Лед пластами лежал на поверхности мощеной дорожки. Сам камень был темно-сине-черного цвета, смесь грязи и льда. Ночь была безмолвной, и темнота нависла, как промерзший плащ. Вдоль тропинки склонились деревья, безмолвное напряжение снегопада словно защищало от неумолимого холода. Они казались похожими на сборище волков, препирающихся в тихих тенях. Сосульки сплетали замысловатые узоры между травинками и подлеском.

На плотном, толстом снегу не было следов. Никаких следов движения. Никаких признаков жизни. Купол темно-синего и черного цвета над головой бесконечно простирался в еще более голубые и черные тона вечно движущегося неба Нирна. Звезды усеивали полотно Забвения. Массер и Секунда(две луны Нирна) отражали чистый свет Этериуса, который сиял сквозь Магнус, указывая на полнолуние. Сам воздух, казалось, застыл на месте, не ожидая, а просто существуя. Все было заморожено. Все неподвижно. И неподвижность, и тишина заключили друг друга в жуткие объятия.

Маленькие шаги начали отдаваться эхом среди замерзших деревьев. По ледяной тропинке шел человек. Мужчина со свободно ниспадающими серебристыми локонами, длинной до локтей, но уложенными таким образом, что его острые, заостренные уши торчали во все стороны. Бледно-голубые глаза, казалось, хранили тайны, недоступные пониманию обычного человека.

Мужчина был облачен в легкие металлические пластины цвета воронова крыла, которые, казалось, всасывали весь оставшийся свет. Приталенный, но рваный плащ пристегивался к элегантным латам, которые, когда он переходил на правую руку, показывали пальцы, похожие на нож, в отличие от левой руки в простой перчатке.

ГГ:

Он продолжил свой путь. То тут, то там в мерцающем подлеске слышались приглушенные шорохи - эхо, возникавшее от шума шагов человека и тонких перегибов сталкивающихся пластин.

Он посветил факелом на дерево, и снег заискрился в луче света, а затем, когда луч развернулся, ветка вернулась в затаившуюся тень. Короткие отблески золота скрывала пелена ночи. Сабатоны доспехов мужчины яростно ударяли в ледяные булыжники. когда он остановил свои шаги. Раскалывая твердые участки кристально чистого льда.

*Нюх*

*Нюх*

'Мокрая псина?' спрашивает мужчина.

"Будем надеяться, что это не стая волков, только не снова". Мужчина прошептал себе под нос. Он медленно начинает осматривать окрестности, ища какие-либо признаки движения за линией деревьев.

Когда шорох начинает усиливаться, а мягкие шаги неизвестного существа ритмично приближаются к насторожившемуся человеку.

В его руке начинает материализовываться голубое заклинание, и он медленно достает ржавый клинок с бедра, отбрасывая факел на холодную, твердую землю.

Ветер набирает силу и разносит долгий и протяжный вой по вновь набирающему силу шторму. Он наполняет безымянного человека новым чувством опасности.

"Чертов оборотень!" выругался мужчина.

Резкое движение из темноты заставило мужчину перекатиться на бок, когда мимо пролетела громадная масса кромешной тьмы, едва не задев его руку, которая выпустила короткую молнию в летящую тень.

Мужчина поднялся на ноги. Отчаянно пытаясь убраться в сторону, чтобы создать пространство между собой и взбешенным зверем перед ним.

'Ну же, Люциус, ты выше этого!'

Слышится шипение плоти, когда человек, теперь известный как Люциус, поворачивается лицом к своему раненому врагу.

Тошнотворный звук пузырящейся кожи в сочетании с вонью паленого меха и плоти наполняют его чувства. Люциус использует это время, чтобы собраться с мыслями.

Ликантропия, также известная как Sanies Lupinus, болезнь, которая заставляет жертву превращаться в волка, и обычно заражается от укуса уже существующего волка. Создана даэдрическим принцем Хирсином, который теперь выступает в качестве опекуна людей, зараженных ликантропией. Эта болезнь вызывает у зараженных бесконечную жажду крови в полнолуние, что означает, что они должны убивать каждый раз, когда они насильно превращаются.

'Слабость в лодыжке. Слабый в запястье. Если его обездвижить или лишить подвижности, его будет легче убить.'

Короткий вздох вырывается из носа Люциуса.

"Тупая шавка". пробормотал Люциус с плохо скрываемым презрением.

Он пускает еще одну молнию и начинает действовать, намереваясь вырезать себе новую подстилку из волчьей шкуры на случай проклятой простуды.

Однако волк не сидит сложа руки. Он готовится сделать выпад в сторону незащищенной фигуры Люциуса.

Однако прежде чем зверь и человек успели предпринять ответные действия, плотное сияние виридиевого света рассеяло окружающую темноту ночи.

.

.

.

.

(Точка зрения: ???)

В прекрасной долине, заполненной вечнозелеными деревьями, разбросанными по крутым скалам и холмам. Небо наполнено птицами и гарпиями. Берега замусорены утопленниками и каргами.

Янтарные оттенки заходящего солнца отражаются от меловых, скалистых склонов. Отбрасывая широкую тень на далекие, разрушающиеся руины Каэр Морхена. Некогда великую обитель Ведьмаков.

Вспышка зеленого света пронзает чистый участок травы. Убирая сочные зеленые травинки и опавшие листья, освобождая место для пепельноволосой девушки с зелеными глазами и мужчины с белой, как снег, гривой.

'Я должна была быть быстрее'. подумала девушка.

'Он в стабильном состоянии, будет жить. Это главное на данный момент. Мне нужно выбраться отсюда, пока эти проклятые ублюдки не пришли за мной. И чем я подвергну опасности его и всех остальных, когда они найдут его.'

'Я такая глупая! Почему я ничего не спланировала? Или хотя бы попытаться использовать хоть какое-то подобие интеллекта.'

Контролируемый вздох.

'Теперь они никогда не перестанут охотиться на меня, зная, на что способна моя кровь.'

"Мне жаль, Геральт."

Изумрудно-зеленые глаза бросают последний печальный взгляд на человека, которого она считает отцом, и исчезают в последней чарующей вспышке зеленого цвета.

Не пройдет и луны, как девушка вновь взглянет на эти яркие холмы.