Я, наверное, ошиблась, выйдя замуж Глава 2.3

Надя протяжно вздохнула и подошла к окну и открыла его, чтобы освежиться.

Воздух прохладным потоком ворвался в комнату, и она увидела представший перед ней живописный пейзаж поместья Эйлсфорд.

Пригород действительно сильно отличался от оживленной столицы. Местность была неплодородна, но не была суровой или безжизненной. Нельзя было сказать, что бескрайние поля цвели и пахли, так как кое-где виднелась голая земля, а где-то, вмешиваясь в зеленые участки, стояли стога сена. Однако, несмотря на это, в целом пейзаж имел определенную целостность и выглядел гармонично.

Она напрягла зрение и разглядела вдали, у самого горизонта, волны холмов. Она едва могла разглядеть крыши крошечных домиков, выглядывающих из-за склонов, на которые падали прорвавшиеся сквозь облака лучи солнца. Ветер будоражил кроны деревьев и трепал ее волосы, успокаивая. 

«Так умиротворенно». 

Однако владелец этого умиротворенного поместья был сумасшедшим мерзавцем. Ее плечи опустились, когда она снова вспомнила о нем: ей было тяжело принять этот факт, который вновь предстал перед ней серьезной проблемой, как и тогда, когда она впервые узнала об этом. 

Затем она услышала, как дверь отворилась. Кажется, горничная все же принесла ей еды. 

Впервые она настолько обрадовалась этому звуку. 

Она широко улыбнулась и обернулась, но тут же была поражена, когда поняла, что человек, открывший дверь, был не горничной. 

В дверях стоял Альтаир. В руках он держал поднос с свежеприготовленным завтраком. 

— Ох… эм… 

При появлении человека, которого она никак не ожидала увидеть, она замерла и начала заикаться как дурочка, вцепившись в подол платья. 

Взгляд Альтаира был так же холоден, как и вчера. 

Встреча не была сопровождена ни единым словом. Наконец, Альтаир заговорил:

— Ешь, — приказал он и поставил поднос на стол. 

Она уняла дрожь и взглянула на поднос. 

Блюда не были какие-то грандиозные, только лишь горячий суп да черствый хлеб; но рот наполнился слюной. В последний раз, когда она раздумывала об этом, она была без еды уже сутки. 

После яростного боя между страхом и аппетитом, инстинкт взял свое. 

Она глянула на Альтаира и, не спуская с него глаз, медленно подошла к столу. Когда она потянулась за хлебом, Альтаир нахмурился. 

— Ты будешь есть стоя? 

— Ах, нет! Конечно, нет! Я сяду и буду нормально есть… 

После замечания Альтаира она тотчас села за стол. 

— Ешь. Пока не остыло. 

— Да… 

Она, колеблясь, осторожно откусила. 

«Ах?»

Было вкусно, несмотря на сухой и неаппетитный вид. Ее осторожные движения понемногу ускорялись по мере того, как она поедала хлеб. 

Суп, который быстро ею поедался, был также восхитительным. Он, казалось, был приготовлен из немногого, но был приятен на вкус. 

Она разорвала хлеб на несколько кусков, обмакнула его в суп и съела. 

«Так вкусно…». 

Она не знала, было ли это следствием ее голода, или потому что еда была вкусной, но, как бы то ни было, важно было то, что это было безумным наслаждением. 

Как только она потянулась за вторым кусочком хлеба, переполненная эмоциями, она вдруг напряглась, почувствовав, как ее сверлят взглядом. 

Она с трудом подняла голову и увидела Альтаира, смотрящего на нее сверху вниз с руками, сложенными на груди. 

— Кха-Кха!..

Вид его был настолько пугающим, что она больше не осмелилась прикоснуться к еде, которую он ей дал. 

Его ужасающее выражение лица стало еще более страшным, когда он поморщился в ответ на ее кашель. 

— Е…еда очень вкусная… Вы… же сказали есть… — быстро сообразила она в оправдание и запихнула хлеб в рот, будто боясь, что он отберет у нее.

Естественно, она оцепенела, и слезы покатились по щекам; внутри нее проснулась совесть. Хлеб стало очень трудно проглотить. 

«Боюсь, вскоре у меня будет болеть живот». 

Трапеза, которая минуту назад казалась райским наслаждением, внезапно обернулась адской пыткой. 

Альтаир сидел до тех пор, пока она не закончила с супом и хлебом. Ее желудок вздулся, так как она глотала еду с жутким дискомфортом. 

«Кажется, меня стошнит». 

Она похлопала по груди и украдкой взглянула на Альтаира. 

Даже после тог,о как поднос с едой опустел, Альтаир смотрел на нее жутким взглядом и все также держал руки на груди. Напряжение было такое, словно ястреб смотрел на свою добычу. 

Взглянув Альтаиру в глаза, она вздрогнула; сердце ее сумасшедше билось, а сама она думала, не обидела ли она его каким-то образом. 

 «Хотелось бы, чтобы он перестал, наконец, так делать». 

Альтаир не шевелился. 

У нее было ощущение, что если она продолжит смотреть в эти страшные глаза, то кровь вскипит в ее венах и заставит их лопнуть прежде, чем еда успеет перевариться. 

— Вы… м-м… хотите что сказать? — наконец, она набралась смелости спросить Альтаира. — Если дело не в этом, извините, просто вы так смотрите на меня… 

От ее вопроса плечи Альтаира вздрогнули, а щеки и уголки губ слегка дрогнули. 

Она была уверена, что это движение, определенно, было признаком гнева. 

Она вскочила, встала на колени на стул и замотала головой. 

— Я-я ужасно сожалею! Я задала дурной вопрос… 

Несмотря на ее искренние извинения, от Альтаира не было никакой реакции. Ее плечи дрожали, а тишина затягивалась. 

— …на ужин. 

Альтаир, после некоторого молчания, подал голос. 

— Спускайся поесть. 

— Простите? 

— Они там все старались, чтобы подготовить для тебя званый ужин. 

«Званый ужин? Подготовили? Кто?» 

Множество вопросов заполнили ее голову. 

— Мне казалось, я ясно выразился. 

Возможно, ее вид, рассеянно сидящей был неприятным...  Альтаир нахмурился и вышел с подносом. 

Лицо Альтаира было все также бесстрастным, подобно статуе, когда он открывал дверь; но все равно она обрадовалась, что он исчез из ее поля зрения. 

— Я-я приду… 

Она сползла со стула на пол, вздыхая с облегчением. 

 «Слава богу». 

Альтаир Эйлсфорд был страшным парнем, но достаточно великодушным, чтобы простить ее, если она опустится на колени и извинится. 

К счастью, ее гордость была столь крохотна, что она могла умолять, стоя на коленях, потому она не думала, что ее в ближайшее время обезглавят.

Это не то, чем можно было бы гордиться, то было довольно низко для благородной дамы — но ее жизнь ей была важнее ее достоинства. 

«И все же, если я буду каждый раз вставать на колени, они очень быстро опухнут». 

Она уже чувствовала эту проблему, потирая свои покалывающие колени. 

«Может смастерить что-то, чем обернуть их?»

Пока она размышляла, дверь снова открылась. 

Альтаир вернулся? 

Она поспешно снова встала на колени и, приняв раболепную позу, посмотрела на дверь. И затем встретилась взглядом с женщиной, которая глядела на нее вопросительно.

— ...

— ...

Они недолгое время неловко смотрели друг на друга. 

Первой, кто решил разрядить атмосферу, была женщина, вошедшая без стука. 

— Эм… госпожа? Что вы делаете на полу?.. 

Окончание главы