«Мой дорогой исполнительный офицер, у меня для тебя невероятные новости».

Бог однажды взглянул на это море звёзд; он впал здесь в спячку, а также проснулся здесь.

Эсте, Неверлэнд*

П.п.: Эстэ, Неверлэнд: такой книги не существует.

Этот черный кедровый лес переживал затяжную смерть, его хвоя засохла и печально свисала вниз, но чудесным образом не источала запаха кислой, горькой гнили.

В лесу круглый год витал аромат древесины, скрывающий 25 однозарядных криокапсул* в глубине кедрового леса.

П.п.: Криокапсула (冷冻胶囊): капсула, вырабатывающая холод для защиты и сохранения живых людей в течение длительного времени [термин специально придуман для этого проекта].

Криокапсулы были выстроены в аккуратный ряд, их герметичные стеклянные крышки были покрыты льдом.

Одна из капсул издала тревожный сигнал, разорвав тишину глухого леса:

 — Неисправность из-за недостатка энергии.

Внимание: Криокапсула готовится к отключению. Пожалуйста, восстановите источник энергии через 5 секунд.

Начинаю обратный отсчёт.

5... 4... 3... 2... 1.

Дополнительный источник энергии не обнаружен. Питание криокапсулы...

Ровной искусственный голос резко прервался, не успев договорить.

Пуф...

Звук был такой, как будто неисправное металлическое шасси пропускало воздух. Иней на стеклянной крышке быстро исчезал из-за резкого повышения температуры, являя взору красивое, но бледное лицо внутри капсулы.

С тонким слоем инея на надбровных дугах, он казался поразительно холодным и совершенно безжизненным, как будто находился здесь в спячке очень долгое время, без единого шанса на пробуждения.

Однако почти сразу после того, как иней исчез, пара красиво изогнутых глаз открылась без всякого предупреждения.

По правде говоря, хотя эта груда металлических болванок, используемых для замораживания человеческих тел, называлась капсулами, их форма даже отдалённо не напоминала капсулы.

Они выглядели очень непривлекательно: раздутые сверху и суженные снизу, в форме вытянутого шестиугольника. Как только человек ложился внутрь, он приобретал вид затейливо сделанного гроба стандартного размера.

Когда первоначальный чертёж только был готов, Чу Си как раз был занят подавлением бунта в Космической Тюрьме. Едва отдохнув за последние три дня, он так устал, что его лицо покрылось следами недосыпа и усталости.

Надоедливый дизайнер постучал в дверь кабинета Чу Си и положил на его стол толстую стопку чертежей.

Согласно правилам, все документы, связанные с криокапсулой, включая чертежи ею внешнего вида, должны были быть рассмотрены и подписаны старшим исполнительным офицером офиса № 5 башни безопасности, прежде чем приступить к производству.

Чу Си как раз и был ответственным от безопасности №5.

Он устало закрыл глаза после только одного взгляда на толстую стопку чертежей, брошенного вскользь. Утонув в экстравагантных описаниях, он просто перелистнул последнюю страницу и подписал её.

На мероприятии по запуску продукта он сидел в конференц-зале на верхнем этаже Башни безопасности. В отутюженной рубашке и с элегантной осанкой он спокойно слушал тех стариков, которые критиковали дизайн.

Этот плут сохранял спокойное выражение лица на протяжении всего двухчасового совещания. Он не только не собирался заниматься самоанализом, но даже слегка постучал по столу, прежде чем сказать:

— Продолжительность жизни этой планеты настолько велика, что нам никогда не придётся укладывать себя в криокапсулы. Пусть они останутся уродливыми.

Он достаточно сильно разозлил этих старых коллег.

Но через пять лет после этих слов планета взорвалась.

Он действительно оказался в этом уродливом, ледяном гробу. Очевидно, что даже Бог не смог бы выдержать таких негодяев, как он, или, другими словами, это была карма.

Под стеклянной крышкой Чу Си зашёлся в приступе мучительного кашля, выталкивая весь холодный воздух, и наконец начал шевелить пальцами, открывая предохранительный замок внутри капсулы.

Его неподвижному телу было очень трудно открыть крышку капсулы.

Ощущение, что он стоит на твёрдой земле, было настолько чуждым для него, что он попятился назад и просто сел возле криокапсулы.

В полушаге от него находилась другая криокапсула, все ещё нормально работающая и отображающая две линии на своей стеклянной крышке:

Время Цзяло: 13:20:07

Внутренняя температура капсулы: -206º NC (Новый градус Цельсия)

13:00 дня было бы самым солнечным временем суток, но вместо этого небо было усеяно морем звёзд, а мертвая тишина напоминала ночь.

Чу Си огляделся вокруг и глубоко вздохнул.

Воздух был настолько спёртым, что, хотя он только что выполз из криокапсулы, ему все равно казалось, что он заключён внутри, что даже дышать было неприятно. Он даже не был уверен, что его лёгкие не повреждены в результате замораживания.

Ка-ча…

Неожиданно сзади раздался хрустящий звук сосновых иголок, возможно, от того, что на них наступили.

— Кто там?! — Чу Си резко повернул голову.

После долгого молчания его голос был немного хриплым.

В тот момент, когда он спросил, его пальцы по привычке уже дотянулись до пояса.

К счастью, он слишком поспешно полез в криокапсулу, чтобы разрядить пистолет, как того требовали инструкции.

Щелкающий звук срабатывания предохранителя особенно чётко выделялся на фоне тишины.

— Нет, нет, постой! Я выхожу! Не стреляй! — вместе с голосом за криокапсулой появилась тёмная копна, похожая на круглую швабру... такую швабру, которая два года мариновалась в грязи.

Чу Си прищурился и с трудом отыскал пару глаз на этой швабре — это был кто-то с неухоженными волосами и бородой бог знает какой длины.

— Кто там ещё? — палец Чу Си оставался на спусковом крючке.

Космач на мгновение замешкался, застыв в позе капитуляции с высоко поднятыми руками, и повернул голову, чтобы что-то сказать.

Второй, меньший по размеру космач осторожно высунул голову.

Маленький космач повернул лицо, посмотрел на старшего товарища и тоже поднял руки.

— Успокойся, успокойся, — сказал Большой космач, глядя на направленный на него пистолет. — Здесь только мы двое. Здесь больше никого нет.

— Я очень спокоен, — ответил Чу Си.

— Ха-ха, а я так не думаю, — ответил Космач со скепсисом в голосе. — Когда я впервые выполз из криокапсулы, я был так голоден, что мог бы даже съесть кого-нибудь.