Чай был комнатной температуры, но, тем не менее, всё такой же приятный. 

Подняв свою чашку, Лукас Блэк наслаждался ароматом чая, глядя на человека, сидящего перед ним. И в этот момент он подумал... 

Эта чашка выглядит так, словно вот-вот разобьётся. 

Вшух, вшух... 

Чашка в бледных руках мелко дрожала. 

Одна её рука лежала на ручке чашки, а тонкие пальцы сжимали её. Казалось непостижимым, что она собиралась сделать глоток. 

Он не мог сказать, были ли её бледные пальцы такими же бледными всегда, потому что это был её первоначальный цвет, или это потому, что она слишком крепко сжимала чашку. 

...Нет, я думаю, что нет. Похоже, её пальцы сломаются первыми. 

Суставы её бледных рук покраснели. 

Один только вид её бледных, покрасневших рук вызывал жалость. 

Почему она так дрожит? 

Лукас слегка покачал головой, поднося чашку к губам и отпивая остывший чай. 

Смачивая чувственные губы мужчины, чай с красным оттенком проник ему в горло. 

Смакуя чуть тёплый чай, Лукас рассматривал женщину. 

Грейс О'Эллин. 

Она была единственной дочерью Маркиза Кафренна О'Эллина. Насколько он мог понять из своего первого впечатления о ней или из того, что он слышал о ней, она была поистине царственной и элегантной. 

Её чёрные волосы, уложенные в аккуратную причёску, отливали блеском, как будто их посыпали пудрой из толчёного чёрного жемчуга. 

Её гладкая линия подбородка, чистая кожа и безобидное поведение, которое каким-то образом придавало ей печальный вид, естественно, возбуждали любопытство. 

И самой заметной чертой на её и без того очень выдающихся чертах были фиолетовые глаза. 

На первый взгляд, в её чертах не было ничего необычного, но именно глаза мгновенно превратили эту обыденность в некую таинственность. 

Хотя нельзя было сказать, что она была потрясающей красавицей, она была женщиной, обладавшей загадочным очарованием, которое постоянно привлекало внимание любого, кто её видел. 

Лукас уставился на неё зачарованным взглядом. 

На женщину, которая потенциально могла бы стать его женой. 

— Было бы удачей, если бы это могло произойти в этом году. Это то, что думают все члены семьи, Сэр. 

Габриэль, его дворецкий, доставил десятки писем, отправленных домочадцам. Всё было как обычно, и он говорил тем же спокойным тоном. 

Он задавался вопросом, сколько мучений доставляло это затруднительное положение всегда способному дворецкому, что его лицо стало таким мертвенно-бледным. 

Когда он сказал «в этом году», он имел в виду свадьбу Лукаса. 

Домочадцы продолжали твердить, что Лукас, сменивший своего предшественника на посту главы Герцогства, должен жениться как можно скорее. 

Это был долг главы семьи. 

И... это был брак, на который он был вынужден пойти ради сохранения семейной тайны. 

Поскольку Лукас не смог победить энергичность старейшин семьи, на последнем банкете, на который он пошёл, он сдался и обменялся приветствиями с человеком, которого они выдвинули. 

— Я Грейс О'Эллин. 

Как только она повернулась к нему лицом, её тон, её дрожащий голос... это странно прозвучало в его ушах. 

Это из-за этого. 

Он, который скорее умер бы, чем вступил в брак по расчёту, передумал. 

И он подумал, что было бы неплохо, если бы он мог снова встретиться с ней и поговорить. 

Он не знал, было ли это из-за её дрожащих фиолетовых глаз, или из-за её дрожащего голоса, который несколько раз эхом отдавался в его голове. 

В любом случае, Лукас вышел, чтобы официально встретиться с Грейс О'Эллин. 

Джейм, помощник Лукаса, сказал ему почти в слезах, что именно дом О'Эллин предложил политический брак, вот почему этот брак был практически уже заключён. 

Лукас не потрудился пойти против этого. В любом случае, проведение этой официальной встречи само по себе было явным признаком того, что они, скорее всего, поженятся. 

Однако прошло уже около получаса с тех пор, как он впервые сел напротив неё и поднял свою чашку с чаем. 

Вшух, вшух... 

Руки Грейс дрожали, когда она сжимала чашку, и она ни разу даже не взглянула на него. 

С какой стати?.. 

Он снова смочил губы тепловатым чаем, затем посмотрел на Грейс прищуренными глазами. 

Раскрасневшиеся щёки. Встревоженные глаза. Неглубокие вдохи и выдохи. 

Наблюдая за Грейс довольно долго, Лукас, наконец, открыл рот и спросил: 

— Ты чувствуешь себя неуютно рядом со мной, Грейс? 

— !.. 

Вздрогнув, она вскинула голову. И вскоре его взгляд встретился с этими большими фиолетовыми глазами. 

...Ах. 

Именно так, как он и ожидал. Она хорошенькая. Ясные глаза, полная форма, трепещущие ресницы. Всё было красиво. 

Это был его первый раз, когда он смотрел на кого-то и думал, что этот человек хорошенький, и всё же в тот момент, когда он увидел эту женщину, эта мысль возникла в его голове. 

Было ли это потому, что человека перед ним можно было назвать симпатичным? 

— Э-это не тот случай... 

Вшух, вшух... 

Но её реакция была противоположна её словам. 

Её красивые глаза под ресницами беспомощно подрагивали, а голос дрожал, когда она говорила. 

Лукас тихо вздохнул. 

И звук этого вздоха заставил лицо Грейс побледнеть ещё больше. 

Во всяком случае, казалось, что эта встреча закончится вот так. 

Неважно, по какой причине она так отреагировала, как он мог жениться на женщине, которая так сильно дрожала всякий раз, когда смотрела на него?