Чу Чжи проснулась от шума ремонта у соседей сверху.

Чуть рассвело, и мерзкое жужжание начало свой непрерывный напев, а стоило только задремать в краткий миг тишины, оно без предупреждения звучало снова, так что сонная девушка вздрагивала от испуга.

Промучившись неизвестно сколько времени, Чу Чжи наконец не выдержала, простонала и сдернула натянутое на голову одеяло, рывком поднявшись с кровати.

Тёмные круги под глазами, растрёпанные волосы, сонный вид, не предвещающий ничего хорошего.

Она уставилась на изножье своей кровати с балдахином и подумала, не стоит ли подняться наверх и попросить быть потише. Но потом решила - ладно, рабочим и без того приходится нелегко, нужно вставать так рано на работу...

Чу Чжи раздражённо потрепала волосы, взяла возле подушки резинку и завязала небрежный хвост. Потом, хмыкая пришедшую на ум песенку, словно маленький зверёк снова зарылась лицом в подушки.

Над головой опять раздался громкий стук забивания гвоздей.

Что ж, пришлось смириться и сползти с кровати.

Приём студентов в университет А растянулся на несколько дней, и Чу Чжи лениво промаялась до последнего дня, прежде чем отправиться туда. Она была местной, багажа с собой брала немного, только один чемодан и один рюкзак вместили в себя всё, что ей нужно.

Она добралась до университета к обеду, в самый зной. Девушка вышла из такси у ворот и с чемоданом на колёсиках направилась к карте кампуса. Она медленно поставила чемодан, чтобы освободить руку и подтянуть рюкзак, сползший с плеч. Потом подняла взгляд на карту и внимательно изучила местоположение приёмной комиссии и женского общежития.

Мимо прошла какая-то девушка, которая приехала с родителями. Она ненадолго остановилась и с удивлением сказала:

- Мам, смотри, сюда даже такие малютки поступают, она как ученица средней школы.

С чего это вдруг "малютки"? Вообще-то я метр шестьдесят, окей?

Чу Чжи возмущённо вскинула голову.

Но девушка уже ушла далеко. Худенькая, с длинными чёрными волосами, распущенными по плечам. Даже со спины она выглядела как модель, по меньшей мере метр семьдесят ростом, трудно сказать точно.

Для Чу Чжи даже воздух на такой непостижимой высоте был незнакомым.

Что ж, ладно.

Чу Чжи тут же затихла и проглотила обиду, затем вернулась к изучению карты кампуса.

Она всегда не очень хорошо ориентировалась в пространстве, например, вчера вечером госпожа Дэн три часа говорила с ней по телефону, объясняя всё крайне подробно, но в итоге всё равно не смогла успокоиться и начала кричать на старика Чу, чтобы тот заказывал ей обратный билет на самолёт домой.

Старик Чу безумно любил свою дочь, практически рабской любовью, для него поступление дочки в университет стало поворотным событием в жизни, и он как раз размышлял, как бы повернуть всё вспять. Только получив приказ, он тут же ринулся включать компьютер, однако Чу Чжи всё-таки отказалась под предлогом "если даже заказать сейчас билет, к поступлению всё равно не успеть", и ещё раз пообещала, что вполне может справиться одна.

И всё же теперь ей начало казаться, что проблема, хоть и небольшая, но есть.

Опустив плечи и подёрнув носом, девушка развернулась и огляделась по сторонам.

Напротив в тени дерева установили временную палатку, где расположились несколько старшекурсников в оранжевых волонтёрских футболках, которые непрерывно отвечали на вопросы первокурсников.

На табуретке снаружи сидел один старшекурсник, которому с виду нечем было заняться, и по сравнению с другими волонтёрами он будто бы пришёл просто поразвлечься. Он как раз с кем-то разговаривал ни о чём.

Но тот человек его словно не слушал, только лениво облокотился на временно установленный деревянный столик и попивал колу.

Чёрный свитер, тёмные джинсы, на нём не было формы волонтёра, но и на первокурсника он не походил. Банкой колы закрыло половину его лица, остались видны только глаза, которые как раз задержались на Чу Чжи.

Их взгляды встретились, но всего лишь на мгновение.

В следующий миг к нему подошла высокая красивая девушка и, немного смущаясь, протянула свой телефон, что-то говоря.

Парень отвёл взгляд, опустил глаза, что-то спокойно ответил девушке, затем рассмеялся.

Он наконец поставил колу на стол, и Чу Чжи смогла разглядеть его лицо.

Неудивительно, что какая-то красотка попыталась взять номер его телефона, причина на то явно была.

Парень небрежным жестом взял у девушки мобильник, что-то напечатал, по-прежнему скучая и опираясь на столик.

Девушка осторожно приблизилась и что-то ему сказала, но он не ответил, просто вернул ей телефон. Уголки красивых глаз в форме лепестков персика чуть приподнялись, на тонких губах мелькнула ветреная, но скучающая улыбка.

Полное наплевательство и небрежность.

Чу Чжи впервые видела, чтобы кто-то улыбался как подонок.

Да ещё при этом выглядел привлекательно.

Она поморгала, ещё ничего не успела сообразить, когда старшекурсник, который только что говорил с тем парнем, уже подошёл к ней. В своей оранжевой волонтёрской футболке он походил на ходячую морковку.

Чу Чжи перевела взгляд, подняла голову и посмотрела на него чуть искоса.

Морковка лучезарно улыбнулся, светло и ослепительно.

- Сестричка, тебе помочь?

***

Морковка оказался очень коммуникабельным человеком.

Особенно его чувство юмора и манеры джентльмена раскрывались при виде красивых девушек, он вёл себя учтиво, но не навязчиво, принося ощущение приятного ветерка в жаркую погоду.

Он помог Чу Чжи найти место для отметки о прибытии и её общежитие. За утро они успели познакомиться и узнать друг о друге немного, заодно обменяться номерами телефонов.

В последний день заезда студентов было много, и Чу Чжи с формой для военной подготовки в руках добралась до общежития уже после полудня. Её поселили на втором этаже, сразу за поворотом коридора. Комната на четверых, с отдельным туалетом и маленьким балконом.

Соседки уже приехали, Чу Чжи оказалась последней, и по случайности вышло так, что та девушка с чёрными, длинными и прямыми волосами, которую она видела утром, тоже теперь её соседка.

Чу Чжи тогда не разглядела её лица, но та узнала её первой.

Спереди она выглядела так же прекрасно, как и сзади. Она удивлённо посмотрела на Чу Чжи и представилась:

- Привет, меня зовут Линь Тун, вот уж не думала, что ты моя соседка! Это настоящая судьба! Слушай, я утром сказала, что ты маленькая... на самом деле я хотела сказать, что ты миленькая! Ха-ха-ха.

Лучше бы ты обошлась без объяснений.

Чу Чжи представилась, но не сдержалась и добавила:

- Я метр шестьдесят. - Помолчав, она тихо сказала, немного смущаясь: - Вместе с обувью...

Теперь не только Линь Тун, но и остальные две соседки тоже рассмеялись.

Чу Чжи грустно выдохнула.

Разве маленьким нельзя защитить своё самолюбие? Они вообще-то очень ранимые!

Линь Тун приехала из Чэнду, девушка оказалась открытой и общительной, сразу подарила всем соседкам по пакетику приправы для хого. Острый соус в прозрачном запечатанном пакете выглядел ужасно аппетитно, поэтому четыре девушки сразу решили после собрания для первокурсников пойти поесть хого, заодно познакомиться поближе.

На следующий день начиналась военная подготовка, обязательный курс для всех студентов, придётся рано встать, так что они не стали уходить далеко от университета, зашли в ближайший ресторанчик хого.

Двухэтажное здание было украшено в стиле древней харчевни, столы и стулья покрывала резьба, в воздухе разливался густой аромат хого - пряный и острый.

Приправы каждый накладывал сам себе, посередине стояла прямоугольная подставка, на которой рядами громоздились стеклянные чашки с приправами. Внизу под столом виднелись пустые тарелочки, а рядом на отдельном столе фруктовый и овощной салат.

Они заказали бульон и мясо, затем Чу Чжи осталась посторожить вещи, а когда соседки вернулись, сама пошла за приправами.

Что касалось поедания хого, а особенно приправ к нему, Юг и Север всё-таки сильно отличались друг от друга. Чу Чжи, будучи по крови наполовину южанкой, наполовину северянкой, всю младшую школу проучилась на Юге, поэтому всегда брала две чашки приправ.

В "северную" чашку она смешивала классику: кунжутную пасту, зелёный лук и ферментированный тофу. В другую чашку наливала масло, устричный соус и васаби, бросала немного кинзы. "Южная" чашка блестела словно хрусталь.

Чу Чжи наполнила чашки приправами и уже собиралась вернуться к столу, как вдруг рядом с ней оказался её один человек.

Он присел возле её ног, чтобы как раз взять тарелку.

Совершенно бесшумно, он появился как из ниоткуда, Чу Чжи совершенно не увидела его, и только повернулась, как тут же запнулась об него.

Она тихонько охнула и застыла, но всё же не смогла сохранить равновесие, да и ничего подумать не успела - руки машинально потянулись схватиться за что-нибудь.

Масляная чашка сразу выпала, а из другой вылилась половина.

Чу Чжи опустила взгляд и замерла.

Мужчина, сидевший возле неё, кажется, ничего не успел понять - он всё ещё протягивал руку к подносу с тарелочками, когда масляная чашка Чу Чжи наделась ему на голову.

В такой критический момент сознание Чу Чжи почему-то опустело, она вдруг вспомнила лавку шашлычника из Синьцзяна, ведь там слуга носил такую же белую маленькую шапочку, жарил мясо на мангале и зазывал посетителей.

Только когда чашка соскользнула на пол и с громким звоном разбилась, Чу Чжи пришла в себя.

Шашлычник без шапочки поднял глаза и без всякого выражения посмотрел на девушку.

Масло блестело на его волосах, кое-где застрял лук, васаби и кинза. Выглядело довольно пёстро.

Высокий нос, тонкие губы, глаза в форме лепестка персика.

Чу Чжи узнала его и тихонько вздохнула.

Тот парень, который утром пил колу, и у которого красивая девушка попросила номер телефона.

Вот только теперь он полностью лишился того образа, которым привлекал девушек. Чёрные волосы промокли и повисли мягкими сосульками, на кончиках блестели капли масла. Вид, прямо скажем, не очень.

Полная чашка масла, которая опрокинулась ему на голову, уже стекла по волосам, по бровям, мимо уголков глаз, и теперь капли падали с подбородка на пол. Кап-кап, кап-кап.

Несколько тонких блестящих дорожек, подобно слезам, непрерывно текли по его безупречно невозмутимому лицу.