Герцог Ада в DxD Глава 8

Понятие уровня сил в моем мире размыто. В основном выделяют три категории: сильные от рождения из-за разных аномалий, сильные от владения концептуальной способностью и сильные благодаря владению сильным артефактом.

Существа, рожденные с нестандартной силой, могут испытать массу неудобств, если встретятся с обладателем артефакта уровня Лонгина. Владельцы одного из тринадцати артефактов, способных уничтожить Бога – представляют угрозу, с которой следует считаться сильным мира сего. Однако даже они меркнут на фоне некоторых концепций, например, проявлением «бесконечности», считающейся одной из самых могущественных. Занимательно то, что в современную эпоху символом бесконечности выступает маленькая девочка. 

Я также выступаю символом опасной концепции чревоугодия. Правда, моя душа сейчас в сосуде маленького мальчика. Получается, с каждым часом нахожу всё больше общего с Уроборос.

Тем не менее, моё место в иерархии мирового топа сильно зависит от развития оболочки. Концепция обжорства преобладает над другими за счёт фактора поглощения чужеродной энергии. Для меня не проблема проглотить чужую атаку и использовать её против изначального владельца. Если я встречу носителя Альбиона, то запросто смогу заполучить преимущество в бою. Один раз пожрав силу «Деления», можно перенаправить её на любую близлежащую цель, включая изначального владельца. Навсегда не усвою, но временным владельцем стану.

Кроме этого, обжорству не трудно напрямую поглощать души, тела и формы различных существ, а также окружающую энергию из пространства. Всё это безусловно делает меня сильным врагом, но и также раскрывает личность перед остальными. Значит, в предстоящем поединке придётся сражаться без родовой печати и главной концептуальной способности. Про божественную энергию лучше забыть, остаётся дуэль с использованием демонических знаний.

Мой противник Макгрегор Мазерс – известный маг и слон Сатаны, прославившийся исследованием запретной магии ещё при жизни. На его перерождение в демона ушло две фигуры зла, что говорит о большом потенциале.

— Мы находимся… — мне хотели объяснить работу пространств между измерениями.

В нём разделяются миры, и сейчас мы находились прямо на его краю. Дело в том, что если зайти слишком глубоко за пределы барьера, то сила пространства начнет воздействовать на сознание и тело, вплоть до полного уничтожения каждой молекулы слабого существа, посмевшего вторгнулся в дом Великого Красного Дракона. Защитой от пагубного воздействия служит прочный барьер, внутри которого можно воссоздать любую местность, что выступает неплохим полигоном для борьбы сильных существ.  Например, сейчас мы находились в каменных джунглях.

— Не нужно себя утруждать. Сейчас в Преисподней развлекаются рейтинговыми играми, и я крайне удивлен, что для моей скромной персоны запрягли Тиамат. Созданный демонической энергией городской ландшафт неплох, ещё и так много зрителей, — просматривая алую границу барьера, мои глаза наткнулись на область, через которую за нами следили.

Исходя из ауры, в наблюдательном пункте находились Сазекс, Серафол, Арджуна, Венерана, Баел, Грейфия, Зиотикус, Феникс и другие. Многовато народа, ничего не сказать. В крайнем случае пробью барьер, углублюсь в опасную зону и оттуда через знание порталов перемещусь в мир людей.

— Тиамат поддерживает барьер, отделяющий нас от великой угрозы и судьи нужны для… Кхм… сказал лишнего, — запнулся мужчина в алой робе, с черно-белыми волосами и необычными глазами. Он создавал хорошее первое впечатление, как о могущественном колдуне. Но при близком знакомстве вызвал разочарование.

Хитрые враги во время боя делятся догадками, которые глупые противники подтверждают или опровергают, что придаёт плуту больше маневров во время сражения. Чем больше информации о ситуации, тем лучше. Например, мне известно, что фигуры зла слона сосредоточены на усилении магического потенциала перерожденных демонов. Слон эквивалентен по силе трем пешкам, и их представителей легко победить из-за сильной растраты энергии, которую те долго восстанавливают.

И теперь можно с уверенностью сказать, что Тиамат и зрители не плод моего пострадавшего воображения из-за поглощенной души иномирца. Сомневаться в правдивости всех своих знаний о вселенной… Я даже подумать не мог, что «плохая еда» оказала такое воздействие на зал с моей личностью и воспоминаниями. Во время ношения одноразовых сосудов мыслительный поток был соединен с их прошлыми обладателями, но стоило мне остаться с самим собой, как эффект от горькой правды всплыл на поверхность. 

— Надеюсь перерожденные демоны так же хороши, как и ходящая о них молва, — разминая шею, проговорил я.

— Молодежь такая нетерпеливая, — и кто из нас еще старый, выглядит на тридцатник, а ведет себя как старпер.

Следом начался поединок, который позволял продемонстрировать второсортные умения. Из моего тела вырвалась видоизмененная демоническая энергия, и спустя пару мгновений она уже оплела собой пару ближайших зданий. Один из самых крутых приемов в городской местности связан с телекинезом. Одной мыслью я могу поднимать машины, а более тяжелые объекты вроде зданий поддаются после непродолжительного контакта с демонической энергий.

Многоэтажки оторвало от фундамента, и они полетели в крайне удивленного мужчину. Слон Сазекса быстро среагировал и созданием золотистого барьера смог избежать урона от массы. Шестнадцать тысяч тонн нужны больше для отвлечения внимания, а отсутствующие многоэтажки позади меня освободили полигон для маневров.

Сразу после атаки моя энергия проникла под землю, и искусством создания големов я создал шестьдесят шесть юнитов. Большинству пришлось поглотить асфальт для создания своей формы, отличающейся хрупкостью. Нужно было чем-то компенсировать уродство. В поисках решения проблемы, мне пришла отличная мысль использовать священный механизм «Отец Мечей». Артефакт позволяет создавать демонические клинки с самыми разными эффектами.

Когда прогремел мощный взрыв, сметающий завал от зданий, мой оппонент увидел уже шестьдесят семь противников вместо одного. Причем все вооружены и крайне опасны. Щелчком пальцев я дал понять, что големы сейчас атакуют. Так и случилось, десятки вооруженных существ мигом напали на мага. Чтобы не закончить битву слишком рано, и чтобы оттянуть момент возвращения к маленьким девочкам, я старался затянуть бой, показывая в каких местах у меня лежат тузы.  

Правда, как выяснилось, противник хорошо осведомлен в способах разрыва контроля. Не покидая барьера, волной энергии он оборвал нитки всем моим марионеткам, отчего они рассыпались, превращаясь в груду мусора. В реальном бою я обычно вливал в марионетки концепцию обжорства, чтобы они пожирали часть подобных атак. Жаль, что сейчас моя сила ограничена безупречной актерской игрой.

Настолько безупречной, что уже ощущаю на своем сосуде все подозрения Тиамат. С ней мне приходилось иметь некоторые дела, и пару раз сражаться. Она способна по самым малейшим деталям узнать мою личность, но надеюсь не раскроет секрет перед окружающими. Одно радует, я у Тиамат не брал в долг драконьи сокровища, поэтому ей нет смысла меня ненавидеть и как-либо пакостить.

— Слишком долго находиться в убежище запрещено, — я издевательски улыбнулся и отправил энергию заполнить область вокруг мага. Моё понимание барьеров на крайне высоком уровне, оно позволяет пробираться через слои реальности, поэтому раздавить жалкие потуги противника отсидеться в магическом куполе для меня не проблема.

— Начинать с агрессии бескультурно! — выкрикнул гений, который поставил барьер без защиты от звуковых волн.

Сломав барьер, я отменил дальнейшую атаку, после чего получил поток пламени в своём направлении. Расстраивало то, что упущен хороший шанс поиздеваться над демоном. Ведь никто не запрещал звуковой волной разорвать перепонки и бесконечно задавать вопрос: «слышишь меня?»

Горечь от потери хорошего шанса насолить противнику я выместил на создание семиметровой ледяной стены. Большинство моих атак направлены на закрытие видимости противника, тоже касалось защитных чар. Пока враг не знал, что происходит за ледяной преградой, мои руки начали неистово формировать магические жесты. В их основу входит три аспекта: огонь, воздух и разделение. Стоит их соединить воедино, как сформируется огненный смерч, который начнет разделяться.

Спустя пару секунд позади меня образовалось четыре огненных смерча, чью убийственную мощь я направил на мага в забавном алом плаще. Хаотичные языки пламени являлись идеальным инструментом для уничтожения всего живого и мертвого. Они мигом снесли ледяную преграду, устремляясь к магу.

— Слишком беспощадно! — как и ожидалось, враг снова решил спрятаться за барьером и на этот раз магией с атрибутом заморозки превратить огненные смерчи в ледяные скульптуры. Этот маневр стоил ему большей части резерва, а я даже побрезговал размораживать провалившуюся шутку.

Для разнообразия поединка, моя следующая атака стала комбинацией демонической энергии и священного механизма. Я создал пару сотен клинков и поднял их в воздух телекинезом.

— Град мечей, — придумав глупое название и хлопнув ладошами, я отправил рой клинков, которые от попадания по барьеру взрывались.

Только вот шум от взрыва оказался не простым, даже меня передернуло от подобной магии, усиливающей звуки поломки в десятки тысяч раз. Воистину, с Отцом мечей можно развлекаться, издеваясь над слабаками. Для более сильных целей он бесполезен, но с низшей формой жизни можно вытворять разные вещи. Например, скрыть среди однородных клинков особенные, у которых необычный эффект.

—  Кха… — призрачный меч проник сквозь барьер и врезался в подошву мага, а ведь я мог нацелиться на сердце. Ладно, стоящий на одном колене мужчина того стоил. — Молния смерти!

В меня полетела черная молния, вырвавшаяся из мгновенно созданного магического круга. У противника хороший разум, способный производить сотни вычислений, но жаль, что это был ожидаемый ход. Когда любое существо получает ранение, оно впадает в режим самосохранения. Такой режим требует предельной жестокости по отношению к врагу, поэтому маг начал не просто следовать приказу Сазекса, который относился к проверке моих навыков. О нет, этот парень решил спасти свою шкуру, а иначе после меня Слезы Феникса могут стать бесполезны.

— Молния смерти, — на всякий случай повторив название атаки, я ответил той же монетой.

Моя контрмера заключена в том, что разум был направлен на полное копирование любой магии. Из руки вырвалась черная молния, но это заклинание требовало участия только одной руки. Другая приподнялась на уровень груди, и я начал манипулировать выпущенной энергией. Она скопилась на вершине барьера измерения, что позволяло создать зловещее облако. Его серый цвет быстро сменился на фиолетово-синий, когда внутри грозовой тучи начали неистово бушевать грозовые заряды. — И в завершении… Потоп смерти, ха-ха, хотя подобные названия смешны и нелепы.

Руки противника были заняты сопротивлением черной молнии, когда сверху ударила волна, сплетенная из грозовых узоров. Защититься было нечем, покуда нечем было создавать магический круг, к тому же, здесь крайне нестабильны порталы. Нельзя просто так телепортироваться по полю битвы из-за подавления межпространственного измерения. Благо вовремя вмешались судьи, вытащив переносом мага с поля битвы.

Обошлось без умбракинеза, силы обжорства, божественной силы, родовой печати и призыва роя мух цеце. В основном, раньше мои сражения проходили при помощи этих навыков, а так я только задел пирокинез, электрокинез и кое-что по мелочи. Точно, ещё протестировал священный механизм на практике, но он почему-то оказался слабым. 

Окончание главы