесло до тебя всю серьезность... да к черту эту правовую белиберду! Слушай сюда, мешок с салом: я должна бы наложить заклятья на всю твою семью за то, что ты причиняешь боль Гарри. Я, в любом случае, могу это сделать. И если ты еще раз его тронешь, тебе не поздоровится. Тебе сильно не поздоровится.

- Дамблдор не... - послышался писк тети Петунии.

- Дамблдор не узнает об этом, лошадь, - резко отозвалась Тонкс, чьи глаза горели в приглушенном свете прихожей. - Я аврор, для тебя - Скотланд Ярд. Думаешь, кому-нибудь будет до этого дело, после того, как все узнают, что вы сделали с Гарри?

- Он не больше, чем мальчишка, - впервые за все время завопил Вернон. - Он не более, чем...

- Он в десятки раз лучше человека, которым ты мог бы стать, Дурсль, - с нажимом ответила Тонкс. - Все бы хотели видеть Гарри своим сыном или зятем, но такой ублюдок как ты просто не видит этого.

Гарри стоял с палочкой, направленной на Вернона, но смотрел на Тонкс. Впервые за все время кто-то вот так встал на его защиту в стенах дома №4. Он подумал, что он мог бы сделать, чтобы избежать ночи воплей Вернона или еще чего похуже, что неизбежно случится, когда она уйдет. По мнению Дамблдора - ярость шевельнулась внутри, когда он вспомнил, что произошло у того в кабинете - он должен был оставаться здесь. Здесь он был под защитой. Ему надо было над этим подумать. Как защита все еще могла работать? Волдеморт воспользовался его кровью, чтобы восстать…

Чье-то движение вернуло на первый план реальность, а размышления отошли на потом.

Тонкс переместилась и встала рядом с Гарри. Она посмотрела на него внимательнее, и увидела рану. Его волосы слиплись от крови, но горящие глаза следили за магглами. Рука была тверда. Он был готов нанести удар. Парень справлялся с ситуацией лучше, чем обычно. Он знал, кто он и как позаботиться о себе тем или иным образом.

- Гарри, - спросила Тонкс, - ты терял сознание?

- Нет, обошелся туманом и звездами, - ответил Гарри. - Ничего особенного. Случались падения и похуже.

- По крайней мере, твое чувство юмора не пострадало. - Подколола она. - А теперь, семейка тупых магглов, то есть вы, получаете официальное предупреждение: если еще раз я услышу о таком или увижу такое, вы все проведете некоторое время в Азкабане. Это наша тюрьма, если вы не знаете. Вы напали на своего племянника, который является Гарри Поттером, не больше, не меньше. За такое от суда пощады не ждите. Теперь я провожу Гарри наверх и займусь его ранами, а так же прослежу, чтобы вы оставили его в покое. Есть вопросы?

- Я не потерплю шлюху вроде тебя в моем доме! - снова завопил Вернон.

Гарри вышел вперед и встал перед Тонкс.

- Следи за языком, дядя. Она мой друг, и я буду защищать ее и ее честь, если потребуется.

- Спасибо, Гарри, - игриво сказала Тонкс. - Этот идиот не слишком-то меня зацепил. Меня называли и словами похуже.

- Не важно, - тихо сказал Гарри, грозно глядя на дядю. - Он больше не совершит подобной ошибки, правда, Вернон?

"Я больше не позволю ему мне угрожать. Я не позволю ему угрожать моим друзьям. Мне вообще больше никто никогда не будет угрожать. С этого момента я начну контролировать свою жизнь сам. Я буду драться, когда будет нужно. Со своим упорством я дожил до сегодняшнего дня, и я не отступлюсь. Тебе меня не одолеть, Волдеморт. Я не проиграю. Моя война начнется прямо сейчас. Начнем с малого, закончим большим."

Вернон Дурсль был просто вне себя от бешенства. Им овладело желание убить своего никчемного племянника. Он хотел уничтожить его, как и следовало сделать еще тогда, когда тот был еще младенцем. Единственное, что его теперь удерживало, это выражение глаз мальчика. Взгляд был не такой, как раньше, он стал опасным. Это был взгляд собаки, которая вот-вот бросится. Как минимум, это тревожило. С прошлого года что-то изменилось. В этот раз мальчик не был расстроен, испуган, подавлен. Он был жёсток. Он был опасен. Он пугал, и даже очень. Вечер пошел не так, и все это началось в тот момент, когда они увидели Гарри.

- Это все еще мой дом, - Вернон попытался сменить тему. Это был его дом, они были "гостями", не так ли? - Я в своем доме буду говорить так, как мне вздумается, - произнеся эти слова, он увидел ауру слабого света, образовавшуюся вокруг его племянника.

"О черт, неужели все может стать еще хуже?"

Тонкс ощутила всплеск магии, ненаправленной, но реальной. Взглянув на Гарри, она увидела его ауру: она была синевато-зеленоватая и расходилась мелкими волнами. Аура у пятнадцатилетнего ребенка? У большинства людей аура за целую жизнь никак не проявлялась! Ей придется пересмотреть свои взгляды на Гарри. Слово "ребенок" больше не подходило. Он для этого слишком много пережил. Он обладал видимой аурой.

- Твой это дом или нет, но ты будешь следить за своими словами, дядя, - твердо сказал Гарри. - Ты о ней ничего не знаешь и ты не будешь о ней так говорить. А теперь я вернусь в свою комнату. Надеюсь, мы сможем пережить то, что произошло сегодня. Хотя я тебя уверяю, что я этого не забуду. Нимфадора?

Гарри засунул свою палочку в задний карман и взялся за ручку сундука. Он начал восхождение по лестнице.

"Переставляй ноги по очереди. Держи глаза открытыми. Борись с серым сумраком. Будь сильным, или все это было напрасно. Кое-чему я научился у Волдеморта: всегда приходи и уходи красиво, ибо это нравится стаду вокруг тебя".

Тонкс скорее почувствовала, чем увидела, что Гарри повернулся и пошел вверх по лестнице. Она так же чувствовала весьма сильное дрожание его ауры. Она оглядела Дурслей с ног до головы.

-Приятного вечера, магглы, - сказала она угрожающим тоном и поспешила вслед за Гарри.

Она догнала его наверху. Парень слегка придерживался за стену кончиками пальцев. Он с трудом сделал шаг в комнату и отпустил сундук, который тут же свалился на пол с грохотом, перетряхнувшим содержание комнатушки. Он сделал еще шаг и рухнул на полусломанную кровать. Тонкс вошла в комнату и закрыла дверь.

"Вот черт, он потерял сознание. Должно быть, он приложился гораздо крепче, чем я думала. Так, сначала первая помощь".

Несколькими взмахами палочки она исцелила рассечение на голове и уменьшила шишку у основания черепа. У Гарри было небольшое сотрясение, но незначительное, и должно было пройти само по себе. Она вспомнила, что Муди говорил о том, что Гарри терпеть не может больницы. Черта, общая у него с отцом, если верить рассказам.

"Возможно, черта настоящего героя".

Гарри не шевелился. Тонкс попала в затруднительную ситуацию: перед ней без сознания лежал Гарри Поттер, а она должна была нести дозор, охраняя дом.

"Я защищаю Гарри, а не дом. И уж точно не магглов!"

Приняв решение, она левитировала его, и, перевернув и осторожно положив на кровать, как положено, сняла с него ботинки, отметив, что их уже давно было пора выбросить.

Осмотрев его полностью, она пришла к выводу, что заменить пора бы всю его одежду.

"Как Гарри Поттер может в такое одеваться? Да эти тряпки хуже, чем те, что бесплатно раздают бомжам. Он же Гарри-чертов-Поттер, в конце концов, а выглядит как крыса бездомная. У него есть деньги, я знаю, что Поттеры были небедной семьей. Ему все равно, что ли? Или он не знает о своих финансах? Или..."

- Треклятые Дурсли, без сомнения, - зло сказала Тонкс. - Вот настоящая причина!

Она осмотрела комнату. Маленькая и тесная. Тонкс было трудно представить, как бы это все выглядело, если бы сюда кто-нибудь добавил мебели.

"Лучший способ защитить тебя - это остаться с тобой. Самая большая опасность для тебя сейчас исходит от этих людей, что внизу. Пожиратели Смерти на втором месте, по крайней мере, сейчас. Я останусь до утра и посмотрю, что можно сделать".

Тонкс не сводила глаз с Гарри, решая, что можно будет сделать утром со всем, что произошло.

- Не переживай, - послышался глухой ответ. - Никому нет никакого дела. Меня сюда убрали подальше с глаз, и все думают, что это защитит меня от Волдеморта. А больше нет никаких опасностей, правда? - Гарри приподнял голову и еле заметно ухмыльнулся. - Дамблдору нужно только оружие, Ордену нужно только, чтобы я вел себя тихо и оставил их в покое. Я для всех по большому счету не более, чем гриб. Просто нужно держать меня в темноте, и все дела, - Гарри мгновение колебался, прежде чем продолжил. - Хватит, Тонкс. Я должен быть готов. Ты можешь помочь мне? Сириус погиб, потому что я ничего не знал. Сириус погиб, потому что я не сумел все сделать как надо. Сириус погиб из-за меня.

- Гарри! - Тонкс не могла поверить в то, что он говорил. Он был не вполне в себе в тот момент. Он говорил такие вещи, которые он обычно не сказал бы, или не должен был говорить, но он знал то, чего многие не знали. - Сириус погиб, потому что был слишком самоуверенным. Он провоцировал Беллатрикс, и она одолела его. Если ты хочешь научиться чему-либо на примере той жуткой ночи, то научись не сомневаться в бою. Бейся до конца и разделайся со всем. Торжествуй, дразни, печалься и плачь потом. Тревожься обо всем после, а ни в коем случае не во время боя. Я видела столько смертей, случившихся потому, что люди путались в этом. Да, и что ты имеешь в виду под оружием?

- Оружие против Волдеморта, - Гарри не заметил, как Тонкс подскочила, услышав это имя. - Сохранить мне жизнь, чтобы я мог убить этого ублюдка со временем. Никто никогда не озаботился спросить, нужна ли мне эта победа. Важно только, сколько человек может вынести прежде, чем сдастся.

Тонкс была вне себя. Не столько от того, что Гарри говорил, что уже само по себе было величайшим шоком, если это было правдой, сколько от того, как он это говорил. То, что он буднично, просто констатируя факт, говорил о Волдеморте и смерти, лишало ее равновесия.

- Тебе нужна эта победа?

- Да, - сказал Гарри, с трудом выдавливая слова. - Я должен это сделать, но ты первая, кто меня об этом спрашивает. Если я потерплю неудачу, все погибнут. Все, кто мне дорог, будут убиты. Я не могу проиграть. Я дал себе обещание победить. Я просто не могу позволить себе провал. Я... просто... посплю немного...

Тонкс наблюдала за Гарри, пока тот не заснул. За эти несколько минут, слушая бормотание Гарри, она узнала больше, чем на всех собраниях Ордена за последний год. Его слова прояснили кое-что. Вообще-то, все прояснили. Слово "оружие" она и раньше слышала, но не знала толком, что оно подразумевает. Она раньше никогда не слышала, чтобы другие, кроме Молли, говорили о Гарри как о личности, у которой есть чувства. Хотя, подумала она, Молли - другое дело. Она хотела бы нянчиться с ним, запеленать его и засунуть в шкаф, и там его хранить, чтобы с ним ничего не случилось.

- Ох, Гарри, - простонала Тонкс. - Что с тобой было? А что еще будет? Она снова огляделась, думая о том, что можно было сделать. Было много идей, хороших, плохих, и таких, о которых было неприлично и думать.

- Я помогу тебе, Гарри. Я обещаю. Я как-нибудь обязательно тебе помогу.

Тонкс накрыла Гарри одеялом и наколдовала себе кресло и подушку. Следующие десять минут ушли на попытки устроиться удобнее, которые, впрочем, ни к чему не привели. Отдуваясь, он встала и убрала кресло с глаз долой.

"Ну какого черта..."

Расширив кровать, Тонкс легла рядом с Гарри, накрылась одеялом и настроилась на восьмичасовой отдых до того времени, как ее сменят, заколдовав свою палочку, чтобы та разбудила ее на несколько минут раньше.

Когда она начала засыпать, Гарри слегка повернулся и обнял ее. Она замерла, не зная, что предпринять. Гарри крепче прижал ее к себе, и она поняла, что, чтобы освободиться, ей придется приложить заметные усилия. Он слегка вздохнул и задышал глубже. Она ожидала, что он проснется.

"Он, конечно же, не привык к этому? Хотя, в руках Гарри Поттера, должно быть, к этому времени уже побывала половина Хогвартса. Может, он привык к присутствию в постели женщины. А может, он еще страдает от полученных ран?"

Но Гарри не проснулся, и Тонкс заснула, думая о многих вещах. Она набросала в уме список дел на завтра. Поговорить с шефом - раз, Дамблдор - два. Она знала, что охранные заклятья дадут знать, если кто-нибудь явится. У нее с этими заклятьями была связь, так что она спокойно заснула. В конце концов, Гарри был рядом. Она узнает, если что-нибудь случится.

Тонкс проснулась от вибрации. Она открыла глаза и увидела, что на нее уставилась Хедвиг, сидевшая на спинке кровати. Тонкс могла бы поклясться, что сова смотрит на нее с благодарностью. Хедвиг взъерошила перья и взглянула за спину Тонкс, на Гарри. Выражение совы сменилось на взволнованное. Тонкс подумала, что она, должно быть, еще не совсем проснулась.

"У сов не бывает таких эмоций. Они же птицы, Мерлин побери!"

Она поняла, что за ночь рука Гарри немного сместилась, и теперь покоилась на ее груди. Несмотря на двусмысленность ситуации, было уютно и безопасно. Она, как могла, оценила ситуацию, и пришла к выводу, что их тела хорошо подходили друг другу. В конце концов, Тонкс медленно повернулась и посмотрела на спящего Гарри. Его черные волосы торчали во все стороны, придавая ему совсем ребяческий вид. Он, казалось, был расслаблен, как никогда. Должно быть, он почувствовал, что его прежнее положение потревожили, так как притянул ее к себе и покрепче сжал. Тонкс просто смотрела и ждала. До смены ей еще оставалось десять минут, чтобы спуститься и выйти из дома.

Губы Гарри были приоткрыты, и чувствовалось его легкое дыхание. Тонкс не могла не отметить, как привлекательно это выглядело.

«Интересно, сколько людей это видели, - подумалось ей. - Пожалуй, каждая гриффиндорка +/- 2 года к его возрасту, и пара-тройка девчонок из Равенкло и Пуффендуя. Ах, школа, школа...»

Тонкс полюбовалась еще пару минут и потихоньку выбралась из крепких объятий Гарри.

"У него руки игрока в квиддич".

Она направилась к двери и вышла в коридор, оглянувшись, прежде, чем закрыть дверь. Спускаясь по лестнице, она услышала звуки из кухни.

Она спустилась вниз, чуть не навернувшись на последних пяти ступеньках, и вошла в стерильно чистую кухню, которую она помнила с прошлого года. Петуния начинала готовить завтрак. Тонкс тихонько кашлянула, что заставило Петунию резко обернуться и уронить на пол яйцо. Желток растекся вместе с белком, образуя на полу лужицу вперемешку с осколками скорлупы.

- Я не забуду, что вчера случилось, женщина, - сказала Тонкс самым авторитетным голосом, на который была способна. - Вы всю жизнь ужасно обращались с Гарри. Вы даже себе не представляете, что бы с вами сделали определенные люди, узнай они об этом.

- Что ты имеешь в виду? - спросила Петуния, пытаясь не показывать, насколько она боится ведьмы. - У него была крыша над головой, и это больше того, что он заслуживает.

- Скажи это еще раз, и ты не доживешь до конца дня, - сказала Тонкс, сдерживая ярость.

Петуния, казалось, уменьшилась в размерах. На ее лице промелькнуло виноватое выражение. Вся ее выдуманная жизнь, казалось, рушится.

- Он так на него похож. И о ней тоже постоянно напоминает. Эти глаза... Их невозможно забыть.

- Гарри другой человек, - объяснила Тонкс. - В нем что-то от Лили, что-то от Джеймса. Я кое-то о них слышала, но о Гарри я кое-что знаю. Тебе бы стоило считать то, что он здесь живет, привилегией. Многие бы что угодно отдали за то, чтобы Гарри провел у них лето. Судя по тому, что я видела, твоя семья не стоит усилий Гарри.

- Что ты имеешь в виду? - С обиженным видом спросила Петуния, совсем запутавшись.

- Гарри мог бы отправиться куда угодно в нашем мире, и везде нашел бы теплый прием и дружеское отношение. У него есть друзья, готовые за него драться. Есть люди, готовые убивать за него. На самом деле, он просто не понимает, что люди готовы для него сделать. Те, кто узнают его поближе, пойдут за ним куда угодно. Есть у него такая особенность.

- У Лили была такая особенность, - мягко сказала Петуния после секундного размышления. - Она всегда была в центре внимания. Она, ну не знаю, как-то привлекала людей. Или это из-за ее ма-магии?

- Никогда ее не видела, так что не знаю. Скорее всего, это просто была ее характерная черта. Ты знаешь что-нибудь о жизни Гарри в школе?

- Нет, - сказала Петуния. - Мы ничего не знаем, кроме того, что все прошлое лето его мучили кошмары. Он постоянно кричал во сне и будил всех.

- Если бы ты видела все то, что он видел, и прошла через все, через что он прошел, ты бы тоже кричала, - зло бросила Тонкс. Она решила сбросить свое недовольство, задав женщине вопрос, вместо того, чтобы наложить на нее какое-нибудь заклятье. - Вы никогда его об этом не спрашивали?

- Даже если бы я и спросила, он бы мне ничего не сказал. О таких вещах здесь не говорят. Он это знает.

- Ты должна узнать, - Тонкс теряла терпение. - Он столько всего сделал. Он столько всего изменил в нашем мире. Если бы ты захотела, ты могла бы узнать.

- Он мне не расскажет, - Петуния выглядела потерянной. - У него не было поводов мне доверять.

- Если явится сова с газетой, ты прочтешь ее?

- С вашей газетой? - спросила Петуния, - движущиеся картинки и все такое?

- Да. Может быть, я смогу найти для тебя что получше. Наши газеты - как и ваши: 30 % правды, 20% полуправды, 50% процентов дерьма. Гарри получил свою порцию дерьма от этих негодяев, но это его не остановило.

- О нем писали в ваших газетах?

- Писали ли о Гарри Поттере в газетах? - Тонкс не могла поверить, что они настолько ничего не знали. - Ты совсем не имеешь представления, верно? С чем бы сравнить... О Тони Блэре писали меньше, чем о Гарри. Да только из-за Гарри раскупали целые тиражи. Он неделями не покидает первых страниц. Терпеть этого не может, насколько я могу судить. Я пришлю тебе, если найду достоверную. Ты прочитаешь?

Петунии потребовалось несколько минут, чтобы все обдумать. Она, кажется, приняла решение, но ответила с осторожностью:

- Да. Мне, конечно, придется спрятать ее от Вернона, но я прочитаю. Если он так популярен, как ты говоришь.

- Он герой, чемпион, победитель, спортсмен и просто красавчик в одном флаконе.

При последнем комментарии Петуния неодобрительно посмотрела на Тонкс. Кажется, она сохранила немалую долю скептицизма по поводу всего, что было сказано.

- Ну ладно, мне надо идти, моя смена почти уже прошла. Мы охраняем Гарри, так что не думай, что вы вольны обращаться с ним как прежде, как только я уйду. Оставь его в покое сегодня. Я вернусь к вечеру, и может быть, мы сумеем договориться о перемирии.

Тонкс проследила за взглядом Петунии, который упал на яйцо, подсыхающее на полу. Тонкс взмахнула палочкой в направлении яйца, и оно исчезло без следа. Петуния тихо вскрикнула.

- Удобная штука магия, - Тонкс развернулась и покинула кухню. Выскользнув через входную дверь, она направилась к посту охраны. Менее чес через минуту она почувствовала чье-то приближение сзади.

- Дунг, ты не блещешь скрытностью, - игриво сказала Тонкс. - Я тебя хоть и не услышала, но запах тебя выдал уже давно.

- Ладно, Тонкси, - бросил Дунг. - Я есть я.

- Да, и конечно, пьян. Но никто не жалуется, - ответила Тонкс. - Ты все провалил в прошлый раз, Дунг. Сделай это еще раз, и тебя даже Дамблдор не спасет. С магглов глаз не спускай. Одного предупреждения оказалось явно мало. Не сомневайся хорошенько приложить толстого, если придется.

- Которого из толстых?

- Любого, я не конкретизирую. Я вернусь в шесть. - Тонкс отбыла в Министерство, оставив Дунга, облаченного в плащ-невидимку, устраиваться на целый день.