Сильнейший Босс встречается со мной Глава 41. Поселение людоедов (10)

Глава 41. Поселение людоедов (10)

Ма Чэнгун широко открыл рот при этих словах, выражение его лица стало испуганным.

Что происходит? Он даже не знал об этом до того, как переродился!

Сяо Чэнь, который слышал анализ Ху Бина, медленно поднял голову. Выражение его лица также выглядел слегка удивлённым, но особых изменений не произошло, потому что он был больше озабочен другим вопросом, чем этим.

С того момента, как он вошёл в дверь, его сердце несколько запаниковало, и эта паника исходила от подвески на шее. Он чувствовал, как кулон начинает волноваться.

«На кровати», – Тан Цзюнь наклонился к его уху и выдохнул с лёгкой дразнящей интонацией.

Сяо Чэнь бросил взгляд на толпу и сделал вид, что небрежно идёт к кровати, в то время как остальные всё ещё были погружены в свои мысли.

Глаза Сяо Чэня были острыми, и он почти сразу увидел, что за вещь лежала под одеждой.

Он осторожно окинул всех взглядом и быстрым движением вытащил вещь из-под одежды.

Немного тяжело.

Это была человеческая кость.

Сердце Сяо Чэня колотилось, а рука дрожала. В следующую секунду кость тут же крепко схватили и тайно запихнули в рукав плаща, в котором он был сегодня.

Дыхание Сяо Чэня стало немного прерывистым, его другая рука нервно повисла в воздухе. В душе он тревожно спросил, как бы очень заботясь об ответе: «Твоя?»

Тан Цзюнь посмотрел на лицо Сяо Чэня и слегка улыбнулся. Его правая рука внезапно оказалась на талии другого, и юноша вздрогнул от внезапного прикосновения.

А другая его рука плавно схватила руку Сяо Чэня, которая сжимала кулон, и крепко сжала её.

Тан Цзюнь поцеловал Сяо Чэня в затылок, а затем в левое ухо: «Это моё тринадцатое ребро, ты знал об этом?»

Он имел в виду подвеску на шее Сяо Чэня.

В Библии написано, что Бог взял тринадцатое ребро из тела первого человека, Адама, и создал нового человека, Еву.

В конце концов Ева стала женой Адама.

Взгляд Сяо Чэня медленно остановился на подвеске на шее, и его пальцы не могли не сжаться ещё сильнее.

Тан Цзюнь, казалось, почувствовал силу в своей руке и мягко рассмеялся ему на ухо.

Глаза Сяо Чэня опустились, а горло шевельнулось.

Да, это был не обычный кулон.

Это был кулон в виде серпа, который он вырезал из костей Тан Цзюня.

Сяо Чэнь закрыл глаза.

Он был вырезан по крупицам по рисунку, который он сделал!

«Итак, – Сяо Чэнь вздохнул, как будто почувствовал облегчение. – Итак, ты знаешь».

Он вернулся только по одной причине. В письме говорилось, что он может найти оставшиеся кости Тан Цзюня!

Хотя он знал, что это невозможно, а исход будет ещё менее вероятным, он всё же вернулся.

Даже имея веротяность абсолютно ничего не получить, он вернулся туда, куда когда-то поклялся никогда не возвращаться.

Тан Цзюнь слегка усмехнулся, не отвечая.

Конечно, я знаю.

Я всё знаю с тех пор, как ты вернулся сюда.

Мир целует меня с болью и просит спеть в ответ.

И единственный, кому я отплачиваю песней, это ты.

Ху Бин взглянул на Сяо Чэня, который плохо выглядел. Он странно посмотрел на ненормальную реакцию юноши, прежде чем повернуться к толпе:

– А теперь давайте поищем ещё какие-нибудь зацепки в этой деревне.

Ма Хан кивнул и увидел Ма Чэнгуна, который выглядел не в своей тарелке рядом с ним. Он подошёл, нахмурился и спросил:

– Брат, ты в порядке?

Ма Чэнгун, казалось, был слишком поглощён своими мыслями и вздрогнул, когда Ма Хан коснулся его руки.

– У меня всё в порядке, – Ма Чэнгун взглянул на него.

Он поджал губы и начал вспоминать свою предыдущую жизнь.

Он был четвёртым, кто умер из семи.

Первым был Сяо Чэнь, вторым – Чжан Сяосянь, третьим – Цзинь Хун, а четвёртым – он сам.

Он выживал до тех пор, пока все не сошли с ума, без еды, с угрозой смерти и кучей странных стариков в деревне, ожидающих возможности покончить с ними.

Думая об этом, он посмотрел на Ма Хана.

Самым невыносимым для него было отношение брата.

Когда они голодали до безумия, Ма Хан фактически отрезал ему левую руку кухонным ножом, пока тот спал! Съел его плоть! Выпил его кровь!

Он обиженно схватился за руку при мысли об этом.

Но…

Ма Чэнгун глубоко вздохнул.

Младший брат перед ним ничего не сделал и ничего не знал. Он не мог ненавидеть или винить его.

У него не было возможности отомстить тому, кто ничего не знал.

Хуан Кэ шёл в конце толпы, и когда он достиг лестницы, он не мог не оглянуться на комнату, где были свалены кости.

Его глаза немного сузились, а выражение лица было несколько холодным, даже с некоторой обидой – выражение необъяснимого чувства оскорбления на его молодом лице. Тем не менее, он быстро сдержал этот взгляд и спустился по лестнице как ни в чём не бывало.

Дул лёгкий ветер, разбрасывая жёлтую пыль по земле.

Цзинь Хун спряталась за спину Ху Бина, а затем нервно спросила:

– Это моя иллюзия? Почему мне кажется, что в деревне меньше людей?

Ху Бин молчал. Он огляделся и сказал:

– Нет. Число людей в деревне действительно становится меньше.

Сяо Чэнь засунул руки в карманы и опустил глаза, всё ещё держа кость на ладони правой руки.

«Тан Цзюнь», – Сяо Чэнь схватил кулон левой рукой, призывая его в своём сердце.

«Что?»

Сяо Чэнь почувствовал, как кто-то положил обе руки ему на плечи, а затем обнял за шею. Это было похоже на то, как если бы он держал большую куклу, когда человек обнял его, уткнулся подбородком в волосы Сяо Чэня и тихо ответил ему на ухо.

Сяо Чэнь задохнулся, спрятав половину лица в воротник. Он сжал предмет в правой руке: «Где остальные твои кости?»

Тан Цзюнь сделал паузу, словно ему было всё равно: «Я не знаю».

Сяо Чэнь яростно поднял голову, и из-за его скорости макушка его головы попала прямо в чужой подбородок. Тань Цзюнь не прятался и как будто боялся, что у Сяо Чэня заболит пострадавшее место, поэтому осторожно коснулся его головы.

К счастью, в это время никто не смотрел на Сяо Чэня.

Сяо Чэнь почувствовал себя немного неловко и приглушил голос: «Это всё моя вина! Я не должен был уходить».

Он был слишком напуган, чтобы вылезти, и прятался под кроватью день и ночь, голодая, пока его желудок не начал биться в конвульсиях, и его тело было на грани коллапса.

Он забрал только одну из костей Тан Цзюня, которую всегда носил на шее. Он не смел забыть об этом, да и не хотел.

Всякий раз, когда он не мог больше держаться, ему нужно было только подумать о Тан Цзюне, чтобы он мог жить дальше.

Тан Цзюнь посмотрел на него с сердечной болью в глазах и мягко сказал: «Не вини себя. Ты проделал хорошую работу!»

Выражение лица Ху Бина постепенно стало немного тревожным. Он знал, что время никого не ждёт, и тратить его снова и снова было просто невозможно.

Ма Чэнгун стиснул зубы, и выражение его лица было немного мрачным, как будто в нём шла какая-то умственная борьба. Наконец, он поднял голову и сказал:

– Неужели вам никогда не казалось, что всё, что мы пережили, похоже на сверхъестественное событие?

Ху Бин оглянулся на него.

Ма Хан широко открыл рот и удивлённо воскликнул:

– Брат?

Ма Чэнгун спокойно сказал:

– Глава деревни внезапно умер у нас на глазах, и мы не можем выбраться из этого посёлка, сколько бы мы ни шли. Вы не подозреваете, что в деревне так много необъяснимых явлений?

Ху Бин молчал и смотрел в глаза Ма Чэнгуну. То, что говорил Ма Чэнгун, невозможно разумно объяснять.

Но, прежде чем Ху Бин успел ответить, новый звук сразу же привлёк внимание толпы.

Ху Бин сделал жест «молчания», указал на людей указательным пальцем и прошептал:

– Сначала я проверю, не двигайтесь.

Цзинь Хун и Ма Хан оба кивнули.

Ху Бин подошёл к источнику звука, пытаясь разобрать, что говорили слова издалека.

– Несмотря на то, что кожа немного рыхлая, это мясо всё же неплохое.

Старик присел на корточки, держа в руке острый кухонный нож и несколько раз потирая его о точильный камень.

Рядом с ним на земляном полу стояла сковорода, под которой горел огонь, и из него вылетали искры.

Ху Бин спрятался в углу, высунув половину головы, наблюдая за происходящим.

Рядом с масляным поддоном стоял длинный деревянный стул, такой стул можно было увидеть только в сельской местности. Панели сиденья были серого цвета, а его размер составлял один и три метра в длину.

Это не могло быть более обычным.

Если, конечно, в кресле не лежит мертвец.

Когда Ху Бин увидел эту сцену, он сразу же обернулся. Он держался за стену рядом с собой, и его желудок начал колотиться кислотой, вызывая рвоту.

Его тело тоже начало дрожать.

Он почти сразу узнал человека, лежащего на стуле!

Этот старик постучал в дверь в прошлый раз и принёс мясо Чжан Сяосянь!

Он не мог ошибаться!

Ху Бин намеревался отступить, но он так нервничал, что наступил на сухую ветку дерева прямо рядом с собой, издав громкий звук.

Звук затачиваемого ножа резко оборвался.

Ху Бин напрягся, его губы побелели и задрожали. Он чувствовал, как громко стучит его сердце, и чувствовал, что его горло вот-вот выпрыгнет!

Мужчина, казалось, встал на ноги, когда раздались шаги.

Холодный пот Ху Бина стекал вниз, и его руки начали неудержимо дрожать.

Звук приближался!

Всё ближе!!!

– Пф! – Старик схватил нож и вонзил его в стену. Он свернул за угол, ужасно расхохотался и прошептал: – Это милый маленький котёнок?

Ху Бин вытаращился в ответ. Лицо старика склонилось к его лицу! Расстояние между ними было всего около двадцати сантиметров!

Всё кончено!

Сердце Ху Бина заколотилось.

Улыбка старика застыла, и он убрал руку со стены, его глаза горели гневом:

– Что происходит?! Почему никого нет!!!

Старик заговорил и выдохнул воздух, который попал прямо в шею Ху Бина. Ху Бину стало холодно, его ноги дрожали, и он чуть не упал на колени.

Старик сузил глаза, фыркнул, убрал нож и вернулся обратно.

Глаза Ху Бина слегка закружились, а веки покрылись холодным потом.

Что произошло?

Прежде чем он успел подумать об этом, прямо из его разума донёсся голос.

«Хочешь жить?»

Этот голос был очень низким, даже немного холодным. У него был ровный тон, как у Повелителя Ада, который судит людей до смерти и убивает, не моргнув глазом.

Окончание главы