И что теперь делать с семью мужчинами?! Глава 2

Один из семи повелителей царства демонов Мо Цзюшао, является олицетворением гордыни. Его бесподобная, элегантная внешность способна перевернуть представления о мире. До невинного чистый, будто нетронутый облик скрывал хитрую, коварную, проницательную душу. Интеллект повелителя находится за пределами человеческого понимания. Презирая людей, демон любил мягко подталкивать их к преисподней. Любит наслаждаться чужим отчаянием и последними, обращенными к нему непонимающими взглядами.

Память Чу Муюня исключительна, он никогда не забудет того, что видел, тем более того, что написал. Поэтому хорошо понимал мысли и намерения представшего перед ним красавца.

Наклонившись, Мо Цзюшао позволил темным длинным волосам стечь с его плеч. Едва уловимый аромат свежести должен был принести успокоение.

- Не бойся, я друг твоего отца и прошу меня простить за столь поздний приход. Я не успел помочь твоей семье. Не сумел их спасти. Но к счастью, расставаясь со своими жизнями, они смогли защитить тебя…

Чу Муюнь, без выражения на лице, слушал эту сладкую ложь.

Длинные и белые пальцы нежно коснулись лица молодого человека. Муюнь отметил изысканную, украшающие бледно-голубые рукава, вышивку.

- Пойдем со мной, я помогу тебе найти человека, сотворившего это с твоей семьей.

Переселенец смотрел на воплощение собственного творения не моргая. Его будто трясущиеся губы, наконец-то, приоткрылись.

- Хорошо…

Мужчина хорошо понимал порывы сотворенного им персонажа. Посмей он не принять столь вежливое приглашение и в следующую секунду его тело пополнит гору лежащих неподалеку трупов. Нет необходимости в создании ненужной конфронтации, тем более что Цзюшао еще не самый плохой персонаж. В конце концов, прежде чем столкнуть в бездну, он вознесет тебя в рай.

Главное, не умереть сейчас. Пусть красавец заберет его из этого места. После, Чу Муюнь найдет способ и убежит так далеко, что собаки потеряют след.

Несмотря на переселение, мужчина оставался собой, привыкшим брать от мира все человеком. Неважно, в каком измерении находится его душа. Так или иначе, а она будет свободной.

Ответ Муюня спровоцировал легкую улыбку извращенца. Протянув светлые руки, Цзюшао будто намеревался заключить переселенца в объятия. Тот, скопировав движения оппонента, также протянул руки и обнаружил, что те крошечные. Мало того, что они были перепачканы в саже и крови. Они были детскими!

Чу Муюнь замер. Зато Мо Цзюшао обхватил его тонкое тело и оторвал от земли. Новоявленный ребенок тут же почувствовал, как его окутывает странное, едва теплое, ласкающее тело и душу ощущение. Казалось, что хитрый демон намеренно привлекает его к себе.

Аромат этого элегантного тела перекрывал отвратный запах крови, горения и гниения. Муюнь будто оказался в безопасной маленькой вселенной. Его напряженное тело, наконец-то, расслабилось.

- Твоя нога повреждена. Я унесу тебя отсюда, а после помогу залечить раны, - ласково прошептал на ушко Цзюшао.

Все еще растерянный из-за перемены тела, Муюнь смог лишь вымолвить: «Хорошо».

Его робкое поведение сделало улыбку повелителя еще более загадочной и неоднозначной. Погладив ребенка по спине, дьявол практически нараспев произнес:

- Закрой глаза и отдохни. Со мной тебе нечего бояться. Я никогда не дам тебя в обиду.

Как только молодые люди более не смотрели друг на друга, взгляд Муюня стал холодным и рассудительным. Отнюдь не детским.

Пока Цзюшао ласково гладил его по голове, новоявленный ребенок услышал потревоживший его сознание механический голос: «Внимание! Соберите информацию о мире, чтобы выполнить поставленную задачу!».

Услышав нечто подобное люди, как минимум, пугаются. Однако Муюнь никогда не был впечатлительным человеком, поэтому остался спокоен. Также он уже знаком с написанным им самим миром и наклонностями Мо Цзюшао. Этот прекрасный человек никогда не был нежным. Допустив малейшую ошибку, вы быстро сорвете эту маску благочестивости и великодушия. Вот только зачем? Ведь последствия сего действа будут катастрофическими.

В голове Муюня созрело множество вопросов, но воздержавшись от их озвучивания, мальчик неосознанно прижался к телу демона. Лучше ему поразмыслить о текущей ситуации.

Итак, писатель попал в написанный им роман «Дьявольский мир». На руках его держит великий Мо Цзюшао. Муюнь не помнит этой сцены, и все же легко догадался о ее сотворении. Основываясь на характере владыки, писатель понимает, что демону, ради получения робкого и всего боящегося сироты, проще вырезать и сжечь родной для мальчика город. И это был один из самых безобидных способов удовлетворения больных интересов красавца.

Изначально Чу Муюнь рассчитывал усыпить бдительность хозяина положения и убежать от демона. Однако появление механизированного голоса подсказывало – ситуация не так проста, как казалось.

Мо Цзюшао один из семи повелителей царства демонов. Обладатель исключительных способностей в мгновение ока перенес мальчика в свой, расположенный на вершине Пика Тысячи Фениксов, дворец.

Как и любое великое существо Мо Цзюшао любил окружать себя роскошью. Величественное строение окружало море парящих облаков, к главным воротам вела лестница из белого нефрита. Дворец украшали вырезанные из теплого зеленого нефрита фигурки. Это место не походило на дом одного из повелителей ада.

Едва Цзюшао вошел во дворец, как многочисленные слуги пали ниц.

- Мой господин.

Демон ответил легким кивком. Чу Муюнь подумал, что настало время для проявления его детской непосредственности, поэтому, подняв голову, посмотрел на своего «благодетеля».

- Господин?

- Не мог бы ты называть меня отцом? – мягко попросил демон.

Чу Муюнь замялся. Просьба заставила его колебаться. Если быть дотошным, то это он отец олицетворения гордости, а не наоборот. Цзюшао истолковал его молчание на свой лад и вновь прижал к себе. Его теплая ладонь успокаивающе гладила ребенка по спине.

- Не бери в голову. Ты только что потерял своих родителей. Я не должен был напоминать тебе об этом. Не грусти.

«Если бы ты действительно хотел избежать печали других людей, то не стал бы уничтожать их семьи!»

Жалуясь в сердцах, мальчик придал своему лицу скорбное выражение и закрыл глаза. Цзюшао вздохнул и крепче прижал к себе ребенка.

Чу Муюнь посмотрел на тонкую бледную шею и почувствовал некоторое сожаление. Этот Цзюшао полностью соответствовал его вкусам. Если бы не ужасный характер, мальчик бы подрос и непременно бы соблазнил демона.

И все же, это не представляется возможным. Нрав этого существа не позволит ему оказаться снизу. Эх, если бы только Муюнь знал о собственном переселении, он бы просто не приписывал Цзюшао столь отвратительный характер.

Едва подобные размышления проскочили в голове новоявленного ребенка, Муюнь услышал смех механического голоса. Изгибая бровь, переселенец вновь не подал виду.

Мо Цзюшао организовал для мальчика комнату в боковом зале. И действительно заботился о нем в течение трех дней. Лично наносил мазь на поврежденную ногу. Лично составлял малышу компанию. Они вместе ели. Демон даже укладывал его спать. В общем, делал все, чтобы сиротка ослабил свою бдительность, стал искренне доверять и даже зависеть от его доброты.

На данный момент телу Муюня было около десяти или одиннадцати лет. Он рос избалованным молодым мастером, поэтому трагедия должна была перевернуть его спокойный мир, в котором Мо Цзюшао стал бы единственным безопасным островком. По идее, мальчик должен был считать демона своим спасителем и за несколько лет упасть в ладони злодея. Вот тогда бы и началось веселье.

К сожалению, душа оригинального мальчика исчезла.

Так что Чу Муюнь просто наслаждался комфортом. Чрезвычайно красивый Цзюшао любил создавать себе образ драгоценного небожителя. Ведя себя подобного благородному господину, он намеренно красовался перед Муюнем. Попытки пробудить интерес и заманить мальчика в постель увенчались успехом. Писатель даже порадовался незрелости своего тела. Иначе бы ему пришлось искать способ утолить свой голод.

К четвертому дню нога Муюня практически восстановилась, да и Цзюшао не был бездельником. Три дня его внимания уже достойный подарок. Тем более что он следовал одной крайне действенной логике. Нельзя привязать к себе человека лишь окружая его вниманием. Привязанности показываются на расстоянии. Чередуя кнут и пряник, демон рассчитывал зацепить сердце новоявленного сироты.

Однако это сработало бы с ребенком. Чу Муюнь взрослый и прекрасно видит мотивы поведения собственного творения. Получив некоторую свободу, Муюнь мог вздохнуть с облегчением.

Ему более не нужно притворяться жалким, робким ребенком. Первая опасность миновала, и взгляд переселенца вернулся к жесткости и цепкости.

В первую очередь писатель решил разобраться с голосом в своем разуме.

«Кто ты?»

В комнате было тихо. Никто не мог догадаться о тайных, происходивших лишь в сознании мальчика, разговорах.

«Вы можете называть меня Ноль».

«Ты тот, кто отправил меня в этот мир?» - прищурился Муюнь.

«Можете считать так».

«Зачем?»

«Вам необходимо влюбить в себя всех повелителей царства демонов».

Сглотнув, Муюнь почувствовал легкий озноб.

«А если я откажусь?»

Кажется, программа не была удивлена подобным вопросом.

«У вас нет желания возвратиться в свой мир. При этом вы не боитесь смерти. Поэтому если вы откажетесь, то прочувствуете на себе все пагубные привычки владык».

Лицо мальчишки приобрело суровое выражение. Эта чертова программа хорошо знает его характер. Однако ему никогда не нравилось делать что-либо из-под палки.

«Никто не может заставить меня делать то, чего я не хочу».

«Если вы сможете исполнить поставленную задачу, то получите то, чего желаете больше всего на свете».

«Откуда тебе знать, чего я хочу?» - загадочно улыбнулся переселенец.

«Вы сами это знаете», - с легкой заминкой ответила программа.

Без каких-либо эмоций и волнений Муюнь задумался о собственных желаниях. Чего он хотел? Чего он на самом деле желал?

После длительного молчания, Чу Муюнь, наконец-то, кивнул.

«Это сделка».

Как бы там ни было, а писатель лучше всех остальных понимает желания и характеры своих творений. Головную боль вызывает лишь тот факт, что описывая того или иного злодея, мужчина, так или иначе, приписывал им качества собственного характера. И люди с такой позицией непременно берут инициативу не только по жизни, но и в постели.

Если он пожелает оказаться над ними, уже не говоря о том, чтобы заставить их влюбиться в это действо, его труп будет уничтожен самым изощренным способом.

Ах, если бы он знал о переселении, то описал бы миленьких совершенствующихся, желающих чтобы их ежедневно имели.

Да, ситуация вырисовывается непростая.

Окончание главы