Re: Zero, Почему я? Прокричи о своем идеале!

– Ты хочешь, чтобы Аарон…?!

Эмилия набросилась на Розвааля с широко раскрытыми глазами и лицом, выражающим смесь гнева и неверия. Она даже встала со своего места, чтобы убедиться, что мужчина понимает, насколько сильно она не одобряет подобное.

– Королевские выборы, да? – пробормотал я, откинувшись на спинку кресла и изо всех сил стараясь выглядеть как можно более бесстрастным.

Прошло несколько часов с момента моей первой встречи с Присциллой – ух, одна мысль об этой женщине заставляла меня содрогаться – и вот сейчас мы были на небольшом собрании после ужина, наслаждаясь мороженым, которое приготовила для нас Рем.

После того, как мы разошлись с той девушкой, Эмилия потребовала объяснений, которые я и предоставил. Я рассказал ей о том, как я наслаждался одиночеством в городе, осматривая достопримечательности, пока не появилась эта особа и не испортила мне отдых.

Серьезно, мне следовало просто спрыгнуть с вершины врат, прежде чем она успела бы подойти ко мне. Тогда бы у меня не болела голова.

Излишне говорить, что Эмилия не очень хорошо к этому отнеслась. Это было несколько странно, ведь я не такой невежда, как Субару, и даже открыто признаю, что мне не нравится Присцилла.

Я мог прийти только к одному выводу относительно её поведения.

Эмилия ревнует.

...

Да, вы правильно меня услышали, она ревнует...

Что? Возможно, я не самый умный человек, но я не глуп и не дурак. Я, конечно же, заметил такие очевидные признаки.

Наличие младшей сестры, конечно, помогает распознать такие моменты, Анжелика была натурой весьма склонной к ревности, независимо от того, знала она об этом или нет.

Впрочем, я не имею в виду ревность, свойственную любовникам. Нет, когда я сравнивал Эмилию с Анжеликой, Эмилия задумывалась и дулась, подобно моей сестре, когда я проводил больше времени с нашей кузиной.

Нет, я не отрицаю, у меня есть вполне логичная причина. Я имею в виду, мы говорим об Эмилии.

Я мог бы принять это, если бы это была Рем, у которой гораздо более зрелые взгляды, но Эмилия? Эмилия, которая не знала, что такое любовь, которая на деле была ещё ребенком, до того, как заморозила и себя, и эльфов вокруг, и это даже не смотря на то, насколько зрелой она выглядит. Эмилия, которая даже не знала, что такое свидание, и оставляла все свои наряды и платья на выбор Пака, вместо того чтобы выбирать самой. Эмилия, которая не понимала, почему Субару влюбился в неё с первого взгляда – он ведь говорил об этом ей прямо в лицо – и даже после того, как он поцеловал её, она по-прежнему не понимала, что произошло.

Так что да. Эмилии предстояло пройти долгий путь, прежде чем она начнет понимать, что такое романтика.

Говоря о романтике, если я правильно помню, она думала, что забеременеет от поцелуя.

...

Мне придется заняться этим позже. Ей сотни лет, но она даже не знает, что такое птицы и пчелы, или даже как работает базовая биология. Я попрошу Рем заняться этим, она лучше всех объяснит всё Эмилии. Ни при каких обстоятельствах я не попрошу Рам. Боже, какой образ она бы мне нарисовала, объясняя подобное...

Кстати, о Рем, с ней тоже была одна проблемка. Я не настолько слеп, чтобы не заметить очевидную привязанность и знаки внимания, которые она мне оказывает.

Я... не совсем уверен, что с этим делать.

Очевидно, что во второй арке Рем начала влюбляться в Субару после того, как он заставил её открыть глаза и начать смотреть в будущее. То же самое произошло и здесь, правда, с помощью моих собственных методов, да и наши отношения были весьма отличны от тех, что были между ней и Субару.

Я могу сказать, что сейчас Рем отводит мне ту же роль, что и своей сестре - образец для подражания, пример, к которому нужно стремиться. Я не возражаю против такого расклада, я искренне не возражаю, так как это было моим намерением в первую очередь. Я не хочу заводить роман, я хочу, чтобы Рем видела меня в том же свете, что и свою сестру.

Старший брат и сестра...

Но с недавних пор её взгляды поменялись. А может, это была паранойя, или, возможно, излишняя самоуверенность, как ни стыдно это признавать.

Надеюсь, это было что-то из перечисленного, и Рем по-прежнему относится ко мне как к брату. Было бы очень неловко, если бы она рассматривала меня в качестве любовного интереса. Пусть я и не собираюсь с ней встречаться, Рем очень красивая девушка, которую я бы с удовольствием выбрал в качестве подружки, если бы был в своем мире, но...

Я не в своем мире.

– Ммх! Аарон!

– Хм?

Я моргнул, оторвавшись от своих мыслей, когда голос Эмилии достиг моих ушей. Я повернулся, чтобы взглянуть на полуэльфийку, которая угрюмо взирала на меня.

– Ты не слушал, да?

– Нет,– честно призналась я. – Прости, задумался кое о чем. О чём ты говорила Эми?

Эмилия нахмурилась ещё больше, скрестив руки на груди. – Ты ведь не собираешься присутствовать на Королевских выборах, правда?

Это не было сформулировано как вопрос. Её фиалковые глаза практически осмелились заставить меня ответить «буду» и узнать, что она сделает со мной в ответ. Они обещали, что я жестоко поплачусь, если отвечу неправильно.

– Несмотря на то, что это очень интересное мероприятие, – тщательно подбирал я слова, не желая ещё больше разозлить её, – И я бы с удовольствием принял в нем участие, но если нет веской причины, то я не пойду.

Так оно и было. Королевские выборы были интересным событием, собранием пяти девушек, одна из которых должна была стать королевой Лугуники. Звучит довольно... фантастично и волшебно. Исторический момент. Мне также было любопытно, как Розвааль справится с ситуацией, ведь я совсем не похож на Субару, который рвется вперед и позволяет эмоциям управлять собой. Скорее всего, он спровоцирует Эмилию, чтобы заставить Пака появиться в знак демонстрации силы.

В этом не было ничего особенного, и я полагаю, что его нельзя было винить. В конце концов, Эмилия была в невыгодном положении.

Было бы интересно посмотреть, как все пройдет, но... я не думаю, что мне необходимо присутствовать. Я хочу быть незаметным и избежать ненужного внимания, хотя, похоже, уже слишком поздно, учитывая мою репутацию после стычки с Эльзой.

– В любом случае, я думаю, что показывать свое лицо публике было бы не очень разумным шагом, по крайней мере, без веской причины.

– Почему ты хочешь, чтобы я присутствовал на Королевских выборах Роз?– спросил я, сразу переходя к делу.

Он с самого начала предложил мне отправиться с ними в столицу, причем причина такого предложения была в некотором роде подозрительной. Однако теперь он открыто предлагает это без всяких уловок, когда он мог бы попытаться сделать это более хитро?

Это было не в его стиле.

– Хммм, я просто хочу пригласить вас на празднование исторического момента, понимаете? – с ухмылкой отметил Розвааль. – Зарождение новой легенды, несомненно, это будет потрясающее зре-е-е-е-елище.

Формально он был прав. Любой гражданин среднего класса счел бы за честь даже быть приглашенным, не говоря уже о том, чтобы стать свидетелем грядущих событий.

– И ещё есть несколько чело-о-о-овек, которых вы должны встретить та-а-а-а-ам. Это те, кто работает над нашим маленьким прое-е-е-е-ектом.

При упоминании «проекта», я заметил, как Эмилия нахмурилась и начала чувствовать себя неловко. Мне оставалось только сузить глаза и бросить острый взгляд на Розвааля.

Проект по созданию «Крота» был под именем Эмилии. Всем, кто знал о нем, сообщалось, что это была её идея и что она предложила её Розваалю.

Эмилии это, конечно, не понравилось, ведь изначально это была моя идея. Вначале мы собирались использовать имя Розвааля, но клоун сменил его на имя Эмилии, чтобы способствовать росту её популярности среди населения.

Как бы она ни протестовала, Эмилия понимала, что ей это нужно. Ей всецело необходима популярность, если она планирует взойти на трон и выиграть Королевские выборы.

По крайней мере, она знала, как отбросить свои личные чувства, если возникнет такая необходимость.

Признак взросления? Нет, это был признак того, что она понимала, насколько суров реальный мир, в конце концов, у неё был опыт из первых рук.

– Я уверен, что найдется несколько дворян, которые захотят поговорить с госпожой Эмилией об этом. Пусть Эмилия-сама уже узнала и изучила все о проекте, все равно все может пойти не так.

– И если что-то пойдет не так, люди начнут что-то подозревать, – я со вздохом понял, что он хотел сказать. Это, конечно, была хорошая причина для моего присутствия.

– Значит, ты хочешь, чтобы я выступил в качестве запасного колеса и помог ей.

– Ве-е-е-ерно, Эмилия-сама, будет чувствовать себя более комфортно в вашем присутствии. Ведь рядом с ней будет дру-у-у-уг, – ответил Розвааль.

Я уставился на него, обдумывая сказанное. Он был превосходным лжецом. Нет, это не совсем правильное высказывание. Это была правда, но он скрывал за ней свои истинные планы. Он говорит правду, но не имеет её в виду, постоянно скрывая свои цели за «тропами», которые лишь случайно совпадают с правдой.

Использовать правду, чтобы скрыть свои планы...

Этот человек...

Я хороший лжец, но даже я должен признать, что мои навыки быстро улучшились во время общения с ним, как бы мне ни было неприятно это признавать.

Ситуация, в которую он меня загнал, не самая лучшая. Бросаться словом «друг», прекрасно понимая, что Эмилия не в ладах с этой темой.

Пусть это и правда, что у меня есть планы сделать Эмилию более независимой, я также планирую в конечном итоге оставить её. У меня нет намерений всегда решать её проблемы за неё.

Но она ещё не готова. Пока не готова. Эмилия, при всех её достоинствах, всегда была хрупкой и ранимой девочкой. Она мне доверяет, но если я сейчас откажусь, это может быть расценено как то, что я больше не доверяю ей, или это может быть расценено как предательство.

Если я все испорчу... Тогда всё, ради чего я так долго работал, может пойти прахом.

– А-а-а-а-х, а я упоминал, что там будет бесплатная еда? – Розвааль добавил с ухмылкой, – Еда, приготовленная лучшим поваром в замке? Будет шведский стол.

Шведский стол? Приготовленный лучшим поваром в замке? Я снова сузил на него глаза, скрестив руки. – Если ты думаешь, что можешь подкупить меня едой...

– Аарон-сама, у вас слюни текут, – Рем оборвала мои слова, веселье прозвучало в её голосе.

Я моргнул, рефлекторно поднеся руку ко рту. Рука осталась сухой, и я повернулась, чтобы посмотреть на Рем, которая пыталась подавить хихиканье.

– Очень смешно, Рем. Пока она смотрела на меня невинным взглядом, Эмилия улыбалась, несмотря на ситуацию. В конце концов, я вздохнул, потирая висок рукой. У меня не было выбора. – Эми... ты будешь мне должна за это. Если я попрошу о чем-то в будущем, будь готова.

– Мм? Аах? – Эмилия, казалось, на секунду смутилась от моих слов, вскоре её глаза расширились от шока, когда она переварила мои слова. Она замахала руками, – Аарон! Ты не должен этого делать, ты мне и так очень помог и...

– Эмилия, ты мой друг, я уже говорил это, – я закатил глаза на неё, – Не стесняйся просить, если тебе нужна моя помощь. Даже если ты не попросишь, я все равно помогу.

Услышав это, она замолчала, её руки опустились на бока, а волосы закрыли глаза. Она молчала несколько секунд, заставив меня с любопытством наклонить голову из-за её внезапной перемены в поведении.

– Аарон... ты помог мне вот так... потому что я твой друг... так?

– Ага.

– ... Тогда, если это была бы Рем или Рам...

Понятно. Так вот оно что, думаю, теперь я знаю, к чему все идет.

– Да..., – стоически ответил я.

– Понятно..., – голова Эмилии медленно поднялась, её волосы расступились, открывая улыбающееся лицо.

Я почувствовал, как мое дыхание на мгновение замерло.

Её улыбка... она была такой лучезарной, такой яркой, такой...

Прекрасной.

Я почувствовал, что мои щеки начали разгораться, поэтому я отвернулся, не желая, чтобы Эмилия видела, как вспыхнуло мое лицо. Что это, черт возьми, было? Какой-то флаг-триггер или награда? Я имею в виду, я знаю, что Эмилия красива – я не мог отрицать этого – но это было...

– Хммм...

К сожалению, отвернувшись от Эмилии, я умудрился взглянуть прямо на Розвааля, который, судя по ухмылке на его лице, был очень доволен.

– Я вырву тебе зубы, если ты и дальше будешь так на меня смотреть, – произнес я с укором, даже не потрудившись быть вежливым.

Я ненавижу этого чертова клоуна.

--------

Вы помните то чувство, которое испытываешь, когда впервые попадаешь в парк аттракционов? Я имею в виду такие места, как «UniversalStudios», «Disneyland», «LegoLand». Места, где воплощаются фантазии и мечты из вымышленных миров.

Помните чувство благоговения? Удивления? Эти чувства?

Именно это я испытал, когда вошел в замок вместе с Эмилией и Розваалем, который стоял между нами. Мы были одеты в наши классические наряды: Эмилия - в белое платье без длинного белого капюшона, Розвааль - в то, что выглядело как наряд фокусника из классического шоу, а я - в свои доспехи.

Тронный зал был огромным, и хотя он не был самым большим из всех, что я видел, его дизайн лишил меня дара речи.

Красная ковровая дорожка, лестница золотого цвета, элегантный красный трон в центре, различные украшения на стенах.

Аниме явно не передавало истинного величия этого места. Увидев его воочию, я понял, где именно я нахожусь. Подобно тому, как вчера я впервые увидел панораму столицы.

Мой взгляд упал на толпу и людей, создававших её. Они были разделены на две группы, в одной я узнал королевскую гвардию Лугуники, судя по форме, которая была очень похожа на форму Рейнхарда, с добавлением белых плащей. Все они стояли слева, образуя группы и переговариваясь между собой.

Они были безукоризненно чисты, от них исходила аура уверенности. Как и ожидалось от королевской гвардии.

Вторая группа, впрочем...

Я... не знаю, как выразиться.

Вы помните Гарри Поттера? Помните простые черные плащи, принадлежащие Хогвартсу? А теперь представьте себе этот плащ, а под ним - наряд, похожий на японскую школьную форму моряка. Она была черного цвета с галстуком оттенка фиолетового, дополняла это юбка достаточно длинная, чтобы доходить ниже икр. Мужской вариант имел простые длинные штаны с приспущенными карманами, напоминающие штаны клоуна.

По-моему, это было откровенно нелепо, да и радуга из цветов волос не спасала.

Немудрено, что никто не бросает на Розвааля странных взглядов из-за его наряда, сами-то они в одежде столь же странной...

Кажется, у крестьян был гораздо лучший вкус в одежде, чем у дворян. Этим, по крайней мере, нужно сменить свои официальные наряды на более подходящие.

Я заметил, что среди них было несколько представителей... Совета или, может быть, Совета Старейшин? Несколько представителей Совета старейшин уже присутствовали, правда, всего два человека. Они были одеты в неудобные формальные одеяния, и я могу только благодарить богов, что их наряды не были похожи на дворянские.

– Полагаю, на этом мы расстаемся? – спросил я Розвааля и Эмилию.

– Ве-е-е-ерно, Эмилия-сама должна быть в центре, – ответил Розвааль, кивнув.

– Аарон... Эмилия выглядела нервной, очень нервной. Даже если она и противилась тому, чтобы я был здесь, сейчас её глаза молили о помощи.

В ответ я сделал один шаг к ней и поднял руку, чтобы погладить её по голове. – С тобой все будет хорошо, – мягко проговорил я, улыбаясь ей. Ты замечательный человек, Эми. Ты просто должна верить в себя и делать то, что считаешь нужным. Я верю в тебя.

Глаза Эмилии расширились, она смотрела на меня несколько секунд, прежде чем её лицо сменилось выражением радости.

– Угу! – она ответила улыбкой, решимость ясно читалась в её фиалковых глазах.

– Отлично,– я повернулся к Розваалю,– Где я должен ждать?

– Просто будьте рядом с рыцарями, – ответил Розвааль, жестом указывая на вышеупомянутую группу. – Вскоре начнутся выборы. Возможно, мы поговорим о нашем проекте после того, как все закончится.

Я кивнул ему, затем повернулся к Эмилии, которая кивнула мне, глядя на Розвааля. Она двинулась к центру, в то время как Розвааль повернулся, чтобы присоединиться к дворянам.

Мой взгляд переместился в центр, где я увидел двух девушек, уже стоящих там. У одной были зеленые волосы, она была одета в наряд, напоминающий офицера Синсэнгуми из Кеншина, а у другой - фиолетовые волосы, она была одета в белое платье с меховой шапкой.

Я не мог разглядеть их лица из-за расстояния, но мог легко сказать, кто они. Круш Карстен и Анастасия Хошин.

– Аарон-сан? Это ты?

Новый голос достиг моих ушей, я повернулся и увидел знакомого рыжеволосого мужчину, смотрящего на меня, он улыбнулся, когда его голубые глаза встретились с моими.

– Рейнхард, – произнес я в ответ на его вопрос.

Он подошел ко мне и кивнул, его голубые глаза дружелюбно блеснули,– Давно не виделись, не так ли, господин Аарон?

– Да, давненько, как жизнь? И, пожалуйста, зови меня Аарон. Я думаю, мы уже прошли этот этап.

– Как скажешь, Аарон, – он усмехнулся, – И отвечая на твой вопрос, у меня все хорошо. А у тебя?

Я покачал головой с легким весельем, – Как и у тебя. Как поживает наша маленькая вспыльчивая принцесса?

Рейнхард моргнул один раз, а затем на его лице появилось понимающее выражение. – Ну..., – он улыбнулся мне, на этот раз немного натянуто, – Было очень непросто. Она и в впрямь вспыльчивая, хотя я бы сравнил её с ветром, свободным и необузданным.

– Ах, понимаю, её острый язык можно сравнить с ветром пустыни Воллакии.

Мы оба немного посмеялись над этой шуткой. Рейнхард покачал головой и перевел взгляд на центр зала, – Но все же... Фельт-сама — это человек, который, несмотря на свою силу и дух, в душе остается бойцом. Его голубые глаза светились загадочным светом, когда он произносил эти слова.

Я проследил за его взглядом до центра, где, к своему удивлению, увидел Фельт, стоящую там и болтающую с Эмилией.

Что? Если я правильно помню, Фельт должна была прийти последней. В манге и аниме она так и сделала... и там был инцидент, когда Ром ворвался и...

– Кажется, ты удивлен присутствием Фельт-самы,– заметил Рейнхард, побуждая меня повернуться к нему и увидеть его знакомую улыбку, – Я не виню тебя за это. Было довольно сложно убедить её прийти сюда с самого начала. Если бы не господин Ром, я сомневаюсь, что она согласилась бы стать кандидатом.

Я моргнул, раз, два, – Ром?

– Тот старый великан, который вырастил Фельт. Когда я объяснил ему ситуацию, отдав деньги, которые ты ему оставили, он, похоже, твердо решил следовать за мной, чтобы убедиться, что Фельт-сама в безопасности.

– Понятно..., – пробормотал я, задумчиво потирая подбородок.

Ещё одна мелочь, связанная с моим поведением, которая ни разу не пришла мне в голову.

– Хотя у меня сложилось впечатление, что у тебя такой же острый язык, Аарон, –Рейнхард сказал это дразнящей улыбкой, – Если Фельт-сама подобна ветру, то, возможно, ты подобен пламени?

Я фыркнул, – Я бы не стал отрицать это заявление, в конце концов, это часть моего очарования, не так ли?

– Согласен, оно пригодится, чтобы поддразнить или спровоцировать кого-нибудь, –усмехнулся Рейнхард, – Кстати, ты здесь как официальный рыцарь Эмилии-самы?

– Хм? Нет, я просто сопровождаю её, так как Розвааль попросил меня об этом, –ответил я, – Можно сказать, что я также здесь в качестве эмоциональной поддержки Эмилии.

– Неужели? – хмыкнул Рейнхард, задумчиво потирая подбородок, – Почему-то я могу представить тебя в такой роли, – произнес он, оглядывая меня.

– Я не уверен, что это был комплимент, но я все равно приму его из вежливости.

– Няя, Рейнхард, привет!

Мы оба повернулись, услышав женский голос, приветствующий Рейнхарда, и я впервые усомнился в своем сексуальной ориентации.

Серьезно... Та, что окликнула Рейнхарда, была симпатичной, то есть очень симпатичной. Даже прямо-таки красавицей.

У стоящей передо мной особы были льняные волосы, ровно подстриженные до плеч, украшенные белой лентой, обрамляющие пару больших желтых глаз, которые светились любопытством, подобно кошачьим. Даже не обращая внимания на подергивающиеся кошачьи ушки, которые добавляли шарма. Элегантный белый плащ и мундир, свидетельствующий о принадлежности к королевской гвардии, подобный Рейнхарду.

Этот человек, без сомнения, был... симпатичным. Серьезно, я бы с удовольствием встречался с этим человеком и даже не постеснялся бы предложить...

Если бы только у него не было члена.

– Феррис, – с улыбкой поприветствовал Рейнхард симпатичного парня.

–Хо, хо, хо, я слышал, что ты нашел Пятого кандидата. Это правда?

– Да, нашел. Правда, я бы не нашел её вообще, если бы Аарон не дал мне подсказку, –жестом указал на меня Рейнхард, вновь бросив оценивающий взгляд.

А ведь это правда! Если я правильно помню, только благодаря мне Рейнхард увидел в Фельт королевского кандидата. Он не присутствовал, когда Фельт трогала инсигнию, и если бы я ничего не сказал...

И снова, ещё одна деталь, которую я упустил. Это точно повлияет на будущие события. Мне нужно вспомнить всё, через что я прошел, и подумать, какие ещё изменения я нечаянно внес.

– Няя? Аарон? Мальчик-кот повернулся ко мне с любопытным взглядом, его большие глаза сканировали меня сверху вниз. – Он симпатичный, даже красивее, чем ты, Рейнхард.

Я знаю, что не должен чувствовать себя польщенным и все такое, но... Ей-богу, я был вне себя от ужаса, наслаждаясь этой похвалой. Гах! Я натурал, черт возьми! Не в обиду ему, но я люблю женщин!

В свое оправдание скажу, что Феррис или Феликс — это девушка во всем, кроме нижней части... И я серьезно. Я встречал трансгендеров, которых можно было бы отнести к категории «симпатичных», но в их лицах всегда был оттенок мужественности, что даже плохо выглядящие женщины считались более женственными, чем они.

Но вот Феликс, которого я вижу перед собой...

Боги... Он - девушка! И я искренне считаю так. Он очень, очень похож на девушку. Он выглядит как девушка! Это! Это... Это... Это было сюрреалистично! И подумать только, что у него мужские гениталии...

Ух!

– Я знаю, что я красив, но не стоит на меня так пялится... Ня!

Смущенный писк Феликса оторвал меня от моих мыслей, и я уставилась на мальчика-кота, который провел руками по своим щекам, и - Боже правый - он покраснел?!

Мужчины не должны так реагировать! Черт возьми! Я не знаю, кто был ответственен за то, что перенес меня сюда, но могу поспорить, что он сейчас смеется от души!

– Прошу прощения за то, что пялюсь, – извинился я, изо всех сил стараясь звучать спокойно и прочистив горло. – Аарон Пендрагон, – ответил я, протягивая руку.

Феликс взял мою руку и пожал её с милой улыбкой. – Зови меня Феррис-няя.

– Аарон — это тот, кто прогнал Эльзу Гранхирт из Столицы. Благодаря ему она впервые не смогла забрать жизнь, «будучи зрячей».

– Ху, правда? – казалось, Феррис, взглянул на меня по-новому. – Так это о тебе говорил Рейнхард, няя! – заявил он, осматривая меня с разных сторон.

– Ты слишком меня расхваливаешь, Рейнхард. Если я правильно помню, Эльза решила отступить только после того, как увидела тебя. Это ты подтолкнул её к бегству.

– Верно, но даже если бы я не появился, я уверен, что ты смог бы её победить, –ответил Рейнхард с ухмылкой. Я отдаю должное тем, кто этого заслуживает, не будь слишком скромным, Аарон.

– Хммм, это правда, Аарон-кюн.

Аарон-кюн? Что, во имя Акаши...

– Рейнхард может быть добрым и мягким, но он всегда честен в таких вопросах. И я не могу сказать, что не верю ему, после встречи с тобой, Ня.

Я мог только раздраженно покачать головой, прежде чем что-то щелкнуло у меня в голове. То, что Феррис сказал несколько минут назад... – Ты рассказал всем о моем подвиге? – спросил я Рейнхарда.

Рыжеволосый мужчина моргнул один раз и отрицательно покачал головой. – Если ты спрашиваешь, рассказал ли я всем о твоей личности, то нет. Я лишь упомянул о том, что ты сделал. У меня было чувство, что ты не хочешь привлекать к этому внимание, – он жестом указал на Феликса у себя под боком. – Я сказал это Феррису, потому что предполагал, что ты готов рассказать всем, раз уж ты здесь, – он сделал овечье выражение лица, – Или ты всё ещё хочешь, чтобы это осталось тайной?

– Слишком поздно для этого, Ня, – усмехнулся Феликс,– Материал для шантажа!

– Феррис!

– Шучу-шучу! Я сохраню это в тайне, если ты хочешь, но, если Круш-сама спросит, я скажу ей правду.

Пока Рейнхард и Феликс занялись своими собственными разговорами, мой разум, услышав объяснение, начал складывать головоломку воедино. Если моя личность до сих пор неизвестна, почему Розвааль сказал, что Анастасия хочет встретиться со мной?

...

Хитроумный клоун, Анастасия не хотела встретиться со мной. Она хотела встретиться с человеком, который победил Эльзу Гранхирт. Пока что не знала, что это я, и это означало, что Розвааль не говорил с ней конкретно, скорее всего, он услышал об этом в форме слухов.

И тем самым он смог заставить меня приехать в столицу, так как кандидат в короли хотел со мной встретиться. Формально он не солгал, просто не сказал полной правды.

Он и в самом деле находится на другом уровне, раз может утаить такие детали на виду у всех...

– Значит, ты рыцарь Круш Карстен, я полагаю? – спросил я, вклиниваясь в разговор Рейнхарда и Феликса.

– Ага! – щебетал Феликс. –А ты, Аарон-кюн?

– Сейчас я просто гость Розвааля Л Мейзерса, – ответил я. – Пока что я всё ещё обучаюсь, чтобы стать рыцарем.

–Обучаешься? – Кошачьи ушки Феликса дернулись, и мне потребовались все силы, чтобы не задохнуться от этого милого зрелища. Черт возьми, это так несправедливо!

–Я никогда не видел тебя в рекрутах. Кажется, такой человек, как ты, был бы известен среди нас.

На это я скривил губы, – Я не служу в Лугуники, если ты на это намекаешь. Можно сказать, что я... самоучка, в некотором роде. Сейчас у меня нет господина, которому я мог бы служить.

– Рыцарь без господина? Интересно, – произнёс с хмыканьем Феликс. – Ты можешь прийти в дом Карстен, если хочешь, я уверен, что Круш-сама будет заинтересована во встрече с тобой.

– И Фельт-сама тоже, – Рейнхард улыбнулся, – Я уверен, что она будет рада увидеть тебя снова.

– Я подумаю об этом позже, – ответил я, позволив себе небольшую усмешку, – А пока мы...

– Ах, вот ты где!

Я почувствовал, что моя кровь застыла, когда услышал знакомый голос, доносившийся откуда-то сзади. Мои глаза переместились, чтобы поймать оранжевоволосую красавицу, идущую ко мне со своим спутником рядом.

О боги, нет. Только не это. Мы на людях! На глазах у дворян и рыцарей, конечно, она не скажет...

– Хмф, подумать только, ты будешь ждать меня в пункте назначения. Это достойно восхищения, Аарон, как и ожидалось от моего рыцаря, – провозгласила Присцилла, в результате чего несколько дворян и рыцарей посмотрели в её сторону.

О, я забыл, о ком я говорил. Это была девушка, которая требовала, чтобы всё дворяне кланялись ей в ноги. Почему я решил, что она не заговорит…

– А-Аарон, – Рейнхард назвал мое имя с обеспокоенным видом, – Почему у тебя такое уродливое выражение лица?

Я не знал, как выглядело мое лицо сейчас, но я уверен, что оно было очень уродливым, чтобы Рейнхард сказал об этом. Даже Феликс моргнул в недоумении, увидев мое лицо.

– Что за уродливое лицо?! – Присцилла фыркнула с разъяренной гримасой. – Я же говорила тебе вчера, чтобы ты никогда не делал такое лицо в моем присутствии! Наглый рыцарь!

– Я всё ещё учусь, – не мог не вмешаться я в разговор, после чего тяжело вздохнул. Боги, вот почему я никогда не хотел раскрываться перед публикой, особенно рядом с этой девушкой. – И я не ваш рыцарь, Присцилла-сама. У вас уже есть Эл.

–Ах, я бы назвал себя скорее опекуном, нежели рыцарем. Химе-сама, как бы я ни хотел, чтобы вы двое пообщались, но не пора ли вам занять место в центре?

Присцилла повернулась к Алу и бросила на него взгляд. Несмотря на это, гладиатор в шлеме не выглядел обеспокоенным, что заставило оранжевоволосую женщину издать небольшое «хмф», прежде чем повернуться ко мне.

– Это еще не конец, даже не близко. Ты будешь моим, Аарон Пендрагон.

Я бесстрастно смотрел на неё, но внутренне чувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок. Несмотря на её красоту, было в ней что-то, что заставляло меня относиться к ней с большой опаской. В манге её описывали как обладательницу ауры, похожей на ядовитый цветок.

Это описание не могло быть более точным.

– Хм, принцесса в самом деле взяла тебя на прицел, – отметил Эл с боку от меня.

– Аарон Пендрагон, верно? Не думаю, что вчера нас представили должным образом, можешь называть меня Эл.

– Аарон Пендрагон, – ответил я стоически. – Мои соболезнования, ты столкнулся со многими неприятностями рядом с ней.

– Ха! Лучше и сказать нельзя, – Эл рассмеялся, даже не пытаясь скрыть, насколько проблемной была эта девушка. – Но бывают моменты, когда это того стоит.

Несмотря на то, что его голова была закрыта шлемом, я не мог не почувствовать, что он пристально смотрит на меня. Мне казалось, что я стою в присутствии зверя-ветерана, выжившего и победившего во многих битвах. Тот, кто был так близок к смерти, что превратился из червя в тигра.

Учитывая историю этого человека, так оно и было. Он прожил в этом мире восемнадцать лет, постоянно сражаясь в одиночку в роли гладиатора в суровой стране Воллакии, чей девиз гласил: «Солдаты всегда должны быть сильными».

Если он прибыл из мира Субару, то ему должно быть известна фамилия Пендрагон. Артура Пендрагона знали почти все, независимо от того, где они проживали.

Я покачал головой и повернулся к Рейнхарду и Феликсу, которые с любопытством наблюдали за нашим общением.

– Аарон, ты знаешь Присциллу-саму? – спросил Рейнхард.

–К сожалению, да. И, пожалуйста, не спрашивай. Это долгая история, и я не хочу её вспоминать.

Тут я заметил ещё одного рыцаря, стоявшего неподалеку от Рейнхарда и Феликса. У него было красивое лицо, желтые глаза и светло-фиолетовые волосы, уложенные в аккуратную прическу. Казалось, он заметил мой пристальный взгляд и вежливо кивнул мне.

Я вежливо кивнул в ответ. Я мог припомнить только одного рыцаря с такими волосами.

Юлий Эквилиус...

Или Юклиус? Я бы выбрал первое, оно звучит лучше, чем второе.

– Всем присутствующим!

Громкий и сильный голос разнесся по залу, заставив замолчать всех, кто всё ещё разговаривалдруг с другом, призывая их к вниманию. Я повернулся к источнику голоса и увидел крупного мужчину, с суровым выражением лица, коротко остриженными светло-зелеными волосами и синими глазами, светящимися неукротимой силой.

– Вскоре появятся представители Совета Старейшин! Королевские выборы начинаются!

Как по команде, дверь рядом с троном открылась, и представители Совета Старейшин начали выходить один за другим.

Хм, как бы я их описал?

Они выглядели именно так, как вы ожидаете от представителей совета из аниме.

Они были очень похожи друг на друга, не столько чертами лица, сколько манерой одеваться и поведением. Все они были угрюмыми мужчинами и женщинами, одетыми в неудобные мантии с торжественным выражением лица. Они окинули нас взглядом, рассаживаясь.

И вот оно началось... Событие, которое решит будущее этого королевства...

Давным-давно король Лугуники, король Фарсель Лугуника, заключил договор с божественным Драконом Волканика. И с тех пор при поддержке Дракона королевство стало процветать и развиваться.

– На Драконьем историческом камне, который с момента заключения договора помогал нам в трудные времена, было высечено новое пророчество.

– Когда Лугуницкий договор будет разорван, новый лидер направит страну.

– Из пяти избранных дев одна станет новым королем и вновь заключит договор с Драконом.

--------

«Львица...»

– Неужели никому из вас не стыдно?! – решительным голосом обратилась к зрителям Круш Карстен, её янтарного цвета глаза практически сияли силой.

– Круш-сама! – крикнул в ответ один из Совета Старейшин с выражением ярости на лице. Даже если вы одна из избранных, вы переходите границы дозволенного! Оскорблять договор и историю нашего королевства - непростительно! – прокричал он с яростным взглядом на зеленоволосую девушку.

Аудитория согласилась, я слышал низкий шепот недовольства. Дворяне казались особенно оскорбленными её высказыванием. Некоторые даже выглядели потрясенными и преданными, как будто она швырнула их идеалы на землю и растоптала их.

– Я уверена, что уже упоминала, что признаю прошлое нашего Королевства. В конце концов, дом Карстен извлек из этого выгоду, – ответила Круш, оставаясь неподвижной, сильной, непреклонной перед лицом суровых глаз и осуждения. – Эта страна стала слишком зависимой от Договора и впоследствии превратилась в немощную! Неужели вы считаете, что мы готовы к событиям, о которых не говорит Драконий Камень?

– Зависимость рождает застой, а застой порождает коррупцию. Коррупция в конечном итоге приведет к разрушению. Вот как я это вижу!

Она была права, причем на все сто. В конце концов, именно так можно было бы описать это королевство.

Я никогда не видел Драконьего Камня вживую, и информация о нем была в лучшем случае ограниченной. Рем уже объясняла это во время наших занятий.

А вот Розвааль был совсем другим. Я уверен, что он знал о нем, он четыреста лет искал способ убить дракона. Однако я уверен, что если бы я спросил его, то не получил бы ничего близкого к прямому ответу.

– Если мы вымрем без дракона, мы должны сами стать драконами! – выкрикнула Круш, её янтарные глаза перебегали с одного представителя на другого, оценивая их реакцию. – Когда я стану королем, я заставлю Дракона забыть о нашем договоре! Лугуника не принадлежит Дракону! И никогда не принадлежала! Она принадлежит только нам! Нам, жителям этого королевства!

– Безусловно, будут трудности. Однако я планирую прожить свою жизнь в соответствии со своим выбором. Я бы предпочла, чтобы люди Королевства поступали так же. Пусть живут теми путями, которые мы прокладываем своим трудом, потом и кровью. Это все, что я хочу сказать.

Круш Карстен из дома Карстенов. Дом, который был близок к королевской семье Лугуники с самого начала, ещё до заключения пакта. Она стоит выше других, независимо от своего возраста, и благодаря упорному труду и таланту сумела даже стать главой своего дома. Она преемница своего отца и даже превзошла его.

«Львица»

Вот что пришло мне в голову, когда я увидел, как она поднялась на сцену, заявляя о своих убеждениях и идеалах дворянам и рыцарям, которые стояли перед ней, готовые осудить её за её выбор.

Но она оставалась сильной, не проявляла слабости и была полна уверенности. Возможно, «Львица» - не совсем верный термин.

«Лев»

Это было лучшее животное, с которым её можно было сравнить.

Сейбер могла бы с гордостью назвать эту женщину своим союзником. Как человек, унаследовавший её навыки и силу, я могу заявить об этом с полной уверенностью.

Тем не менее... она могла бы сформулировать свои слова получше. Хотя то, что она сказала, было правдой, это было слишком прямолинейно. Иногда правда – не лучший вариант.

Впрочем, я не ожидал от неё иного, с её Божественной Защитой Наблюдения Ветра. Очевидно, что она твердо придерживалась правды и честности. То, что она сказала, было правдой, но это можно было сформулировать гораздо мягче. Увы, скорее всего её слова создадут впечатление, что Круш - диктатор, не говоря уже о том, что многие считают Волканику богом в этом королевстве.

А учитывая, что она практически заявила, что планирует отрезать это королевство от их Бога...

Это была ересь. Святотатство.

Именно это Круш только что совершила.

Тем не менее, лучше было сказать это вслух. Хотя правда не всегда может быть лучшим вариантом, результаты говорят сами за себя.

В конце концов, честное королевство - это хорошее королевство.

------

«Опасна»

– Я иду по пути к Королевской власти! Потому что сами Небеса желают этого! – заявила Присцилла Бариэль без малейших колебаний. Она демонстрировала уверенность, которая превосходила даже Круш. – В конце концов, мир полон вещей, которые принадлежат мне! Поэтому я наиболее достойна быть королем! Никто другой не достаточно компетентен! Все, что вам нужно сделать, это подчиняться мне!

Коротко и прямо в точку.

Когда читаешь об этом в манге и видишь в аниме – выглядит комично, но видеть это вживую, вот так? У неё серьезные проблемы с эго, и я бы первым признался в этом, если бы меня спросили.

Даже сейчас я вижу, как дворяне в недоумении смотрят на её требования, их достоинство теряется перед лицом наглости этой девушки.

Однако, как бы мне ни было неприятно это признавать, это заявление не голословно.

«Опасна»

Это лучший способ описать Присциллу Бариэль.

Информацию о королевских кандидатах я получаю непосредственно от Розвааля. Он предоставил мне информацию два дня назад, после того, как я взорвал его прототип «Крота». Я подробно ознакомился со всем только вчера вечером, готовясь к сегодняшнему дню.

Семь человек, все дворяне, состоявшие в браке с Присциллой, и все они погибли, а их земли перешли в её руки. Никаких веских доказательств того, что Присцилла виновна в этих смертях, не было, но это очень подозрительно.

Присцилла Бариэль никогда не причиняла вреда своим мужьям, ни разу.

Все они стали жертвами других факторов: болезней, убийств, предательства, политических врагов и т.д.

А Присцилла Бариэль стояла в стороне, наблюдая и не делая ничего, чтобы помочь.

Впрочем, земли, которые достались ей, процветали. Семь разных земель, и все они под её властью ныне преуспевают.

Эта девушка обладала большой удачей, но это было ещё не все. Она была умна, умнее большинства людей.

В аниме её изобразили похожей на Гильгамеша из «Fate/Stay». Вернее и быть не может. При всем своем высокомерии, Гильгамеш был умен. Он был хитрым, умным, резким. Единственная причина его поражения - его высокомерие и так называемая «сила любви» или что-то в этом роде.

– Присцилла-сама, что мы получим, повинуясь вам? – спросил представитель Совета Старейшин, Миклотов МакМахон.

– Это же элементарно, – Присцилла взмахнула своим веером, – Подчиняясь мне, вы будете на стороне победителя. Я позволю вам получить всё, что вы пожелаете.

Но была одна проблема. Ее отношение и то, как она говорила, явно не вызывало симпатии. Она прекрасно знала, как быстро сделать себя самой ненавистной девушкой в комнате.

– Возможно, проблема в том, как она это говорит, – вмешался Эл, встав на защиту своей госпожи. Именно благодаря Элу она могла решить свои проблемы. – Но то, что она говорит, правда, – Он обратился к Совету Старейшин. – Вы ведь знаете, не так ли? О том, насколько улучшились земли господина Джии-самы – я имею в виду, господина Лейпа.

– А муж Присциллы-сама так? – спросил Миклотов.

– Недавно скончался, – Маркос Гилдарк, капитан королевской гвардии, немедленно ответил, – Присцилла-сама впоследствии взяла на себя все внутренние дела и привела их земли к небывалому процветанию.

Итого восемь. Если это не казалось зловещим, то я не знал, что было.

Если я правильно помню имя Лейпа, то, кажется, у него была история с Вильгельмом. Друг или враг? Полагаю, это уже не имело значения, он был уже мертв.

– Именно, – Эл щелкнул пальцами, изображая жест «в точку». – Но не пойми неправильно; она делает это не ради других. Она делает это ради себя, – он сделал паузу, чтобы аудитория осознала его слова. – Она гений в угадывании, это её навык. Каждый раз её догадки абсолютно точны. Мне все равно, на чьей вы стороне лично, но не лучше ли как можно скорее встать на сторону победителя? Вот и все, что нужно она хотела сказать.

------

«Не нормальная»

– Я Анастасия Хошин, – произнесла она с улыбкой, обращаясь к зрителям, – И я хочу объявить вам о своей решимости стать королем Лугуники.

Фиолетововолосая красавица подняла палец и приняла позу лектора со снисходительной улыбкой на лице. Её сине-зеленые глаза светились доброжелательным светом.

– У меня нет грандиозных амбиций, как у Круш-самы, и я не верю, что я избранная, как Присцилла-сама, – добавила она мягким голосом, – однако есть одна вещь, которую я должна сказать. Ее улыбка расширилась, обнажив зубы, – Я гораздо алчнее других.

– Когда-то я была служанкой в торговой компании. Однажды на работе я высказала свое мнение о том, как нужно было вести дела. Мой босс был доволен результатами, и я постепенно продвигалась вверх по служебной лестнице благодаря своим успехам.

– Я продолжала набирать очки и зарабатывать, а мой босс становился ещё более довольным. В конце концов, я заработала достаточно, чтобы забыть о своем бедном прошлом.

Улыбка сползла с её лица, превратившись в отрешенное выражение, глаза, которые когда-то светились, померкли.

– Я должна была почувствовать облегчение. Вместо этого я чувствовала себя ещё беднее, чем прежде.

–...и почему же? – спросил Миклотов.

– По мере того как росли мои связи, росли и мои желания. Это самое страшное в алчности. Я хочу этого. Я хочу того. Это, это, это, это и это. Даже после того, как я так много обрела, я всё ещё была не удовлетворена.

Остатки блеска покинули её глаза, и в них больше не было видно эмоций. Они были пустые, безжизненные. Как глаза куклы, лишённые смысла.

– Ещё. Ещё. Ещё. Ещё. Больше. Не успела я оглянуться, как стала главой торговой компании «Хосин», одной из ведущих сил в Карараги, но даже это меня не удовлетворяло. Даже при таком уровне достижений я не могла чувствовать себя достаточно удовлетворенной. Я ничего не чувствовала, мне по-прежнему казалось, что мне нужно больше, мне нужно было что-то гораздо большее.

– И под этим я подразумевала нечто большее, нечто гораздо, гораздо большее, чем все, что у меня когда-либо было. Что-то исключительное, выходящее за рамки обычного. Что-то, что не может принадлежать никому на свете.

Она снова раскрыла руки, как будто обнимая возлюбленного. Её глаза снова были ясными, как будто ещё несколько секунд назад они не были пустыми. И с ангельской улыбкой она повернулась к зрителям и улыбнулась с любовью матери, смотрящей на своего ребенка, прежде чем произнести;

– Я хочу это королевство.

«Не нормальная...»

Только так я могу описать Анастасию Хошин. Я бы осмелился сказать, что сейчас она граничила с бесчеловечностью...

От того, как она сказала «ещё», у меня по позвоночнику пробежал холодок. Несмотря на то, что эта женщина была беззащитным человеком, неспособным причинить мне прямой вред, я не мог не испытывать к ней настороженности.

Именно в этот момент меня поразил масштаб неправильности этой девушки. В ней было что-то, по-настоящему неправильное. Она сама сказала, что должна была быть довольна, что так и должно было быть.

Любой нормальный человек был бы доволен, если бы имел возможность разделить её достижения, но она...

Она ничего не чувствовала.

Это было ненормально...

Я сомневаюсь, что был кто-то, способный понять столько же, сколько понял я, большинство людей не заметили этого, потому что все было бы слишком очевидно.

Однако, судя по тому, как сузились глаза Рейнхарда, похоже, я был не единственным человеком, который что-то понимал. Он, по крайней мере, знал, что с ней что-то не так.

Как бы я ни старался, я не мог выбросить из головы то, какой странной она была... Она была...

– У меня нет причины. Я остановил его, потому что просто хотел спасти её.

У меня кровь стыла в жилах, когда я понял, почему это показалось мне таким знакомым. В моей голове пронесся образ молодого человека с каштановыми рыжеватыми волосами, улыбающегося с разбитыми глазами, и я почувствовал, как мои глаза расширились. Я взглянул на Анастасию в новом свете.

В искаженном.

Эта девушка, которая стояла на трибуне и разговаривала с нами...

Она была искажена. Другого объяснения не было.

Но почему? Что заставило её сломаться? Я попытался вспомнить, случалось ли с ней что-нибудь в прошлом...

Жадность.

– Ехидна, – прохрипел я низким голосом, мои глаза расширились, и я уставился на сломленную девушку. Я почувствовал, как мой кулак сжимается без моего участия.

Скорее всего, с Анастасией все было в порядке, но искусственный дух, созданный Ехидной, был близок к ней. Слишком близко, раз такой расклад. В отличие от Беатрис, этот искусственный дух вел себя, звучал и даже говорил, как настоящая Ехидна.

Ведьма Жадности. Женщина-социопат, не способная ничего чувствовать. Та, которая хотела безжалостно ставить эксперименты на Субару. Настоящая исследовательница, которую можно считать монстром среди других ведьм, за исключением Ведьмы Зависти.

– Аарон?

Я почувствовал, как чья-то рука схватила меня за плечо. Я повернулся, и увидел, что Рейнхард обеспокоен моим состоянием.

– Ты в порядке? Ты выглядишь немного бледным, – спросил он.

Я закрыл глаза и постарался сделать несколько вдохов. Мое колотящееся сердце, казалось, не хотело успокаиваться. Я изо всех сил старался выровнять тон, прежде чем ответить, – Я в порядке, Рейнхард. Просто неприятное воспоминание.

Он не выглядел убежденным. – Неужели...

По крайней мере, он не стал выпытывать подробности. – Если тебе плохо, я могу вывести тебя.

– Нет, я в порядке. Как я уже сказал, просто неприятное воспоминание, – я потряс головой, чтобы прояснить ситуацию, – Не стоит беспокоиться. Простое недомогание меня не сломит.

Губы Рейнхарда дернулись вверх в легкой ухмылке, – Как скажешь.

Обернувшись к Анастасии, которая закончила свою речь, я не мог избавиться от противоречивых чувств по поводу того, что с ней делать.

Если бы она была нормальным, амбициозным человеком, я мог бы легко с ней справиться. Однако, если она была искажена, как Ширу...

Будем надеяться, что нет. Я не знаю, смогу ли я справиться с ней в таком случае.

--------

– Я уничтожу это королевство!

Я пытался. Я действительно пытался, но после того, как я увидел, как она гордо стояла, провозглашая свои намерения, это было слишком.

– Простите? – озадаченно спросил Миклотов.

Такая реакция была не только у него. Почти все присутствующие, включая Совет Старейшин, уставились на Фельт так, словно у неё выросла вторая голова.

Моя защита пошатнулась.

Я кашлянул, чтобы скрыть свое хихиканье, изо всех сил стараясь не сорваться прямо здесь. Было бы очень некрасиво, если бы меня увидели за этим, я не хотел подражать Субару.

– Я хочу уничтожить это королевство, – повторила Фельт, сохраняя выражение лица того, кто учит маленьких детей.

– Госпожа Фельт пытается сказать, что она намерена восстановить королевство, – Рейнхард, наконец, вклинился, благослови его сердце. Казалось, его не тронули грубые слова своей госпожи.

– То, что он сказал, – Фельт кивнула, а затем скрестила руки, – Позвольте мне кое-что рассказать вам. Она показала на себя, – Я из трущоб, – заявила она без малейшего намека на стыд.

В рядах знати раздались возгласы, даже некоторые члены Совета Старейшин выглядели удивленными. Конечно, у них были веские причины. Никто не ожидал, что кто-то из трущоб будет участвовать в Королевских выборах.

Никто не знал о Фельт с самого начала. Никто до сих пор не знал о её происхождении, ведь Рейнхард нашел её всего месяц назад. Полагаю, с его гвардией собирать информацию о ней было почти невозможно.

– Это шутка! – усмехнулся один из дворян. – Я не обращал на это внимания из-за тяжести ситуации, но это уже слишком. Чтобы кто-то из трущоб оказался на собрании королевских особ! Неприемлемо!

– Тебе следует прекратить принимать такое выражение лица, уродливый старик, – ответила Фельт с мрачным взглядом, её нос сморщился от презрения, – От твоей усмешки меня тошнит.

– Эмм-извините?! Я не хочу слышать это от такой крысы, как...

– Ты что, плохо слышишь? Я сказала, что у тебя такое уродливое лицо, что Белому Киту, наверное, станет плохо от того, как он съест тебя. Серьезно, что это за прическа и усы? Фу!

Вышеупомянутый уродливый дворянин мог только ошеломленно озираться, а потом покраснел, как помидор. Я мог сказать, что он был всего в нескольких шагах от взрыва, судя по глазам, убийственно смотрящим на Фельт.

О боже.

Я снова закашлялась, отчаянно пытаясь сохранить спокойствие. Ей-богу, теперь я понимаю, почему некоторые люди считают анархию уморительной. Было очень забавно наблюдать, как люди получают по заслугам.

– Аарон-кун, ты в порядке? Нья, – Феликс позвал меня по имени, – Ты ужасно кашляешь.

– Я в порядке, – ответил я, мои плечи дрожали, – И не задавай вопросов, на которые ты знаешь ответ, Феррис.

Губы Феликса подергивались, а уши один раз мотнулись, на его морде застыло выражение вечной наивности. Очень похоже на кота. Однако его искрящиеся глаза выдали его, – Не думаю, что я понимаю, о чем ты говоришь ~Ня.

Лжец!

– Все, пожалуйста. Успокойтесь, – Голос Миклотова прорезал болтовню аудитории, – Позвольте госпоже Фельт закончить, пожалуйста. Рейнхард, не могли бы вы объяснить более подробно?

Рейнхард кивнул старику и ответил, – Я понимаю, что все обеспокоены судьбой госпожи Фельт. Я взял её под защиту из трущоб примерно месяц назад. По случайному совпадению, я также смог убедиться, что в то время она была королевским кандидатом, – он сделал паузу, чтобы его слова дошли до ушей слушателей, – Я чувствую, что это судьба. Что этот человек способен стать следующим королем Лугуники.

– Но все же, родом из трущоб? – Тот же дворянин, что и раньше, явно не собирался сдаваться без боя.

– И что с того, что я из трущоб? – спросила Фельт, сузив свои красные глаза на него. – Ты ревнуешь, что кто-то из трущоб был выбран Инсигнией? А зря. Такого, как ты, с палкой в заднице, все равно бы не выбрали.

О, Боже.

Она мне очень нравилась. У неё был отличный язык. Возможно, мне стоит перейти на её сторону и оставить Эмилию, даже не говоря о том, что я буду на стороне Рейнхарда. Однако, если я пойду с ней, то не смогу найти дорогу домой.

Хаа, в каком жестоком мире я живу.

Дворянин выглядел уже далеко не так, как раньше. Его лицо посинело и стало пурпурным, он, вероятно, собирался...

– Пожалуйста, потише, дрянь, – Присцилла внезапно вмешалась, остановив дворянина на полпути.

– Ч-что?! – он снова остолбенел, прежде чем попытаться продолжить, – П-присцилла...

– Ты мне мешаешь. Я хочу послушать, что говорит крыса, а ты все время перебиваешь, – Присцилла холодно продолжила, – Закрой свой рот, пока я не зашила его тебе.

– Я согласна с госпожой Присциллой, – присоединилась Анастасия. Она бросила на дворянина неодобрительный взгляд. – У нас в Карараги есть поговорка: «Время – деньги», но вы настаиваете на том, чтобы затянуть это дело.

– Согласна. Мы здесь для того, чтобы услышать позицию королевских кандидатов и позицию наших соперников. А не слушать ваше нытье, – Круш посмотрела на мужчину. Её глаза требовали, чтобы он не смел продолжать.

Казалось, дворянин увял и сжался в комок. Он опустил голову под общим взглядом и не осмелился посмотреть в сторону Фельт.

Чертовски вовремя.

– Хмф, могу я продолжить? – Фельт фыркнула, а затем продолжила, когда никто не высказал претензий, – Я ненавижу дворян, – она жестом указала на группу справа от себя. – Я ненавижу рыцарей! – она жестом указала на всю комнату. – Я ненавижу это королевство! Я ненавижу в нем всё!

– Дворяне, вы заботитесь только о себе, поэтому позволяете другим страдать только для того, чтобы накормить свои и без того толстые животы! Вы даже не думаете о тех, на кого наступаете в своем невежестве! Вы ненавидите их за то, что они бедны, но это вы сами сделали их такими, проклятые лицемеры!

– И рыцари! Ух! Я даже не знаю, с чего начать. Один из немногих, кого я уважаю, вот этот парень, - она показала большим пальцем на Рейнхарда, - Почему? Рейнхард сказал, что я не должна говорить об этом вслух, потому что это очень грубо, но если вы хотите знать, приходите ко мне на частную аудиенцию, я с радостью все объясню!

– Итак, я планирую разрушить это королевство! Всё! Затем я построю новое!

Несмотря на то, что она была самой младшей, в её глазах ясно читался блеск решимости, как и в заявлении Круш о её намерениях. Эта девушка серьезно хотела восстановить Лугунику.

Очень интересно. Её цели и цели Эмилии были очень похожи. Возможно, я смогу использовать это в будущем...

-------

– Полукровка.

– Грязная женщина.

– Блудница.

– Ведьма.

Эти слова летали вокруг шепотом, а некоторые даже произносились вслух. Дворяне, конечно, не теряли времени даром. Как только Эмилия представилась, они вышли на «охоту».

В отличие от Фельт, где они сдерживали себя, в отношении Эмилии таких оговорок не было.

– Розвааль! – Один из Совета Старейшин, Бордо - или что-то вроде того - даже встал, протестуя, – Вы хоть понимаете, что вы делаете!? – протестовал он, – Это ересь – пускать в тронный зал сереброволосую полукровку!

– Вы переходите границы, господин Бордо, – прокомментировал Миклотов, неодобрительно глядя на своего коллегу.

– Господин Миклотов, вы должны понять мое недовольство! – воскликнул Бордо.

Аарон наблюдал, как он оскорблял Эмилию, как дворяне отбросили шепот и стали делать пренебрежительные замечания вслух, но сейчас они молчали.

Он наблюдал, как Розвааль осторожно манипулировал ими, пытаясь внушить, что Эмилия станет козлом отпущения, и зрители с этим соглашались.

Он ждал появления Пака.

Температура в тронном зале упала. Два или три градуса потерялись мгновенно просто из-за его присутствия. Аарон заметил, как несколько вельмож обхватили себя руками, пытаясь хоть немного согреться.

Все прошло точно так же, как в каноне. Не в аниме, а в манге, если Аарон правильно помнил. Людей потрясло то, что один из Четырех Великих Духов был связан с человеком.

Миклотов видел насквозь действия Розвааля и Пака.

И Эмилия, наконец, успокоилась настолько, чтобы стоять на ногах.

Она шагнула вперед, минуя Розвааля и Пака. Её спина была прямой, лицо спокойным. Её глаза, устремленные на толпу, не выражали ничего, кроме решимости. Она смотрела на них.

Её взгляд остановились, когда встретились с дружелюбным взглядом зеленых глаз её друга. Он кивнул и улыбнулся ей, и это все, что ей было нужно, чтобы продолжить.

Теперь не было той нервной девушки. Перед зрителями стояла...

Девушка, которая в будущем станет королем.

– Меня зовут Эмилия, – она представилась, – У меня нет фамилии, поэтому, пожалуйста, зовите меня Эмилией. Прежде чем я заявлю о своих намерениях в отношении этого королевства, у меня есть одна просьба, – она сделала паузу и глубоко вздохнула, – Я хочу, чтобы эти выборы были честными! – решительно заявила она, – Для меня важно, чтобы выборы были честными. Поэтому я не сделаю ничего нечестного, например, не украду трон, используя своего духа-контрактора.

– Я все ещё неопытна по сравнению с другими кандидатами. Я многого не знаю, и мне ещё многому предстоит научиться. Поэтому я буду продолжать делать все возможное. Я не знаю, достойны ли мои усилия трона, но мои чувства не уступят другим!

Она снова сделала паузу, давая словам осесть, прежде чем продолжить.

– Что касается моей решимости, то королевство, которое я хочу построить..., – она уставилась на свои ладони на мгновение, прежде чем снова посмотреть вверх, – Я хочу создать страну, где все граждане равны! Я хочу равенства! Королевство, где ко всем относятся справедливо, а законы не имеют предрассудков!

– Я читала историю Лугуники. Я видела нашу историю и видела списки всех тех, кто погиб в войне с полулюдьми, полулюдьми, которые уже были гражданами Лугуники!

– В первую очередь это не должно было произойти, это было неправильно! Это была ошибка! Они были гражданами Лугуники, родились и выросли рядом с нами, и все же они убивали и резали друг друга в бессмысленном акте насилия! Такие вещи никогда не должны происходить!

– И я говорю не только о Полулюдях, но и обо всех. Люди и полулюди! Я хочу королевство, где даже к самым малочисленным народам относятся как к равным!

– Именно такое королевство я хочу создать. Страну, где все могут стоять бок о бок, вместе, не глядя друг на друга свысока.

Эмилия закончила свою речь торжественным кивком, глаза были полны огня и духа. Аудитория потеряла дар речи от её решимости.

– Эмилия-сама... – Бордо заговорил, нарушая тишину, – Мое мнение не изменится, – заявил он, – Если мы примем во внимание влияние вашего образа на людей, это не изменит того факта, что вы находитесь в невыгодном положении. Однако, – член Совета Старейшин скрестил руки на груди и поклонился, закрыв глаза, – Пожалуйста, простите меня за проявленное неуважение, Эмилия-сама.

Несмотря на грубый тон, он был искренним. Это заметили все.

Серебряноволосая девушка на мгновение перевела взгляд, после чего на её лице появилась улыбка. – Все в порядке, я могу понять ваше беспокойство и простить вас, Бордо-сан.

– Спасибо, – ответил Бордо и опустился на свое место.

Миклотов с улыбкой наблюдал за разговором, прежде чем продолжить, – Хм, какая напряженная ситуация. Тем не менее, в конце концов, все разрешилось. Есть ли что-нибудь ещё, что хотелось бы сказать?

Ну, вот и все. Теперь все кончено. Аарон испустил затаенный вздох. Пришло время закругляться. Ему нужно было строить планы, возможно, обратиться к Фельт вместо Круш. Её и Рейнхарда в качестве союзников было бы куда «больше», чем всей армии Круш. Не говоря уже о статусе Рейнхарда как сильнейшего рыцаря. Он мог бы использовать это, чтобы собрать больше союзников в будущем.

– Вообще-е-е-е-то, есть ещё кое-что.

Что?! Мысли Аарона остановились, когда его взгляд метнулся к Розваалю. Эмилия рядом казалась удивленной, что означало, что она не была в курсе плата Розвааля.

– Вы что-то хотите сказать, господин Розвааль? – спросил Миклотов.

Архимаг лукаво улыбнулся в ответ. Его гетерохроматические глаза сверкнули в слабом свете, – Как сказал Бордо-сама, внешность Эмилии-сама очень похожа на внешность ведьм. Это настроит общественность против нее. На этот раз в его голосе не было игривых ноток. Он был серьезен, – Однако, я думаю, у меня есть решение для этого вопроса.

Глаза Аарона сузились, когда Розвааль повернулся к зрителям, анализируя их, пока его взгляд не остановился прямо на нем. Улыбка клоуна расширилась.

– Аарон Пендрагон-сама, не могли бы вы выйти на трибуну и сопроводить госпожу Эмилию?

Я почувствовал, как все взгляды мгновенно обратились ко мне. Рыцари, дворяне, Совет Старейшин, королевские кандидаты, все они смотрели прямо на меня. Мое сердце начало биться быстрее в ответ.

Что, во имя Акаши, он делает?! внутренне закричал я, бросая убийственный взгляд на Розвааля.

У него был соблазн остаться на месте, ох какой соблазн. Однако его положение сейчас было не самым лучшим. В конце концов, он был всего лишь гостем.

Позже он обязательно побеседует с Розваалем.

И что это за новое обращение? Назвал его господином(-сама)? Какие у него планы?

Аарон глубоко вздохнул, прежде чем отделиться от толпы и позволить им рассмотреть его внешность. Он уловил удивление Фельт, изучающие взгляды Круш и Анастасии, и ожидающий взгляд Присциллы, которая прикрыла лицо веером.

Как и ожидалось, первой его поприветствовала Фельт.

– Онии-чан?! Что ты здесь делаешь? – воскликнула она.

Аарон окинул её коротким взглядом, – Ты прекрасно выглядишь в этом платье.

– Ах? Правда? Лицо Фелт на мгновение покраснело, спустя мгновение её глаза расширились, – Подожди! Я не об этом спрашивала, ты пытаешься избежать моего вопроса! – крикнула она на Аарона, который в ответ фыркнул, проходя мимо неё.

Не обращая внимания на вновь полученный взгляд от Фельт, Аарон поднялся на трибуну, быстро заметив, что Эмилия перевела взгляд на клоуна.

– Розвааль! Что это значит?! – воскликнула она, – Почему Аарон...

– Хммм, скоро вы получите ответ, Эмилия-сама. Будьте терпеливы, – ответил Розвааль, пытаясь унять гнев полуэльфийки, – Представители Совета Старейшин, могу я занять трибуну на минутку?

– Розвааль, что ты задумал? – Бордо оскалился, его глаза опасно сузились. Он всё ещё не одобрял использование Великого Духа для демонстрации силы Эмилии.

– Уверяю вас, на этот раз я не делаю ничего опасного, – заверил его Розвааль, – Если позволите, я должен сообщить людям нечто очень важное. Это будет полезно для всех нас, если вы мне позволите.

Миклотов слегка сузил глаза, пристально изучая клоуна в попытке разгадать его планы. Его взгляд переместился на молодого человека, который стоял перед Розваалем с бесстрастным видом.

Это был не простой молодой человек.

Эта мысль мгновенно промелькнула у него в голове, пока он рассматривал юношу в полном доспехе. От его волос, которые казались усыпанными золотом, до его зеленых изумрудных глаз, которые держали твердый взгляд. На его красивом лице застыло недовольное выражение.

Что-то... Что-то напоминало Миклотову о Рейнхарде, когда он смотрел на него. А когда кто-то напоминает тебе о величайшем рыцаре Лугуники, это что-то да значит.

Миклотов кивнул Розваалю, – Хорошо. Я разрешаю.

– Господин Миклотов? – Бордо и другие представители Совета Старейшин выглядели удивленными. Лысый взглянул на своего коллегу, но не увидел ничего, что могло бы объяснить ему, почему он разрешил подобное. Он повернулся к самому молодому человеку, прежде чем кивнуть, – Так уж и быть... Я тоже разрешаю.

– Поддерживаю.

– Разрешаю.

Среди остальных представителей Совета Старейшин раздался ропот согласия. Улыбка Розвааля расширилась и превратилась в открытую ухмылку, когда он отвесил учтивый поклон, – Спасибо.

– Итак, почему бы вам не объяснить нам, кто этот молодой человек.

– Коне-е-е-е-ечно, – Розвааль обернулся к Аарону, ухмылка стала шире, когда он увидел, что мужчина им недоволен, – Этот молодой человек – Аарон Пендрагон, он случайно пересекся с Эмилией некоторое время назад и помог ей в трудной ситуации. В качестве компенсации я предложил ему остаться в моем особняке в качестве гостя.

– Это правда, Эмилия-сама? – поинтересовался Миклотов. Мысль о том, что кто-то помогает человеку, похожему на Ведьму Зависти, была очень странной.

– Да. Аарон очень помог мне, – ответила Эмилия, слегка улыбнувшись Аарону. Он ответил ей тем же, кивнув.

– Что касается того, откуда он взялся... – Ухмылка Розвааля стала очевидной для всех, – Я осмелюсь утверждать, что господин Аарон Пендрагон родом из страны за Великим водопадом.

Дворяне удивленно вскрикнули, а рыцари просто ошеломленно переглянулись. Кандидаты и Совет в недоумении уставились на Розвааля, а затем повернулись к Аарону.

– Это правда, Аарон? – спросила Эмилия.

Аарон несколько секунд смотрел на сереброволосую девушку. Он не был удивлен, что Розвааль пришел к такому выводу или даже знал об этом. Либо он узнал это от своей служанки, либо прочитал в Евангелии Ехидны.

– Да, – ответил он после минутного молчания, – Королевство Британия находится не на этой стороне света. И я сам не родом ни с одного континента на этой земле.

С того места, где он стоял, глаза Эла сузились под шлемом. Значит, он был прав, это и в правду был Пендрагон.

– Вы утверждаете, что родом из страны за Великим водопадом? – спросил Миклотов.

–...Я не могу утверждать, что это полная правда, но это ближе всего к ней, – Аарон продолжил, – Проще говоря, ваша сторона для нас известна, а мы для вас - неизвестны. С нашей точки зрения, я знаю о Лугунике и других королевствах, но никаких конкретных деталей.

Это не было ложью. Они действительно знали о Re:Zero в его мире, но без особых подробностей.

– И какие у вас есть доказательства? – вмешался Бордо.

– У меня самого нет никаких веских доказательств, – признался Аарон и повернулся к Розваалю, – Однако я уверен, что у Розвааля они есть. Клоун ни за что не стал бы вызывать его перед всеми этими людьми, если бы у него не было доказательств, подтверждающих его заявления.

– Коне-е-е-е-ечно, у меня они есть, – самодовольным тоном произнес Розвааль. – Однако давайте пока оставим этот вопрос в стороне. На все будут даны ответы, но прежде я хочу убедиться в одной вещи. Он отвернулся от Совета Старейшин обратно к Аарону, – Аарон Пендрагон-сама, вы помните наш разговор два дня назад?

–... О, Королевских Кандидатах, так.

Розвааль жестом указал на Кандидатов, которые стояли позади Аарона, – Теперь вы видели их всех. Их решимость и то, во что они верят. Планируешь ли ты покинуть сторону Эмилии и присоединиться к одному из них?

Болезненный взгляд Эмилии был для Аарона как нож в сердце. Он отчаянно пытался сдержаться и не наброситься на клоуна. Он посмел сказать это публично, да ещё и перед Эмилией?

Если у него нет веской причины... Я взорву его воздушным Ударом, к черту вежливость! Его кулак сжался, и металл перчатки застонал под давлением. Он изо всех сил старался сдержать свой гнев. Что этот чертов клоун хотел получить от этого? Кроме как сообщить всем о своей преданности Эмилии...

– Нет, – коротко ответил Аарон, – Я не намерен отказываться от поддержки Эмилии-самы.

– Хм, если можно спросить, почему?

– Мои причины - мои собственные и личные. Однако я могу заверить вас, что мои чувства никак не повлияли на мое решение. Даже если бы Эмилия-сама была незнакомкой, я бы все равно выбрал её.

– И по какой причине? – Бордо снова вклинился, – Вы знаете, как она выглядит, как на неё посмотрит общественность. Я удивлен, что вы вообще предложили помощь.

– Я не хочу произносить эту информацию вслух, так как это может быть расценено как предоставление преимущества другим кандидатам, – твердо заявил Аарон, – Однако я дам вам подсказку, чтобы удовлетворить ваше любопытство. Госпожа Эмилия является представителем народа Лугуники.

– Представителем? Что вы имеете в виду? – спросил Бордо.

Аарон покачал головой, – Прошу прощения, но я не могу сказать больше, чем это. Другие кандидаты смогут использовать это в своих интересах.

– Значит, в конце концов, вы оста-а-а-а-анетесь верны Эмилии-саме? – спросил Розвааль, выглядя удовлетворенным происходящим.

– Да, – стоически ответил Аарон.

Миклотов снова начал прокручивать в голове полученную информацию. Он пытался вспомнить каждую мелочь, которая могла бы объяснить...

– Этого не может быть...

Он был спокоен, когда появился Пак. Даже когда температура упала, он даже не вздрогнул.

Но сейчас все было на совершенно ином уровне.

Его плечи коротко вздрогнули, и он уставился на молодого человека новыми глазами, полными шока.

– Господин Розвааль... Вы хотите сказать, что этот молодой человек...?

Ухмылка Розвааля приобрела акульи черты. Он кивнул один раз, – Как и ожидалось, господин Миклотов понял это первым.

Миклотов снова повернул голову к молодому человеку, его взгляд был напряженным, словно он пытался заглянуть в его душу. Хотя он и нервничал, но было видно, что юноша хорошо контролирует свои эмоции.

– Господин Миклотов, что вы знаете? – снова спросил Бордо. Все взгляды были устремлены на Совет Старейшин.

– Этот молодой человек... Он тот, о ком говорится в пророчестве.

Что?! Глаза Аарона расширились, пока он пытался сдержать свой полный шок от происходящего. Его спокойный и уравновешенный вид мгновенно разрушился при мысли о другом пророчестве.

Другое пророчество?! Существует ещё одно? Что это значит?! Если он правильно помнил, было только одно о короле! Что ещё может...

Что на самом деле происходило прямо сейчас!?

– Пророчество..., – Бордо тяжело вздохнул и повернулся к Аарону, – Ты имеешь в виду?

Аарону не нравилось, как Совет Старейшин теперь смотрел на него. Было много эмоций, но все они разделяли только одну.

Благоговение.

Мне не нравится, к чему ведет этот разговор. Ему не нравилось ничего из того, что происходило сейчас. Ему казалось, что он не просто вошел в логово льва, а попал домой к Немейскому льву.

– Еще одно пророчество? – с удивлением спросила Круш. – Я не знала, что есть ещё одно.

– Аналогично, – заметила Анастасия.

Судя по лицам Фелть и Присциллы, они тоже были не в курсе.

– Это было не так важно, как Пророчество Короля. Однако, если оно просочится, то может легко вызвать хаос, если об этом узнает общественность, – объяснил Миклотов, – Первоначально вам должны были сообщить об этом Пророчестве только через пять месяцев после начала Королевских выборов.

– Почему так долго? – спросила Круш.

– Нам нужно было знать, как общественность отреагирует на Кандидатов, – Миклотов кивнул в их сторону.

Глаза Круш сузились в раздумье. Значит, они хотели узнать, как общественность отреагирует на одно пророчество, прежде чем раскрыть второе? Это было настолько важно?

– Однако, если то, что утверждает господин Розвааль, правда... – Миклотов запнулся, а маг улыбнулся в ответ.

– Коне-е-е-е-ечно, – Розвааль искренне повторил, повернувшись к Эмилии, – Эмилия-сама, могу ли я на минутку одолжить вашу инсигнию?"

Эмилия на мгновение посмотрела на клоуна, а затем перевела взгляд на Аарона, у которого было неуверенное выражение лица. Обеспокоенно, она приняла решение и протянула Розваалю инсигнию.

– Сейчас, – Розвааль повернулся к молодому человеку и протянул ему инсигнию, – Аарон Пендрагон-сама, не могли бы вы прикоснуться к инсигнии?

Аарон уставился на предложенную инсигнию с пустым выражением лица. Его разум не мог осмыслить все, что произошло до сих пор, все шло так далеко от того, что он предполагал. При нормальных обстоятельствах ему не составило бы труда реорганизовать свой разум, но...

Меня провели.

Единственная причина, по которой он последовал за паутиной Розвааля, заключалась в том, что он думал, что в конце концов сможет вырваться из неё. Он думал, что пока она мала, он сможет сбежать, если дела пойдут плохо.

Как самонадеянно с его стороны. Чтобы думать о таких вещах, ему следовало понять, с кем он имеет дело. Это был человек, который скрывал свою личность почти полтысячелетия и мог так хорошо спрятать свою истинную природу, что ни у кого не возникло подозрений.

Он не был на краю пропасти, пока нет, но он был очень глубоко. Слишком глубоко. Слишком глубоко, чтобы отступить сейчас. Если бы он это сделал, то причинил бы вред всем независимо от своего выбора.

Он больше не сможет прятаться. И ни разу он не осознал этого.

Он не просто проиграл клоуну, он был полностью уничтожен.

И он ничего не мог сделать.

Без слов он поднял руку к Розваалю, понимая, что другого выбора нет.

Аарон обязательно заставит Розвааля заплатить за это.

Когда эмблема находится в руках королевского кандидата, она красиво сияет красным цветом. Однако свет будет очень тусклым.

Но когда Аарон прикоснулся к ней...

Мир засиял.

Багровый свет засиял не только над его ладонью, он был настолько ярким, что залил весь тронный зал. Это заставило всех отвернуться от него, чтобы не повредить глаза. Вскоре вслед за светом подул сильный ветер, ревя и крича, словно прямо перед ними возник ураган. С таким светом и силой он должен был причинить вред окружающим.

Но он не причинил вреда.

Звук, раздавшийся в их ушах, не причинил им никакого вреда и не нанес ни малейшего увечья. Вместо того чтобы причинить им вред, он обнял их. Он был подобен одеялу, окутывая людей и защищая их таким образом, что они могли видеть, слышать и быть свидетелями разворачивающихся событий.

И на одно мгновение каждый из присутствующих мог поклясться, что перед ними стоит не человек в доспехах, а Дракон с зелеными глазами.

И так же быстро, как появились свет и ветер, он снова исчез, не оставив никаких следов своего существования. Тронный зал остался таким же, каким он был до того, как Розвааль передал Аарону инсигнию.

Но все-таки это произошло, и человек, стоявший перед ними, был тому доказательством.

Бирюзовая энергия струилась от него, словно плащ из пламени, и доказывала существование неизвестно света и ветра.

Розвааль не мог бы ухмыляться ещё шире. Его глаза светились разными цветами, когда он говорил, – Тот, в ком течет кровь моего рода, человек, который делит свою кровь с Великим Драконом.

------

«И явится тот, в ком течет кровь моих сородичей. Он явится и встанет за спиной нового короля. Вместе они принесут перемены в это королевство».

Окончание главы