Повесть призрака Глава 12.1 (18+)

Вертя головой, Цзюнь Шуин пытался избежать чужих губ и языка, но Чу Фэйян, лишь усмехнувшись в поцелуе, перепугал несчастную жертву своим хищным выражением лица.

Покусывая увлажнившиеся губы, мужчина, тяжело дыша, перехватил запястья Шуина лишь одной ладонью, а освободившиеся пальцы вплел в темные волосы главы секты, аккуратно заставляя того запрокинуть голову.

Неспособный освободиться или дать отпор Шуин мог лишь с отвращением и ужасом ощущать горячий язык и дыхание на своей шее.

Сколько бы он не крутился, сколько бы ни вырывался, все эти движения напоминали неуклюжие попытки, едва научившегося ходить котенка.

- Чу Фэйян! – кричал несчастный. – Да что с тобой не так?! Если ты мужчина, то отбрось эти глупости и просто меня убей! Кто дал тебе право так меня унижать?! Клянусь, если ты не остановишься, я найду и убью тебя!

Неуверенность и неловкость смогли подавить гнев и выкрик получился своеобразным, даже соблазнительным.

Действуя нежно, уверенно и страстно, Чу Фэйян будто собирался поглотить давно обожаемого и желанного любовника.

Странное, еще никогда не испытываемое чувство теплоты будто бы унижало темного мастера, заставляя кривиться и предпринимать новые попытки отстраниться.

Встретившись с этим настроенным на интимные действия воином, Цзюнь Шуин понял, что куда больше обрадовался бы мечу благородного дася. Тот, в конце концов, был прост в понимании и молниеносен в атаках.

Эта же ситуация перевернула их отношения вверх дном.

Едва слова сорвались с губ, Чу Фэйян поднял голову и одарил мужчину легкой, намекающей на нечто большее, улыбкой.

Встретившись взглядом, они оба замерли. Тяжелое дыхание обоих смешивалось со звуками всплесков горячего источника. Ароматы двух вспотевших от трения и жара воды тел, прилипшие к щекам и лбу волосы. Похоть в глазах одного, страх и отчаяние в очах другого породили странную, до дрожи в пальцах интимную атмосферу.

Цзюнь Шуин сглотнул. Он чувствовал, что Чу Фэйян не остановится. Знал - сейчас тот слишком силен и у него практически нет шансов на победу.

Видя растерянность жертвы, Чу Фэйян улыбался все шире, глаза его стали темнее, а, придавившее Шуина тело, горячее.

Понимая к чему все идет, темный лидер недоверчиво прищурился и начал лягаться. Только вот, к его несчастью, воин, воспользовавшись этой возможностью, смог устроиться аккурат меж ног любовника, позволяя тому прочувствовать давно набухший, пульсирующий от желания, пока еще скрытый в штанах, член.

Жестокость и жар чужого тела не на шутку перепугали мужчину.

- Ты с ума сошел?! – начал тот биться в истерике. – Отпусти! Сейчас же убери свои руки!

Новые попытки вырваться только создали возбуждающее зверя трение. Толкнувшись в промежность жертвы, Чу Фэйян как бы намекал о скором действе и окончательно добил моральный дух темного мастера.

Чувствуя себя оскорбленным и униженным, Цзюнь Шуин не мог вынести такого обращения. Гнев его достиг предела:

- Чу Фэйян! Мразь! Немедленно меня отпусти! Клянусь, я убью тебя! Убью!

Решительные попытки вырваться из-под горячего тела неприятеля ранили спину несчастного. И Чу Фэйян, будто это почувствовав, начал снимать с себя одежду и подкладывать ту под тело неожиданного любовника.

Воспользовавшись моментом, Цзюнь Шуин попытался отползти, но был перехвачен и вновь уложен на теплую подстилку.

Столь трепетное отношение и непрекращающиеся ласки только сильнее унижали темного лидера. Не в силах нанести удар ни руками, ни ногами, он начал кусаться.

Сомкнув челюсти на чужом плече, Цзюнь Шуин почувствовал, как его волосы вновь попали в плен чужих пальцев, а голоса была мягко оттянута от крепких мышц.

Чу Фэйян, хоть и был недоволен сопротивлением врага, но действовал аккуратно. Как истинный джентльмен, он заглушил протест несчастного новым куда более обжигающим поцелуем.

Все попытки нанести вред врагу заканчивались поражением. Бессилие ввергало Цзюнь Шуина в пучины отчаяния.

«Почему он просто меня не убьет?!»

Влажная одежда все еще висела на тонком теле и Чу Фэйян, казалось, не собирался полностью ее снимать. Лишь раздвинул полы влажного халата, обнажил длинные стройные ноги лидера вражеской школы.

Настроение ортодоксального дася выражалось в чуть более агрессивных, но до дрожи чувственных ласках. Не позволяя Шуину вырваться, он целовал его уши, прикусывал подбородок, спускался губами по шее и оставлял алые следы на ключицах. Не позволял отдышаться и терся горячим пахом о чужую промежность.

Будто изголодавшийся по чужой плоти зверь, он, казалось, собирался поглотить неожиданного любовника, поэтому новый поцелуй завершился, лишь когда Цзюнь Шуин начал задыхаться и дрожать в руках умелого воина.

Влажный язык прочертил дорожку к крепкой груди жертвы. Уделяя внимание одному из сосков, Чу Фэйян покусывал, оттягивал и играл с ним будто с собственностью.

Не в состоянии выдержать пытки, Цзюнь Шуин резко высвободил одну из рук и ухватил неприятеля за волосы. Столь грубый ответ на ласку не спровоцировал агрессии. Подняв голову, мужчина перехватил чужое запястье и сомкнул челюсти на бледной коже. Еще недавно поврежденная Цин Ланом кость оказалась вновь смещена.

Выкрикнув, Шуин зажмурился и резко запрокинул голову. Казалось, очень довольный сим эффектом зверь, мягко прикусил один из пальцев ослабевшей руки, а после уделил время другой. На этот раз с щелчком выбивая из сустава кость, он вновь заставил любовника вздрогнуть и поджать губы.

Да то была крайне неприятная, но несравнимая с предстоящим унижением, боль.

Теперь, когда мужчина не мог аккумулировать силы и даже двигать руками, Чу Фэйян вновь припал к груди.

Окончание главы