Еще одно золото Глава 4

Глава 4.

Гай Юний Цестий нервно постукивал пальцами по столу. Только что ему доставили послание, его весьма огорчившее.

Коммода атаковала большая группа варваров. И лишь по счастливой случайности засада провалилась и император выжил. Это было...неприятно.

А ведь как хорошо могло получиться! Юний только-только начал тратить деньги на помощь Луцилле, демонстрируя ей свою преданность. Сумей варвары убить мальчишку - и все! Дело сделано, а затрат считай что и никаких...

- Нашел на кого надеяться, - недовольно буркнул себе под нос сенатор.

Прекрасная погода его совершенно не радовала. Цветущие цветы и пение птиц даже раздражали, своей радостью напоминая о проблемах. И верный грек, нашедший нужного...специалиста, скажем так, тоже не улучшил настроения требуемыми суммами.

Варвары могли бы стать отличным решением...Но не стали. А ведь такая возможность!

Юний, у которого в глазах стояли цифры необходимых затрат, едва ли не плакал. Деньги были для него всем. Он и в Сенат пробился именно ради дополнительных прибылей. А вовсе не для специальных поборов в казну!

- Если бы я знал, куда поедет мальчишка - точно передал бы весточку германцам! Или там были сарматы? Хотя какая разница! - возобновившееся бормотание сенатора было едва слышно и звучало скорее похоже на недовольное урчание голодного пса, чем на речь высокообразованного человека.

- Я бы их предупредил, да! Вот что мне надо поручить Леониду! Рассказать варварам о Коммоде!!!

И именно в этот момент Юнию пришла в голову еще одна простая мысль. Если он до этого додумался - то почему бы и кому-нибудь еще не сообразить? Или...Или, быть может, кто-то не просто сообразил, но и сделал? И провалившаяся засада варваров и была результатом?

- То есть кто-то мог и сказать...Кто-то, кому происходящее не нравится точно так же, как и мне. Еще один союзник Луциллы? Или действующий сам по себе? Но кто? Кому выгодно?

Смерть молодого императора была на руку слишком широкому кругу людей. Короткого списка подозреваемых тут точно не получалось.

Чем дольше думал о происшествии Юний, тем больше уверялся в том, что эта засада не была совпадением. И тем интереснее ему становилась личность организатора.

- Кто же на такое способен? Именно в плане личных возможностей? Чтобы были связи с германцами и сарматами? Кто бы это мог быть?

Эти мысли не оставляли сенатора весь день. И всю ночь.

***

- Таррутений, ты это слышал? - сопрефект претория Тигидий Перенн прибыл в дом Патерна без приглашения, изображая крайнюю степень взволнованности. - На императора устроили засаду!

Патерн, с комфортом расположившийся во внутреннем дворике в глубоком кресле, поднял в приветствии руку с зажатым в ней кубком. Никаких эмоций он не выказал - легкая полуулыбка на лице, не более того.

- И тебе доброго вечера, мой дорогой Тигидий, - речь Патерна была столь же безмятежна, сколь и его вид. - Император жив и даже не ранен. К чему же так нервничать, мой друг? В конце концов, он на войне, а не в собственном поместье.

- Но если бы он погиб, то наследником мог бы стать Помпеян! - Перенн аж задохнулся от возмущения. По крайней мере, внешний наблюдатель оценил бы мимику префекта именно так. - А нам этого совершенно не нужно!

Патерн, оставаясь все таким же спокойным, повернул голову и смерил коллегу взглядом, в котором отчетливо читалась смесь подозрительности и презрения.

- Тигидий, перестань разыгрывать невинность! Не надо. Здесь не театр. Мы оба знаем, что ты посылал людей к сарматам. Даже не пытайся оправдываться. Я знаю это наверняка.

На самом деле, четких доказательств у Патерна не было - только косвенные. Но почему бы немножко не поблефовать?

Опытный Перенн, впрочем, не поддался. Изобразив на лице возмущение, он отчаянно замотал головой.

- Как ты можешь такое говорить? Мне это невыгодно!

- Безусловно, Тигидий. Именно поэтому ты встречался с Луциллой на прошлой неделе? Обсуждал, как сделать "невыгодно" выгодным? - Патерн начал злиться. - У нас есть план, Тигидий! И упаси тебя боги его нарушать!

Поставив кубок на столик ("Лимонное дерево, слоновья кость, бронза", - автоматически отметил Перенн), Патерн медленно встал из кресла.

- Даже не думай отрицать, что это была твоя идея, Тигидий! - глаза Патерна опасно прищурились. - Тупая, идиотская, безумная идея!

Если еще минуту назад он не был уверен в виновности коллеги, то сейчас взгляд сопрефекта сказал ему все.

- Я не... - Перенн еще попытался оправдаться.

- Молчать! - рявкнул Патерн. Когда-то ему довелось покомандовать легионами, и приказывать он умел.

Сейчас его длинное и нескладное тело вдруг оказалось удивительно подвижным - Перенн не успел моргнуть даже и глазом, как Патерн вдруг оказался рядом.

- Ты понимаешь, что если Коммод узнает о твоем поступке - нам крышка? Сразу всем? Нас казнят быстрее, чем ты успеешь сказать "мама". А если же императором станет Помпеян - Луцилла точно тебя не защитит. И сенаторы тоже.

Взгляд Перенна приобрел удивленное выражение.

- Тиберий Помпеян - "добродетельнейший и благороднейший человек в империи". Слова Марка Аврелия, которые я слышал лично. И из этого вытекает одна большая проблема.

- Проблема? - по лицу Перенна можно однозначно было сказать, что тот перестал понимать хоть что-нибудь.

- Такие люди не просто опасны. Они опасны до безумия, когда узнают про предательство, про ложь и прочие грехи. Я такое видел - и поверь, ты не хотел бы оказаться на пути пылающего праведным гневом Помпеяна, - Таррутений ухмыльнулся и снова уселся в кресло. - Пока мы не получим всеобъемлющую поддержку Сената и хотя бы частичную армии, никаких подобных телодвижений нам делать не следует. Чего бы тебе ни обещала Луцилла. Это понятно?

Перенну не нравился тон, которым с ним разговаривал его коллега. Но он был вынужден признать, что рациональное зерно в его рассуждениях есть.

- Понятно.

- А твой спектакль был не так уж и плох, - вдруг рассмеялся Патерн. - Я даже на секунду засомневался, твоих ли это рук дело.

Тигидий Перенн только лишь пожал плечами. Тот, кто его не знал, сказал бы "смущенно". Вот только Патерн был не из таких - и совершенно не собирался попадаться на наигранное раскаяние своего коллеги. Сопрефект оставался опасен - и опасен смертельно. То, что он решил подстраховать свои позиции переговорами с сестрой Коммода, сюрпризом для опытнейшего римского политика, каковым являлся Патерн, не стало. Сейчас он лишь жалел, что позволил себе вспышку ярости. Не следовало показывать Перенну свой страх.

Тот, впрочем, вел себя так, будто ничего и не произошло. Спокойно уселся в соседнее кресло, положил ноги на скамеечку и взял со стола кувшин и совершенно спокойно налил себе вина.

Сейчас сопрефект выглядел как-то даже и по-домашнему. Сандалии и тога, умиротворенные глаза и небрежная прическа...было сложно представить себе, что за этой овечьей шкурой прячется волк.

"А может - ну его? Может, Тиберий и Коммод правы? - Патерн, еще вчера совершенно спокойно обдумывающий убийство императора, с удивлением уловил в своей душе зарождающиеся сомнения. - Может, мы и вправду сумеем добить варваров и получить новые провинции? А Сенат утрется? В конце концов - ну, попросил император денег. Что здесь такого? Тем более что и сам вложился. Да еще и побольше других..."

Перенн, исподтишка наблюдая за задумавшимся Таррутением, незаметно усмехнулся. Луцилла была права.

Хитрая и развратная интриганка, сооружающая заговор против своего брата, она действительно разговаривала с Перенном. Ей был нужен кто-то, на кого можно было бы свалить вину в случае неудачи. Впрочем, и в случае удачи тоже. И изначально она рассчитывала сделать этим идиотом его. В своем излюбленном стиле - пытаясь затащить в постель.

Тигидий аж поморщился, вспоминая ее потуги. Она была не слишком красива (это мягко сказано) и уж точно не в его вкусе, а ее животная похоть ему не нравилась совершенно. Луциллу, впрочем, это ничуть не смущало.

Стоит отдать ей должное - провал своей идеи она поняла почти сразу. И даже испугалась. Глупенькая стерва, считающая себя умней других! Подставить его, Тигидия Перенна, сопрефекта претория! Дура...

Впрочем, Перенн был достаточно хорош, чтобы использовать сложившуюся ситуацию себе на пользу. Он пообещал ее поддержать и заодно найти кого-нибудь более подходящего на роль козла отпущения. Уже тогда он подумал, что Таррутений Патерн будет отличным кандидатом.

Но здесь надо действовать максимально аккуратно - это Перенн понимал, как никто другой. Более того, он собирался еще сильнее усложнить дело и сообщить о слухах про заговор непосредственно Коммоду. Никакой конкретики - только демонстрация щенячьей преданности. В конце концов, если ты играешь за все стороны сразу - ты не можешь проиграть, верно?

Два могущественных человека, утопающих в удобных креслах и потягивающих терпкое ароматное вино, молча смотрели на заполненное звездами небо. Каждый думал о своем. Один считал, что вывернется из любой ситуации. Второй сомневался, по правильному ли пути он идет. Оба решили, что отправятся в храмы, жертвовать богам. Удача им бы пригодилась.

Висящая в небе луна не хотела на это смотреть и спряталась за набегающими тучами.

Буря была уже близко.

Окончание главы