Пересечение инь и ян [яой/bl] 2. Второй сын

Войдя в дверь, старик Вэй слегка покачнулся и схватился за дверной косяк.

Сзади раздалось восклицание, как будто один из товарищей, следовавших за ним, испугался случившейся в комнате трагедии и, спотыкаясь, вышел. Старик не остановил его, только перевел дух, выпрямился и шаг за шагом прошел в комнату.

В комнате горел свет, а два трупа лежали на полу. В это время мужской труп уже перестал дергаться. Иссиня-черное лицо казалось обезвоженным, а волосы сухими. Цвет его лица был почти таким же, как тот черный отпечаток рук на шее женщины. В бледном свете оба трупа выглядели чрезвычайно отвратительно.

Старик Вэй долго дрожал, ничего не говоря, протянул руку, достал из кармана горсть белого клейкого риса и посыпал им двоих.

— Зло было удалено, они не встанут, — небрежно сказал даос.

Старик Вэй посмотрел на белый рис, который никак не изменился, и молча кивнул, его мутные глаза снова окинули комнату. Он вдруг спросил:

— Где ребенок? У них был ребенок, трех с половиной лет...

— Живой, он во дворе.

Ответ явно превзошел ожидания старика. Он резко поднял голову:

— С ребенком все в порядке?!

— Все в порядке, он остался с моим сыном… — прежде чем Чжан Хуайянь успел договорить, старик выбежал за дверь.

В это время половина людей, пришедших со стариком, убирала беспорядок в комнате, а другая половина охраняла снаружи двора, но двое детей тихо спрятались в углу и не были найдены ими.

Старик Вэй с первого взгляда увидел маленького ребенка, свернувшегося калачиком рядом с еще одним мальчиком постарше, и быстро подбежал. Он некоторое время смотрел на него с недоверием, и, наконец, дрожащим голосом сказал:

— Янъян, дедушка здесь, чтобы забрать тебя…

Однако, услышав зов старика, маленький ребенок был в панике и сжался. Он схватил за рукав мальчика рядом с собой и хотел спрятаться. Сяо Ци тоже немного нервничал и смотрел на мужчину перед собой в удивлении. Он не поверил в его личность, поэтому привстал, чтобы заблокировать собой маленького мальчика.

Чжан Хуайянь тоже подошел в это время и не мог сдержать горького смеха, когда увидел неловкое положение этих троих. Однако, когда его взгляд скользнул по резервуару для воды, в котором только что прятался ребенок, он внезапно нахмурился. Он шагнул вперед, заглянул внутрь и кое-что нашел.

Это был цилиндрический объект, похожий на фалангу пальца, его покрывали пятна свежей крови мальчика.

Когда Чжан Хуайянь коснулся его рукой, он обнаружил, что на нем выгравирован круг из тонких линий, который казался простым образованием. Вероятно, это было бы незаметно для глаз обычных людей, но в глазах даосов и чернокнижников, владеющих мастерством инь и ян, это выглядело как простая формация. Наиболее типичное магическое оружие, но этот вид костяного инструмента имел низкую прочность и не мог нести слишком много магической силы. В настоящее время немногие люди могли использовать его.

Однако магическое оружие остается магическим оружием. Если оно запятнано кровью мальчика... Чжан Хуайянь вздрогнул, поднял ногу, наступил на стену двора и взлетел на крышу.

Он остановился на крыше и осмотрел пространство внизу. Его лицо тут же изменилось. Темной ночью в деревне все еще было видно несколько домов с горящими огнями. С первого взгляда ничего не изменилось, но глаза этой настоящей легенды горы Лунху видели текущую энергию, и то, что свет находился как раз в положении семи точек, соответствующих звездам в Большой Медведице.

Цигуань* был очень полезен в даосской школе Чжаньян, последователи Маошань** использовали его для уничтожения призраков. Все это являлось талисманами и искусством печатей, а он не очень хорошо разбирался в этом, поэтому ранее не был в состоянии увидеть подсказки формации.

*七关 — семь перевалов (географических мест), которые соответствуют семи звездам Большой Медведицы. Они олицетворяют собой поток жизни в любом населенном пункте.

**茅山 — гора, на которой зародилась крупная школа даосизма, существующая и сейчас, но в измененном виде. Маошань можно встретить во многих новеллах о культивировании или призраках.

Большая формация перед ним явно была создана искусственно. Она переворачивала все семь точек и, вероятно, использовала гнев всей деревни либо для сражения, либо для благословения магического оружия, либо для того, чтобы проклясть чью-то жизнь. Совершенно злая формация.

Неожиданно, когда формация была запущена, появился древний артефакт из кости, который был активирован кровью мальчика, и в это жилище был введен меридиан ци.

Чжан Хуайянь опустил голову и внимательно посмотрел на планировку маленького двора, спрыгнул с крыши, быстро подошел к открытому пространству в углу двора и осторожно оттолкнул ногами еще свежую землю. Под ней лежал труп собаки.

Это была собака с очень свирепой мордой, как будто перед смертью она лаяла на кого-то.

Глядя на окружающую среду, Чжан Хуайянь сразу понял, что кто-то закопал собаку во дворе, чтобы подделать нефрит.

Положите новый нефрит в живот убитой собаки и заройте ее в землю на два или три года. Кровь будет менять цвет нефрита. После он может быть продан как старинный нефрит по высокой цене, что также являлось распространенной техникой.

Однако время смерти и место захоронения явно были неподходящими.

Закапывание суки, которая только что зачала детеныша и еще не родила, имело свою удушливую энергию, благодаря которой мог родиться демон.

Неудивительно, что удушающая энергия, которую он заметил за пределами деревни, была не того же уровня, как та, с которой он столкнулся в доме. Если бы это действительно было просто действием большого формирования, то все, вероятно, было бы сделано так, чтобы никто этого не заметил. Его было бы нельзя разрушить, и злая энергия формации проникла бы во всю деревню, а не только в жизнь этой семьи.

В это время подошел старик Вэй с побледневшим лицом. Он посмотрел на закопанную собаку:

— Кто это сделал?

Чжан Хуайянь не ответил сразу, а вместо этого спросил:

— Откуда ты узнал, что сегодня ночью здесь будет зло?

Старик Вэй ответил тихим голосом:

— У нас есть член семьи, который поклоняется Байцзясяню*. Я внезапно получил уведомление ночью. К сожалению, я опоздал.

*Речь о 保家仙. Пять божественных сущностей объединены под одним названием. Лиса, ласка, ежик, змея и крыса.

Чжан Хуайянь сразу понял, что так называемый «Байцзясянь» — это поклонение пяти бессмертным*, которые вместе являются своего рода народным богом. Этот вид маленького демона ограничен, и большинство из них не смеют провоцировать, когда сталкиваются с порочным злом. Предупреждение о таком зле — это уже все возможное с их стороны.

Повезло, что он пришел раньше, иначе эта команда могла бы быть убита или ранена.

Слегка покачав головой, он посмотрел на маленького мальчика, который свернулся калачиком рядом с его сыном, и легко ответил:

— Зло было направлено не против этой семьи. Это случайность, которая заставила их столкнуться со злом.

Если бы ребенок не играл с магическим инструментом и не использовал кровь для стимуляции энергии, то нарушения в формации не возникло бы.

Но точно так же, если бы семья не закопала мертвую собаку во дворе, они также могли бы избежать зла.

Однако, если бы он сказал об этом, то старик, вероятно, чувствовал бы себя еще хуже. Винить здесь можно было только инь и ян.

Однако старик Вэй, похоже, понял смысл и сухо улыбнулся:

— Дасянь* сказал, что Янъян будет мешать дому. Мой второй ребенок никогда не верил этому и даже переехал в соседнюю деревню, чтобы избежать сплетен.

*Один из духов, входящих в Байцзясянь. Дух лисы.

Чжан Хуайянь вздохнул, услышав эти слова, и поманил сына:

— Сяо Ци, приведи сюда этого ребенка.

Только что, чтобы спрятаться от старика Вэя, двое детей немного отошли назад и почти спрятались в углу двора. Чжан Сюци* некоторое время колебался, когда услышал зов отца, но, наконец, взял руку ребенка и пошел вперед.

*«Сяо» — это просто приставка при обращении, чтобы обозначить, что мальчик маленький. Его полное имя Чжан Сюци.

Стоя перед ними, он с некоторой тревогой посмотрел на серьезное выражение лица отца, опустил голову и упрямо сказал:

— Папа, он очень жалок, я дал ему талисман, ты сказал, что он может отгонять злых духов...

— Это не имеет значения, — Чжан Хуайянь присел на корточки, внимательно посмотрел на брови и глаза мальчика, а затем протянул руку и слегка коснулся его щек. — Я не силен в нумерологии, но этот ребенок не злой. Не снимайте нефритовый талисман с его шеи. Это спасительный талисман горы Лунху, который может отогнать злых духов и защитить его жизнь.

С ним ребенок вел себя очень хорошо. В то время как при деде он прятался за Чжан Сюци, не говоря ни слова. Чжан Хуайянь улыбнулся, протянул руки, чтобы взять ребенка, и тихо сказал:

— У тебя с ним хорошие отношения, но сейчас неподходящее время, когда мы закончим свое большое дело, может быть, мы сможем вернуться к тебе…

Было холодно, но объятия оставались теплыми. После этих слов ребенок начал бороться, вертелся и даже пытался убежать. Однако его держали сильные и большие руки, некоторое время он боролся, но все же не смог сдвинуться. Его лицо покраснело, он почти заплакал.

Чжан Сюци тоже немного нервничал и сделал два быстрых шага, чтобы оттащить ребенка назад, но из-за своего отца он не осмелился действовать опрометчиво.

Старик Вэй, стоявший рядом, быстро схватил ребенка на руки:

— Янъян, не бойся, не бойся, дедушка здесь, я отвезу тебя домой…

После нескольких слов долго сдерживаемые слезы наконец хлынули из его глаз. Старик Вэй крепко обнял ребенка, как будто только он мог поддержать его стареющее тело.

Ребенок больше не сопротивлялся. Он только посмотрел на дедушку с большим сомнением, а затем на сяо Ци, стоящего рядом. Наконец он протянул свою маленькую руку и прижал ее к тыльной стороне сухой ладони старика.

Видя, как ребенок возвращается в объятия своей семьи, Чжан Сюци испытал замешательство. Он рос рядом с отцом, изучал даосизм и тренировал свое тело, но у него вообще не было возможности связаться с другими детьми. Он немного не хотел расставаться с мальчиком.

Однако он оставался вне дома круглый год. Запутавшись в своих мыслях, он с сомнением посмотрел на маленького мальчика и отвел взгляд.

Чжан Хуайянь подобрал дорожную сумку, подошел к сыну и сказал старику Вэю:

— Зло здесь устранено, у нас еще есть кое-что важное, так что мы пойдем первыми. Если будет время, я помогу проследить дело и найти причину, по которой это произошло.

Старик Вэй встал и низко поклонился другой стороне:

— Спасибо за помощь. Вы можете найти нас в деревне Вэйцзя. Меня зовут Вэй Чанфэн.

— Хорошо, — Чжан Хуайянь махнул и взял маленькую руку своего сына.— Идем.

Чжан Сюци энергично кивнул, затем повернул голову, чтобы снова посмотреть на ребенка, стиснул зубы и решил в своем сердце, что когда они закончат работу, они должны вернуться и посмотреть на этого младшего брата.

Янъян?

Хотя он и думал о чем-то в душе, но скорость ног мальчика все еще не была медленной, ночь подходила к концу, двое быстро исчезли в конце дороги.

Только в этот момент ребенок на руках старика Вэя, казалось, отреагировал. Он внезапно открыл глаза и стал бороться за спиной уходящего Чжан Сюци. Но человек быстро исчез из его поля зрения. Он хныкал и громко выл, как будто его бросили. Это было душераздирающе.

Старик Вэй огорчился, крепко обнял ребенка и тихим голосом утешил:

— Твой гэгэ вернется, не бойся Янъян, и дедушка здесь…

Ребенок совсем не слышал утешения дедушки, его пухлые пальчики вцепились в нефритовую табличку, висевшую у него на груди, слезы катились по ней и стекали в ладонь. На ладони ребенка виднелась маленькая красная родинка, из-за влаги она казалась кокетливой капелькой крови.

Нефритовая табличка тихо засветилась, и под мерцающим светом красная родинка сменила цвет с темного на светлый и, наконец, исчезла в коже.

Темные тучи постепенно поднялись, закрыв собой темно-красную луну.

Старик Вэй похлопал внука по спине и не смел больше медлить.

Окончание главы