Блич: Другой Ичиго Глава 10

(Хотелось бы начать с того, что в каждой новой главе с этой непосредственно, я буду в начале, писать некоторые мысли по поводу истории в целом и самой главы, никаких спойлеров к главе не будет! Надеюсь на понимание.

Эта глава стала для меня одной из самых интересных в плане написания и одной из самых сложных. Я не психолог, не психиатр и никак не связан с психическими расстройствами и так далее, поэтому не могу точно описать поведение и мысли таких людей.

В прошлых главах я лишь вскользь упоминал, но Ичиго все же человек и одиночество на протяжении долгого времени должно было как-либо повлиять на него и я вижу это так, как представлено в главе. Я пишу об этом, чтобы спросить, правильно ли я построил сцену срыва у тех людей которые разбираются в этом, хотя любой может оставить отзыв по этому поводу, но я бы хотел узнать мнение разбирающихся людей, чтобы в будущем улучшить и исправить ошибки подобных сцен.

История постепенно переходит в фазу подготовки)

…

Одинокий старик стоял в небе наблюдая за миром.

Морщинистое лицо не выражало никаких эмоций. Старик был умиротворен и любой кто оказался рядом перенял бы это состояние.

Закрыв глаза, Зевс просто стоял и глубоко дышал. Он вспоминал свою долгую божественную жизнь, все те войны и битвы, что он прошёл, тех кто умер на его руках, о тех чью смерть он наблюдал, также как и сейчас наблюдает за миром.

Он знал, что его часто изображают, как мускулистого мужчину в возрасте с белыми пышными волосами и такой же прелестной бородой, обольстителем и извращенцев.

Отчасти что-то было правдой, что-то преувеличением, а что-то ложью. Мир был так устроен и даже они – боги, не могли этого изменить. Зевс все чаще задумывался о жизни, о своих поступках, о том, что он оставил. Однажды его дочь сказала ему, что люди ведут себя подобным образом.

Смотря на голубой шар, Зевс задал себе вопрос.

Вот он, маленький шар земли и воды, что в нем такого особенного, что он притягивает к себе столько внимания? Не исчислить сколько мифологии и пантеонов привлекла земля, некоторые были одним и тем же, другие кардинально отличались друг от друга. А что будет после того, как затвор будет окончательно сломан? Что будет после того, как заслон начнёт тускнеть и они увидеть другие вселённые?

Зевс в отличии от своих братьев слабел, старел и слабел. Он все ещё был одни из Высших богов не только по статусу. Его сила была за гранью понимания для многих существ.

Почувствовав, что к нему приближается один из его детей, Зевс предпочёл ждать, а не идти на встречу. Он ждал пока Гермес сам заговорит, все ещё наполовину погруженный в свои мысли.

—Отец… - почтительно окликнул он, —Сестры Мойры желали тебя видеть. Что-то важное. – доложил Гермес не сводя взгляд со спину старика.

…

Темноволосый мужчина сидел на одном из многочисленных камней у подножья горы.

Рядом с ним была свалена куча, состоящая из камней и травы, она по высоте была с полметра.

—Знаешь… мама… мне так одиноко здесь. Этот мир… он просто пустой, здесь нет ни ветра, ни животных, ничего нет. – тихо шептал он.

—Моё сердце разрывается на части, мам. Раньше я сдерживал себя, держал под контролем. Но… - упиревшись подбородком о ладонь, а та в свою очередь об колено, он продолжил разговаривать с матерью, —Больше не могу… *вздох*… я больше не могу терпеть, не могу доверять, не могу жить так дальше, зная, что Рукия нуждается в моей помощи, знать, что мои друзья в опасности и все это… из-за меня. – он отпустил голову и его длинные волосы закрыли его лицо.

Вдруг он резко встал и ударил столб камней к которому обращался как к матери.

—Знаешь, что! Ты мне не нужна! Не нужна так же, как и я не нуждаюсь ни в ком! Почему я виноват?! Почему я виню себя?! ПОЧЕМУ ЭТО МЕРЗКОЕ ЧУВСТВО ВИНЫ ПРЕСЛЕДУЕТ МЕНЯ!!! – Ичиго кричал, корчился и выплёвывав слова на поломанную кучу камней.

Не было ни слез, ни соплей, лишь сухие полу безжизненные затравленные глаза, рнмедленно подошёл к некогда столбу с которым разговаривал.

—Прости меня… - начал Ичиго тихим еле слышны голосом, собирая различные камни вместе и вновь начиная водружать сооружение.

—Я просто… мне очень больно… и я не знаю почему…

Зангецу тем временем наблюдал за своим хозяин с печалью. Он не мог ничего сделать в эти моменты. Лишь снизить ущерб который производил Ичиго.

Занпакто старался в эти моменты перекрывать или контролировать духовную силу своего мастера, иначе последствия для него самого и мира в целом были бы фатальны, ну в основном для последнего.

Зангецу уже не в первый раз наблюдал за этим, началось все полгода назад и сначала он думал, что это помогает Ичиго, но в какой-то момент времени все обернулось наоборот. Ичиго стал просто жаловаться, потом кричать и лишь недавно начал разрушать свои же творения.

Любое отвлечение внимание не работала и Ичиго даже стал огрызаться на самого Зангецу. Дух знал, что ничем хорошим это не закончится если его мастера не вытащить из этого мира.

Это был очередной день или ночь ничего не делания. Куросаки просто лежал головой на камне и наблюдал за неизменяющимся небом.

Он часто так делал. Либо в Долине Криков, либо в собственном мире, когда Зангецу спрашивал у него почему, тот всегда говорил, что это помогает ему расстаться с терзающими его мыслями.

Находясь во внутреннем мире, дух занпакто на краткое мгновение почувствовал что-то. Как будто его куда-то зовут, сладкий лёгкий голос. Но ведь этого не могло быть, не так ли? Обратив свой взор на Ичиго, он не заметил, чтобы тот что-то почувствовал.

Через некоторое время, странное чувство снова вернулось, более отчётливо. Зангецу становилось не по себе.

—Мастер. – когда его мастер не обратил на него внимания, Зангецу направил духовную силу, чтобы «разбудить» его.

—Зангецу? – удивлённо спросил он.

—Мастер, я чувствую что-то… непонятное. Оно будто бы зовёт меня… первый раз это был словно слабый шепот, но второй раз оно было различимым.

Ичиго приподнял голову с камня и нахмурился. Если его занпакто что-то чувствует, значит что-то не так. Но почему сам Ичиго ничего не почувствовал. Ответов было два: он просто не обратил внимание или это связанно с духовной силой.

Куросаки все ещё плохо ощущал тонкие сигнатуры духовной силы, а занпакто наоборот. Черноволосый вряд ли бы пропустил материальное ощущение или звук, несмотря на то что он был в своём роде трансе, но Ичиго все слышал, видел и ощущал, поэтому вариант с материальным источником этого… этой аномалии вряд ли мог быть.

Пытаясь уловить хоть что-то, он зашёл так далеко, что попросил Зангецу тоже сосредоточиться и помочь ему.

Сначала все было так же как и обычно, пока он не почувствовал словно что-то хочет его, призывает. Это очень странно. Не является голосом, но похоже на него. Оно словно ритм сердца, постепенно увеличивался в своей громкости и частоте.

Пробегаясь по миру окружавшем его, он не заметил никаких изменений. Насторожившись Ичиго и Зангецу на строились слушать мир. Возможно, что Долина Криков пытается с ними заговорить или… возможно его друзья нашли его и пытаются?

Ичиго отмахнулся от этих мыслей, сейчас не время на размышления. Нужно понять что создаёт это ощущение.

Незаметно для всех в небе недалеко от Одинокой горы, сформировалась воронка. Она была фиолетового цвета и состояла будто из дыма. Оно было небольшим, но заметным на фоне яркого голубого неба.

И так бы она осталась незамеченной если бы не внезапный удар грома. Он прошёлся по миру оповещая о себе.

Голова Ичиго резко обернулась на источник шума и там он увидел аномалию.

—Зангецу… ты знаешь, что это такое? – спросил он.

—Нет. Но видимо это источник того, что я чувствовал. – ответил Зангецу.

—Что нам делать? – спросил Ичиго, пристально наблюдая за вороной будто она может исчезнуть.

—Мы можем подойти ближе, либо остаться наблюдать отсюда… или…

—… Запрыгнуть в неё… Мне надоело торчать здесь, Зангецу. Ты так не считаешь? – лёгкая ухмылка появились на лице парня.

—Я последуют за тобой, мастер. – короткий ответ понравился Ичиго и тот долго не думаю с огромной скоростью направился к аномалии.

Буквально за секунду он уже был в паре метров от неё и в нескольких десятках метров от земли.

—Мастер, ты чувствуешь это? – спросил заворожённый голос занпакто.

Ичиго нахмурился. От того, что с Зангецу что-то не так и от ощущения. Оно было… не неприятным, но он чувствовал какую-то опасность таящуюся в водовороте фиолетового дыма.

Сейчас перед ним было два выбора: идти в неизвестность или остаться здесь и волочить жалкое существование, строя камня и общаясь с ними.

Несмотря на предчувствие, выбор для черноволосого был очевиден.

…

Олимп…

Сооружение стоявшее перед богами Олимпа было не менее чем величественным.

Мраморное основание, золотые обрамление украшенные драгоценными камнями. Вокруг золотого обрамление обвилось растение с цветами насыщенного синего цвета. А в центре плавно кружащийся водоворот из фиолетового дыма.

—Сколько нам ждать, гостей, отец? – спросил молодой юноша хрупкого телосложения с бледными волосами цвета подсолнуха.

—Скоро. – кратко ответил старший мужчина. У него были короткие волосы каштанового цвета с завитушками на концах, красивое лицо с пронзительными голубыми глазами. На голове красовался медный шлем с крыльями, а на открытой правой руке символ представляющий собой скрипт основание которого обвивают две змеи, а навершие состоит из красного камня, который плавно переходит в крылья.

Время быстро шло, а два богач отец и сын стояли и ждали.

Минуты…

Часы…

Дни…

И вот наконец, портал начал ускоряться.

—Отец! Портал начал ускоряться! – возбуждено позвал молодой юноша.

—Хорошо, Гермафродит. – ответил бог, —Жди здесь нашего гостя, а я пойду и сообщу об этом Зевсу.

Герм не успел даже моргнуть, ка его отец, Гермес, уже умчался к Верховному богу.

Не то, чтобы и сам Герм не мог сделать этого, просто Зевс был высокомерны даже по сравнению с другими богами или Верховным и богами.

Он считал, что лишь Гермес, его собственный сын, достоин оповещать его, что лишь его сын достоин этой чести.

Зевс был странным. Конечно все боги на Олимпе были таковыми. Каждый со своей… изюминкой или тараканами.

Старший бог – Аид ненавидел подземный мир, но заботился о душах, что покоятся там. Он не ненавидел того, кто отдал ему это место – Зевса. Нет, Аид любил своего брата, как и Посейдона.

Всё на Олимпе знали, что Аид сделает все ради своих братьев, что он один из столпов незыблемости власти Зевса.

Тем временем фиолетовая дымка ускорялась, из неё начали вылетать яркие голубые молнии ударяя о гладкий пол, колонны, деревья и растения вокруг сооружение.

Гермафродит насторожился, он не знал как работает портал и кто из него выйдет, когда он достигнет той точки, предсказывающей появление гостя. Отступив назад, он ждал и наблюдал, как фиолетовая дымка приходит в неистовство.

Молнии становились все более частым явлением, появился ветер который стремительно вырвался из портала. Скудная одежда Гермафродита колыхалась с невиданной ему силой, вой глушил его, а молнии били все дальше.

Наблюдая за всем этим, Герма не мог отделаться от чувства, что все это неправильно. Ни решение Зевса, нет, молнии, ветер, фиолетовый дым, а теперь и удары грома. Всё это было не естественным, не от природы или божественной силы, даже ни магия или руны.

Что-то… потустороннее…

С каждой секундой, Герму становилось все страшнее и страшнее. Попади хоть одна такая молния в него и он попрощался бы с миром. Ветер и гром становились только сильнее, не собираясь останавливаться или слабеть.

В какой-то момент, Гермафродит почувствовал, как его начинает сдвигать с места где он стоял. Гром ударял по ушам с такой силой, что голова начала раскалывается.

Ему повезло… когда крепкая рука легла на плечо и тёплое ощущение окутало его.

—Отец. Ты пришёл. Наконец, я уже задался тебя. – выдавил из себя Гермафродит подавляя дрожь и страх который должно быть заметили старшие боги.

—Да, отступи подальше. Здесь только будет становится хуже. – произнес Гермес, отпуская сына и тот ушел.

Гермес и Зевс подошли ближе к порталу, откуда ветер уже не дул, а бил будто молот, молнии уничтожали само время, а гром сжимал пространство.

—Твой сын держался здесь достаточно долго, гордиться им? – вдруг ни с того ни с сего спросил старик.

–Это ведь твой внук, ты не гордишься им, не так ли? – в ответ спросил Гермес.

Зевс лишь покачал головой, не давая никакого ответа своему сыну.

Какое-то время спустя Гермес уже было невмоготу терпеть силу этой аномалии, но он стоял. Гордо, не отпуская лица, его взгляд был направлен в самые глубины этого портала.

—Твой сын такой же как ты. Пытаешься не показать себя слабым перед родным отроком. – заметил Зевс и умолк больше ничего не говоря.

—Не только перед сыном… - подумал Гермес.

Тем временем портал достиг пика своей мощи. Внутри пустоты по центру показался силуэт, маленький и такой нечеткий, что возможно это был обман зрения. Лишь то, что он двигался и становился все больше подтверждаю обратное.

Когда силуэт был уже виден во весь рост из дыма показались пальцы, потом запястье, предплечье и вот была видна вся рука. По всей длине которой расположились татуировка похожая на ветви дерева и имеющая серо-синий цвет.

Рука пыталась ухватится за что либо, искала в пустоте хоть что-то и Зевс, несмотря на все, протянул руку.

Его дряблой руки и старческой силы хватило чтобы вытащить того, кто был по ту сторону портала в этот мир.

Дым захваченный телом гостя быстро возвращался обратно к водовороту открывая его.

Перед богами предстал человек. Высокий, серьёзный с чёрными словно самая тёмная ночь волосами достававшими до талии, глазами бледно-золотого в которых отражалось холод и пустота.

Увидев Зевса и Гермеса, на долю секунду, но в этих глазницах промелькнула надежда и… счастье?

—Я известен, как Зевс, путник. – громкий, ровный и глубокий голос исходил от, что удивительно, от дряблого и никчемного старика стоявшем перед молодым парнем.

—Это мой сын, Гермес. – указывая кивком на стоявшего рядом мужчину, Зевс продолжил: —И мы приветствуем тебя на Олимпе! – руки старикана раскинулись, а голова запрокинулась, так, что он мог видеть вершину горы, стоя спиной к ней. В этот момент, он не был таким уж старым. Казалось будто сама гора откликнулись на своё имя и слегка задрожала.

Вернув взгляд на человека, Зевс заметил непонимание на лице путника и понял, что это будет долгий, а возможно или скорее всего, нудный разговор.

…

Окончание главы