Брат Бэтмена 6

Брюс мало что понял из этого диалога. Лишь то, что с братом не все хорошо. Он уселся на скамейку в коридоре и уставился в одну точку на стене напротив. Он не заметил, как Альфред сел рядом с ним. Так и сидели. Сержант Гордон покинул их после разговора с врачом, но Брюс не заметил этого, он был слишком погружен в мысли. Постепенно, маленький мистер Уэйн, утомленный свалившимися на него за день горестями, заснул и не заметил, как Альфред взял его на руки и отнес в машину.

Спал он плохо. Во сне он увидел момент выстрела, но не мог вспомнить лица убийцы. Оно осталось в тени, а в голове зазвучал его вопрос: «Признайся, мальчик. Ты когда-нибудь танцевал с дьяволом при лунном свете?» — после чего, он проснулся. С удивлением он обнаружил, что спал в своей кровати, значит Альфред вернул его домой. Дом. Дом где нет папы и мамы. Впервые он осознал это. Он больше никогда не увидит родителей. Папа больше никогда с ним не поговорит, а мама не поцелует. Осознание ударило по и так расшатанным нервам маленького Брюса и он разрыдался горькими слезами. Он плакал долго, потеряв чувство времени, размазывая слезы об одеяло и подушку пока не заметил, что солнечные лучи стали светить в окно.

Через несколько часов, когда Альфред успокоил его и насильно покормил, они приехали в больницу. Чарльз Уэйн по прежнему лежал на койке завернутый в трубки и провода, но теперь его дыхание было ровным. Одна из медсестер подошла к громоздкому аппарату и повернула рубильник. Он отключился, а Чарли медленно раскрыл глаза.

— Мистер Чарльз? — спросил Альфред

— Альфред? Брюс? — тихим и слабым голосом спросил он.

— Да, сэр. Это я, — попытался уверенно ответить Альфред, чего, впрочем, у него не получилось.

— Папа? Мама? — так же тихо спросил он у Альфреда.

— Боюсь, Чарльз, они погибли, — с горечью сказал Альфред, стараясь не смотреть в глаза мальчика. Ослабевшему от кровопотери Чарли понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать слова дворецкого. В начале он молчал, но затем по щекам старшего сына четы Уэйн потекли слезы, а сам он стал трясти головой, бормоча лишь: -нет, нет… не может быть.

Альфред молчал. Он смотрел, как плачет старший сын Томаса Уэйна и молчал, ибо совершенно не знал, что он может сказать. Брюс же с легким испугом смотрел, как его старший брат в начале трясет головой, отказываясь верить в смерть родителей, а затем начинает бится на кровати словно одержимый. И глаза. Глаза брата были наполнены безумием.

— Я убью его. Я… убью… его, — с трудом даже не кричал, а хрипел лежащий на кровати парень, а аппаратура свидетельствовала о непозволительной нагрузке на сердце. В ту же секунду в палату вбежала медсестра и вколола ему успокоительное. Через несколько секунд Чарли успокоился и вновь забылся тревожным медикаментозными сном.

Этой ночью Брюсу снился брат. Он то лежал на койке, то сидел на кровати, но неизменно было одно — его безумный взгляд. Он смотрел в пустоту и постоянно шептал: Я убью его. Я убью его.

Окончание главы