***
Помню, что в доме разразился скандал, каких ещё не было на моей памяти. Отец успел поднять всю округу на поиски. Каждый мелкий дух с воем носился по окрестности в поисках наследника. Успел даже клич дать на сбор войска. К счастью, лгать мне не пришлось, да и не получилось бы. Ведьма стёрла все воспоминания, сказав, что восстановятся со временем. И это оказалось к лучшему ещё и потому, что влюбился я в неё крепко. Если бы из памяти не ушла подоплёка чувствам, то наверняка бы сбежал в пещеру опять.
Спустя пару недель, страсти улеглись, а ко мне стали возвращаться воспоминания. Я уже мог владеть собой, но пришла мысль, что если окунуться в объятия другой женщины, смогу скорее унять чувства.
В Ринкабихольме, деревне рядом с которой мы живём, жила одна вдова. Женщина статная, ладная, но ходили про неё въедливые слухи. И вот, расставшись в итоге с несколькими мужчинами, она решила жить одна. В мужском внимание недостатка не испытывала, ибо слухи ещё и другую славу сослужили. К ней я и пошёл.
По меркам Вьяры я ещё не был мужчиной и даже приблизительно не входил в круг тех, кто мог заинтересовать в плане интимной близости. Это послужило мотивом проверить изученное умение и соблазнить женщину. К изумлению, спустя лишь немного времени общения на участке земли, что она обрабатывала в тот день, в глазах Вьяры вспыхнул огонёк. После уроков ведьмы, я легко раздул его до такой полыхающей страсти, что у женщины подогнулись ноги и закатились глаза. Тут же на месте она ощутила вверх удовольствия. Такова оказалась мощь умения.
Мы продолжили в её доме. Поздним вечером я покинул его и долго мылся в ручье, терзаемый стыдом, раскаянием и злостью. Синеглазая ведьма всё не шла из головы.
***
Вынырнул из воспоминаний, уловив далёкий зов. Прислушался, сосредоточился – голос ведьмы. Через многие мили морских просторов дозвалась она.
– Ингви, – слышится мне, – ты не один… голоса предков… они с тобой… твоя кровь. Отец, мать… все остальные за твоей спиной. Я с тобой… Ахриман с тобой… помни о клятве… помни о клятве… клятве.
Меня пробрала дрожь. Тряхнул головой и прояснившимся взором оглядел тёмные ряды товаров, а потом едва видимых в ночи моряков, успевших заснуть за время моих воспоминаний. Возле кормового весла разглядел капитана. Видимость хоть и низкая, но зато ветер с шумом надувает парус. Волны бьются о корпус.
И вдруг, после слов ведьмы, вся мрачность мира, дополненная моросящим дождём, начала растворятся. Мир остался прежним, но я воспрял. Огонь жизни заструился по жилам, я ловко подскочил с жёсткой лежанки и направился к Кольбейну, покачиваясь в такт судна.
Хочется просто поговорить. Чувствую, что сейчас можно и морской волк не проигнорирует, не сопроводит крепким, обидным словом.
Неожиданно, когда оставалось шагов пять, пришло видение – тонущие члены команды, плавающие на массивных морских волнах тюки и бочки, а потом я увидел тёмный скальный клык под водой.
Кто-то схватил за плечо, тряхнул. Хватка стальная, властная. Я открываю глаза и вижу Кольбейна.
– Заболел что-ли? Чуть за борт не упал.
– Всё… всё нормально. Капитан, впереди скала, под водой, мы разобьёмся.
Итак хмурое лицо совсем потемнело.
– Что ты несёшь?!
– Я знаю. Я могу предвидеть, – скороговоркой заговорил я. – Только что было видение.
– Дуй на нос и командуй! Если это бредни, то я тебе покажу потом!
Не задумываясь, я рванул к носу корабля и почти тут же сначала ощутил приближающийся клык, а потом он на миг обнажился, оказавшись между пологими холмами волн.
– Право руля! – крикнул я и Кольбейн мгновенно сменил направления судна.
Мы проходим впритирку. С ужасом смотрю на сально-чёрную треугольную скалу, неведомым образом оказавшуюся на пути. Но вот пошла волна, нас потащило вверх, а клык скрылся под водой. Тревога начала успокаиваться.
Капитан поманил.
– Что-то ещё?
Я помотал головой, со всё ещё гулко отбивающим такт сердцем, словно в груди у меня барабан.
– Молодец! Хвалю. В команду пойдёшь?
Смысл не сразу добрался до головы. Кругом волнуется море, несётся туман, подстёгиваемый ветром. С носа раздаётся полусонное бормотание и бессвязные звуки разбуженной команды.
– Я… я это…– удалось выронить слова мне, вдруг потерявшись в мыслях.
Стать моряком – это устроить жизнь. Такими шансами не разбрасываются. Кольбейна знают и уважают, а значит если покажу себя, то и меня начнут. Конечно, если бы не весь ужас недавнего нападения, то какие к чёрту моряки и прочее – я был сыном самого влиятельного рода в Свейском Королевстве. Только сейчас, когда мы плывём в Колывань… что ждёт меня там? То, что я наполовину русич, ещё не делает из меня боярина. А жизнь простолюдина на Руси много тяжелей, чем нашего бонда. И если добавить сюда, что я приблуда, предложение от Кольбейна становится подарком небес.
Я застонал от запротестовавшего нутра. В груди всколыхнулись чувства, а в голове разразился гром от голосов духов. Мой путь, на их взгляд, лежит именно в Колывань.
– Простите, капитан. Это лучшее предложение в моей жизни, но я должен плыть в Гардарику.
– Жаль, весьма жаль, – нахмурился Кольбейн. – Но смотри, раз в месяц я бываю в Колывани. Кроме зимы и конца осени. Если что, приходи.
Я согнулся в поклоне.
– Спасибо. Большое спасибо.
Моё частично звериное нутро взметнулось и я, перекрутившись в прыжке, отбил ногой арбалетный болт. Тело взвыло от боли в едва не разорвавшихся сухожильях.
Из тумана выплыла огромная бригантина, медленно подстраивающаяся для абордажа.
Пираты заорали на все голоса. Полетели стрелы и болты. Тут меня объял мороз страха.
На бригантине человек сорок-пятьдесят отборных головорезов. Нас перебьют, если я не покажу свою силу.
Метнул взгляд на команду кнорра – забегали, достают оружие. Пара уже ползают раненными в ногу. Что же делать?! Им нельзя видеть меня в деле.
Я посмотрел на парус и решил оборвать его, накинув на команду. Но тогда лучше сорвать с бригантины.
Стихийные духи пришли на помощь, затрещала ткань. Словно тряпица, парус оторвался с первой мачты вражеского корабля и полетел к нам. Команда Кольбейна только рты успела разинуть, как их накрыло. И тогда я вызвал дух морского монстра, коих плавает в глубинах множество.
Тело задрожало, а разум помутился. Я с трудом удержался, чтобы не вцепиться в мечущегося Кольбейна. Крики, плеск и удары волн, шум ветра – всё слилось в единый грохот. Сиганул на бригантину.
Немного не хватило силы – ухватился за край. Рывок! На лицах пиратов удивление. Оружие начинает поворачиваться в мою сторону.
Ненависть! Испепеляющая ненависть! Я отомщу за всё!
Шальная сила полнит тело. Я прыгнул к первому, что поднял в мою сторону арбалет, судорожно пытаясь его перезарядить. Пальцы легко вошли в глотку и тут же выскользнули обратно, вырвав трахею.
Свет! Нужно погасить факелы! Я вызвал ветер.
На потерявшую удаль команду пиратов упала тьма. Я вижу отлично, но не как днём, а искажённо. Всё, что тёплое, как например бьющиеся возле кожи вены или головы – почти белым, а остальное – в оттенках жёлтого и красного.
Делаю прыжок. Удар наотмашь. Я в окружении. Но реакции сейчас таковы, что враги движутся словно замороженные. Я бью, разрывая артерии и вены, ломая кости и повреждая органы. Нарастает общий вопль боли и страха.
Ещё, ещё крови! Я хочу видеть их смерть и мучения! Хочу убивать и пить кровь, пожирать их сердца, печень. Вырывать кишки.
Только воспитанная отцом воля смогла притушить зверинный, демонический зов, и после десятка смертей, я спрыгнул обратно на кнорр. Прошло совсем мало времени и наша команда только начинает выбираться из под паруса, но даже те, кто успели раньше, во тьме меня не увидят.
Я наклонился к воде и постарался смыть кровь с лица и рук. Затем пробежал к своему месту среди товаров и затаился. Пиратская бригантина ожидаемо стала удаляться, оглашая туманную ночь криками страха, боли и отчаянной злости. Ничего не понимающие моряки лишь провожают ту робкими проклятиями, словно бы спрашивая, что случилось.
Вскоре кому-то удалось распалить факел. Меня нашли, вытащили и долго смеялись, какой оказался трус. Только Кольбейн не щерил улыбкой. Внимательно смотрел и хмурился.
Колывань. Красивая крепость Российской Империи, только недавно отошедшая во владения русскому Императору, по мирному договору между англами и русичами. Среди жителей большинство австрийцев и баварцев. Ещё много коренных жителей – балтов. С приходом русской власти, порт стал оживать. Сейчас тут полно кораблей.
Мелких рыбацкие лодчёнки, похожи на осенние листочки на воде, в сравнении с гигантскими галеонами, парой великанов стоящих на якоре недалеко от пирса. Доносится гул стихийно растущего портового района, что на фоне Вышгорода, – высокой части города, стоящей на холме с обрубленными краями, – смотрится как грязный, чадящий муравейник. Ещё Колывань зовут Ревелем и именно Вышгород скорее отображает второе имя – красивые каменные дома со светлой штукатуркой, высокий шпиль городской ратуши, что сейчас, на рассвете, особенно красиво смотрится на фоне общего ансамбля – водной глади, пустынного равнинного берега и мощной крепости, сурово вырастающий красными стенами из почти не ухоженной земли. Ревель от веку был крепостью и только сейчас начинается освоение земель вокруг под поля и сады. Крепнет торговля в порту. Интересно, надолго ли?
Окончание главы
отчет
|
Пожертвовать
Ой, этот пользователь не установил кнопку пожертвования.
|