Темные тучи на полуденном небе были низкими, накрывая Токио, словно лист непроницаемой свинцово-серой пластиковой пленки.

"Есть кто-нибудь... есть ли кто-нибудь!"

Улица, ведущая с севера на юг, была совершенно безлюдна, издалека доносился звук торопливых шагов, сопровождаемый задыхающимися звуками.

Женщина в шубе выбежала из густого тумана, криво ступая каблуками. Она много раз подворачивала ногу, но никогда не останавливалась, как будто что-то гналось за ней сзади, и если она остановилась, то лишилась бы жизни.

Женщина осмотрелась вокруг. Двери всех магазинов были открыты, автомобили были аккуратно припаркованы по обеим сторонам улицы, а на огромном светодиодном экране над торговым центром показывалась реклама нового осеннего продукта.

На экране гламурная знаменитость ухмылялась и говорила, но не было ни звука.

Все было как на обычной улице в выходные, за исключением того, что не было никого и звука тоже не было.

Во всем городе даже не было звука ветра.

"Есть кто-нибудь! Пожалуйста, ответьте мне!"

В ужасно тихом мире женщина не смогла устоять перед страхом в своем сердце и, наконец, вскрикнула, даже ее шаги замедлились.

Когда она проходила через широкий перекресток, каблук на правой ноге сломался, в результате чего она споткнулась и упала на асфальтированную дорогу.

Пока она мучалась, позади нее послышались медленные тяжелые шаги и звук стали, волочащейся по земле.

Женщина резко подняла голову, ее глаза, прикрытые спутанными волосами, расширились, налитые кровью и полные страха.

Ее глаза метались из стороны в сторону, но не могли видеть того, что было перед ней. В отчаянии она вцепилась в землю обеими руками и потянула свое бессильное тело вперед.

"Есть ли кто-нибудь, помогите мне..."

Шаги позади нее были медленными и неторопливыми, с дразняще непринужденным самодовольством.

Как умирающая птица, женщина потащила свое изломанное тело и поползла вперед.

Внезапно она больше не могла двигаться, и движение позади нее прекратилось.

На нее кто-то наступил.

Она дрожала так сильно, что все ее тело тряслось, рука женщины крепко вцепилась в землю, хрустальные ногти были повернуты вверх. Она сказала: "Кто... кто спасет меня..."

"Кто! Кто спасет меня~"

Сверху раздался  женоподобный мужской голос, неклюже имитирующий ее, неся в себе извращенное чувство удовольствия.

В этот момент ракурс обошел женщину и переместился к ней за спину.

Маленькая девочка была одета в нежное хлопковое платье пастельных тонов и обеими руками высоко держала топор.

"Я поймала тебя, ты проиграла~"

Маленькая девочка открыла рот, но то, что вырвалось, было на самом деле зрелым мужским голосом.

Девушка подняла топор, на мгновение целясь в ее голову, а затем целясь в шею, как будто она была именинницей на вечеринке по случаю дня рождения, ища угол, чтобы разрезать торт в счастливой позе.

"Бог, пожалуйста, спаси меня."

Почувствовав движение позади себя, женщина на земле отчаянно задрожала, ее дрожащий голос произносил молитвы, и все ее тело охватил страх.

Маленькая девочка на секунду замолчала, а затем широко улыбнулась с почти мрачным выражением лица: "Богов нет дома, люди поиграют с тобой."

Топор упал в одно мгновение, и тёмно-красная кровь брызнула на милое хлопковое платье.

Посреди пустого и широкого перекрестка в луже крови лежала женщина с пепельно-серыми глазами, как ворон, лежащий на черной мерзлой земле. Она стала своеобразным ориентиром, поскольку кровь разлилась в направлении четырех улиц.

Маленькая девочка отпустила рукоять, позволив топору пройти сквозь горло женщины и глубоко вонзиться в землю.

Хлопнув в ладоши, она спрыгнула со спины женщины.

Глядя на темные облака, нависшие над городом, маленькая девочка улыбнулась.

"Игра началась."

12:13 31 августа 2022 г., Шанхай 

Когда прозвучало «начало игры», Тан Чжи внезапно открыл глаза.

Его взгляд был устремлен на жидкокристаллический телевизор в гостиной, на котором бледная снежинка пульсировала со слабым звуком помех.

"Ты проснулся?"

Спросил низкий притягательный мужской голос.

Тан Чжи посмотрел в сторону, только чтобы вспомнить, что он заснул рядом с мужчиной.

В ярко освещенной гостиной Тан Чжи вытер лицо и, похоже, был уставшим, когда сел. Он тихо спросил: "Бо Е, как долго я спал?"

Мужчину перед ним звали Бо Е, его любовник того же пола. Этот год стал пятым годом их отношений.

За эти пять лет у них были отношения на расстоянии в течение четырех лет, и в этом семестре он приехал в Китай в качестве студента по обмену. На самом деле он думал, что сможет положить конец ситуации разделения в двух местах, но…

Он откинулся на спинку дивана, запрокинул голову и пробормотал: "Это было похоже на довольно долгий сон."

"Меньше четверти часа." Отложив книгу, мужчина встал, чтобы принести ему попить: "Что тебе приснилось? Весенний сон?"

*春梦 (chūnmèng) - (весенний) эротический сон

"......"

Тан Чжи наклонил голову и некоторое время смотрел в том направлении, куда он ушел.

Ощущение удушающего давления во многом рассеялось. Тан Чжи сел на диван, скрестив ноги, расслабился и повернул лицо, чтобы посмотреть во французское окно.

Небо было ненормально ярким, как будто дыра была пробита, и весь солнечный свет просочился внутрь. Кроме яркого света, больше ничего не было видно.

Они жили на восемнадцатом этаже, и морская вода уже достигала до края  пола, и волны время от времени приносили плавающие предметы.

Поверхность глубокого синего моря отражала высокое здание напротив, над которым из бушующего пламени шел черный дым. Этот пол горел три дня и три ночи, оставив после себя обугленные железобетонные конструкции.

Сцена с наполовину морем и наполовину пламенем стимулирует зрительный нерв, снова и снова напоминая людям, где они находятся.

"Это ад..."

Сказал Тан Чжи.

Бо Е вышел из кухни со стаканом воды, проследил за взглядом Тан Чжи и посмотрел в окно. Зная, что тот о чем-то думает, он подошел к французскому окну и задернул шторы.

"Подумай о светлой стороне, Земля вот-вот взорвется, а человечество может взять отпуск, - он протянул чашку Тан Чжи, - завтра в понедельник мне не нужно идти на работу, тебе не нужно ходить в школу, и ты можешь проводить время дома, как замечательно."

"Я лучше пойду в школу…" Тан Чжи с надутыми щеками взял протянутую им чашку с напитком, где внутри горячее молоко излучало успокаивающую температуру, и посмотрел вверх: "Ты совсем не нервничаешь? Уже седьмой день."

Эта ненормальная ситуация началась семь дней назад.

Тем утром Бо Е пошел на работу, но не смог открыть дверь, не только дверь, но и окна тоже, к тому же все сигналы были заблокированы, и он не мог связаться с внешним миром.

Они как будто были заключены в другом измерении.

После того, как они оба испробовали все средства, но безрезультатно, они могли только принять реальность и спокойно ждать дома, где только электронные часы напоминают им о течении времени.

Через это стеклянное окно на кухне они наблюдали, как внешний мир претерпевает колоссальные изменения: с первого дня, когда мир померк, до третьего дня, когда морская вода хлынула в город с востока, и пятого дня, когда исчезли птицы; все было так, как сказано в Бытие.

Подобно тому, как Бог создал мир за семь дней, так и неведомая и таинственная сила разрушает мир за семь дней.

Сегодня седьмой день, Саббатх.

*安息日 - Саббатх(Sabbath), седьмой день недели, отмечаемый с вечера пятницы по вечер субботы как день отдыха и поклонения евреев и некоторых христиан

Бо Е откинулся на спинку дивана и легко взял мальчика на руки: "Что же тут нервного, с третьего дня я подозревал то, что мы видим, неправда. Снаружи уже так, тогда откуда в доме еще есть вода и электричество?"

Тан Чжи сделал глоток молока и пробормотал тихим голосом: "Это действо так, как ты сказал… но мое сердце всегда в беспорядке."

Бо Е поднял левую руку и положил ее перед собой, чтобы поиграть. Слегка наклонив голову, он прижался ближе, чтобы поцеловать его в ухо, и сказал: "Я должен сделать кое-что, чтобы у тебя не было сил думать об этом."

Конечно, Тан Чжи знал, что означает "сделать кое-что", его лицо раскраснелось и он выпил молоко, не говоря ни слова.

Две переплетенные руки были тонкими, на обоих безымянных пальцах левой руки были надеты одинаковые платиновые кольца, простые, но элегантные.

Бо Е слегка нахмурился и повернул кольцо на безымянном пальце Тан Чжи: "Жаль, что мы не можем провести свадьбу."

Изначально они планировали сыграть свадьбу в Норвегии 7 сентября, но в такой ситуации это было невозможно.

Предложение: "Как насчет свадьбы сегодня вечером?"

"Что ты собираешься делать?" Тан Чжи поставил чашку и посмотрел на него.

Бо Е: "Давай не будем усложнять, достаточно просто войти в брачные покои ночью."

"Бо Е!"

Тан Чжи ударил себя по лицу.

Они вдвоем уютно устроились на диване и дрались, когда мельком увидели мерцающий свет в кабинете.

"Лампа сломана?"

Тан Чжи остановился, посмотрел в сторону и удивленно сказал.

Бо Тэ вытащил руку из-под края одежды и встал, чтобы направиться в кабинет: "Я посмотрю."

Тан Чжи привел в порядок свою огромную футболку и посмотрел на телевизор, экран которого, как и прежде, был полон снежинок.

Через некоторое время он почувствовал себя немного странно

В углу свет все еще мерцал, но после того, как Бо Е вошел, не было никакого движения.

"Бо Е."

Он крикнул, глядя в кабинет.

Не было ответа.

Тан Чжи нерешительно встал, с чувством беспокойства в сердце, он медленно подошел к кабинету и спросил: "Бо Е, ты в порядке?"

Подойдя к двери кабинета, он вдруг остановился.

Шторы в комнате были задернуты, свет мерцал с невероятной частотой, а мужчина неподвижно стоял посредине.

Внезапно Тан Чжи увидел его бледное лицо.

"Бо Е?"

Он собирался сделать шаг вперед, но Бо Е остановил его: "Candi, не подходи сюда."

*[Канди] - Candi (написано на английском в оригинале)- прозвище Тан Чжи, может быть образовано от candy (конфета)

Вспыхнул свет, и мужчина исчез.

Тан Чжи был поражен и собирался войти в кабинет, когда дверь перед ним внезапно захлопнулась, и он набросился на нее.

"Бо Е!"

Глаза Тан Чжи покраснели от беспокойства, и он продолжал хлопать по двери одной рукой.

В этот момент все огни в доме мигнули, и в это же время Тан Чжи почувствовал тонкое изменение текстуры своей двери.

Когда свет погас, он почувствовал ледяной холод под рукой. Когда загорелся свет, дверь перед ним превратилась в прочную деревянную дверь.

Ему было все равно, он отчаянно дернул за ручку двери: "Бо Е! Ты внутри?"

В тот момент, когда он произнес эти слова, все огни погасли, или, другими словами, огни всего мира погасли.

В следующую секунду свет снова появился, и Тан Чжи обнаружил, что необъяснимо находится внутри пространства в форме куба, с небольшим объемом, поэтому он мог только стоять, и ему было трудно даже повернуться.

Некоторые люди в панике оглядывались, это было похоже на белый прямоугольный гроб с плотно закрытой крышкой, чтобы плотно запирать людей внутри.

Тан Чжи похлопал по стене перед собой, чувствуя холод на ощупь.

Послышался легкий звук, от которого он вздрогнул и прилип к стене позади, а затем четыре белые стены постепенно растаяли, превратившись в прозрачное стекло.

Наконец, Тан Чжи увидел окружающую сцену, открыл рот и потерял дар речи от шока.

Насколько он мог видеть, стеклянные комнаты шли одна за другой, и эти стеклянные комнаты были расположены аккуратно друг за другом, полные неизвестных пространств.

В каждой стеклянной комнате был заперт человек, и все были одеты в белые одежды. Кто-то сердито стучал по стеклу и чем-то бранился; некоторые люди рухнули и скорбели, их лица были залиты слезами; затем их было намного больше, но они были похожи на Тан Чжи, их лица были полны беспокойства и растерянности.

В этот момент человечество было подобно хранящимся на полках игрушкам, которых закрыли в прозрачных коробках.

Если угол обзора бесконечно уменьшали, то каждая стеклянная комната превратилась бы в серию прокручивающихся кодов, циклически циркулирующих в безграничном пространстве.

Если вы возьмете фрагмент кода, увеличите, снова увеличите, затем приблизите одну из стеклянных комнат, приблизите глаза людей в комнате, вы можете видеть неизгладимую отметину, выгравированную в глубине их глаз, непостижимую тьму...

Страх.

Автор хочет что-то сказать:

ゲームスタート(gemusutato): Игра начинается.

Сегодня идет снег, давайте начнем писать.

Некоторые люди говорят, что после того, как облизал пакетик с молоком, на душе стало пусто, просто начните писать.