Возрождение после похищения Глава 2.2

Су Цинь настороженно подняла глаза и встретилась с проницательным взглядом Юнь Цинь, от которого у нее по костям пробежал холодок.

У этой женщины была очень светлая кожа и прекрасные черты лица. Хотя она была одета в лохмотья, ее темперамент не похож на обычных крестьянок. В прошлой жизни Су Цинь никогда не встречала ее, так как пряталась под кроватью и только слушала ее голос.

Глаза этой женщины, казалось, могли видеть все насквозь, и ее можно было считать проницательной женщиной, которую нелегко обмануть, как Чжан Фэн и Ли Юньчжэнь.

Присев, Юнь Цинь подняла чашу и посмотрела на девушку, стоявшую у стола со склоненной головой.

На вид девушке было не больше 15-16 лет. На ней была школьная форма, волосы всклокочены, лицо в синяках и крапивница, из-за которой невозможно было определить, как она выглядит.

Она взяла пустую миску и налила ей суп с кусками мяса:

— Садись и ешь.

Су Цинь выглядела так, словно не смела ослушаться. Она села, взяла палочки для еды и взяла в руки эмалированную миску. Не смея смотреть никому в глаза, она тут же зарылась лицом в миску и сделала вид, что запихивает в рот рис.

Юнь Цинь, не отрываясь, смотрела на нее и разразилась холодным смехом.

От этого холодного смеха у Су Цинь онемела кожа головы.

— Не волнуйся, в нем нет наркотиков. В таком виде даже мой сын не сможет открыть рот, чтобы сожрать тебя. — комментарии Юнь Цинь были язвительными, но она взяла палочки овощи в свою миску: — Тебе очень повезло, что ты не лишилась руки или ноги и не была продана моей семье.

В деревне все знают ее личность, поэтому торговцы обычно не проявляют инициативы, чтобы иметь с ней дело. Она только сегодня купила Су Цинь, а когда та вечером вышла собирать овощи, оказалось, что за ней наблюдают соседи.

Услышав, что говорят, Су Цинь запихнула в рот полный рот риса. Она не осмелилась съесть еще один кусок, хотя была невыносимо голодна.

После риса она с опаской посмотрела на Юнь Цинь, как испуганный котенок.

Юнь Цинь спросила ее:

— Откуда ты?

После секундного шока, ее голос был тихим, как у комара:

— Юнь... янь.

Юнь Цинь замолчала и опустила голову, чтобы поесть.

За обеденным столом воцарилась тишина, слышался только стук палочек по эмалированным мискам.

После еды Дурак встал и молча вышел с посудой на кухню. Как только Дурак ушел, Юнь Цинь достала из шкафа полузаконченные стельки и принялась за рукоделие.

Как только Юнь Цинь надела наперсток, девочка ткнула ее пальцем в локоть:

— Тебе нужна... помощь?

Юнь Цинь думала, что девочке понадобится как минимум несколько дней, прежде чем она решится начать с ней разговор. Она не ожидала, что та начнет разговаривать с ней сразу после еды.

Улыбаясь, она сказала:

— О, вы, девочки из города, все еще знаете, как это делается?

Су Цинь кивнула:

— Да... У меня нет семьи, так как я выросла в детском доме и могу выполнять любую ручную работу. В будущем обо мне все равно придется заботиться вам. Я не могу есть и пить за ваш счет.

Она сказала другой стороне, что она сирота, и заявила, что примет их «заботу» в будущем. Подразумевалось, что она приняла факты. Ей не о чем беспокоиться на улице, и она будет жить с ними покорно, тем самым пытаясь дать возможность другой стороне ослабить бдительность.

Она выглядела искренней, поэтому другим трудно было понять, что она притворяется покорной. Эта девушка, вероятно, много страдала в доме Чжан Синь, поэтому так хорошо вела себя после приезда к ней. Юнь Цинь ненадолго задумалась.

Если бы Юнь Цинь была таким человеком, как Ли Юньчжэнь, она могла бы ухмыляться от уха до уха. К сожалению, это не так.

Она некоторое время рассматривала Су Цинь, а затем отвела взгляд. Вдевая нитку в иголку, она сказала:

— Я действительно не держу здесь нахлебников. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе остаться только потому, что ты можешь выполнять какую-то работу? Подожди, пока твоя крапивница заживет, и я попрошу Чжан Фэн забрать тебя.

Сердце Су Цинь было слегка шокировано.

Эта женщина знала, что у нее не инфекционное заболевание, а крапивница, и все же она позволила Чжан Фэну продать ее? Если Чжан Фэн снова заберет ее, вернется ли она к Чжан Синь или будет перепродана 60-летнему мужчине?

Эта женщина вызывает у Су Цинь непонимание. Разве ей не нужна невестка, способная родить сына?

Если нет, то что она хотела сделать, когда купила ее?

После того, как она собрала все свои мысли, она пришла к ужасному результату.

Она осторожно спросила Юнь Цинь:

— Ты... посторонний человек, которого послали сюда?

Рука Юнь Цинь дрогнула, и кончик иглы вонзился ей в палец.

Она откинула то, что было в руке, и от неожиданности схватилась за шею Су Цинь. На ее лбу внезапно выступили синие вены:

— Это не называется посыланием! Это называется похищением! Это акт бандитизма! Ты понимаешь, что такое бандитизм?

Су Цинь не могла дышать из-за удушья. Толкая ее, она изо всех сил пыталась освободиться.

Она сделала несколько шагов назад, когда ее спина прижалась к шкафу. Потирая шею, она хмуро смотрела на женщину, которая внезапно сошла с ума на ее глазах.

— У нас есть шанс выбраться. — она слегка кашлянула и продолжила: — Есть аспирант по имени Ли, который приехал сюда преподавать. Он — наша надежда выбраться отсюда.

Услышав это, Юнь Цинь улыбнулась и холодно рассмеялась, как будто услышала какую-то наивную шутку.

— Сегодня я слышала, что Чжан Синь сказала, что он приедет в эту деревню, чтобы собрать культурный материал. — Су Цинь сделала паузу, затем продолжила: — Здешние люди не разрешают тебе выходить, но твой сын отличается от тебя. Он местный ребенок и в глазах жителей деревни — дурак. Никто не будет его опасаться. Ты можешь поспорить с Чжан Синь о том, чтобы отправить его в школу.

Юнь Цинь убрала свою холодную улыбку и начала заново изучать девушку.

Переродившись заново, все пошло по-другому, но ее по-прежнему окружали опасности.

В прошлой жизни Дурак не ходил в школу. Поэтому, отправившись в поселок Тунло, он привлек внимание учеников, в результате чего они оба были обнаружены.

В этой жизни, если Дурак сможет открыто ходить в школу, у нее будет способ, чтобы Ли Чуань получил ее послание.

Школа построена в поселке Тунло, говорят, что это поселок, но на самом деле обстановка там ненамного лучше.

Два дня назад Ли Чуань и несколько студентов университета прошли пешком от города Тулин до поселка Тунло. Они шли по горной тропе целый день, и когда они пришли, уже наступил вечер.

У студентов были мозоли на ногах, и они думали, что смогут хорошо отдохнуть, как только придут, но, увидев обшарпанное общежитие, они были обескуражены.

Общежитие представляет собой дом с черепичной крышей, в котором есть по одной комнате для женщин и мудчин. Широкие кровати были сделаны из большого деревянного бруса, а в комнатах даже нет дверей.

Студенты-мужчины были не против, но студентки были потрясены, некоторые даже плакали.

Студенты жаловались и сожалели, что приехали в это место. Только Ли Чуань молча бросил рюкзак на кровать, наполнил тазик туалетными принадлежностями и буднично отправился на задний двор, чтобы набрать воды из колодца и помыться.

За ним слепо шел студент с тазиком в руках, похлопал его по плечу и спросил:

— Гений Ли, зачем ты приехал в такое адское место, чтобы преподавать, а? Неужели для того, чтобы лично испытать жизнь?

Говорившего студента звали Ян Юань, он учился в одном классе с Ли Чуанем, когда тот был в средней школе. Позже Ли Чуань пропустил все классы. Когда он только окончил университет, Ли Чуань уже закончил аспирантуру.

Ян Юань намерен после окончания университета поступить на службу в госаппарат в качестве чиновника. Он приехал в такое отсталое место по программе поддержки образования только для того, чтобы приумножить для себя некоторый политический капитал*. Но он не мог понять, зачем Ли Чуань приехал в такое место.

П.п: 政治资本 (Zhèngzhì zīběn) — метафора, используемая в политической теории для концептуализации накопления ресурсов и власти, построенных через отношения, доверие, добрую волю и влияние между политиками или партиями и другими заинтересованными сторонами, такими как избиратели.

В прошлой жизни Ли Чуань пришел сюда преподавать, потому что обидел кого-то.

А в этой жизни...

Он сжал в руке полотенце, вытер лицо и сказал:

— Чтобы найти кое-кого.

Окончание главы