История сплетницы Глава 14

К счастью, Тан Цзянань не был на самом деле неблагодарным ублюдком.

Он проехал круг и вернулся обратно. Слегка опустив окно, так чтобы видна была только часть его лица, он холодно скомандовал:

– Отдай телефон.

И Эр’ян возмутился и попытался поторговаться.

– Что такого в том, что я это оценил?

Тан Цзянань холодно рассмеялся.

– Пока это ты, все хорошо. Те, от кого нам надо защищаться, – сплетники в твоем офисе.

И Эр’яну не оставалось ничего, кроме как послушно отдать телефон. Тан Цзянань удалил все фотографии и кинул телефон в сторону перед тем, как впустить И Эр’яна в машину. Но как только тот сел в нее, то немедленно бросился душить Тан Цзянаня.

– Я посмотрю, взорвешь ли ты мосты в следующий раз! – сердито орал он, чуть не откусив Тан Цзянаню нос.

Тан Цзянань закашлялся, задыхаясь, и его лицо покраснело.

Фэн Пин уже пришла в себя и подобрала телефон, лежавший с ней рядом. Она включила камеру, направила на них и сделала один за другим три снимка. Затем подняла телефон и со смешком похвалила:

– Какой хороший ракурс, такой неоднозначный, кому бы мне это отправить?

Тан Цзянань и И Эр’ян наконец-то остановились. Взглянув друг на друга, оба бросились к ней, чтобы вырвать телефон из ее рук. Фэн Пин, расхохотавшись, позволила им это сделать.

– Ребята, вы проголодались? Поедемте, поедим?

– А у тебя деньги есть? – спросили ее оба одновременно.

Фэн Пин невесело улыбнулась И Эр’яну.

– Раньше не было, а теперь есть. Босс И, думаю, вы все еще должны мне мою зарплату.

– Нечестно, нечестно, нечестно! – запротестовал И Эр’ян. – Почему я должен платить за ваше свидание?

– Относись к этому, как к плате за просмотр! – спокойно сказал Тан Цзянань.

Фэн Пин попыталась рассмеяться:

– Не говори ерунды, мы не на сви…

– Пинпин, Эр’ян наш друг, нам от него не нужно скрываться, – оборвал ее Тан Цзянань.

– Вау, вау! Большая сенсация! Такая сенсация! – опять закричал И Эр’ян.

Фэн Пин совсем перепугалась от того, что ее назвали «Пинпин», и надолго потеряла дар речи, а вот Тан Цзянань оставался совершенно спокойным и продолжил болтать:

– Все верно, Пинпин готова платить мне четыре тысячи долларов в час, чтобы я пошел с ней на свидание, так почему я должен отказываться?

Лицо Фэн Пин посуровело.

Когда И Эр’ян услышал такое и произвел в уме некоторые вычисления, у него чуть глаза не вылезли из орбит.

– Если взять четыре тысячи долларов в час, и если вы, ребята, проводите вместе 24 часа, то это девяносто шесть тысяч долларов. Если вы, ребята, вместе тридцать лет, а в году триста шестьдесят пять дней, тогда это миллион… миллиард… ах…

И Эр’ян внезапно вскрикнул и развернулся, хватая Фэн Пин за рукава. Он прижался лицом к ее рукам и состроил умоляющее выражение.

– Фэн Пин цзецзе, умоляю тебя, давай встречаться! Ой, нет-нет, я хочу на тебе жениться. С этого момента я твой навеки!

Фэн Пин понятия не имела, когда И Эр’ян научился так надувать губки, и не знала, смеяться ли ей или плакать. Внезапно к И Эр’яну протянулась рука и стукнула того по затылку, отталкивая от Фэн Пин. И Эр’ян хотел снова броситься к ней, но Тан Цзянань дернул его за волосы, собранные в хвост, и заставил сесть на место.

И Эр’ян души не чаял в своих волосах, так что, выплюнув серию ругательств, он достал расческу и начал приводить их в порядок.

Тан Цзянань бросил на него взгляд, а потом открыл рот:

– Сальные волосы – это преступление против правил общественного приличия.

– Великолепен снаружи – потрепан внутри, – сразу же отбрил его И Эр’ян.

– Вульгарный, – ответил Тан Цзянань.

– Гнусный, – поддел И Эр’ян.

– Миленький мужчинка.

– Ты извращенец, свинья, псих, дьявол…

Фэн Пин, слушая их, покрылась холодным потом.

– Мы все еще собираемся поесть? – спросила она тихим голосом.

Они оба ответили одновременно. Один сказал – да, другой – нет.

– Если нет, выходи из машины, – заявил Тан Цзянань.

– Вообще-то это моя машина, – отказался И Эр’ян.

– Вообще-то я ее веду.

– Пфе!

Оба они продолжали спорить и переругиваться до тех пор, пока Тан Цзянань не нашел ресторан с горячей лапшой, который все еще был открыт. Он наконец-то набил свой болтливый рот едой и заткнулся. К счастью, в заведении было не так много посетителей, так что никто особо не обращал на них внимания. Закончив трапезу, И Эр’ян поступил весьма мудро и немедленно ушел. Они с Тан Цзянанем быстро ссорились и быстро мирились, так что на самом деле их отношения были довольно неплохими.

Тан Цзянань сгреб ключи от машины.

– Похоже, тебе сегодня придется остаться у меня.

– Большая честь, – засмеялась Фэн Пин. – Пошли быстрее, пока ты об этом не пожалел.

Тан Цзянань не смог удержаться от смеха, ведя машину, где сидели они вдвоем, к своей вилле.

– Я слышала, – сказала Фэн Пин, – что в желтой прессе писали, будто ты не приводишь женщин к себе домой.

– А я, кажется, припоминаю, будто ты говорила, что не обращаешь внимания на мир развлечений.

– Если хочешь отвезти меня в отель, я не откажусь.

– Если ты хочешь оказаться завтра на обложках желтых журналов, я тебя отвезу. Если мы наткнемся на каких-нибудь репортеров, то можешь забыть о попытках объяснить хоть что-то. СМИ определенно раздуют это до предела.

– Тебе-то ничего не нужно объяснять, – улыбнулась Фэн Пин.

– Это правда, – Тан Цзянань был равнодушен.

– У тебя дома безопасно?

– Не могу гарантировать, но явно безопаснее, чем в отеле.

Фэн Пин улыбнулась, взглянув на него. Его профиль, казалось, был вырезан знаменитым скульптором. Она не знала, не случилось ли это лишь потому, что он помог ей сегодня вечером, но в этот момент у нее появилось по отношению к Тан Цзянаню новое чувство признательности.

– Ты действительно хороший человек, – не могла не похвалить его Фэн Пин.

– Я слишком скуп, – вздохнул Тан Цзянань. – Я терпеть не могу тратить деньги на девушек.

Фэн Пин увидела, что он все еще помнит этот подкол и фыркнула.

– Готов ли ты тратить деньги на девушек или нет, я понятия не имею. Но ты такой мелочный, до сих пор припоминаешь эту шутку…

– Ни одна женщина никогда обо мне такого не говорила! – похоже, что Тан Цзянаня задело за живое, он даже повысил голос.

– Если ты в самом деле так зол, можешь подарить мне огромный бриллиант, и я заткнусь, – посоветовала Фэн Пин.

Тан Цзянань расхохотался, услышав это.

– Ты такая бесстыжая!

– Ты наконец-то это понял! – ответила Фэн Пин.

Окончание главы