Глава 1. Смерть очередной старшей дочери.

В некоторых случаях жизнь, по которой идут старшие дочери, бывает болезненной только потому, что они родились старшими дочерьми.

Рыцарь на коне прошел через ворота семьи Тилрод.

Внезапное появление рыцаря стало началом трагедии.

С доспехами, полностью покрытыми черной кровью демона, с пронизывающим зловонием, с собственными ранами рыцаря, просачивающимися кровью через тяжелый металл доспехов.

И как будто рыцарь еле держался за седло.

— Угх...

Рыцарь, стонавший от боли, соскользнул с лошади, как только ворота особняка за ним закрылись.

Садовник, работавший у забора, испугался и тотчас подбежал к рыцарю.

— Нет, Ради...

Садовник поспешно поправился и использовал правильное обращение.

— Молодой господин Дэвид!

Пытаясь снять шлем рыцаря, он кричал на деревенских детей, которые следовали за рыцарем, удовлетворявших свое любопытство.

— Грязные сорванцы! Вы здесь поглазеть пришли? Убирайтесь! Вон отсюда!

— Ува! Сэр Дэвид мертв!

— В-вы, ребята!

Падшим рыцарем был Дэвид Тилрод, старший сын семьи Тилрод и командир экспедиционного отряда императорского ордена рыцарей, который отвечал за охоту на демонов.

...Насколько известно миру.

Садовник, угрожающе прогнавший деревенских ребятишек, быстро положил рыцаря на землю и снял доспехи. Вскоре рыжие волосы ниспадали вниз и падали на плечи раненого рыцаря.

— Боже, миледи! Пожалуйста, очнитесь!

Желая, чтобы рыцарь дышал легче, садовник приподнял рыцарю голову. Лицо без сознания было пропитано черной кровью демонов и собственной красной кровью, но в этом лице все еще была отчетлива красота.

Брови рыцаря нахмурились, затем глаза под ними медленно открылись.

— Агх...

— Миледи, вы очнулись? Пожалуйста, позвольте мне помочь вам.

Рыцарь поднялся с земли, не сказав ни слова, медленно шагая и отказываясь от помощи садовника. Со смесью печали и уважения садовник посмотрел на удаляющуюся фигуру рыцаря и склонил голову.

* * *

В то время ужин в доме Тилрод был в самом разгаре.

Маргарет, мадам семьи, была занята уходом за Дэвидом Тилродом, старшим сыном, сидевшим за столом.

— Дэвид, мое дитя! Скушай и овощей.

—...

Но Дэвид был занят просмотром сборника стихов.

Напротив Дэвида сидела Юри, вторая дочь семьи.

— Оставь его в покое, мам! Старший брат занят поиском стихов для любовного письма.

— О боже, любовное письмо?

Дэвид, зарывшийся носом в сборник стихов, поднял голову и впился взглядом в Юри.

— Эй! Замолчи!

— ...

— Охохохо!

Маргарет поставила перед Дэвидом тарелку с мясом.

— Дэвид, не будь так строг со своей сестрой. Свидания – это не то, что тебе следует скрывать. Но кто счастливица? Хо-хо-хо!

Вместо того чтобы ответить матери, Дэвид крикнул на Юри.

— Ты замужем! Почему ты все время приходишь сюда ?! Эй, если ты и твой большой рот хотите устроить неприятности, просто сделай это со своим мужем!

— Чего-чего? Большой рот?!

— Стойте, а ну остановились!

Маргарет остановила мелкую ссору брата и сестры, прежде чем она переросла в более серьезный спор.

В этот момент к Маргарет подошла горничная.

— Мадам, мастер Дэвида...

Когда служанка поняла, что Дэвид сидит за столом, она сразу поправилась.

— Нет… леди Радис вернулась.

— Что ты сказала? — огрызнулась Маргарет горничной.

— У нее очень серьезные раны.

— ...

Маргарет глубоко вздохнула, положив ладонь на лоб не в знак беспокойства, а в знак раздражения. Ее столовые приборы застучали по столу, когда она встала.

— Мне надо идти. Дэвид, съешь овощи, ага? И Юри, больше не провоцируй своего брата.

После ухода Маргарет Юри положила свой нож, когда у нее пропал аппетит. Она уставилась на рыбу на тарелке Дэвида. Это была не просто рыба – она ​​была набита овощами, хлебом и жареным мясом. Сколько бы вы ни смотрели на это, все хорошие блюда были поставлены перед ее братом.

Юри пристально посмотрел на Дэвида, который все еще был сосредоточен на своих стихах. Он даже не смотрел на еду, поскольку вилкой брал со всех тарелок, что хотел, как будто все было его.

В конце концов Юри решила, что она не может больше этого терпеть, поэтому открыла губы с хитрой ухмылкой.

— О, бедная наша Радис.

— ...

— Она пожертвовала всем ради своей семьи, ради брата, только чтобы все было так.

Дэвид резко повернулся к Юри, услышав ее саркастический тон.

— Что? Пожертвовала?

— Верно. Она боролась с демонами, потому что ее трусливый брат не может этого сделать – целых шесть лет. Она получила титул под именем своего брата, ей был дарован камень чистой маны, и она принесла все это домой. Как еще это назвать, как не жертвой?

— Ты, следи за своим языком! Кого ты трусом называешь?! — Дэвид хлопнул по столу, все еще держа в кулаке нож. — Почему меня следует называть трусом?!

— Тогда я должна вместо этого назвать тебя презренным? Если подумать, это Радис сдавала экзамен на поступление в Императорскую Академию под твоим именем, которым ты бессовестно хвастался всю свою жизнь. Мне было всего тринадцать, когда это случилось, но я все это хорошо помню.

— Замолчи, — глаза Дэвида горели яростью. — Кто-нибудь просил ее сделать это? Почему я должен быть трусом, если она все сделала сама? И почему я должен быть презренным?

— Ах да, верно! Ты никогда ее не спрашивал! Все потому, что мама заставила ее сделать это для любимого сыночка. А теперь этот любимый сыночек просто прохлаждается под деревом с открытым ртом, ожидая, когда упадет яблоко, пока мамочка энергично трясет для него это дерево.

Чтобы еще больше поиздеваться над ним, она сама притворилась, что находится под деревом, открыв рот с красным лицом.

Затем она заговорила более низким тоном, чтобы имитировать голос брата, притворившись, что держит в руке яблоко.

— Ненавижу обязательства, но хорошо пожинать плоды, даже не пошевелив пальцем. Я был слишком напуган, чтобы охотиться на демонов, но ничего себе! Прикидываясь доблестным рыцарем, я могу встретить столько девушек! Ага, ням!

Дэвид вскочил и бросился к Юри, распустив ее волосы.

— Аргх, отпусти меня!

— Я сказал тебе заткнуться! Я никогда не просил ничего подобного!

— Ух, всегда так, да?! Ты силен только перед такими слабыми людьми, как я и мать!

— Замолчи! Ты сама хорошо вышла замуж только на деньги, заработанные Радис! Что ты критикуешь только меня, лицемерка!

— Агх! Больно! Отпусти!

— О, я знаю. У твоего мужа завелась любовница? Знаешь, Геррик любит, потому что ему очень нравятся молодые девочки. Слышал, что судьба дочери в точности повторяет судьбу ее матери. У твоего мужа тоже есть наложница?

— Чего...? Ты!

Не в силах больше терпеть это, Юри в ответ вонзила ногти в руку Дэвида.

Дэвид с криком отпрянул.

Брат и сестра дрались, как гиены, вырывая друг другу волосы, царапая друг друга, как если бы они были детьми, дерущимися из-за конфет.

И только до возвращения Маргарет они расстались со слезами на глазах.

* * *

Старшая дочь семьи Тилрод, леди Радис Тилрод, не могла снять тяжелую броню и шлем, пока не вернется домой. Когда кто-то снял шлем и стер с нее засохшую кровь, стало ясно, что ее лицо выглядит ужасно.

Некогда красивое, теперь оно выглядело изможденным, как у трупа.

Ее кожа приобрела пурпурный оттенок после длительного воздействия демонической энергии.

Ее тело было в ужаснейшем состоянии.

Ее состояние было не лучше, чем одинокая свеча на завывающем ветру, воздействие демонической энергии было лишь вишенкой поверх всех ранений, полученных ею во время экспедиции.

Старая горничная, отмывающая тело Радис, колебалась, прежде чем поговорить с Маргарет.

— Мадам, она в ужасной форме. Разве мы не должны пригласить врача или священника?

Без всякого предупреждения Маргарет сильно ударила горничную по щеке.

— Если врач или священник узнают, что она подверглась воздействию демонической энергии, а не Дэвид, ты возьмешь на себя ответственность?!

Служанка тихонько убрала окровавленные доспехи, явно желая что-то сказать, но решив промолчать. Она также подняла шлем с пола и сочувственно посмотрела на Радис.

«Бедная юная леди...»

Поскольку она была всего лишь горничной, она не смела выступить против мадам дома Тилрод.

Когда горничная вышла из комнаты с доспехами и шлемом, Маргарет искоса взглянула на Радис. Даже если она ничего не знала о медицине, она инстинктивно понимала, что все серьезно.

Но что она могла сделать?

Она не могла вызвать врача, чтобы залечить раны, или священника, чтобы избавиться от демонической энергии.

Затем глаза Радиса медленно открылись.

Ее глаза были покрыты туманом.

Маргарет не давали покоя необычно тусклые черные глаза, которые обычно остро светились.

Она заставила себя заговорить ярким тоном, но избегала смотреть в глаза Радис.

— Ты голодна? Хочешь съесть чего-нибудь?

— ...

— Я принесу тебе суп.

Маргарет поспешно вышла из маленькой тесной комнаты Радис.