Восточный дворец глава 12.2

- Ты сотворила всё это, - сказал император. - Ты действительно хочешь, чтобы я привел всех свидетелей и доказательства и допросил тебя в суде? Если ты признаешься во всем, я приму во внимание, что ты была моей супругой в течение тридцати лет и сохраню тебе жизнь.

Слёзы императрицы лились, как дождь:

- Ваше Величество, я действительно невиновна! Я невиновна!

Император холодно молвил:

- Двадцать лет назад ты добавила яд в лекарство Шу Фэй, сейчас половина этого яда все еще находится во втором ящике стола. Хочешь, я пошлю кого-нибудь, кто принесет яд и позволит тебе проглотить остаток?

Услышав последнюю фразу, императрица упала в обморок.

Всё произошедшее сегодня вечером было похоже на раскат грома, который был настолько силен, что заставил землю пошатнуться, а я остолбенела, почувствовав, как зазвенело в ушах.

Император обернулся и указал на меня. Я подошла к нему и поклонилась. Он протянул руку и погладил меня по голове, сказав: «Дитя, не бойся, отец здесь, так что никто не посмеет причинить тебе боль. Когда Инь’эр женился на тебе, это была моя идея, потому что я знал, что женщины Западной Лян - самые лучшие и самые настоящие». Я не боялась, потому что его ладонь была очень теплой, как рука моего собственного отца. Он также был похож на Ли Чэн Иня, а я никогда не боялась Ли Чэн Иня.

 «Позаботься хорошенько об Инь’эре, - сказал император. – Он с ранних лет потерял мать, и если кто-то будет хорошо относиться к нему, он отдаст этому человеку свое сердце». Даже не попроси он меня, я бы все равно хорошо позаботилась о Ли Чэн Ине.

Всё, что произошло сегодня, заставило меня по-настоящему испугаться. Происходившее во дворце было просто ужасно: люди такие сложные, например,  императрица, я никогда не ожидала, что именно она была причиной выкидыша Сюй Бао Линь, переложив вину на Чжао Лян Ди. Жизнь людей в ее глазах кажется более ничтожной, чем жизнь муравья. Выходит, она убила настоящую мать Ли Чэн Иня, потому что хотела забрать ее сына?

Всё это так пугало, что я дрожала от страха.

Ранение Ли Чэн Иня было очень серьезным. Я находилась рядом почти постоянно, но прошло уже три дня, а он так и не пришёл в сознание.

Его рана стала хуже, у него поднялась температура, и мне пришлось открыть ему рот и медленно вливать лекарство.

Мне казалось, что он не выживет.

Однако я не пролила ни слезинки. В опасный момент он оттолкнул меня в сторону. Если он не выживет, то я умру вместе с ним.

Мы, женщины Западной Лян, можем проплакать весь день из-за случившегося несчастья. Я уже плакала, поэтому больше не буду плакать.

Когда Ли Чэн Инь все еще был без сознания, он что-то пробормотал. Я наклонилась вперед, чтобы услышать, что он говорит. Кажется, он сказал «мама», точно так же, как в прошлый раз, когда у него была лихорадка.

Я тут же вспомнила слова императора, и мое сердце смягчилось окончательно. Ли Чэн Иня можно было только пожалеть, хотя он и наследный принц, но он не видел свою настоящую мать с тех пор, как был ребенком. Императрица была человеком со злым сердцем, и если бы Ли Чэн Инь узнал, что именно она убила его настоящую мать, он был бы очень опечален.

Многие императорские лекари наблюдали за Ли Чэн Инем. Император уже издал императорский указ о низложении императрицы, шокировав всех людей при дворе. В императорском указе перечислялось множество преступлений императрицы, и не зная, сможет ли Ли Чэн Инь выжить, придворные чиновники не рискнули ничего сказать об этом. От дворцовых служанок я слышала, что семья императрицы была очень влиятельной, правительственные чиновники, поддерживавшие императрицу, готовились выступить против императора из-за свержения императрицы. Я ничего не понимала в том, что происходит при императорском дворе, но теперь я знала, что даже император не может позволить себе делать всё, что захочет.

Утром я заботилась о Ли Чэн Ине, а днем - об А’Ду.

А’Ду страдала от множества ранений, но особое опасение вызывала серьезная внутренняя травма. Навыки боевых искусств А’Ду были хороши, но этот убийца смог так сильно ранить ее, значит, он наверняка был мастером боевых искусств. Когда я прикладывала лекарство к ране, я заметила, что вещи, которые я дала А’Ду, были потеряны. А’Ду всегда носила с собой вещи, которые я ей давала, на случай, если мне понадобится ими воспользоваться.

Моя А’Ду, А’Ду, которая была так добра ко мне. Это моя вина, что я причинила ей неприятности.

Мне на глаза попался тот наконечник стрелы, я взяла его и бесшумно ушла.

Все люди в Восточном дворце отправились в дворцовый зал Ли Чэн Иня, сад был пуст, там не было ни одного человека.

Я подбросила наконечник стрелы в воздух, а потом сидела и тихо ждала.

Вскоре после этого налетел порыв ветра, и Гу Цзянь беззвучно появился передо мной.

Увидев меня в таком состоянии, он тут же спросил: «Кто-то дурно обращался с тобой?» Я знала, что сейчас выгляжу ужасно. В тот день я плакала так сильно, что мои глаза опухли, к тому же я не спала несколько дней, и мой цвет лица определенно выглядел плохо.

Я просто рассказала ему о том, что произошло, и Гу Цзянь едва слышно спросил меня: «Ты хочешь, чтобы я убил императрицу?» Я покачала головой.

Императрица причинила вред слишком многим людям и заслужила смерть, но император накажет ее, свергнув и отправив в холодный дворец. Этого вида наказания для такого типа людей было достаточно, по сравнению с убийством, вечное заточение заставит ее чувствовать себя намного хуже.

- Не мог бы ты придумать способ спасти А’Ду? Она страдает от внутренней травмы и несколько дней лежит без сознания, - попросила я его.

Гу Цзянь вдруг рассмеялся:

- Это очень смешно. Ты не умоляешь меня спасти мужа, но умоляешь меня спасти А’Ду. Это потому, что тебе не нравится твой муж, или ты просто слишком любишь А’Ду?

- Ли Чэн Инь страдает от внешних травм. Выкарабкается он или нет, лишь Богу известно. Это из-за меня А’Ду получила травму, когда преследовала убийцу. У нее внутренние повреждения, я знаю, что у тебя есть способ спасти ее.

Лицо Гу Цзяня помрачнело:

- Верно, у меня есть способ спасти ее, но почему я должен ее спасать?

Меня охватила злость:

- Раньше ты говорил, что если я столкнусь с какой-нибудь опасностью, то могу попросить тебя о помощи. А теперь не желаешь мне помогать!

- Да, но я не обещал тебе помогать спасать других людей.

- Жизнь А’Ду сейчас в опасности, а ее жизнь – это моя жизнь. А’Ду пострадала из-за меня, если ты не спасешь ее... - Я вытащила нож и приставила его к своей шее. - Я умру у тебя на глазах!

Гу Цзянь протянул два пальца и осторожно постучал по ножу. Я не успела, как следует ухватиться за рукоять, и нож упал на землю.

Окончание главы