Чернила на шершавом листе бумаги, складывающиеся в замысловатые узоры, названные буквами. Где каждая строчка, прописанная на листе, несёт в себе скрытый смысл. И так, персонажи, живущие в виде чернил, оживают в сознании читателя, выстраивая там свой собственный неповторимый образ, складывающийся из воображения и слога.

Узнавать их, даже создавать, доставляло особое удовольствие писателю, оставляя легкий трепет в груди.

Эдем, так звали этого малоизвестного писателя, который с воодушевлением двигал ручкой, постоянно дополняя листки новой информацией, подробно расписывая все то, что было у него в душе. Это являлось его смыслом жизни, не получивший признания со стороны общества и в особенности семьи.

Кто бы мог подумать, что наследник богатой семейки настолько замкнется, что годами будет не выходить из дома, постоянно оставаясь наедине с очередным чтивом. Позорный писатель, так его прозвали в узких кругах общественности.

Его работы никогда не могли получить признания, необходимого для публикации, а окружающие плевались насмешками, оскорблениями, выставляя Эдема за никчемного шута, ведь на большее он был не способен.

И он с этим смирился, полностью принимая неизбежность происходящего. Эдем абстрагировался от всего ужаса, который преподносит ему мир, и с удовольствием канул в лету. С течением времени, люди о нем позабыли, переключаясь на более актуальные темы. Как и его семья, что была лишь рада забыть о неудавшемся первом плоде.

Всю жизнь, а точнее никчемные 26 лет жизни, писатель предпочитал игнорировать тот факт, что его существование принимали за ошибку, не достойную жизни. Так было проще. Гораздо проще для его психического состояния отгородить свой разум от потусторонних вещей, иначе Эдем бы давно умер, порезав вены в дорого обставленной ванне или спрыгнув с высоты какой-нибудь телебашни, принадлежащей его семье.

Поэтому сбежать в сей интересный мир был слишком привлекательной возможностью.

Которым подросток, не знавший натурального общения с кем бы то ни было, с удовольствием погрузился, не испытывая сожалений и по сей день.

***

Эдем проводил так день за днем, не испытывая никаких сожалений, лишь его личность постепенно терялась среди прочитанных произведений, когда его натура перемешалась с типами персонажей, лишь тогда в голове Эдема зазвенели первые тревожные звоночки.

Постепенно он начал осознавать, что с течением времени утратил понимание себя. Кто он? Это оставалось для него неясной загадкой. И с каждым разом тот натягивал на себя маску вымышленного человека, и после каждого раза его личность терялась все больше и больше, словно ребенок в толпе, которой являлись характеры прочитанных героев.

***

Но Эдем не волновался по этому поводу. Он просто плыл по течению, поддаваясь искушению и меняя свои личности каждую неделю, это сделалось его новым хобби. Постепенно миру начал снова являться этот писатель, но в этот раз он принимал на себя разные роли. Скрываясь за влиянием семьи, Эдем мог творить, что ему вздумается, до тех пор, пока был и не Эдемом вовсе, а просто случайным прохожим.

Ему сходило все с рук, ведь никто не мог и слова сказать о том, что это неправильно. До тех пор, пока Эдем не попробовал украсть большую сумму денег из государственного банка, хотя недостатка в материальных благах абсолютно не ощущал.

Некое желание почувствовать побольше адреналина тянуло его за собой, доставляя совершать бездумные поступки. Он не чувствовал себя Эдемом, который был неловким, смущенным и абсолютно не умеющим говорить с людьми или давать отпор. Прямо сейчас он представлял собой Сейку — обычный преступник без совести и моральных или нравственных ценностей с извращенным характером.

И так он умер.

Случайная пуля полицейского пробила его черепушку насквозь, хотя предназначалась лишь для запугивания, но никак не убийства.

Сейку повалился на землю, ощущая, что его мозг разбивается на несколько тысяч осколков. И было непонятно, будь то следствием от пули или же треску его личностей.

И даже перед смертью он не знал, как вести себя и какую личность примерить.

На лице смертника был конфуз, безразличие и непонимание. Палитра эмоций, явно не свойственных смертнику.

И душа Эдема влилась в поток таких же мертвецов, как он. Но покрытый трещинами белый сгусток энергии отличался от подобных ему, но целых. И так духовное дело мертвого писателя пошло по совсем иному пути.

Эдем очнулся, оказываясь в абсолютно обычной комнате, пожалуй единственное, что отличало ее от других себе подобных, это настолько малое количество мебели и вещей, какое только было возможным. В центре идеально чистого помещения было лишь небольшое удобное кресло и телевизор напротив него.

В потертом розоватом кресле сидел мужчина, попивающий какой-то странный напиток.

Но удивляло Эдема не это.

Неизвестный человек не обратил на писателя никакого внимания, продолжая смотреть в экран монитора, но то, что он показывал, было гораздо более жутким, чем даже собственная смерть.

Телевизор показывал течение жизни мертвеца, все его желания, мечты, которые позднее разбились вдребезги. Эдем со стороны наблюдал, как его жизнь пошла под откос, каким придурком он был, следуя минутному желанию ощутить прилив адреналина.

Когда последней картинкой стала пуля, пробившая голову Сейку, экран потух.

И наконец-то человек подал голос, настолько безразличный, что Эдему казалось, будто от его ответа ничего и вовсе не зависит.

— Как же мне к тебе обращаться, заблудшая душа? Эдем, имя, дарованное тебе родителями, Сейку, имя, с которым ты умер?

Писатель сглотнул, на секунду теряясь в смысле вопроса, ответа на которого сам, если честно, и не особо знал-то. Спустя несколько минут, писатель все же ответил, пусть и сомнения его все еще гложили.

Незнакомец не торопил его, терпеливо дожидаясь ответа, задумчивым взором уставившись в монитор.

— Сейку. Думаю, это личность, благодаря которой я смог почувствовать себя по-настоящему свободным, пусть и на жалкие минуты, — кажется, последнее предложение душа сказала больше для убеждения правильности своего ответа, нежели ради незнакомца. Признаться, он просто не хотел быть тем, кем родился. Не хотел оставаться Эдемом, бесхребетным слабаком, не знающий о том, как давать отпор. Стать свободным человеком, как Сейку, — это то, чего он бы хотел.

— Как тебе будет угодно, Сейку, сломанная душа, практически разбитая, — безразлично отпив из кружки напиток, незнакомец наконец повернулся к сломанной душе, спокойно смотря серыми глазами, подобными спокойному грозовому небу, — Теперь ты попадешь в другой мир, отличный от вашего, лишь чтобы вновь разбиться вдребезги. Ты не будешь ни Эдемом, ни Сейку. Каждый раз ты будешь другим человеком, сохраняя память. Это будет твоим наказанием.

Взмахнув белоснежным рукавом, Сейку почувствовал, как исчезает, так и не получив должного объяснения. За что он был наказан? В чем заключалось его наказание? Так мало ответов при таком количестве вопросов.

Практически в бессознательном состоянии Сейку упал в бездну, чувствуя как каждую частичку его души поглощает тьма.