Вайoлeт Эвeргардeн: Гилбeрт Бугeнвиллeя и Мимoлётный Сoн 3

Сидя в карете, паренек глянул в окно.

Не было и дня, когда он был в состоянии сделать что-то по собственной воле.

Как человека с кровью Бугенвиллей – кровью многоуважаемой семьи, какая произвела на свет множество непревзойденных войсковых офицеров, судьбина Гилберта была с давних пор предрешена. Начиная от типа обуви, материала его пиджака, даже того, в какое время подниматься утром, какие он будет штудировать военные искусства, кого он обязан слушать, и с кем ему возможно водиться – всё было уже решено за него. Даже устройство в военную академию данной весною было решено в тот же самый момент, как он показался на свет.

Он попросил вывести карету, дабы прокатиться и увидеть свою комнатку в общежитии. Однако, никто из родителей с ним не поехал. Мальчугана сопровождал исключительно дворецкий. Его отец был на работе, а мать была занята ухаживанием за его новорожденной сестрой. Его брат уже ушёл из дома, никому не сказав, куда отправился. Никому, кроме Гилберта. Паренек получил уведомление через брата, в котором сообщалось, что он зачислился в военно-морскую академию. С тех пор, о нём ничего не было слышно. Его брат сказал, что вернётся, дабы отметить поступление Гилберта в академию, однако было неизвестно, сдержит ли он своё слово…

Вид за окошком беспрестанно менялся.

Гилберт видел, как несколько юношей, по внешнему виду приблизительно его возраста, восторгались прогулкой. Это были обыкновенные люди – те, кто никогда бы не пошёл в военное училище. Кто-то возьмет на себя управление фамильным бизнесом, а кто-то пойдёт трудиться в частный сектор. И вроде бы они попросту гуляли, но всё одинаково выглядели довольными.

- …

Сидя в карете, Гилберту представлялось всё скучноватым и неприятным. Его спросили, желает ли он куда-нибудь ещё сходить, но ему ничто не пришло в голову. Несмотря на то, что он был превосходен в географии и неплохо знал наименования занимательных мест, не было того, которое он бы захотел произнести. В конце концов, он знал, что нет места, куда он сумеет сбежать.

Более того, когда бы он, например, начал жаловаться на всю ту боль и страдания, что он пережил, его бы попросту посчитали слабаком и изгнали. В таком случае, обязанность унаследования и управления семьёй бы была возложена на грядущих мужей его ещё молоденьких сестёр. Другими словами он бы обрёк их любовь: их бы несомненно принудили пойти на общественно-политический брак… Они бы нипочем не сумели выйти замуж за тех, кого вправду любят.

Оттого Гилберт уже смирился со своей судьбой. Это был идеальный вариант формирования событий. А всё потому, что он никогда не думал о себе.

“Если кому и суждено умереть, так это мне,” – подумал Гилберт.

Но как только он увидал пожилую пару, идущую промеж деревьев, от зависти у него на глазах выступили слёзы.

Окончание главы