Учиха Мадара 2

В течении последующих трех лет Мадара, теперь Наоки, успел свыкнуться с новым именем, хоть оно и продолжало его раздражать, а также окончательно убедился, что находится в другом мире. Начиная от языков и письменности, которых, кроме знакомых бывшему Учихе и называемых тут японскими, было как минимум два, потому что в разговоре иногда упоминался английский, заканчивая сильно ушедшей вперед наукой. Даже страна Молнии, где побывал пару раз во время выполнения миссий, не могла похвастаться таким богатым выбором техники. Чего только стоили холодильник, позволявший долго хранить продукты (на родине Мадары шиноби привыкли пользоваться для хранения продуктов специальными свитками), и телевизор, позволяющий видеть то, что происходит за километры от тебя! Это не говоря уже о машинах и мобильных телефонах! И это еще Наоки был слишком мал, чтобы самостоятельно все исследовать, так что его возможности изучать были сильно ограничены и в основном он узнавал новое из подслушанных разговоров. Кто заподозрит, что малыш не старше двух лет от роду, тебя внимательно слушает, и все запоминает? Правда, чем старше он становился, тем осторожнее были окружающие, но тут Мадара по полной использовал навыки шиноби, притворяясь спящим. Еще одним немаловажным источником для получения информации стал для новоиспеченного Наоки телевизор, так как отец, которого, как выяснил бывший Учиха на следующий день, звали Микихиса, частенько разрешал ребенку смотреть детские каналы, когда Кейко уходила по делам, а самому мужчине нужно было срочно выполнить какую-нибудь работу. Наоки же и не думал возражать, потому что как только за ним закрывалась дверь, он переключал детские мультики на новости или обучающие и познавательные передачи. С книгами приходилось сложнее всего, так как маленькое и неуклюжее тельце не позволяло добраться до томов, находящихся на полках, поэтому ему приходилось довольствоваться теми редкими моментами, когда родители или дедушка забывали одну из них в зоне его досягаемости, что происходило не часто.

Однако не только технический прогресс новоиспеченный Асакура считал достижением этого мира, но и мирное общество. Привыкшего к постоянным кровопролитным войнам шиноби, поразило то, что в стране, где он теперь жил, совершеннолетним человек может считаться только после достижения двадцати лет, тогда как, например, в клане Учиха взрослым считался любой, кто мог выполнить технику Великого Огненного Шара, так сам Мадара выполнил ее в шесть лет и был допущен до выполнения самых легких миссий. Конечно, войны случались и тут, и уносили огромное количество жизней, но уже то, что люди старались их предотвратить или хотя бы снизить их ужасающие последствия, например, создавая различные организации, вроде Красного Креста, которые помогали пострадавшим от военных действий, уже было большим достижением, по мнению бывшего шиноби. В родном же мире бывшего Учихи никто особо и не задумывался о том, чтобы внести хоть что-то в список запрещенных способов ведения войны. Конечно, там были техники, которые не разрешалось применять, и то, из-за того, что риск от их использования не соотносился с результатами. Разумеется, существовал еще кодекс шиноби, но все следовали ему постольку поскольку, так что хоть его и знали все шиноби скрытых стран, но предпочитали действовать в зависимости от обстановки. Удар в спину не считался чем-то сильно предосудительным, и воспринимался только как способ выживания и выполнения миссии. Таким образом попытки местных правителей стран поставить войны хоть в какие-то рамки вызывали у шиноби уважение.

Конечно, и тут не обошлось без сложностей, но какая проблема устоит перед упрямством Учихи, а особенно легендарного главы клана? Так Кейко пришлось довольно быстро осознать, что ее сын соглашался пить только детские смеси, благо купить их не представлялось проблемой, а Микихиса был вынужден отказаться от постоянных тисканий «малыша» и попытки сыграть с ним в игру «Кто там?», потому что, хоть Наоки и выглядел как маленький ребенок, он все еще помнил свою прошлую жизнь, в которой умер 80-летним стариком, так что его совершенно не устраивало, что к нему относятся как к ребенку. Совсем избавиться от подобного отношения не получилось бы просто потому, что если бы он рассказал о своем прошлом, при неблагоприятном развитии событий (а такой вариант представлялся вполне возможным, ведь не каждый же день твой ребенок сообщает, что помнит свою прошлую жизнь) его отправили бы в психбольницу, выгнали бы из дома или попытались бы изгнать как духа. Таким образом, Наоки совершенно не стремился проявлять свои истинные знания и старательно копировал поведение, хоть и гениального, но все же ребенка. Воспоминания о поведении младших братьев сыграли ему на руку, как и отсутствие знаний о новом мире.

Но не стоит полагать, что Наоки считал новых родственников плохими людьми. Совсем нет. Кейко была доброй, терпеливой и заботливой матерью, Мекихиса, хоть и часто вел себя как большой ребенок, получивший новую игрушку, стоило Наоки появиться в его поле зрения, но он искренне беспокоился за него и старался стать хорошим отцом. Бабушка Кино была строгой, но обладала отменным чувством юмора, а ее саркастичные замечания часто заставляли Наоки смеяться. Йомей был строгим и явно часто не понимал, как себя вести с маленьким ребенком. Как подозревал Наоки, когда родилась Кейко, то первые несколько лет вся забота о ней упала на плечи матери. Несмотря на это, Йомей был отменным учителем и умел доходчиво объяснять сложные вещи, что проявилось, когда он взялся обучать Наоки ремеслу шамана. Постепенно бывший Учиха стал замечать, что начинает привязываться к новым родственникам и воспринимает их как членов своего клана.

Что же касается шаманства, то уже по прибытию в новый дом, Наоки ощутил неприятные последствия бытия ребенка из семьи шаманов, а именно: практически постоянное присутствие духов неподалеку. Они проходили сквозь стены, вылетали из стен, в общем были практически повсюду. Уже к концу второй недели они настолько достали Наоки, что как только в комнате появился очередной дух, он заплакал, чем привлек внимание Кейко и Микихисы. Обеспокоенные родители изо всех сил старались успокоить сына, но он прекратил кричать лишь тогда, когда призрак покинул комнату. Когда подобное повторилось еще несколько раз, родители запретили духам вход в детскую, чему Наоки был несказанно рад. Мало того, что появление непонятных существ из любого угла раздражало нервы бывшего шиноби, так еще и мешало ему незаметно от окружающих исследовать новый мир. Хоть Наоки и не был в восторге от средства достижения цели, но результат того стоил.

Родители же, поняв, что он уже в таком возрасте видит призраков, не могли нарадоваться на своего сына и поспешили сообщить об этом Кино и Йомею. В честь того, что дар шамана проявился в наследнике клана, Йомей устроил праздник, на который были приглашены ближайшие родственники и друзья семьи, а во время торжества раздавались не только тосты за здоровье Наоки, но и велись жаркие споры, по какому же направлению он решит пойти. Микихиса настаивал, что его сын станет, как и его отец, сюгендзя, отшельником, а дед был уверен, внук будет обладать даром предвидения, раз его способности раскрылись так рано, а значит пойдет по стопам деда и будет оммёдзи, профессии Кейко и Кино они не рассматривали, так как они считались преимущественно женскими. Двое мужчин устроили жаркий спор и не успокаивались, пока о происходящем не узнала Кино и с помощью трости не объяснила, что не стоит устраивать ссоры на вечеринке их внука и сына, хоть тот и был еще слишком мал, чтобы что-то запомнить. Наблюдая за ней, Наоки стал искренне уважать эту боевую женщину, которая сильно напоминала ему внучку почившего друга, Цунаде, и ее ученицу, Сакуру. После этого Йомей и Микихиса заметно присмирели и не устраивали перепалок, что не мешало им периодически перебрасываться комментариями, конечно убедившись, что Кино вне зоны слышимости, чем сильно забавляли бывшего шиноби, потому что их поведение напоминало ему о тех днях, когда у любившего выпить и сыграть в азартные игры Хаширамы неожиданно появлялась «миссия», и он прибегал в гости к другу, приглашая его пойти куда-нибудь повеселиться. Сенджу, гордо выпячивая грудь, мог хвалиться своей устойчивостью к алкоголю, но стоило Мадаре намекнуть, что он видит впереди Мито, как тот сразу тушевался, и пытался скрыться за ближайшем поворотом.

Так или иначе, а когда Наоки исполнилось три года, Йомей взялся тренировать его искусству шамана.

Окончание главы